Тарасова о подписи под письмом спортивной общественности: «Прекращения насилия нет, на улицах по прежнему избивают людей. И я пришла к моменту, когда решила для себя, что больше молчать не могу»
Баскетболистка сборной Беларуси Александра Тарасова в интервью Tribuna.com рассказала о подписи под письмом спортивной общественности, а также поделилась мнением о происходящем в Беларуси.
– Почему решили подписать открытое письмо спортсменов?
– Сразу скажу, что я сделала это не так быстро, как другие [баскетболистки]. Давно хотела подписать, но побаивалась за семью, которая живет в Беларуси. Где-то не хватало смелости. Да и долгое время следила за ситуацией. Подписать же в итоге побудило то, что прекращения насилия нет. На улицах по прежнему избивают людей. И я пришла к такому моменту, когда решила для себя, что больше молчать не могу. Надо обозначить свою позицию, показать людям, на чьей я стороне, поддержать их.
– К чему конкретно присматривались?
– Ждала, как будет развиваться ситуация. С самого начала понимала, что так не должно быть. Но надеялась, что власть в какой-то момент одумается и пойдет навстречу несогласным, которые выражают свою точку зрения. Но когда поняла, что назад пути не будет, решила, что пора выходить из тени.
– Партнеры по сборной, подписавшие письмо раньше, вели с вами разговоры об этом?
– Нет. Каждая из нас самая для себя принимала это решение. Разговоров не было, никто не агитировал. В какой-то момент просто сказали, что есть такое письмо и, если хотим, можем подписать. Но давления или подталкивания к подписи не было.
– Кто и где сказал?
– В чате скинули ссылку.
– Было ли какое-то обсуждение?
– Нет. Особо не общались с девочками на этот счет.
– С кем-то советовались перед тем, как подписать?
– Поговорила с родителями, сказала, что хочу сделать такой шаг. Они меня подержали. И решение было принято.
– Никто не отговаривал из знакомых?
– Я эту тему не со многими людьми обсуждаю. Сейчас играю в Германии. И все мое общение ограничено людьми, которые тут. А они отговаривать не будут. Они боятся за меня, но хорошо понимают, что происходит. Поддерживают и говорят, что надо себя проявлять. Здесь у всех такая позиция, что надо быть активным и показывать свою гражданскую позицию.
– Это немки так говорят?
– В основном они. Здесь к этим вещам совсем другое отношение. Они в принципе не могут понять, как людей могут бить на улице за свою гражданскую позицию, за высказывание своего мнения, за отстаивание своего права. У меня были разговоры с некоторыми девочками. Они говорили: «Вам надо всем выйти! Почему не все выходят?» Пытаюсь объяснить, что многие боятся, что есть множество всяких нюансов. Но им этого не понять. У них такие вещи не происходят. Власть ведет себя совершенно по-другому.
– Были свидетелем массовых акций в Германии?
– Когда в стране начался большой приток беженцев, было очень много активных движений против. Люди протестовали. У них был один день в неделю, когда они проводили митинги. И никто их не запрещал. Это конституционное право человека: выйти и высказать свою позицию. И они каждый понедельник вечером ходили по улицам два-три часа. У них был определенный маршрут, их никто не трогал, а рядом всегда была милиция, которая следила, чтобы ничего не произошло. И они так ходили на протяжении всего года, что я там играла.
Были демонстрации по пятницам. Назывались Friday for future. На это людей сподвигла история Греты Тунберг. В прошлом году выходили каждую пятницу и шествовали по городу. Демонстрации и протесты – право любого гражданина Германии. Власти не могут отказать им в этом. Сейчас проходят массовые акции против ограничений из-за коронавируса. Был один момент, когда власти решили их запретить. Это просто опасно. Ведь таким образом происходит распространение вируса. Так люди подали жалобу в Конституционный суд и она была удовлетворена. И они опять ходят. Потому что запрет против Конституции. Любой человек, если он хочет высказать свою гражданскую позицию, имеет на это право.
Поэтому в Германии все абсолютно иначе. Забастовки происходят тоже часто. Но здесь профсоюзы работают по-другому. А что происходит у нас вы сами прекрасно знаете. Все контролирует один человек, который раздает приказы. Никакие законы в стране не работают. Никто не читает Конституцию. Даже не смотрит в нее. Есть один голос, к которому все прислушиваются. Даже не прислушиваются, а выполняют то, что он говорит. Здесь такого нет. Германия – правовое государство. И немцы соблюдают закон. Если сказали надеть маску перед тем, как войти в магазин, немец это сделает. И не потому, что его в магазин без маски не пустят, а потому что так надо. Немцы дисциплинированы и уважают законы. Они знают, что не окажутся в такой ситуации, как мы. Не будут абсолютно беззащитными.
– Завидно немного.
– Скорее обидно. Мне люди говорят: «Не сравнивай Германию и Беларусь. Экономика и все такое...» Окей, опустим экономические моменты. Но право! Я не могу понять, как может происходить такое. 21-й век и такое беззаконие. Просто обидно, что нашим людям приходится проходить через это, – сказала Тарасова.