«Сила команды в боевом духе ее запасных»

Висенте дель Боске утверждает, что победа на чемпионате мира никак не изменила его. Спустя год после великой победы, изменившей ход истории целой страны, один из главных творцов того успеха, Висенте дель Боске, дал масштабное интервью изданию Marca, в котором рассказал о том, как не узнал Рафаэля Надаля, как относится к романам футболистов, как всех поразил Андрес Иньеста и как изменил его чемпионский титул. — Сколько раз вы пересматривали финал? — Нисколько. Только отдельные моменты и самые важные игровые эпизоды, но весь матч не пересматривал. — Почему? — Я думаю, что он и так прочно отпечатался в моей памяти. Хочу сказать такую вещь: многие акцентировали внимание на грубой игре голландцев, но я уверен: те пять-шесть жестких эпизодов не говорят о том, что сборная этой страны недисциплинированна. Голландия всегда славилась отличным сыгранным футболом, не зря же они уже трижды участвовали в финалах чемпионатов мира. — Какие моменты поединка запомнились вам больше всего? — Мощь голландцев в центре поля, демонстрируемая ван Боммелем и Де Йонгом, и четыре форварда: работяга-Кюйт, ребята с характером — ван Перси и Снейдер, а также сверхскоростной Роббен. Все они были постоянно нацелены на атаку. Мы же старались перехватить инициативу и не выпускать нить игры из своих рук. Конечно, мы были готовы к тому, что у голландцев будет много возможностей отличиться. — Вы выглядели страдальцами в поединке против Швейцарии… — Да уж, страдальцами. Это было огромное разочарование, потому что никто ничего подобного не ожидал. Мы не заслужили такого результата, но в футболе нет прямой зависимости между тем, что ты делаешь, и тем, чего ты достигаешь.   — Вы учли тот факт, что после победного чемпионата Европы игра сборной была проанализирована всеми буквально до миллиметра?   — Конечно, учел. Не хотел бы показаться высокомерным по отношению к сборной  Швейцарии, но наши игроки готовы к любой оборонительной модели. Если защита грамотно выстроена, то у нас есть футболисты, способные ее взломать. Если же защита играет агрессивно, то мы можем сначала придти в некоторое замешательство в первые минуты, после чего наши лидеры наладят атмосферу в команде и поведут за собой остальных игроков.   — Вы видели многих игроков плачущими в раздевалке после финала?   — Всех. Вообще, каждый из них выражает эмоции в свойственной ему манере. Но сейчас, когда я смотрю те репортажи с места событий, то мой взгляд невольно задерживается на Иньесте, — он был просто вне себя, а ведь всем известно, что Андрес весьма уравновешенный парень. Однако, знаете ли, он выиграл чемпионат мира, а это главная вершина для любого футболиста. Тем более, что все ребята живут игрой и обожают то, что делают.   — Это были слезы победы?   — Необязательно, у каждого из нас есть какие-то собственные чувства. Лично мне хотелось бы, чтобы в тот момент рядом со мной были мои родители. Такие мысли периодически приходят в голову.   — У вас репутация весьма сдержанного человека. Вы как-то по-особенному вели себя в раздевалке после победы?   — Мне не чужды эмоции, я не стараюсь контролировать себя специально. Каждый действует по-своему. Я чувствовал безграничную радость в тот великий момент.   — Вы много общались с Пуйолем…   — Я думаю, что тренер команды должен быть в определенной степени близок со своими игроками, именно таким образом возникает доверие между ним и футболистами. В то же время, он не должен быть мячом, который прыгает от одного игрока к другому. Быть близким, но держаться на дистанции. Чтобы требовать от кого-то отдачи в работе, нужно хорошо знать этого человека.     — Главным футболистом, олицетворявшим игру вашей команды, был Хави?   — В футболе есть старое правило: играй в центре поля так, как играет команда. Хави сделал многое для формирования нашего стиля так же, как и Алонсо, Иньеста или Бускетс.   — Какое из принятых решений было самым трудным?   — Тяжелее всего было смотреть на 12 парней, оставшихся на скамейке запасных. Дело в том, что 12 человек, которые выходят в основе своих клубов, вынуждены были ждать своего шанса, а это незнакомая для них ситуация. Сила любой команды в боевом духе ее запасных игроков. Достаточно видеть, как они разминаются, как дрожат перед матчем, чтобы понять, в каком состоянии находится коллектив.   — Были ли какие-то раздоры между футболистами «Мадрида» и «Барсы»?   — Не видел ничего такого. Возможно, между ними существует какая-то напряженность, но я уверен, что это не сказывается на игре сборной.   — Как вы отнеслись к роману Касильяса и Сары Карбонеро?   — Нормально, это их частная жизнь, они взрослые люди.   — Сейчас также широко обсуждается роман Пике и Шакиры, вы в курсе?   — Да, до меня доходят практически все новости об игроках моей сборной, но подобные темы меня мало интересуют.   — Почему в основе против Германии играл Педро? В случае поражения на вас бы обрушился шквал критики…   — Он был в составе, потому что завершил прекрасный сезон в клубе. Что касается матча с Германией, то мы держали в уме склонность Филиппа Лама к подключениям в атаку, и тут Педро должен был сдерживать его и встречать прямо на половине поля немцев. И в тот день у Лама было не очень много возможностей для креатива.   — Чили и Парагвай были самыми сложными соперниками?   — Они были сильны тем, что прессинговали нас на всех участках поля и во всех линиях. Нам было непросто преодолеть такую оборону.   — Это правда, что перед матчем с чилийцами в автобусе молчали даже мухи?   — Да, стояла полнейшая тишина.   — Вас это беспокоило?   — Ни в коем случае. Тренеры ко всему приспосабливаются. Помню, когда Мильянич был наставником «Мадрида», он говорил нам перед матчем «Ни слова, ни слова». А сейчас ты заходишь в раздевалку сборной, а там играет музыка.   — Какая музыка?   — Да всякая ерунда. Но, если это помогает им настраиваться на игру, то пожалуйста.   — После финального матча в раздевалку зашел Надаль…   — У нас есть много классных фотографий, пока еще не опубликованных федерацией. Наверное, скоро они увидят свет. Да, я помню, как Надаль зашел с испанским флагом, я даже не узнал его сначала, думал, это кто-то из игроков. Но я был рад, что он оказался среди нас, Рафа — отличный парень и прекрасный спортсмен.   — Правда ли, что перед финалом не было никакой патриотической болтовни?   — По-моему очевидно, что все мы просто футболисты. А быть футболистом — это быть романтиком, полностью увлеченным игрой, тем более, перед матчем всей жизни. Есть тип тренеров, которые весь день ходят в напряжении, разозленные какие-то. Но футбол служит не для того, чтобы приводить людей в ярость, совсем наоборот. Играть финал чемпионата мира — что может быть прекраснее? Разве тут нужны слова? — Охарактеризуйте соперников несколькими словами. Швейцария?   — Они хорошо нас изучили, поэтому докучали весь матч.   — Гондурас?   — Нам было необходимо поверить в собственные силы.   — Чили?   — Если кто-то и играл против нас в оборонительный футбол, то это как раз были чилийцы. Нам пришлось нелегко.   — Португалия?   — Отличное поколение игроков, великолепная команда, которая еще проявит себя.   — Парагвай?   — Что-то типа Чили, очень опасная команда. Мы можем наблюдать это сейчас на Кубке Америки.   — Германия?   — Самый яркий пример команды, великолепной во всех аспектах: в игре, в отношению к ней — во всем. Я очень высоко оцениваю немецкий футбол, так же, как и голландский. Зимой я стал сотрудничать с голландцем ван Марвейком, замечательный опыт.   — Было очень трогательно видеть вашего сына Альваро (страдающего синдромом Дауна — Goals.by) в автобусе команды. Эта история нашла отклик по всему миру?   — Да, мы получили много писем и сообщений с благодарностями от разных ассоциаций. Это жестокий мир, который нуждается в том, чтобы быть более отзывчивым. Люди, испытывающие подобные проблемы, почувствовали себя счастливыми. Были письма из Украины, Венгрии, Чили, Аргентины. Люди просят протянуть им руку помощи, узнают, есть ли возможность организовать какие-то благотворительные матчи, и мы пытаемся им помогать.    — Ваш сын все так же фанатично предан Хави?   — Да, это правда. Недавно он написал ему письмо, после того как получил от него футболку, в которой Хави сыграл свой 100-й матч за сборную. «Мой отец не позволил мне приехать», — написал он в конце, это было очень трогательно. — Как вы отнеслись к напряженной серии матчей «Барса» – «Мадрид» с точки зрения тренера сборной?   — С беспокойством. Перед началом матчей мы уже говорили об этом, и я уверен, что мы не должны оставаться в стороне. Я обсуждал эти ситуации с психологами и другими специалистами. Один знакомый сказал мне: «Висенте, конфликты возникают, когда несколько разных семей пытаются поделить наследство. Но у нас-то нет ни семей, ни наследства, так что можешь не беспокоиться». И я решил, что это вполне весомый довод. Однако, очевидно, что всегда могут найтись вещи, которые способны навредить.   — У Иньесты тот год выдался тяжелым. Вы обрадовались тому, что победный мяч забил именно он?   — Мне было без разницы, кто бы стал автором гола, я обрадовался бы любому, самое главное — это успех испанского футбола. Но жест, который запомнится навсегда, — это Иньеста и Харке. И те моменты, когда на стадионе «Эспаньола» все зрители встают на ноги и аплодируют. Все это кажется мне необыкновенным.   — Успех на мундиале как-то изменил вас?   — Мне кажется, что нет.   — А игроков?   — Тоже нет.   — Вас удивляет, что при таком изобилии классных игроков многие испанские клубы сосредотачиваются на приглашении легионеров?   — Я прекрасно понимаю политику грандов, так сложилось исторически, что они подписывают контракты с иностранцами. Но мне бы хотелось, чтобы они не обходили стороной и менее именитых футболистов.