«Я эту сборную не уважаю»
Эдуард Зарембо продолжает болеть за минское «Динамо», но матчи чемпионата Беларуси ему не интересны Легендарный футболист минского «Динамо» Эдуард Зарембо вспоминает, как зарабатывал на мячи, как познакомился с женой, с которой вместе живет уже более полувека, и как однажды ударил журналиста. Бронзовый медалист чемпионата СССР, которого в свое время прозвали «королем подката», рассказывает про болельщицкую любовь, признается, что не уважает нынешнюю сборную страны и отправляет Штанге домой. Ровно в назначенный час из подземного перехода бойко вышел мужчина. Именно так, потому что назвать ветерана белорусского футбола Эдуарда Зарембо «старичком» или кем-то почтительного возраста язык не поворачивается. Стройный, подтянутый, с огоньком в глазах. Не каждый может похвастать такой формой, в которой находится Эдуард Дмитриевич. Но, тем не менее, начать общение правильным было вопросом о здоровье. Как-никак знаменитому футболисту, а ныне преподавателю физкультуры в радиотехническом колледже, ни много ни мало, 74 года. — Как ваше здоровье? — Спасибо за вопрос. Пока нормальное. Как говорят в таких случаях, по возрасту. Я ж не могу сказать: «Я молодой и все замечательно». Да и зачем это? Все приходит в свое время. — Сколько лет вы уже работаете в колледже? — Десять. Работаю не столько за деньги, сколько для того, чтобы быть при деле. Я не могу сидеть дома без работы и лежать на диване. Живу недалеко от колледжа: восемь минут прогулки — я и на работе. Сейчас будет пара, зарядку сделаю с группой. А вообще педагогический стаж у меня большой. Как закончил с футболом, работал тренером в детской спортивной школе. Поработал немного — надоело. Утром уходишь, вечером приходишь. Я когда играл в футбол, постоянно дома не был. Снова отсутствовать тоже не хотелось. И тогда жена сказала: «Давай ко мне в школу». Согласился. Проработали бок о бок 20 лет. Вместе каникулы, вместе отпуск. Все вместе. Я при деле, она при деле. А я думал, что без футбола жить нельзя. Можно! — Откуда столько сил? — Расскажу случай. Разговаривал с одним корреспондентом. И мне надо было в общежитие зайти, свою группу навестить. Я ж еще и куратор... Он за мной еле успевал. Спрашивает потом: «Как вы так быстро бегаете?» А я по натуре такой. И на поле всегда был таким. Можно и на природный дар свалить. Ну, и я детей люблю. Мне с ними легко работается. — Всю жизнь в педагогике, а педобразование получили? — Как и любой спортсмен, в свое время поступил в Белорусский государственный институт физической культуры. Отучился хорошо. Хотел получить еще и журналистское образование, чтобы писать. Но не закончил. Отучился два года на журфаке и бросил. — Почему? — А нельзя было писать то, что хочешь. Написал пару статей, которые не надо было писать… Ну, и важную роль сыграл один случай. Как-то играли в Кутаиси. Репортаж оттуда вел корреспондент Митрофанов. Летел туда он с нами, аккредитован также был от нас. Сыграли 0:0. После матча звоню жене, а она говорит: «Кто у вас репортаж вел? Он болел за Кутаиси! Как это они не забили гол! Ой, как это они могли промахнуться!» Задело меня это сильно. И когда в самолет садились, я этого журналиста ногой толкнул, и он вылетел с трапа. И мы без него улетели. Он потом пожаловался в ЦК партии и меня вызвали на разбор. «Почему вы корреспондента выгнали с самолета?» Я завелся. «Раз такое дело, то тогда бросаю журналистику. Все, крест». — Учащиеся знают, кто вы? — С каждым поколением, все меньше. Люди моего возраста помнят. «Эдуард Дмитриевич, как вы играли! «Король подката!»» А молодежь — нет. Я их иногда отправляю читать про меня в интернете. Не буду ж я каждому сосунку рассказывать. Ему