На плечах гиганта

В НБА Арвидас Сабонис попал лишь в 1995 году. В глазах американцев всегда читался немой вопрос. Что, если бы Сабонис приехал в НБА еще в 1986 году? Чего добился бы этот гигант, сочетавший в себе таланты Ларри Берда, Пита Маравича и Карима Абдул-Джаббара? Специально для Grantland Джонатан Абрамс вспомнил карьеру легендарного литовца, встретился с ним лично у врат Зала Славы и постарался ответить на вопрос «Что, если бы?». Боб Уитсит никогда не мог получить от Арвидаса Сабониса прямого и ясного ответа. В 1994 году Уитсит приехал в Портленд, где у него была «простая» задача — начать перестройку и полностью изменить облик команды. Никто не знал, захочет ли Сабонис переезжать в США. Он уже становился мифом. Но, если перефразировать пословицу, ситуация была такой, что с глаз долой, но вряд ли из сердца вон. Все мечтали, чтобы Сабонис оказался в НБА. «Блейзерс» выбрали литовца на драфте-1986 под 24 номером, но ждать игрока пришлось очень долго. Все были уверены, что Сабонис остался в СССР по политическим причинам, но в то же время никто не мог знать это наверняка. За те восемь лет, которые разделили день драфта и приезд Уитсита в «Портленд» центровой из юниора превратился в звезду мирового масштаба. Это было очевидно. Генеральный менеджер «Блейзерс» не терял надежды — каждую неделю он мотался через океан, просматривал игрока, назначал ему встречи до тех пор, пока Сабонис не согласился обсудить условия контракта за ужином в Мадриде. Прошло уже шестнадцать лет, но Уитсит до сих пор вспоминает этот ужин, который начался очень поздно — практически ночью. Еще больше при первой встрече Уитсита поразили руки Сабониса. Они были огромные, но в тоже время литовец очень ловко обращался с ножом и вилкой — все его движения были точны, словно он работал скальпелем. «При первой возможности — обрати внимание на его руки», — инструктировал меня по телефону Уитсит. «Надеюсь, ты выживешь после его рукопожатия», — подбадривал он меня. *** В профессиональном баскетболе высокий рост — все еще преимущество. Сказать по правде, в жизни своими размерами меня поразили только два игрока: Яо Мин и Шакил О’Нил. Такое же впечатление остается после встречи со слонами. Третьим таким игроком стал Сабонис. 7 футов и 3 дюйма — теперь он самый высокий игрок в Зале Славы. Но, в отличие от Яо, который, несмотря на широкие плечи, выглядит как большой скелет, или Шака, похожего на воздушный шар, тело Сабониса абсолютно пропорционально. Он нормальный мужик, просто раза в полтора больше обычного. Также я был удивлен, что его вес практически не изменился после завершения карьеры. Или так хорошо сшит костюм? Но Сабонис несет на себе проклятие большого человека. Противоречие баскетбола в том, что высокие люди, созданные для этой игры, в конечном счете, оказываются непригодными для нее. Их ступни, колени, лодыжки просто не выдерживают нагрузок. Чем больше размеры игрока, тем больше шансов на то, что карьера игрока будет легендарной или все сотрется в песок. Здесь нет полутонов — Билл Уолтон и Яо Мин вам про это расскажут. Гигантов никогда не забудут, но нельзя сказать наверняка, о чем больше будут говорить — о их травмах или о достижениях. В случае с Сабонсиом у нас остались только ролики из ютьюба, которые были сняты задолго до появления ютьюба. «Я уже давно не локомотив, так — маленький вагончик», — сказал Сабонис изданию «Oregonian» по прибытию в Портленд. И вот теперь я задумался: был бы центровой еще популярней, если бы он не приехал в США вовсе? *** Сабонис протянул мне руку. Уитсит не соврал. Мои суховатые ладони утонули в рукопожатии. Сабониса сопровождали члены семьи, мы