Намерен судить Ла Лигу, нашел своего «Кучеру», объясняет, почему игроки стали чаще хамить на поле. Судья из Беларуси – о том, чего боятся его коллеги
«Уверен, часть арбитров точно начнет петь гимн».
Беларусский арбитр Виталий Онихимовский не стал молчать, когда Россия вторглась в Украину в феврале 2022 года. Он обратился к коллегам с призывом говорить о событиях в соседней стране и не исполнять футбольные обязанности, пока в тюрьмах Беларуси сидят невиновные люди - без особого эффекта.
Сам Онихимовский уехал из Беларуси, но карьеру судьи не закончил. Более того, поставил себе цель обслуживать матчи Ла Лиги – несколько недель назад беларус переехал в Испанию. В интервью телеграм-каналу «О, спорт! Ты – мир!» Онихимовский говорит о национализме в Польше, страхах беларусских коллег, разговоре со своим «Кучерой» и о том, почему в ЧБ пропадает уважение на поле.
– Скоро будет год, как вы уехали из Беларуси. Расскажите, как прошло это время?
– Я покинул Родину 24 февраля 2022 года - утром началась война, а вечером уже сидел в автобусе и направлялся в Польшу. Хотя это просто так совпало. Собирался так или иначе уезжать, но война ускорила процесс.
Меня сильно держал в Беларуси футбол, и, если честно, было страшно и непонятно, что будет, если покину Родину, как будет дальше развиваться карьера. Несколько месяцев после переезда вообще не думал о футболе, в первую очередь из-за событий в Украине. Даже Лигу чемпионов не смотрел. Внутренняя пустота убивала, убивало понимание того, что мы, беларусы, ничего не сделали, чтобы как-то войну предотвратить. Меня это сильно беспокоило и просто не позволяло заниматься футболом, банально не хотелось. Привыкал к новой стране, акклиматизация заняла какое-то время, и за месяцы я искренне влюбился в Польшу, в Варшаву.
Мог бы потом пойти в польский футбол, попробовать здесь судить. Тем более у меня были контакты с польской федерацией, мне готовы были помочь, меня даже проконсультировали по всем вопросам. По сути, уже к лету я бы мог оформить все документы, пройти сборы, набрать физическую форму и влиться в польский футбол. Но не стал этого делать, потому что весной столкнулся с национализмом, что во многом повлияло на мои взгляды.
Что случилось? Весной зарегистрировался на полумарафон в Варшаве, но мне пришло письмо с отказом, потому что я - беларус. Сразу же связался с Фондом спортивной солидарности, оттуда написали прошение в министерство спорта Польши, запустили процесс. Буквально через неделю мне пришел ответ от организаторов полумарафона с извинениями. Мол, все хорошо, можете участвовать, но только без флагов и иных государственных символов.
И вот тогда я подумал, что, допустим, начну работать в польском футболе, нужно будет пять-семь лет, чтобы проделать тяжелый путь и попасть в Экстраклассу. А в какой-то момент чиновник с националистическими взглядами может меня завернуть за то, что я - беларус, несмотря на всю мою историю. Так что отказался от идеи остаться в Польше и работать тут. Стал искать страны, где у меня точно не будет проблем с паспортом. В этом плане мне легко, потому что у меня английский на хорошем уровне, плюс много знакомых в Европе. Коллега из Австрии подсказал, что мне нужно ехать в Нидерланды.
– Но вы переехали в итоге в Испанию.
– Когда окончательно решил переехать, написал письмо в федерации футбола 30 стран, даже ОАЭ и Саудовскую Аравию. Но получил ответ только из нескольких стран. Сперва – от начальника судейства швейцарской федерации. Мне написали, что если у меня есть виза и разрешение на работу в Швейцарии, то меня хоть сегодня ждут в кабинете на разговор. Разрешения у меня не было, поэтому не получилось с этим вариантом. Начальник судейства швейцарской федерации написал, что даже несмотря на то, что хочет мне помочь, что ему симпатична моя история, он не может пойти против законов Швейцарии. По сути, точно такая же переписка была с представителем федерации Германии, но там требовалось знанием немецкого и разрешающие документы.
