Все новости

«Я — не австриец, а белорус»

8 марта 2013, 16:34
18

Александр Метлицкий хочет вернуться на родину, но его здесь, похоже, не ждутfootball.by Экс-защитник минского «Динамо» с 1991 года проживает в Австрии. Александр Метлицкий вспомнил советские времена, когда на трибунах собиралось минимум 20 тысяч зрителей. Рассказал, как лучший игрок страны оказался не нужен столичному клубу и как с угрозами его хотели вернуть обратно. О кличке Рембо и отъезде из Югославии, где началась война. А также признался, что хочет работать на родине. — Сейчас нахожусь в творческом поиске. Если оценить ситуацию, то с удовольствием поработал бы на родине. Об этом говорил и ранее, но особого внимания к себе не ощутил. Видимо, здесь своя кухня, в которой необходимо вариться каждый день. Думаю, меня позабыли, и это логично. Все-таки, если чего-то хотеть, нужно постоянно жить в Беларуси, встречаться с людьми, владеть информацией. Скорее всего, в Австрии Метлицкого лучше знают, чем дома. У нас помнят только тех, кто играл вчера или выходил на поле против французов. — Вроде, и варианты имелись, но все осталось на уровне разговоров, да и сам тогда еще колебался. Я готов вернуться в Беларусь, ведь с чего-то нужно начинать. Хотя, по большому счету, от футбола практически и не отходил. Был спортивным директором, агентом, имеется тренерская лицензия «А», которую получил еще в Австрии. Выступая в «Пашинге», со мной как с опытным игроком наставник команды регулярно советовался по тренировочному процессу. Когда он уезжал на курсы, приходилось брать на себя работу с коллективом. — В 39 лет закончил карьеру. Не по состоянию здоровья и даже не по собственному желанию, а из-за того, что главный тренер видел во мне конкурента. Вот и выжил из команды. Смешно, но тот ревновал меня к президенту клуба, с которым я находился в хороших отношениях. Мы часто встречались и обсуждали дела в команде. В то время «Пашинг» из третьей лиги дошел до высшей, потом принимал участие в отборочных раундах Кубка УЕФА. Однажды президент клуба предложил мне стать вторым тренером. Но были некоторые нюансы. Во-первых, не хотелось работать с прежним наставником. Во-вторых, должность помощника занимал другой человек. Руководство клуба поступило по-своему, уволив того специалиста, и таким вот образом освободив мне место. Из гордости от такого предложения отказался. Хотя без работы не остался — сделали советником президента клуба. — Даже не мог предположить, что доиграю практически до 40 лет. Просто в Союзе было совсем другое отношение к футболистам: в 28 — отыгранный материал, в 30 — пора на пенсию. За рубежом и после 30 заключают сумасшедшие контракты. Только в СССР тебе в таком возрасте дали бы пинка и отправили в команду второй лиги. Например, в брестское «Динамо» или могилевский «Днепр». Если бы сейчас был тренером, то не смотрел бы в паспорт. Не портишь каши — играй хоть до 50. Нет понятия возраста, есть понятие «футболист» — либо он есть, либо его нет. Если бы захотел, то и в свои 47 мог бы играть в футбол. В Австрии 10 лиг! Просто для себя можно было в какой-нибудь команде четвертой лиги и побегать. — Команды, которые ни к чему не стремятся, мне неинтересны. Если работать, так с коллективом, ставящим перед собой задачи. Естественно, хотелось бы попробовать в высшей лиге. Была возможность возглавить клуб итальянской Серии С, но не сложилось. Шел разговор о швейцарской команде. По заверениям одного человека зимой 2010 года, на 85 процентов должен был переехать в достаточно серьезный российский клуб. Только мне неподвластно управлять событиями. — В 2009 году не без помощи Людаса Румбутиса стал спортивным директором «Хартса». Видимо, владельца клуба Владимира Романова такое предложение устроило. Правда, проработал я там недолго. Шотландия — самобытная футбольная страна. Есть интересные игроки, достаточно высокая посещаемость. Если стадион рассчитан примерно на 17 тысяч, то минимальная наполняемость — 10-12 тысяч. Трибуны и поле отделяют невысокие барьеры, за порядком присматривают не похожие на милицию секьюрити. Но никто из болельщиков не выбегает на поле, как в Австрии. Однажды в «Хартсе» столкнулся с серьезной проблемой — одновременно в лазарете оказались 17 футболистов. — Заниматься ведь чем-то надо? Вот и решил сделать в Минске лицензию футбольного агента. Хотя в Беларуси какое-то непонятное отношение к агентам, словно к последним людям. За рубежом, если занимаешься делами игрока, тебе постоянно звонят, советуются. У нас же смотрят лишь в сторону финансов. К тому же, как оказалось, в Беларуси свои законы. Когда стал спортивным директором «Хартса», я обязан был сдать агентскую лицензию. Сейчас вновь необходимо заниматься ее восстановлением, на что потребуется год. Но, например, в Италии, когда человек переходит на другую футбольную должность, лицензия всего-навсего замораживается на неопределенный срок. — В советское