Новичок солигорского «Шахтера» Прийма о Донецке: «Воспоминания страшные. Отправил жену и дочку на самолете во Львов, а через два дня аэропорт разбомбили»
Украинский новичок солигорского «Шахтера» Василий Прийма в интервью Tribuna.com вспомнил о жизни в Донецке и рассказал об отъезде из этого города.
– Вы рассказывали, что когда сестра была маленькая, вы за ней не досмотрели и потом получили от родителей. Что произошло?
– В деревне у бабушки пошла на улицу и какая-то девочка ее ударила. Я заступился и ударил в ответ. Да так, что девочка упала. И меня потом дома родители наказали. Объяснили, что девчонок бить нельзя, что надо было поговорить и объяснить все без кулаков. А я очень сильно любил сестру и не рассчитал немножко.
Недавно были у сестры в гостях – я в шоке просто. С трех дня и до трех ночи стоит за прилавком, а вокруг такой балаган. Капец! Мне бы было тяжело, а она, молодец, вцепилась. Ей нравится в Италии. Возвращаться домой не горит желанием. А меня, наоборот, тянет в родной город. Не могу долго без него.
Второе такое место – Донецк, где прожил девять лет, где родилась дочка… С женой часто беседуем на эту тему, вспоминаем нашу квартиру. Она была самая обычная, не расфуфыренная, но в ней было такое тепло! Иногда она мне даже снится. Жена часто говорит: «Как жалко, что так все случилось». И действительно жалко.
– Знаете, что стало с квартирой?
– Думаю, ничего такого. Она в центре города, в сталинском доме. Мы ее снимали. Должны были покупать, занимались этим, но тут все и началось. Воспоминания страшные. Отправил жену и дочку на самолете во Львов, а через два дня аэропорт разбомбили. Не представляете, какие мысли были в голове.
– Как сами выбирались оттуда?
– С командой на автобусе. Даже машина осталась там. Пришлось платить деньги некоторым людям, чтобы они ее подогнали хотя бы до Киева.
– Что происходило в Донецке с самого начала?
– Были митинги, какие-то люди ходили по улицам кучками с битами в руках. Руководство клуба сказало, чтобы мы по городу особо не гуляли, потому что могут быть какие-то провокации. Я только заезжал в аптеку за подгузниками, в магазин возле дома за продуктами и шел к себе.
– Было страшно?
– Первое время нет. Когда был первый мирный митинг, все было нормально. Люди просто вышли на площадь, и все было спокойно. Я это видел своими глазами, когда проезжал мимо на машине. А утром в новостях прочитал, что погибли люди. И после этого старались понапрасну из дома не выходить. Кто знает, что могло случиться. Люди-то разные бывают.
– Город вымер?
– Не то чтобы вымер, но людей на улицах стало на порядок меньше. Это точно. Очень много дончан, когда начали понимать, к чему все идет, уехали.
– Были в Донецке, когда началась стрельба?
– Не помню. Но в один из дней на выезде из клубной базы появились блокпосты, на которых стояли люди с оружием. Это страшная история, не пожелал бы никому. Не очень хочется вспоминать.
– Ваша жена родом из Донецка?
– Нет, Виктория из моего города. Самое интересное, что жила через три парадные от меня, но я ее не видел. Как-то, когда приехал в отпуск, списались в интернете, потом столкнулись на улице, поговорили. Потом еще раз встретились и уже не расставались, – сказал Прийма.