Прислали мне ответ из Нидерландов. Пригласили стать частью новой программы для англоговорящих судей. По ней можно поступить на специальное обучение, не сдавая экзамены на голландском языке. Я и другие судьи со всего мира (Кипр, Бразилия, ОАЭ, Прибалтика и все европейцы) приехали на двухдневный сбор. Перед нами выступали судьи высшей лиги чемпионата Нидерландов, поднимались различные темы и вопросы, мы проходили определенные физические тесты, сдавали видеотест (нам показывали моменты, а мы должны были выбрать из четырех вариантов правильный – как поступить в той или иной ситуации). Со специалистами провели 20-минутное собеседование, где проверялся уровень знания английского языка, с нами знакомились поближе. Плюс погрузили в голландский футбол. В общем, получилось достаточно интересно.
Сбор прошел, мне сказали, что нужно решить еще кое-какие вопросы по программе, чтобы запустить ее полноценно. То есть нужно подождать, а потом мне дадут ответ по поводу моего будущего. Ответа не было полгода. Подумал, что, скорее всего, в этой стране у меня ничего не получится, да и голландский язык я вряд ли быстро выучу. Пока ждал ответа из Нидерландов, у меня появился вариант переезда в Испанию. Оказалось, что могу там легко легализоваться. Когда перебрался, написал в федерацию футбола Валенсии, так как поселился недалеко от этого города. Получил ответ, что меня могут зачислить на обучение, отправить на сборы, но при трех условиях: летом сдам физические тесты, теорию на испанском языке и получу разрешение на жизнь и работу в стране. Вот сейчас как раз занимаюсь решением данных вопросов. Чемпионат Испании заканчивается в мае, в июле будет первый сбор судей, и я как раз к этому сбору готовлюсь - занимаюсь оформлением документов и учу испанский язык.
Самое забавное, что когда переехал в Испанию, ровно в этот день пришло письмо из Нидерландов, где было сказано, что меня могут зачислить на обучение на английском языке. Даже обещали помочь с легализацией. Но я отказался, объяснил это представителям федерации – мы друг друга поняли. Впрочем, если у меня что-то не сложится в ближайшее время в Испании, спокойно могу поехать в Нидерланды, буду работать там. Хотя, честно, никуда уже не хочется уезжать. В Испании прекрасный климат, прекрасные люди, нет никакого национализма, что очень важно для меня. Надеюсь, тут все получится.
– Вернемся в Варшаву. Чем там занимались до переезда?
– У меня есть удаленная работа, тружусь в составе одной иностранной компании. Поэтому деньги были. Плюс самостоятельно изучал криптовалюту, сам развивался.
– Когда столкнулись с национализмом в Польше, что испытывали? Не было дискомфорта из-за того, что вы гражданин страны, которая также участвует в войне?
– Тогда мне было очень обидно, потому что я и так многим пожертвовал. Чтобы быть в Польше, от много отказался, потерял возможность приезжать к друзьям, видеть маму. Плюс в Беларуси у меня была цель стать арбитром ФИФА. Если бы в 2020 году у нас все было, как в цивилизованном обществе, то, уверен, через пару лет я бы получил эмблему ФИФА. Но я от этого отказался, потому что хотел оставаться человеком и не участвовать в том, что творят Базанов и компания, и весь режим. Так вот, когда мне отказали в участии в полумарафоне в Варшаве из-за того, что я - беларус, стало очень обидно. Нельзя все-таки всех беларусов под одну гребенку, среди нас много адекватных, много тех, кто также вынужден был переехать.
Потом передо мной извинились, я пробежал полумарафон, но понял, что в Польше оставаться не хочу, чтобы потом, не дай Бог, снова не столкнуться с национализмом и не объяснять каждому, почему я вынужден был уехать с Родины.
– Как пробежали полумарафон?
– Место не знаю, а время так себе – 1 час 58 минут. Мне просто хотелось поучаствовать в варшавском полумарафоне. Получил колоссальное удовольствие. И сейчас хочу в Испании пробежать, а потом и другие полумарафоны в Европе.
– Вы говорили, что некоторое время вообще не думали о футболе, даже Лигу чемпионов не смотрели. Когда поняли, что все равно хотите продолжать судейскую карьеру?
– На самом деле никогда не думал ее заканчивать. Просто нужно было время, чтобы привыкнуть к жизни в новой стране, как-то привести мысли в порядок, а когда получил письмо из Нидерландов, с новой силой загорелся продолжать судейскую карьеру. Зарядила и та работа, которая была проделана на сборах, отношение людей, инфраструктура. Думаю, все прекрасно понимают, что такое Нидерланды, какое там отношение к футболу.