время только в чемпионате на минское «Динамо» приходило посмотреть в среднем 20 тысяч человек. На матчи против киевлян и московского «Спартака» собирался полный стадион. Очень много детей присутствовало на трибунах. В те времена люди сидели на деревянных скамейках, поэтому и стадион мог вместить до 50 тысяч человек. Такие вот аншлаги удавалось собирать. Условий ведь никаких не было, зато народ приходил посмотреть на по-настоящему зрелищный футбол, на таких личностей, как Блохин, Черенков, Гаврилов, на динамовское дерби. Если к нам приезжала команда, которая боролась в чемпионате за выживание, то и не наблюдалось особого ажиотажа — так, всего 20 тысяч. Сейчас эти «всего» можно было расценивать за счастье. — После развала Союза «Динамо» еще два сезона шло по накатанной, ведь уровень чемпионата стал совершенно другим, нежели раньше. Когда нет раздражителей, и забиваешь другим командам по 6-8 мячей, то и сам становишься этой массой. Мол, зачем бегать все 90 минут, когда и так обыгрываем этих соперников на одной ноге. А с годами уже не получается вернуться на прежний уровень. — Как у нас говорили, «играем для популяризации советского футбола». Хотя все прекрасно понимали, что едем на халтуру. В общем, играли на полях, где можно было поломать ноги. Вот и встречались с такими командами, как «Белшина», солигорский «Шахтер», Как-то заехали мы в Старые дороги. К чему был приурочен этот матч? Может, какому-то высокопоставленному чиновнику захотелось сделать подарок себе на юбилей и пригласить минское «Динамо». Ну, мы и побегали по полю. Хотя против такого соперника можно было играть с закрытым глазом и прыгать на одной ноге. Просто уровня тех футболистов, образно говоря, хватало на 30 минут. У них натренированность очень слабая, у нас — высокая, у нас интерес к матчу очень низкий, у них — высокий. Самое интересное, что такие матчи постепенно стали белорусским первенством. — От чемпионата мира среди молодежи 1983 года в Мексике остались просто ужасные воспоминания. В команде было два белоруса — Паша Родненок и я. Все считали, что сборная СССР должна была вернуться на золотой карете, а получилось не так, как планировали. В группе мы заняли последнее место, оставшись позади Бразилии, Голландии и Нигерии. В первом матче с Нигерией только Олег Протасов должен был забивать минимум три мяча, которые так и не полетели в ворота. Тогда за Голландию играл Марко ван Бастен, за Бразилию — Бебето и Ромарио. — Перед молодежным чемпионатом мира оправились на заключительный сбор, которой проходил в горах Болгарии, чтобы привыкнуть к высокогорью Мексики. Вроде бы приехали оттачивать мастерство, а пришлось расчищать снег. Помню матч против бразильцев, в котором уже в первом тайме удалили Протасова, и мы остались в меньшинстве. Когда приехал в Минск, некоторые еще долго смеялись, как Паша Родненок реанимировал меня в центре поля с судорогами в ногах. — В 1990 году меня признали лучшим игроком Беларуси. Тогда же и покинул минское «Динамо», но не по своей воле. Некоторым людям что-то оказалось неугодно. Не буду называть имен и фамилий, но все прекрасно знают, кто на тот момент был у руля команды. Со мной попрощались с трактовкой «за снижение спортивного мастерства». Уехав за рубеж, слышал много необоснованной трескотни в свой адрес. Оказывается, чуть ли не теневой экономикой Австрии занимался. — Потом меня звали обратно в «Динамо», но я отказался. Даже звонили и угрожали. Просто привыкли, что ты военный, значит, если откажешься, могут отослать, посадить, убить. Но разве я какой-то раб лампы?! — В Югославии мне дали кличку Рембо. Отыграл в «Осиеке» всего сезон и пришлось уехать, так как в стране начались военные действия. Отправился на просмотр в австрийский «Рапид», а моя семья, а также Андрей Шалимо (также выступал в Югославии) вместе со своей семьей, как раз застали войну. Они рассказывали, что самолеты летали так низко, как тополиный пух. Конечно, мне предлагали остаться. Поступали предложения от «Хайдука» и «Црвены Звезды», но я отправился на пробы в «Рапид». После «Осиека» мог бы уехать и в Англию, если бы не один ключевой момент — я не был игроком первой национальной сборной СССР. — В Вене был свой бизнес — являлся владельцем ресторана. Но так получилось, что ошибся в человеке, с которым вел дела. Сначала он понемногу брал, а потом стал конкретно воровать. Можно и в Беларуси открыть какое-нибудь заведение. Почему бы и нет? — Никогда не задавался целью остаться в Австрии. Как можно вырвать семью? Вторая дочь родилась в Вене. Старшей, когда туда переехали, было всего два года. Сейчас вроде бы и хочу вернуться в Беларусь, но особого внимания на меня не обращают. Всегда отмечал, что я не австриец, а именно белорус. Вот была возможность выступать за сборную Австрии, но решил отказаться. Хотя тот же хорват Вастич согласился. Просто я хотел быть востребованным национальной командой Беларуси.

