Максим Митрофанов: «В Европе российским игрокам предлагают 800 тысяч евро в год, а в России

Несомненно, [они нас тревожат]. Насколько я знаю, [они хотели увести] только Халка. Он обиделся и чуть не уехал со сборов? Нет. Это преувеличение. Да, он признался, что ему непросто, так как сумма, которая была ему обозначена, производит впечатление. Однако после разговора мы поняли друг друга. Халк – очень профессиональный парень, который много сделал для «Зенита», и мы рады, что он остался с нами. Сейчас ситуация такова, что адекватных предложений по Халку у нас нет, и желания расставаться с ним тоже.

О Витцеле

Было предложение от «Сток Сити». Предлагали где-то 15-16 млн евро. Других предложений не было. Наверное, коллеги думают, что мы можем «дрогнуть» летом. Да, агенты Витцеля мечтают его куда-нибудь продать, но мы с удовольствием видели бы его в нашей команде и в дальнейшем.

О российских игроках

Расстраивает, [что россияне не востребованы в Европе]. Но российские игроки тоже должны подумать, почему так происходит. Ведь многие из них хотят играть в Европе. Но они туда не едут. часть вины лежит на той системе, в которой сейчас существует российский футбол.

В ситуации, когда мы устанавливаем, сколько игроков-россиян должны выходить на поле в матче чемпионата России, между клубами начинается битва за качественных отечественных футболистов, которых немного – их как было так и осталось 22-26. Вводя лимит, мы только закрепляем их статус. Благодаря лимиту будет играть вовсе не молодой российский футболист, а тот, которому больше доверяют. И играть он будет долго. Ясно, что клубы борются за игроков, в том числе, предлагая им более комфортные финансовые условия.

Допустим, у футболиста есть пять предложений, все с зарплатой свыше 2 млн евро в год. Он выбирает одно, самое лучшее. Осуществляется переход. Далеко не факт, что футболист имеет постоянную игровую практику. К нему приезжают иностранцы, предлагают 800 тысяч в год, говорят, что это его реальная стоимость. Игрок отвечает, что ему было бы очень интересно поиграть в Испании, Франции, но в России ему платят 2 млн, и он остается здесь. Это порочная система.