же все равно не надо это. Правда, иногда не могу сдержаться. Если уж кто-то доведет, то срываюсь и говорю. «Ты знаешь, перед кем ты стоишь?! Перед тобой знаменитый футболист! Какое ты имеешь право так вести себя?!» А он в ответ тявкает. Но таких мало. Я каждое первое сентября выступаю перед нашими новичками. Рекламирую здоровый образ жизни. Говорю, что нельзя курить, пить. Меня бывший министр спорта Николай Ананьев наградил знаком «За развитие физической культуры и спорта Беларуси». Я посланник, пропагандист спорта. Это у меня в крови. Часто приглашают выступить на различных мероприятиях, посетить тот или иной футбольный матч. Вот сейчас «Барселона» будет. — Пойдете? — На «Барселону» пойду, а на «Белшину» не пойду. — А на сборную ходите? — Я эту сборную не уважаю. Это не сборная. Сколько уже Штанге руководит? Его уже выгнать пора. Покажи результат! Кондратьев показал результат, которого никогда не было в истории страны. Никогда! А этот. Где результат? Нет? До свидания. — В ваше время, пожалуй, проще было с этим. Играли за идею, если так можно сказать, а не за деньги. — Мы играли с душой. Зрителей-то сколько ходило?! Билетов не было. Даже нам, футболистам, не всегда доставались, чтобы родственникам дать. До сих пор помню эмоции и ощущения, когда выходил из туннеля на «Динамо». Полный стадион. Как я могу плохо играть?! Как я могу дурака валять на поле?! Поэтому нас любили болельщики, что играли искренне. Идея не идея, не знаю. Надо переживать. А то проиграли 5:0 — прическу сделал, в машину прыг и уехал, еще и «бабу» с собой туда. И до фени. Уже и забыл, что только что проиграл. Мы, когда проигрывали, переживали, думали о следующем матче. Ждали следующего противника. Чтобы выйти и победить и болельщикам стало легче. — Ваше детство прошло во время войны… — Да, но ее не застал. Отец военным был. Его награды для меня дороже, чем мои. На стене рядышком висят его боевые медали и мои на поле. Родился в Баку, в школу пошел в Ташкенте. А в 52-м году, приехали в Минск. — Когда решили записаться в секцию? — Как-то увидели объявление, мол, «Юный динамовец» набирает ребят 37-39-го года рождения. А так как во дворе гоняли в футбол, решили прийти всем двором. Я являлся капитаном, и у меня всегда были мячи. На то время редкость. Пришли. Нужно было обвести стойки и пробить по воротам. Мои ребята выполнили. А я один столбик повалил, второй, третий. Растерялся. В общем, не взяли меня. Ужасно расстроился, заплакал. Пошел в парк Горького. Увидел занимающихся ребят. Я к тренеру. «Можно записаться?» Он в ответ: «А кем ты будешь?» Я говорю, вратарем. А сам про себя думаю «они нужны всегда, возьмут». Взяли, пришлось в воротах целый год играть. — Упомянули, что мячи были редкостью. Как доставали? — После войны отец привез пианино и говорит: «Кто подберет мелодию, тому 10 рублей». А мяч стоил стольник. Значит, надо 10 мелодий подобрать. Я сел и подбирал: «Темная ночь», «Летят перелетные птицы» и прочее. Отец приходит с работы. Я к нему: «Папа, могу я тебе сдать мелодии». Наиграл 10. Он, как порядочный человек, дал мне 100 рублей. Я завтра пошел, купил мяч и до свидания пианино. Но как только мяч рвался, снова садился, подрабатывал. Сейчас спокойно могу сыграть на фоно Грига или Чайковского. Никаких нот — все подбираю на слух. — В «Юный динамовец» вас не взяли. Как в итоге оказались в «Динамо»? — Была в Минске футбольная школа молодежи (ФШМ). Финансировалась из Москвы. Туда отбирали самых лучших ребят. И вот меня из моей этой команды взяли. После небольшого просмотра в клубе в 1959 году попал в штат команды. Вскоре ей вернули имя «Динамо». Из белорусов в составе были только я да Савостиков. Остальных