«Нужно быть готовым к грязи» - Футбол на BY.Tribuna.com

Георгий Кондратьев считает, что у новой молодежки уже нет шансов пробиться на Евро Во второй части интервью Goals.by главный тренер олимпийской сборной Беларуси делится своим мнением относительно шукановской «молодежки». Рассказывает об отношениях с новым руководством федерации футбола, а также о привычке курить во время матчей. Отмечает сложность характера Егора Филипенко. Еще Георгий Кондратьев не может понять, как 13 легионеров в составе минского «Динамо» помогут хоккейной сборной добиться результата на чемпионате мира 2014 года. — Вспоминая чемпионат Европы, хочется поговорить о ваших походах покурить и о не пожатой испанскому тренеру руке… — Я был не прав. Мне стыдно за этот поступок. Причем здесь испанец? Конечно, расстроенные чувства, эмоции… Может, мы с ним на Олимпиаде встретимся, так я обязательно попрошу прощения. — По поводу курения. Вы говорили, что много раз пытались бросить. Так тяжело? — Тяжело. Тем более с моей работой. Я, вообще, зря начал. Ведь когда играл, не курил. Начал в Австрии. Отправились с Янонисом в «Санкт-Пельтен». Семьи не приехали. Поселились в гостинице. А Арвидас курил. Ну, я с ним за компанию стал покуривать. С ментола начал. В 91-м году, мне 31 был. А до этого на базе и на выездах жил с Сашей Кистенем, который курил. Я его все время выгонял на улицу — табачного дыма, вообще, не переносил. И вот потиху привык. До сих пор курю. — Уходя на перекур во время матчей, не боитесь чего-то упустить? — Боюсь. Просто иногда настолько хочется закурить, что это желание все перебарывает. Но у меня хорошие помощники. Ничего не упускают. Да и я стараюсь курить там, где обзор есть. *** — По вашему генеральному плану Игорь Ковалевич должен был стать наставником нынешней «молодежки». Но не случилось. Как вы к этому относитесь? — Я отрицательно к этому отношусь. Во-первых, меня никто не спросил, когда Шуканова назначали. Вообще, никто. Ведь как получилось? Его назначили тренером этой команды, когда неизвестно было, что еще с моей будет. То есть мне дали понять: «Ты заканчиваешь цикл и до свидания!» Это неправильно. Не потому, что я так хочу. Просто должна быть преемственность какая-то… Но видишь, к добру это не привело. У команды сейчас, я считаю, нет шансов. Никаких. Сыграно пять игр, а шансов уже нет. — Какого вы мнения о команде Шуканова? Многие изначально говорили, что кадрово она вашей уступает. — Не согласен. Посмотри, три человека у меня играли в составе на чемпионате Европы. Плюс те же Кузьменок, Патоцкий, Соловей, которого непонятно почему не вызывают, Хлебосолов, Гаврилович. Ребята довольно приличного уровня, которые играют в своих командах. Может быть, такого исполнителя, как Нехайчик у них нет. Или такого бегунка, как Володя Юрченко. Но по общему уровню я не считаю, что эта команда намного хуже нашей. — Помните, в конце квалификации возникла неприятная история, когда говорилось о вашем с Шукановым конфликте? — У меня конфликта не было. Просто ребята, которые не играли в том матче, видели, как люди вели себя. Это скорее был конфликт игроков с Шукановым. Не знаю, что им не понравилось. Я не вникал в этот вопрос. Но ребята тогда и в прессе высказались… А я не конфликтовал ни с кем. — Как вы восприняли реакцию игроков? Тогда многие интерпретировали их недовольство как положительный момент, мол, они за своего тренера горой. — А помнишь, что тогда началось?.. Я был вызван к руководству. Мне высказали: «У тебя дисциплины нет в команде». Я это сразу пресек. Сказал: «Горжусь своими ребятами, если они за меня горой