были в отдельной комнате на втором этаже Зала Славы. Я уселся в самом углу и наблюдал за тем, как долго пытался устроиться на стуле Сабонис. Он не был расположен к большому интервью, зато его сопровождающие болтали без умолку, вспоминая молодость центрового. Возможно, это из-за языкового барьера — Джей Дженсен, тренер «Портленда» по физподготовке, сомневается, что его английский намного улучшился с тех пор, как литовца встретили в аэропорту в 1995-м. Но, несмотря на то, что Сабонис всегда сторонился СМИ, его молчание сегодня во многом объяснялось смирением и природной скромностью. «Я не до конца понимаю, что я сделал для того, чтобы оказаться здесь, но, знаете, я очень горд и счастлив, — сказал Сабонис. – Даже не за себя — за свою страну». *** По мнению Уитсита, если бы Сабонис приехал в Портленд полностью здоровым, он, возможно, мог оказать на игру такое же влияние, как Майкл Джордан. Уитсит выразил сомнение лишь потому, что не хотел пускаться со мной в споры. Но в его словах чувствовалась вера. Он в этом не одинок. Билл Уолтон впервые увидел Сабониса 19-летним юношей, на чемпионате Европы. «В одном из матчей к большому перерыву он практически набрал квадрупл-дабл, и во второй половине игры Александр Гомельский его даже не выпускал на площадку», — рассказал мне Уолтон по телефону. «Мы смотрели друг на друга, с отвисшими челюстями, и тогда я сказал: «Нужно срочно переписывать правила баскетбола». Я сразу вспомнил, что за всю историю правила усложняли только для трех игроков: Билла Рассела, Уилта Чемберлена и Карима Абдул-Джаббара. «Он умел на площадке все. У Сабониса были навыки Берда и Маравича. У него был атлетизм Карима, и при этом он мог забивать трехочковые. Он отлично двигался по площадке, пасовал, бежал в быстрый отрыв. Мы должны были еще в 80-х тайно похитить его и перевести в НБА», — с ухмылкой добавляет Уолтон. *** До того как Арвидас пришел в Лигу он перенес несколько операций на ахиллах и ступнях, рвал связки колена, травмировал лодыжку. Проблемы со здоровьем начались уже в 22 года, а в 1986-м «Портленд» выбрал Сабониса на драфте. Сам игрок узнал об этом из заметки в журнале через три недели, но, в конечном счете, это было уже не так важно — в НБА гражданам Советского Союза путь был заказан. Кстати, сам центровой считает, что причиной травм стали нечеловеческие нагрузки, которые были нормой в сборной команде СССР. Несмотря на то, что Сабонис уже был не так подвижен и мобилен, он по праву считался лучшим игроков Старого Света и доказывал это на всех уровнях. Перед Олимпиадой-1988 Сабонис приехал в Портленд на процедуры. Уже через 18 месяцев он издевался над Дэвидом Робинсоном в полуфинале турнира. «Они переигрывали сборную США, — считает Уолтон. – Не просто это признавать, но команда Сабониса играла более креативно, с выдумкой. Они лучше смотрелись в атаке, лучше контролировали мяч, они были просто лучше». После этой игры все заговорили о развитии мирового баскетбола. Впервые за долгое время сборная США не получила золотых медалей, и под знамена пришлось собирать Команду Мечты… «Я думаю, — после долгой паузы сказал Сабонис, — Я думаю, в тот момент что-то произошло. Что-то по-настоящему важное». Четыре года спустя в Барселоне многое изменилось. В 1988-м Сабонис играл за команду Советского Союза. В 1992-м — за сборную Литвы. Во многом из-за этого Арвидас считал эту Олимпиаду своим главным спортивным триумфом: по ходу турнира ему с товарищами удалось обыграть объединенную команду, наскоро спаянную из бывших Советских республик. Собрать вместе всех лучших литовских игроков Шарунасу Марчелюнасу помог Донни Нельсон, позже работавший в «Голден