– Сейчас вы в Испании. Насколько реально начать работу в местном чемпионате?
– Как уже сказал, в июле отправлюсь на первый сбор, мне дали понять, что готовы помогать, а от меня требуется легализоваться и выучить испанский язык. После сборов можно будет говорить о какой-то лиге. Я готов работать и продолжать свою карьеру тут. Хотя и не забываю, что есть вариант с Нидерландами.
Сейчас моя цель – этот попасть в Ла Лигу. Не знаю, сколько на это понадобится лет, но цель перед собой поставил. Дальше уже будем смотреть. Почему нет? Расскажу историю из беларусского судейства. Я всю жизнь играл в футбол, потом прошел курсы арбитров. И помню, что один из инспекторов на вопрос, какие у меня перспективы в судействе, сказал: «Честно, максимум первая лига. Потому что там своя «мафия», туда не всех пускают». Прошло три сезона, я прошел обучение в Швейцарии и меня рекомендовали для обслуживания матчей высшей лиги. Встретился с этим инспектором и напомнил ему о том разговоре. Он лишь улыбнулся. Я такой человек, что если поставил перед собой цель, то буду идти к ней до конца. Так что если хочу судить Ла Лигу, то буду делать все, чтобы этого достичь.
Уже изучил различные варианты, как этого добиться. Например, через восемь лет могу получить испанский паспорт. Мне тогда будет 42 года. Если буду здоров и крепок физически, то за это время смогу себя зарекомендовать в местном чемпионате. Выучу испанский язык, получу паспорт – почему бы не поставить цель попасть в Ла Лигу. Не стесняюсь своих целей, даже самых амбициозных.
– Знаю, что вам в прошлом году удалось уже отсудить пару европейских матчей.
– Да, отработал 10-12 товарищеских матчей в Польше.
Но куда интереснее был этап, когда, проходя обучение в Швейцарии несколько лет назад, обслуживал поединки пятого дивизиона Швейцарии и шестого – во Франции. По одному – в каждой стране. Скажу сразу, что качество игры там напоминает высшую лигу Беларуси. Инфраструктура, болельщики – это уже намного выше и лучше ЧБ. Получал огромное удовольствие от процесса, от атмосферы. При этом никакой финансовой выгоды не имел, только обучение и развитие.
– Насколько легко было судить матчи в Швейцарии и Франции в контексте чистоты и честности игры?
– Это были по-настоящему классические матчи, где люди действительно играют, позволяют это делать друг другу. Никакой грубости, в том числе к судьям. Это точно не то, с чем я сталкивался в Беларуси, особенно в последний год перед своим отъездом. Со стороны игроков – постоянное хамство. Приезжал в условный Пинск и не получал удовольствия от матча, потому что на протяжении 80 минут отмахивался от нападок игроков. А наказывать постоянно всех карточками – не выход, потому что так можно потерять контроль над игрой.
Во Франции и Швейцарии, даже в низших лигах, все совсем по-другому, никакого хамства. Яркий пример – поединок шестого дивизиона Франции. Команда гостей проигрывала 0:3, а я еще не назначил два пенальти в ворота хозяев (нарушений реально не было). Гости подбегали ко мне, что-то пытались выяснить, но все равно делали это корректно, без грубости. Приезжая команда проиграла, после матча мы – судьи и футболисты – вместе ужинали. Футболисты гостей проходили мимо и практически все поблагодарили меня за работу. Честно, очень сильно это впечатлило.
В противовес – пример из чемпионата Беларуси. Приехал в Бобруйск, где играла «Белшина» с «Волной». Перед матчем поздоровались со мной всего три футболиста. Тогда понял, что коллективное неуважение в нашем футболе настолько высоко выросло… Это очень грустно.
– Это неуважение ощущали на протяжении всей карьеры в Беларуси или только в последние годы?
– В каких-то формах оно было всегда, но особенно остро ощущалось уже в конце моего пребывания в Беларуси.