«В Австрии меня лучше знают»

«Готов вернуться в Беларусь»

«Тренер ревновал меня к президенту клуба»

Главный тренер видел во мне конкурента. Вот и выжил из команды. Смешно, но тот ревновал меня к президенту клуба.

«В СССР 30-летнему футболисту пора было на пенсию»

«Мог возглавить итальянский клуб»

«Стал директором «Хартса» не без помощи Румбутиса»

Однажды в «Хартсе» столкнулся с серьезной проблемой — одновременно в лазарете оказались 17 футболистов.

«В Беларуси непонятное отношение к агентам»

«Аншлаг на «Динамо» — 50 тысяч зрителей»

В те времена люди сидели на деревянных скамейках, поэтому и стадион мог вместить до 50 тысяч человек. Такие вот аншлаги удавалось собирать.

«Динамо» стало массой»

«Играть с закрытым глазом и прыгать на одной ноге»

У них натренированность очень слабая, у нас — высокая, у нас интерес к матчу очень низкий, у них — высокий. Самое интересное, что такие матчи постепенно стали белорусским первенством.

«Должны были вернуться на золотой карете»

«В Болгарии пришлось расчищать снег»

Некоторые еще долго смеялись, как Паша Родненок реанимировал меня в центре поля с судорогами в ногах.

«Слышал много необоснованной трескотни в свой адрес»

«Звали обратно в «Динамо» — угрожали»

Звонили и угрожали. Просто привыкли, что ты военный, значит, если откажешься, могут отослать, посадить, убить. Но разве я какой-то раб лампы?!

«В Югославии звали Рембо»

«В Вене был свой бизнес»

Ошибся в человеке, с которым вел дела. Сначала он понемногу брал, а потом стал конкретно воровать.

«Предлагали выступать за сборную Австрии — отказался»

Показать еще 18