Стэйт», а затем — в «Далласе». Он нашел для этой команды средства, поместив статью в San Francisco Chronicle. Первыми откликнулись участники популярной группы Grateful Dead – команду поддержал сам король психоделического рока Джерри Гарсия. Сборная Литвы выступила удачно во многом из-за того, что для многих баскетболистов это была больше, чем просто игра. Сам Сабонис в матче за бронзовые медали набрал 26 очков и 16 подборов. «Если бы потребовалось — он бы умер на площадке, — вспоминает Нельсон. – Никогда не видел, чтобы игрок так себя накручивал». После матча шума было еще больше. До финальной игры, между США и Хорватией, оставалось еще восемь часов. После нее была запланирована церемония награждения. Но Сабонис с товарищами покинул стадион и вернулся в Олимпийскую деревню, где устроил турнир по армрестлингу. Здоровяк валил соперников одного за другим, словно час назад у него и не было напряженной игры. На церемонию награждения он не пришел. «Я знаю, почему Сабонис и несколько его друзей так поступили, — рассказывает Крис Малин, игрок сборной США. – Они просто не хотели возвращаться на поле боя. Им нужно было занять мысли и руки чем-то другим». Сабонис дал о себе знать через несколько дней — его обнаружили в одной из женских спален в Олимпийской деревне. *** Первая волна европейцев хлынула в НБА в 1989-м. Руководство ФИБА разрешило профессионалам участвовать в Олимпийских играх, и теперь для самых талантливых игроков не существовало преград. За океан перебрались Шарунас Марчюленис («Голден Стэйт»), Владе Дивац («Лейкерс»), Александр Волков («Атланта») и Дражен Петрович («Портленд»). Сабонис не был в числе первых. Ходили слухи, что большое влияние на центрового тогда оказывал Гомельский, который в России был как Джон Вуден. Специалист долгое время возглавлял сборную Советского Союза, выиграв шесть европейских чемпионатов. Позднее его включили в Зал Славы. «Многие великие наставники вдохновляют своих игроков на подвиги. Но для Сабониса Гомельский был чем-то большим. Арвидас считал огромной честью играть под началом этого тренера. Когда я упоминал имя Гомельского, Сабонис поднимал глаза, и его лицо светилось счастьем», — рассказывает об отношениях игрока и специалиста Билл Уолтон. Впрочем, всегда найдется и альтернативная точка зрения. Некоторые считают, что у Гомельского был материальный интерес, и ему было невыгодно отпускать своего подопечного в НБА. Также говорят, что тренер стращал игрока историями про американцев и советовал задуматься о будущем своей семьи. Как всегда, правда где-то посередине, а сам Сабонис не скрывает, что сомневался из-за того, что уже просто не был уверен в своем здоровье. Выдержать ритм, в котором жил профессиональный спортсмен, был способен далеко не каждый. «Когда я приехал в НБА, меня спросили, смог бы я вернуться обратно и выиграть чемпионат для Мадрида. Я ответил, что смогу. но только, если в моей команде будет Сабонис», — вспоминает Джордж Карл. «Лучший игрок в Европе? Сабонис. Против кого играть сложнее всего? Мой ответ — Сабонис. Скаутам, которые приезжали в Европу для того, чтобы посмотреть на Тони Кукоча, я говорил то же самое. Кукоч — отличный игрок. Он игрок для НБА, но если вы хотите побеждать — вам нужен Сабонис». В 1995 году Арвидас был готов принять вызов. Он встретился с генеральным менеджером «Портленда» Бобом Уитситом за ужином, в Мадриде. «Мне тогда было тридцать лет, контракт с Мадридом я отработал, и меня звали в «Портленд». Мне говорили «Летс гоу», и я понимал, что если не поеду сейчас, то это не произойдет никогда. Я никогда не узнаю, что такое НБА, — вспоминает Сабонис. – Понимаете, это как последняя