Фотограф Шичко о старом «Прессболе»: «Прессболовцы позволяли себе то, чего не могли и не умели себе позволить другие. При этом оставались суперпрофессионалами»

Беларусский спортивный фотограф Александр Шичко вспомнил о работе в газете «Прессбол», в редакции которой проработал почти 30 лет.

– Да, старый «Прессбол» был невероятно крут. Равных ему игроков на информационном поле не наблюдалось и близко. Причем издание гремело и за пределами страны.

Прессболовцы позволяли себе то, чего не могли и не умели себе позволить другие. При этом оставались суперпрофессионалами.

Отношения внутри коллектива? В первую очередь — человеческие. Все нормальные, веселые ребята. О прессболовской демократии тоже ходят легенды. Но не надо думать, что журналистам позволялось все.

Существовали четкие границы и в поведении, и в работе. Хватало и конфликтов, рабочий крик стоял постоянно.

А самый страшный человек в редакции был… Нет, не Бережков или Новиков. А Дмитрий Беленький. Да-да, этот вроде бы добрейшей души дядька орал буквально на всех. И мог так напихать, что хотелось как минимум напиться. Но через час в своей манере неизменно подходил и похлопывал по плечу: «Старик, ну ты же все понимаешь. Извини и не обижайся, работа такая…» В этом был весь Ильич.

Наверное, все прессболовцы вспоминают этот адрес (ул. Кропоткина, 91а – Tribuna.com) с ностальгией. Мы размещались в одном здании с польским консульством. А на последнем этаже был загадочный офис «Могилевлифтмаша». Двери в него всегда были закрыты, по лестнице туда редко кто поднимался. Отсюда постоянные шуточки: дескать, там находятся спецслужбы, которые прослушивают польских дипломатов.

Помещения редакции, конечно, впечатляли. Мягко говоря, не евроремонт, ха-ха. Когда к журналистам на интервью приходили спортсмены, их охватывал культурный шок: «Как?! Это здесь делается самая крутое СМИ страны?!» Но нам было там уютно и душевно.

Я делил с несколькими ребятами легендарный «отстойник». Его так прозвали не потому, что там созидали самые отстойные журналисты «ПБ». Просто раньше там было проходное пространство между двумя корпусами. А потом «Прессбол» оборудовал там кабинет. Название «отстойник» он получил потому, что туда постоянно сносили то мешки с цементом, то старые мониторы, то подшивки. Позже комнату апгрейдили аж двумя диванами: один редакционный, еще с улицы Короля, а другой — мой старый. Стало уютно. На этих диванах вечно кто-нибудь кемарил. Или умаявшись написанием статей, или после хорошо проведенных вечеров.

Какое-то время в «отстойнике» я даже проявлял пленку. В бывшую фотолабораторию посадили Борю Тасмана, Свету Парамыгину, Дениса Орлова. А в «отстойнике» не было окон. Поэтому время от времени я выгонял журналистов в коридор, гасил свет и проявлялся. Вообще пленочные времена вспоминаю с ужасом. Как только столько лет работали? А сколько часов уходило на проявку, печать, отбор снимков… Ну и качество, само собой, не в пример нынешнему было, – сказал Шичко.