Екатерина Снытина: «Спрашивали, на каких гей-тусовках в Минске я была – а я нигде не была»

– Ты не столкнулась с хейтом [после камингаута]. Возможно, мы просто в приятном толерантном бабле, но в широком смысле гофомобию беларусы еще не победили?

– Не думаю. Даже если опустить три года в эмиграции, я не помню ни одного негативного кейса с ЛГБТ из беларуского спорта, например. Ты до интервью говорила о случах аутинга – мы с Надей потом сидели, пытались такие вспомнить, да хотя бы слухи какие-то – и вообще ничего подобного в голову не пришло. Мой ли это бабл, возможно. Но понимаешь, все, что есть вокруг меня, создано моим же мышлением. И его суть в том, что я – человек, и живу свою жизнь так, как хочу. Пусть это пузырь, но когда вокруг одного человека таких пузырей будет сотни, в итоге они соединятся в одно большое море.

Где-то сейчас сидит другой человек, который видит только хейт, и думает: «Все меня ненавидят, потому что что я гей/лесбиянка». Я же (меня может возненавидеть ЛГБТ-сообщество) не сталкивалась с проблемами, и поэтому так легко об этом говорю.

Я не задумывалась, что делаю, а мне начали писать, насколько это важно для общества. Спрашивали, на каких гей-тусовках в Минске я была – а я нигде не была. И не из-за того, что мне это не интересно, я просто никогда не разделяла людей. У меня всегда был мой близкий круг общения – не потому что у нас одинаковый вкус на женщин (смеется) – мы говорили на все темы, ходили по разным ивентам. Я не жила в замкнутом круге, меня окружали разнообразные люди. Может, поэтому я никогда и не чувствовала, что быть открытой – опасно.

– Может, дело в том, что быть геем в Беларуси опаснее, чем лесбиянкой?

– По принципу, что девчонки перебесятся, а для пацанов это «болезнь»? Если честно даже не знаю, как это комментировать. Возможно стереотипно сложнее принять «манерного парня», чем девушку с короткой стрижкой – хотя это, конечно, полный бред. Может, и есть такое, что про девчонок будут говорить: «Ой да просто мужика хорошего еще не нашла, который её образумит». Не знаю. У меня нет ответов на такие тяжелые вопросы, – сказала Снытина.