стоят. У нас прекрасная дисциплина в команде». Хотя руководство было очень недовольно высказываниями игроков. Но я встал на сторону ребят. И до сих пор горжусь, что работаю с такими людьми, которые и на поле, и в жизни ведут себя порядочно. — Как отношения с новым руководством федерации? Благодаря успеху на Евро удалось добиться комфортных условий, когда никто не вмешивается в ваши дела? — Пока меня никто не трогает. Я нормально взаимодействую с Сафарьяном и Румасом. Чувствую их поддержку. Будем откровенны, ведь и мы им помогли своим удачным выступлением в Дании. Они только пришли к руководству, а тут сразу «бронза» на соревновании столь серьезного уровня. Считаю, администрация это понимает. Пока, тьфу-тьфу-тьфу, все нормально. Думаю, и дальше так будет. Люди серьезные. Хотят развивать белорусский футбол. У них все должно получиться. — Вы заметили изменения в отношении к команде в течение отборочного турнира? — Конечно, плюсы огромные. Если мы начинали тренироваться в непонятной кипе, то теперь ребята хорошо одеты. Мы живем в хороших гостиницах. Работаем с хорошими мячами. Изменения большие. И, главное, положительные. Недавно читал интервью Юры Рыжко, в котором он говорил об условиях пребывания в сборной. Он хвалил их. И это правда. *** — Ребята стоят за вас горой. Вы испытываете к ним столь же теплые чувства. Ввиду этого не страшно думать о моменте, когда придется определиться с окончательной олимпийской заявкой? — Для меня это самый тяжелый момент. Называть выездной состав или состав на игру всегда непросто. Все ведь хотят играть. А на поле можно выпустить только 11 человек. Но они, думаю, все сами прекрасно понимают. Я ведь не враг себе. У меня, правда, нет любимчиков. Ставлю тех, кого считаю нужным. И при этом советуюсь почти со всеми: с врачами, массажистами, не говоря уже о помощниках. Ставлю тех, кто сильнее, кто лучше готов к данной конкретной игре. В чем сила этой команды? Я видел, как даже те ребята, которые на Евро ни минуты не провели на поле, радовались успеху. Футболисты ведь во многом эгоисты. И бывают такие моменты, когда команда добилась результата, а человек все равно недоволен, мол, вот я не играл, а вы все равно победили. Видел это, еще когда был футболистом. Когда стал тренером — тоже. А в нашей команде подобного, слава Богу, нет. И, думаю, никогда не будет. Я и стараюсь подбирать соответствующих людей. Может, он где-то и похуже в плане футбольных качеств. Но я знаю, что он человек прекрасный, что от него будут только положительные эмоции исходить. Таких ребят с удовольствием беру в команду. Это очень важный психологический момент. — При всем при этом были ли проблемы с кем-то из игроков? — Ну, были. С тем же Егором Филипенко у нас не всегда складывались отношения. Он сложный человек. Где-то я что-то сказал не так в прессе, Филипенко не понравилось. Пришлось объясниться с Егором. Но я за него рад. В последнее время он очень изменился. В лучшую сторону. Ты посмотри, как Егор прилично заиграл в БАТЭ. Он и на чемпионате Европы действовал сильно. Только нужно избавиться от ненужных ошибок. То передачу даст сложную в центр, как ту, после которой нам забили швейцарцы… А так ведь он сейчас лучший центральный защитник в Беларуси, я считаю. Этот сезон проводит очень хорошо. Думаю, Филипенко все понял. Хотя характер, снова-таки, сложный. Иногда, может, и соглашается со мной, но потом все равно делает все по-своему. Есть такие люди. Но и с ними надо работать. Сложно, но интересно. Такие ребята — спортсмены в душе. Хотят чего-то добиться. Если все будут в команде мягкие, пушистые и