Севидов привез из Москвы. Команда была отличная. Нас боялись. Когда играли в Киеве, местная газета вышла с заголовком «Гроза над Киевом». А когда прилетало «Динамо» из Тбилиси, игроки первым делом спрашивали: «А Зарембо играть будет?» И услышав ответ «да», хватались за головы. — Самое яркое впечатление из того периода вспомните. — Финал кубка СССР против «Спартака» в 1965-м году. Мы тогда против них два дня играли. Такой был регламент. И если ничья, то переигровка на следующий день. Мы отыграли 240 минут, но соперники оказались сильнее. А люди из Минска ночевали в парках, на улице, где попало. Что-то незабываемое — мороз по коже. Любили нас очень сильно, да и мы отдавали себя болельщикам. — Вот как раз касаемо любви болельщиков. Часто сталкивались? — Мы только-только оформили свои отношения с женой. Утром звонок в дверь. Открываю, болельщик стоит и жене моей: «Можно с вами поговорить». Я насторожился. Он, берет жену, заводит на кухню — «Садись». Я про себя думаю, ну сейчас получишь. «Бери карандаш, пиши. Понедельник: на завтрак. Стакан сметаны и яичница»… Выяснилось, что болельщики составили меню и решили передать жене, чтобы она меня так кормила. Мол, я играть буду лучше. Вот это любовь болельщиков. — А выпить после матча предлагали? — Какое там! Меня в команде «кефиром» называли. Я впервые выпил водку в 32 года. Потом было ужасно плохо. — Я имею в виду, болельщики предлагали вам вместе с ними? — Нет, в то время особо такого не было. — Ответ будет предсказуем, но не спросить не могу. Ваше отношение к «Динамо» сейчас? — Я очень благодарен этому клубу. И до конца буду болеть за «Динамо». По-другому не могу. Я всего достиг в этом клубе и очень благодарен и «Динамо» и Юрию Чижу лично, что меня не забывают. — На стадион посмотреть на игру ходите? — Я не могу смотреть это. Мне не интересно. Да и нечего смотреть. Что я буду на «Нафтан» смотреть? Новополоцк, Бобруйск: я таких городов не знал никогда. Тбилиси, Ереван, Ташкент, Алма-Ата — вот это уровень! — Давайте в заключении о семье поговорим. Когда познакомились с женой? — Ой, давно — 29 января 1959 года. Друг предложил сходить в оперный театр на студенческий бал. Я танцы не любил и долго отнекивался. В итоге он уговорил. Весь вечер простоял на балконе. Объявляют последний танец. Друг предложил: «Давай, я тебе покажу, с кем ты танцуешь, а ты — мне». И он мне показал на мою будущую жену Светлану, а я на его. У нас всего четыре свидания было. Я ей сказал, что у меня нет времени на хождения. «Давай паспорт, и пойдем, распишемся. Я хороший парень, тебе со мной повезет». Видимо, повезло. Вместе уже 52 года живем. Два года назад отмечали золотую свадьбу. — Семья большая? — Два сына и два внука. — Собираетесь часто? — Раньше чаще. Внуки четко знают, когда зарплата и пенсия у дедушки:). Они не упускают этого. Когда на телефон приходят деньги, значит, у дедушки есть капуста. — Как удалось сохранить любовь в течение стольких лет? — Это самое дорогое чувство. А с возрастом любишь еще больше. Со Светланой у нас настоящая любовь. Можно было разговаривать и разговаривать, но вот-вот должна была начаться очередная пара. И Эдуарду Дмитриевичу следовало подготовиться к занятию. Ведь работа и семья для этого человека значат много. Попрощавшись, он резво поднялся по ступенькам и скрылся в коридорах колледжа, ловко лавируя среди молодежи.
„Я детей люблю. Мне с ними легко работается“
„Когда в самолет садились, я журналиста ногой толкнул, и он вылетел с трапа. И мы без него улетели“
„На „Барселону“ пойду, а на „Белшину“ не пойду“
„Когда играли в Киеве, местная газета вышла с заголовком "Гроза над Киевом“
«До конца буду болеть за „Динамо“. По-другому не могу»