Помню матч, который судьи потом совместно разбирали на сборе. Брестское «Динамо» играло дома с каким-то середняком, хозяевам нужны были очки, потому что в 2019 году они как раз шли к чемпионству. Шестая минута, Быков просто прямым текстом посылает главного арбитра на три буквы и называет его ######## [геем]. Арбитр ничего не показывает, а на совещании тогдашний глава департамента судейства и инспектирования Андрей Чепа говорит: «Вот это прямая красная карточка». И плевать, что начало матча, что это хозяева и так далее. Чепа говорит: «Либо ты действительно #######, либо это красная карточка. Большего я не понимаю». И Чепа доказывал арбитрам, что за любые оскорбления арбитров нужно удалять футболиста. Мы действительно начали так делать, пресекали все попытки оскорблять. Со временем, когда я приезжал на матчи, видел, что игроки ведут себя более сдержанно.
Когда ушел Чепа и пришли новые руководители в департамент, эта линия потерялась. Игроки это со временем почувствовали – снова начали хамить на поле, не проявлять должного уважения. Ну а каждого не удалишь. В итоге все вернулось к прежнему хамскому отношению, а судьи ничего уже не могли поделать.
Еще вспомнил интересный эпизод. Приехал в Новополоцк. Тогда «Нафтан» тренировал Валерий Стрипейкис. Прямо перед матчем он подходит ко мне, кладет руку на плечо и говорит: «Ну что, Виталик, нам нужно сегодня выиграть». А я ему не друг, не товарищ, тем не менее Стрипейкис позволяет себе такое. Говорю: «Вы вообще понимаете, что говорите? С какого перепугу я должен слушать это или участвовать?» Он не понял моего посыла, а по факту я его удалил еще в первом тайме. Почему? Да потому что он во время поединка постоянно от меня что-то требовал, предъявлял какие-то претензии. Назначил 11-метровый в ворота «Нафтана» - Стрипейкис послал меня на три буквы и получил удаление. Это очень показательный момент отношения игроков к судьям в чемпионате Беларуси.
– В конце вашей карьеры в Беларуси хамство игроков в отношение арбитров начало переходить границы?
– В моем понимании да. Связываю это в том числе с переменами в департаменте судейства и инспектирования. Нынешние руководители пустили все на самотек, это почувствовали футболисты, поэтому и позволяют себе такое поведение. Насколько вижу, в последних сезонах дисциплинарных карточек стало намного меньше. Арбитры как-то отошли от практики наказывать за разговоры. Да, опытные арбитры себя в обиду не дадут, но молодым тяжелее. Они просто не чувствуют, что у них есть поддержка от АБФФ. Нет там такого человека, который скажет: «Слушай, будь смелее, наглее, и если что-то тебе будут предъявлять, я буду на твоей стороне». С таким подходом ничего не получится.
В Беларуси хватает воспитанных игроков, но футболисты все равно очень часто поддаются эмоциям. Жизнь в стране стала намного тяжелее, игроки много думают о том, как прокормить семьи, еще о чем-то кроме спорта. И вот эта напряженность переносится на поле. Когда смотрел на игроков, причем не только на тех, которые на меня наезжали, видел в них психологическую усталость. Усталость от всего: от футбола, уровень которого в нашей стране стремительно падает, от жизни, которая с каждым годом становится все тяжелее. Отсюда и возникает у людей напряжение, которое перерастает в хамство на поле. Все взаимосвязано.
– Неудовлетворенность жизнью выражается в поведении футболистов на поле?
– Конечно, не у всех, но во многом так и есть.
И еще один важный момент. В больших европейских командах есть штрафы за необязательные карточки. Помню, были мы на турецком сборе, и мы, арбитры, зашли на поле после игры одной турецкой команды. На лавке лежал забытый листок, где написано, за что игроки получают штрафы. Например, одна необоснованная желтая карточка стоит 500 евро. Опоздание на тренировку – 200 евро. Это реально дисциплинирует игроков. А сейчас что? Ну, пожурит тренер, что-то скажет – но это никак не повлияет на поведение игрока. Нужно вводить финансовые наказания - тогда, может, задумаются.
– Как думаете, почему в беларусском футболе руководители и тренеры позволяют игрокам вести себя по-хамски и не вводят жесткие финансовые наказания?
– Не стоит всех тренеров в этом плане равнять. Например, Александр Седнев, когда работал в «Рухе», не позволял игрокам грубить арбитрам. Штрафов не было, но Седнев говорил футболистам: «Не дай Бог, я услышу что-то в адрес арбитра, будет плохо». И команда вела себя идеально, скамейка молчала.