пуля в пистолете». Перед тем как согласовать все необходимые детали, Уитсит попросил врача «Портленда» Роберта Кука посмотреть на рентген центрового. Доктор, мельком взглянув на снимки, сразу же задал вопрос, нет ли здесь ошибки, и может ли этот игрок вообще передвигаться по площадке. «Он сказал, что Арвидаса можно было считать инвалидом только на основании рентгеновских снимков», — вспоминает Уитсит. *** Мало кто может рассказать о Сабонисе в «Портленде» лучше, чем Билл Уолтон. Главное в том, что Уолтон может понять, через что прошел центровой. Он сам постоянно мучился из-за различных повреждений и до сих пор не может взяться за книгу Дэвида Хэлберстэма The Breaks of the Game, которая в деталях рассказывает о травмах, с которыми сталкивались в «Портленде». «Это слишком лично», — говорит Уолтон. «По большому счету баскетбол — эта игра воображения, эмоций. Если вы играете на самом высоком уровне и становитесь лучшим, то во многом это и есть воплощение вас — то, кем вы являетесь, — считает Уолтон. – Мало что зависит от генетики. Но у Сабониса было все. За исключением крепкого здоровья». В «Портленде» литовец был настоящим профессионалом. Он тренировался, возвращался домой, затем ехал на матч — рутина. Но вместо того, чтобы больше времени проводить с товарищами по команде и налаживать отношения, он ходил в процедурные кабинеты и «дружил» с врачами. «Много раз я его спрашивал: «Арвидас, как твоя нога?» И он мне отвечал: «Все по-прежнему, она болит. Как обычно, — рассказывает тренер по физподготовке Дженсен. – Боль менялась — она утихала, а затем начинала сверлить его с новой силой». Сабонису вместе с Рашидом Уоллесом, Стивом Смитом и Дэймоном Стаудмайром из года в год удавалось выводить «Блейзерс» в плей-офф. «Что надо знать о Сабонисе, так это то, что когда он играл против парней, которые на первый взгляд были лучше него, он начинал всем присутствующим доказывать обратное и просто «убивал» оппонента, — делится впечатлениями Майк Данливи, тренировавший центрового на протяжении трех сезонов. – Конечно, случалось, что его переигрывали или была ситуация фифти-фифти, но я всегда знал, что Сабонис выйдет и сыграет на своем уровне». В то время рвал и метал Шакил О’Нил, который был в самом расцвете сил. Сабонис был лучше в одиннадцати матчах из двадцати двух по ходу «регулярки». Но в плей-офф Шак брал свое, выиграв очное противостояние в тринадцати матчах из восемнадцати. Сабонис работал на пределе своих возможностей, но ему было все труднее справляться с молодым центровым. Он бил О’Нила, крутился вокруг него, но постоянно терпел неудачу. Сабонис стал жаловался, что Шак нарушает правило трех секунд. О’Нил такого не потерпел и публично высмеял оппонента. «Я просто развлекаюсь, играя против него, — сказал «Дизель» в интервью Los Angeles Times во время серии плей-офф против «Портленда». – Я понимаю, что у них всех есть чувство собственного достоинства. Но вместо того, чтобы говорить про то, что они могут меня сдержать, можно попробовать действовать по-другому. Можно просто подойти к зеркалу и сказать: «Ты не можешь его остановить!». В конце концов, «Портленд» исчерпал свой потенциал. Точкой невозврата считается 2000 год – седьмая игра финала конференции против «Лейкерс». За десять минут до конца «Блейзерс» были впереди на 15 очков, но все равно уступили — 89:84. Сабонис покинул площадку с перебором персональных замечаний за три минуты до финальной сирены, при этом несколько нарушений были очень спорными. «Это одна из худших игр в моей жизни, — скажет позже Арвидас. – Это невозможно забыть или сделать вид, что забыл. Проиграть, лидируя 15 очков за 10 минут