белые, с ней ничего не выиграешь. Два-три человека в коллективе всегда сложные. Рад, что с Егором мы все-таки нашли общий язык. И теперь у нас с Филипенко вообще нет никаких проблем. Надеюсь, и в дальнейшем не будет. — Вы признавались, что допустили некоторые ошибки в своей игровой карьере. Филипенко скоро возвращаться в «Спартак». Не станет ли очередная попытка закрепиться в Москве этой самой ошибкой? — Мне кажется, Егору все-таки нужно возвращаться в «Спартак». Если не будет проходить в состав, стоит серьезно поговорить с тренером. Просто спросить: «Рассчитываете на меня или нет?» Не думаю, что Карпин будет юлить. Если скажет, что не рассчитывает, Филипенко нужно уходить в очередную аренду. Если не в БАТЭ, то в другой российский клуб. Ему необходимо все время быть при деле. За год постоянной игровой практики Егор значительно прибавил. Он парень умный. Думаю, так и поступит. *** — Недавняя массированная критика в адрес Бернда Штанге не отбила у вас желания поработать с национальной сборной? — Скажу так: нужно быть готовым к грязи. Если не готов, идти в сборную не стоит. Но все-таки главная команда страны — вершина тренерской карьеры. Я сейчас много об этом думаю. Что будет, если предложат работать в национальной сборной? Пока никто мне не предлагал. Вот что если? И два человека во мне борются. Один говорит: «Соглашайся». Второй: «Нет». Сейчас не знаю, чего я больше хочу. Как на духу говорю. Принимать команду или нет? Понимаю, что сложнейшая подгруппа. Но уверен, никто скидки мне, в случае назначения, делать не будет. Если проиграю 0:6 или 0:5 испанцам, меня по голове никто не погладит. Разорвут в клочья. — Так вы готовы к этому? — Тут 50 на 50. Пока не знаю. — О Штанге сейчас много кто высказывается. В основном критически. Это вам кажется правильным? — Понимаешь, я считаю, что высказываться о ком-то может тот человек, который добился большего результата. Если у тебя заслуг никаких нет, как у некоторых наших ветеранов, ругавших Курненина, это не правильно. Человек кучу лет руководил сборной и ни разу не попал в восьмерку. А Юра занял седьмое место на чемпионате Европы. Ну, какое моральное право ты имеешь критиковать Курненина, который в десять раз больше добился!? Ладно вы, журналисты. Работа у вас такая. Но только не тренеры. Тем более те, которые сами ничего не добились. Или как Иван Иваныч Савостиков начал говорить о нашей команде… Ну, ты же работал с тремя созывами «молодежки» и ни один не вывел на чемпионат Европы. Ну, какое есть у тебя моральное право на такую критику? — Вот смотрите. Вы поедете на Олимпиаду, за результаты выступления на которой в теории никто вам плохого слова не скажет. Хотя на практике почти наверняка достанется всем и вся… — Я готов к этому. — В общем, вы не думали о том, чтобы уйти на покой красиво, достигнув столь серьезного уровня, как Олимпиада? — Нет. Думаю, я себя как тренер полностью не реализовал. Я расту. Надеюсь, что расту профессионально. Хочу верить, что лучшие мои матчи впереди. *** — На пресс-конференции перед матчем с россиянами был поднят вопрос о присвоении вам звания заслуженного тренера Беларуси. Как идет процесс? — Не знаю, откровенно говоря. Мне сказали, где-то к концу года все бумаги должны быть подписаны. К концу так к концу. Я не интересуюсь. — В принципе, вам это важно? — Абсолютно не важно. Нет ведь заслуженного тренера Испании или Германии. Это у нас от советского прошлого наследие. Заслуженный работник культуры — тоже не понимаю, что это значит. Заслуженный тренер… Не понимаю, скажу честно. — Когда АБФФ в прошлом году подводила итоги года, вам