А есть тренеры, которые позволяют игрокам вести себя по-хамски. Мне кажется, это признак падения уровня тренеров, их воспитания. Плюс, как уже сказал, на настроение и поведение людей влияет уровень жизни в стране. Ну а руководители клубов просто не видят, видимо, смысла в введении штрафов, что также расхолаживает игроков.
Общаюсь с судьями, которые работают в Беларуси, так они рассказывают, что реально стало много хамства на поле. Бывает, помощник пробежит по бровке, а столько негатива услышит в свой адрес и со стороны болельщиков, и со стороны игроков. Удалять футболиста? Арбитры могут это сделать, но они понимают, что потом могут быть последствия. Придет Вергейчик или Базанов и скажет: «Как ты так посмел удалить игрока минского «Динамо»?» Судьи не хотят этих разборок, потому что понимают, что за них никто не заступится, никто не докажет, что арбитр поступил честно, правильно.
Мне иногда кажется, что арбитры в принципе не нужны белфутболу – это такие номинальные фигуры, потому что АБФФ так или иначе будет преследовать свои корыстные цели. При этом арбитрам постоянно сверху говорят: «Незаменимых нет, поэтому или выполняй то, что скажем, или на твое место придет другой». Профессионализм в беларусском футболе не в цене, личности никому не нужны.
– Как тогда арбитры живут и работают в такой обстановке?
– Им тяжело, но все ждут перемен. Надеются, в судейском корпусе закончится гегемония Гродно, которую устроил Летяго. Недавно общался с коллегой, так вот его цитата: «Сейчас на сборы приезжают арбитры: одна половина недовольна, а вторая – из Гродно». То есть, очевидно, гродненским Летяго устроил хорошую жизнь, преследуя свои корыстные цели. Остальные же надеются на перемены, верят, что в АБФФ придут адекватные люди. По слухам, чуть ли не Сергей Румас.
Мне рассказывали, что на должность Летяго должен был заступить совсем другой человек. Не буду называть его фамилию, потому что он в Беларуси. Так или иначе, он отказался, потому что не захотел быть марионеткой у руководства АБФФ. Ни один достойный человек, который имеет свою точку зрения, характер, не будет работать в департаменте. Туда будут ставить «ручных», чтобы назначать нужных арбитров и обеспечивать нужные результаты.
– Многие арбитры, судя по вашим рассказам, недовольны нынешним положением вещей, но при этом остаются в профессии. Что их держит?
– У каждого по-своему. Кто-то носит эмблему ФИФА, она не отпускает. Я иногда думаю, нашел бы ли я в себе силы отказаться от карьеры арбитра в Беларуси, если бы тоже имел категорию ФИФА. Не знаю. А так у кого-то семьи, больные родственники – всем нужно помогать. Плюс чем больше люди остаются в Беларуси, тем меньше у них сил и решимости все поменять и уехать. Соответственно, они остаются на Родине и держатся за футбол. Для них это как отдушина, где можно отключиться от житейских проблем.
Впрочем, последние годы все равно наблюдается отток арбитров. Люди уходят, не выдерживая обстановки, уходят молча, потому что не все готовы говорить то, что думают. А остальные верят в чудо, в перемены.
– Если перемен не случится, если очередного в АБФФ поставят полковника, это не побудит уйти из профессии тех, кто живет надеждой на чудо?
– Не знаю, если честно, не говорили мне такое люди. Но есть другой показательный момент. Когда сделал стори о своей поездке на сборы в Нидерланды, мгновенно получил колоссальный отклик от игроков, судей, тренеров из Беларуси. Люди спрашивали, как все прошло, насколько интересно, как туда попасть. Все в таком роде. Мне кажется, это показатель того, что люди все равно задумываются о переезде, о переменах. Но многие причины (у каждого они свои) держат на Родине.
Возможно, влияет пропаганда, утверждающая, что на Западе все плохо. Возможно, люди просто не готовы выходить из зоны комфорта, уехать в никуда. У каждого свои причины, свой выбор, и я не буду никого судить.
– Много тех, кто верит в перемены?
– Скажем так, все, с кем общаюсь, верят. Это достаточное количество арбитров.