до конца — это провал. Свыкнуться с этим невозможно». В следующем сезоне атмосфера в команде стала нездоровой. Все началось с того, что во время одного из тайм-аутов Рашид Уоллес швырнул полотенце в Сабониса. Минутой ранее Арвидас случайно попал по лицу Шиди, в пылу борьбы с О’Нилом. Сабонис мог ответить Уоллесу и проломить тому голову. Но литовец полностью себя контролировал — он понимал, что только так он сможет предотвратить раскол в команде. Не его вина, что в итоге он все-таки произошел. Билл Уолтон, который комментировал игру по национальному телевидению, до сих пор не может забыть этот инцидент: «В первую секунду у меня было желание встать со своего места и сломать нос Уоллесу, но затем в реакции Арвидаса я разглядел поступок. Поступок человека с большой буквы». В это время в «Портленд» полным ходом шла перестройка — менялся состав, приходили новые игроки. «Trail Blazers» работали на имидж хулиганов, а после того, как в команду пришел Шон Кемп, впору было открывать центр по борьбе с алкоголизмом и наркоманией прямо возле домашней арены. Дошло до того, что за вождения в нетрезвом виде обвинили жену Адвидаса — Ингриду. Случилось все это за несколько часов до пятого матча полуфинала западной конференции против «Юты» в 2000 году. Сказать, что Сабонис был подавлен, значит, не сказать ничего. Один год он решил отдохнуть от баскетбола, после чего вернулся и отыграл свой последний сезон в НБА. Уехал он точно так же, как приезжал — в свои собственные сроки, в свое время. За семь лет в НБА Сабонис набирал в среднем за матч 12 очков и 7,3 подбора, но это лишь цифры. За ними стоит человек, которого замучили травмы — он завершил профессиональную карьеру в 2005 году в «Жальгирисе». В этой команде 24 года назад она и начиналась. «Люди не могут поверить, что когда Сабонис был молодым, он часто располагался на периметре и играл лицом к кольцу» – рассказывает Джордж Карл. «Он был очень атлетичным и подвижным, но, когда у него «полетели» ахилы на обоих ногах, он стал набирать вес, и в «Портленд» уже приехал типичным центровым. С одной поправкой — у него была гениальная передача. Он мог и забивать, но, когда мозговой центр твоей команды находиться на высоте 7 футов и 3 дюйма — это большое преимущество, которое нужно использовать. Арвидас был очень обучаемым. Никто из европейских игроков не смог бы вот так просто приехать в НБА и заиграть с чистого листа. Как по мне, так Сабонис лучший игрок из Европы». *** Я задал вопрос, на который Сабонис отвечал уже сто раз. Как все сложилось, если бы он не получил столько травм или приехал в НБА раньше? Стал бы он тем самым игроком, который мог помочь «Портленду» не просто участвовать в финалах 1990 и 1992, но и выиграть титул? «Знаете, что случилось, то случилось, — ответил он. – Я понятия не имею. Я знаю лишь то, что произошло. Что еще? Кто знает? Если бы я пришел в НБА в 86-м или 92-м, возможно, вы бы сейчас задавали совсем другие вопросы. Но я приехал в 95-м, поэтому мы говорим про 95-й». На следующий день Сабонис очень быстро был принят в Зал Славы. Билл Уолтон стоял возле него как представитель. Спич был коротким — 49 секунд. Эта поездка в США, на церемонию в Спрингфилд, стала первой за долгое время. Последний раз Сабонис здесь был в 2003 году, когда уезжал из «Портленда». В 38 лет он сыграл свой самый затяжной чемпионат — 78 матчей. Спустя восемь лет он предстал перед Америкой всего на минуту, а затем снова уехал. Он вернулся в свою маленькую страну, где живут три миллиона человек, одержимых баскетболом. «Это как маленькая Индиана», — сказал в свое время Донни Нельсон. И теперь в Зале Славы НБА у нее есть свой герой.