ведь дали награду «За тренерское достижение года», придуманную специально под вас. — Так и было. — Как вы к этому отнеслись? — Плохо. Не хотел даже идти на награждение. Но мне сказали, что надо, что будет некрасиво, если не явлюсь. Вообще непонятная номинация! И приз оказался непонятным. Такая стеклянная ваза. Не помню, по-моему, ее дома уже нету. Непонятный и никому не нужный приз. Честно говоря, мне было неприятно. До сих пор коробит. Понятно, что номинацию под меня придумывали. Витю (Виктора Гончаренко — Goals.by) назвали лучшим тренером, а мне дали утешительный приз. Честно, и смешно, и грешно. — А какая из медалей греет душу больше: золотая, завоеванная с минским «Динамо» в 1982-м, или бронзовая, привезенная из Дании в нынешнем году? — Откровенно говоря, ни та, ни другая душу не греет. Они не на виду. Жена куда-то складывает эти медали. Конечно, обе дороги. Тем более в советское время выиграть чемпионат Советского Союза было большим успехом для Беларуси. К тому же мы в первый и, как оказалось, в последний раз стали чемпионами. А медаль чемпионата Европы… Наверное, только через годы люди поймут, что мы сделали для нашей маленькой (в футбольном смысле) страны. *** — Вы находите какое-то сходство между советским футбольным «Динамо» и современным хоккейным? — Честно говоря, я не понимаю смысл хоккейного «Динамо». Если мы хотим, чтобы сборная стала сильнее к чемпионату мира 2014 года, зачем тогда нужны 13 легионеров? Ну, выйдут они в плей-офф. Но Кубок Гагарина, понятное дело, не выиграют… На них народ ходит. Не думаю, что люди не посещали бы хоккей, если бы наши играли. Арена-то замечательная. Народ все равно бы пошел. Если хотим хорошо подготовиться к чемпионату мира, давайте использовать наших ребят. Тем более из КХЛ ведь никто не вылетает. Ну, пусть они в первый год не попадут в плей-офф, во второй. Но в третий попадут. Пусть одна пятерка будет вести всю команду за собой. Но 13 легионеров… — Какие у вас, в принципе, отношения с хоккеем? — Я был фанатом хоккея. Раньше. Дико болел за московский «Спартак». Когда в Витебске учился в техникуме, у нас было два лагеря — цсковцев и спартачей. Дело до драк доходило. Сейчас смотрю редко. Хотя есть телеканал КХЛ дома. Фанатизма такого уже нет. Когда еще в школе учился, смотрел чемпионат мира по хоккею. Мать гоняла, говорила, в школу рано. А я ждал, пока родители заснут, шел тихонько, без звука включал телевизор и смотрел. А вообще к хоккею как к игре отношусь очень хорошо. Так же, как и к баскетболу или гандболу. Гандболистов старого поколения многих знаю. Мы часто командой ездили их поддерживать, когда те гремели в Европе. Они в ответ наши игры посещали. Игровые виды мне, в принципе, все нравятся. — Есть мнение, что по сравнению с хоккеем футболу недодают. Согласны? — Наверное, это правда. Посмотри, БАТЭ вышел в Лигу чемпионов, а матчи проводит на стареньком обшарпанном стадионе. Думаю, для такой страны, как Беларусь, ну, хотя бы одну арену под Лигу чемпионов построить можно было бы. А у нас пока ни одной. Конечно, мне как работнику футбола хотелось бы, чтобы нашему виду уделялось больше внимания. Уже и в прессе когда-то высказывался по этому поводу. Знаю, отдельные хоккеисты на меня обиделись. Просто я за свой вид переживаю. Они — за свой. Это борьба интересов. Вот взять советские времена. Чего хоккейное «Динамо» добивалось? Ничего. Мы же и «бронзу» трижды брали, финалистами Кубка дважды становились, чемпионат выигрывали. Не было хоккея в Беларуси. И хочу тебе сказать, что искусственные начинания ничем хорошим не заканчиваются. Это мое мнение.