Недавно общался с коллегой, который надеется на перемены. И он сказал, что, конечно, верит в чудо, но при этом больше всего боится, что футбол Беларуси в принципе изолируют, что Беларусь полноценно вступит в войну, что тех же арбитров мобилизуют. На самом деле многие судьи этого боятся, насколько знаю.
– Арбитры делились с вами своими мыслями о недавнем заседанию Минспорта и АБФФ?
– Уверен, часть арбитров точно начнет петь гимн на поле. По крайней мере из Гродненской области патриоты найдутся :). А так, мне кажется, это собрание арбитров не особо касается. Их соберет Базанов, проведет лекцию, объяснит, что можно делать, а что нельзя. Главное, по его словам, молчать, ничего не комментировать и никуда не лезть. И, конечно, уважать нынешний строй.
***
– Вернусь к теме оскорбления. Когда судей на поле называют, скажем так, геями, можно ли это считать проявлением нетолерантности?
– Вообще не представляю, как в нынешней Беларуси можно говорить о толерантности. Не представляю, если бы у нас появился темнокожий арбитр, как бы он жил и работал. Его бы те же болельщики просто «затравили». А то, что называют арбитров ##########, нет, это не проявление нетолерантности. Скорее, жаргонное, рабочее и привычное для футбола оскорбление.
– Беларусы, по-вашему, в принципе толерантны?
– Убежден, что нет.
Когда был на сборах в Нидерландах, попал на ЛГБТ-парад в Утрехте. С большим удовольствием его посмотрел: классная музыка, прекрасная атмосфера, ничего пошлого. Два часа дня, никто никого не трогает, веселятся – люди сами себе создают праздник. Мне было комфортно на это смотреть. При этом пофантазировал, представил, возможно ли такое в Беларуси – исключено. Беларусы нетолерантны, в том числе к представителям ЛГБТ. Наверное, процентов 90 беларусов так точно. Чтобы приобрести это качество, нужно нескольким поколениям переродиться, привить людям человеческие ценности. А до этого очень далеко.
– Вы это поняли после года жизни в Европе или заметили еще в Беларуси?
– Понимал, еще когда жил на Родине. Даже в Минске на того, кто одет не так, как остальные, будут смотреть косо. А что уж говорить о провинции… Думаю, это сильное влияние пропаганды, которая навязывает идеи того, что на Западе все плохо, там разврат и так далее. Вот люди и верят. Но я все равно мечтаю, чтобы моя родная страна наконец-то пришла к такому периоду, когда ценится личность, где есть законы, важны человеческие жизни.
– Это реально?
– Абсолютно, даже не сомневаюсь в этом. При этом я знаю большое количество беларусов, которые мечтают вернуться на Родину, строить там адекватную страну, общество. Если в ближайшее время начнется строительство новой Беларуси, то, наверное, лет через 10 мы построим что-то наподобие Варшавы. Пусть Минск останется Минском, но с духом варшавской свободы :). Чтобы я шел и встречал в центре города Ваню Ганина с собакой, чтобы мы друг другу улыбались. Чтобы никто из нас не шарахался от микроавтобусов. Верю, такое возможно, но на это нужно время.
– Почему люди верят пропаганде?
– Потому что у них просто нет возможности выехать и посмотреть на другую жизнь своими глазами.
У меня как-то был не очень приятный разговор с одним из беларусских арбитров. Я - не Дудь, а он – не Кучера, но у нас был похожий диалог :). Рассказывал ему про то, что увидел, через что прошел, пока жил в Варшаве. В ответ на это собеседник заявляет: «Не верю, потому что у меня знакомый живет в Европе, там нищета, работы нет, легализоваться невозможно». Говорю ему: «Да, свои трудности есть, но если ты подучишь язык, если познакомишься с людьми, да если сам захочешь улучшить свою жизнь, то будет намного проще». Но чувствовал, что говорю в какую-то стену, собеседник не хотел слушать, а сыпал заезженными фразами, которыми говорит пропаганда. Плюс стал замечать, что на беларусов очень сильно начала влиять российская пропаганда – это страшная штука. И ей верят даже молодые люди. Посоветовал бы таким сделать визу и своими глазами посмотреть другой уровень жизни - увидеть Европу.
Самое забавное, что этот «Кучера» мне жаловался на то, что жизнь в Беларуси ухудшилась, он это признает, что в судействе и беларусском футболе все плохо, но в остальном мире же еще хуже. Мне казалось, что я слушал Соловьева :). Люди, хотя бы на какое-то время покиньте Беларусь и посмотрите, как живет другой мир, а не слушайте пропаганду.
– И сейчас Беларусь остается единственной страной в Европе, где сохраняется смертная казнь.
– Я против смертной казни. Никто не имеет права отнимать человеческую жизнь, каким бы человек ни был. Плюс всегда есть вероятность ошибки.
***
– Вы говорили, что, живя в Варшаве, перестали бояться полицию и микроавтобусов. А в Беларуси люди запуганы?
– Очень сильно. Я от своего страха избавлялся полгода, немного вздрагивал, когда кто-то стучал в дверь. А что в Беларуси творится… Там люди боятся даже что-то комментировать, ставить лайки. Люди понимают, что это абсурд, но они настолько запуганы, что ничего не могут поменять. А многие просто живут в своем мире, ни на что не обращают внимания. Видимо, им так комфортнее.
Но, в целом, замечаю, что Беларусь погружается в коллективную депрессию, люди стали боле грустными. У меня друг недавно поднялся на Эльбрус, а потом делился своими впечатлениями: «Виталик, я был настолько вдохновлен, думал, что приеду в Беларусь и разорву весь мир. А в итоге вернулся на Родину – меня там в коллективную депрессию вернули за два дня».
– Запугивание и пропаганда позволяют режиму оставаться на нынешних позициях?
– Конечно, у режима других инструментов влияние на людей уже не осталось. Поэтому только запугивание, репрессии, пропаганда. И все будет только ухудшаться, пока режим не поменяется.
– Что, по-вашему, может стать триггером для перемен?
– Один из вариантов – перестанут платить зарплаты бюджетникам. Тогда они задумаются о том, что происходит, заводы начнут бастовать. Но беларусы – такой терпеливый народ, что готов дальше жить за хлеб с маслом. Слишком терпеливый… Второй возможный триггер – прямое вступление Беларуси в войну в Украине. Если это произойдет, если народ начнут отправлять на убой, то беларусы взбунтуются.
– А с нынешним положением вещей беларусы смирились?
– Думаю, нет. Все просто чего-то ждут. Но тех, кто за перемены, все равно большинство. И, уверен, даже среди тех, кто делает вид, что подыгрывает режиму.
– Беларусы готовы сами решать, кто будет управлять городами, областями, или согласятся на то, чтобы эти вопросы решал один человек, как и происходит сейчас?
– Конечно, люди привыкли к нынешнему управлению, и, наверное, чтобы поменять жизнь, нужно перестраивать сознание, подход к делу. Все равно я искренне верю, что если беларусам дать возможность самим решать такие вопросы, дать свободу, то они все сделают правильно и красиво. В нашем обществе огромное количество умных, компетентных специалистов.
– Есть у вас знакомые, которые были за перемены, а потом стали поддерживать власть?
– Есть. Действующий лайнсмен высшей лиги. В 2020 году входил в мой топ-3 самых ярых оппозиционеров в футбольном мире, и на это были объективные причины. Но когда стал еще и директором СДЮШОР, резко поменял взгляды. Уже ходит на поклон к Базанову, участвует в провластных мероприятиях. Очень разочаровался в этом человеке, никогда не подам ему руки. Классический пример того, как за пару тысяч рублей можно продать совесть. При этом не могу назвать его глупым человеком, но видите, как он поступил. Значит, пошел на это осознанно. И это реально страшно.
– Есть среди знакомых те, кто был за власть, но сейчас за перемены?
– Таких не знаю. Просто с теми, кто за власть, я перестал общаться еще в 2020-м. С такими людьми найти точки соприкосновения невозможно.
– Вы задумывались над тем, как в Беларуси могут ужиться те, кто за перемены, и те, кто поддерживает нынешний режим?
– Те, кто активно поддерживает власть Лукашенко, как минимум перестанут занимать свои должности. В их отношении нужно проводить расследования, заводить дела. Нужно увольнять, лишать имущества, приобретенное благодаря поддержке режима. С такими людьми нам точно не по пути – в новой Беларуси им места не будет. Пусть ищут себя в другом месте. Те, кто был не активен, но просто в системе… Ну, всех же не уволишь, среди них тоже есть компетентные люди. Так что, наверное, им найдется место при строительстве цивилизованного общества.
Фото: из личного архива Виталия Онихимовского
