«Говорят, будто я толстый» - Футбол на BY.Tribuna.com

Антон Ковалевский только полсезона провел в гармонии с Сергеем Гуренко Кажется, в «Торпедо» затеяли кадровую обновку. О приобретениях жодинцев пока ничего неизвестно. Однако рабочие места активно освобождаются. Клуб намерен отказаться от услуг Гомелько, Дивакова, Трухова, Кривобока, Ирхи и Мороза. Чуть ранее «до свидания» услышали Любчак и Ковалевский. Корреспондент Goals.by встретился с экс-вратарем «Торпедо» и обсудил происходящее. Антон Ковалевский откровенно рассказал о собственных ошибках, поддержке болельщиков и непонятном переводе в дубль. — Игорь Кривобок узнал о своем расставании с «Торпедо-БелАЗ» из Интернета. С тобой произошла та же история? — Вообще, морально был готов к такому повороту. Последние полгода попросту выполнял контрактные обязательства перед клубом. — На какой срок было подписано трудовое соглашение? — На год. Контракт у меня заканчивается 9 января. Правда, с июля играть я перестал. Получается, провел половину чемпионата. После 15-го матча не попал в состав. А потом был переведен в дубль. — Кто-нибудь из клубной администрации или тренерского штаба общался с тобой по поводу расставания? — Нет. Из тренерского штаба никто не звонил. С того момента, как перестал играть за первую команду, в принципе, не общались с ассистентами Гуренко. А непосредственно о непродлении контракта узнал, когда мне домой пришло извещение. — Что за извещение? — Простое письмо с текстом вроде «С вами не будет продлен контракт. Просьба явиться в клуб. Сдать экипировку. Получить расчет». — Место основного вратаря ты уступил Артему Гомелько. Как происходило ваше общение? — Особо и не общались. И времени-то не было. С Артемом бок о бок провели всего пару тренировок, потом меня отправили в дубль. Вот и все. Я отыграл свой последний матч. Провел три игры на лавке. После в команде появился еще один вратарь. Но это ведь рабочий момент. Все должно быть так, как решил тренер. Усилить вратарскую позицию еще одним исполнителем, если понадобилось, — его право. Пусть я по итогу и оказался ненужным. — Когда у Гомелько начались сбои, поддерживал его? — Конечно, переживал за коллегу. В таком положении оказаться может каждый. У всех вратарей на каком-то периоде происходили спады. Артема я поддерживал и сейчас поддерживаю. Вратарь — это, в первую очередь, психология. В этом отношении ему чего-то не хватило. — Как случился перевод в дубль? — Ну, как? С уверенностью могу сказать, что после первого круга входил в число лучших вратарей чемпионата. Об этом говорили и партнеры, и журналисты. В начале второго круга команда провела три не самых удачных матча. Да, случились мои ошибки. Признаю. У меня пошел спад. Правда, мало кто из вратарей в уходящем году обошелся без них. И не могу сказать, что допускал уж очень грубые огрехи. Да, где-то не сыграл на выходе, где-то отбил мяч перед собой… — Один грубый ведь был — в Бресте пустил «бабочку». — И то при счете 2:0 в нашу пользу. Пусть до этого эпизода и справился с несколькими сложными мячами, ответственности с меня никто не снимает. Действительно позволил себе грубый просчет. — А что произошло? — Соперник делал силовую подачу в штрафную. Я дернулся на выход. Мяч резко изменил направление. Получилось, что сам себя поймал на противоходе. А до этого ведь особых ошибок не было. Появились они уже позже. С «Витебском», когда 2:2 сыграли, провел матч плохо. С «Белшиной» ошибся на выходе. Правда, как мне показалось, голу предшествовало нарушение. Хотя раз гол случился, значит, я виноват. Потом был поединок с «Минском», когда мог дважды выходить на перехват. Вот и получается, что в пассив могу занести себе три из 15 игр… Перестал, в общем, попадать в состав. Никто ничего мне не объяснял. До этого всегда отношения с тренерами складывались хорошо. Обычно у нас ведь как? Игрок попадает в основу — и всегда высказывается о тренере хорошо. Вот и выходит, 11 человек о главкоме говорят, что он хороший, а остальные, что плохой. Такое было, есть и будет. Не хочу относиться к большинству. Гуренко посчитал нужным обойтись без меня, и имел на это право. Он все же отвечает за результат. Действия тренера я комментировать не хочу. В моем понимании это низко, я по-другому обучен и воспитан. Хотя чисто по-человечески со мной можно было поступить по-другому. Отойти, поговорить по-мужски, объяснив все. Мне все же не стыдно смотреть в глаза ребятам, руководителям, тренерам. Считаю, за то время, что играл, принес команде немало пользы. — Вы пересекались с Гуренко после твоей ссылки в дубль? — В ситуациях, когда основа и дубль проводили свои тренировки друг за другом, виделись. «Здравствуйте» и «до свидания» — вот и все отношения. — Была возможность сменить команду летом? — За два дня до закрытия трансферного окна сообщили, что в команде появился основной вратарь, что на меня не рассчитывают. Сказали искать себе команду. За два дня сделать это очень сложно. Благо Владимир Сергеевич Пугач повел себя порядочно, проявил ко мне уважение, заверив, что все контрактные условия клуб выполнит в полном объеме, и меня отпустят при поступлении хорошего предложения. И оно поступило. Из Польши. Все практически срослось. — За два дня? — Нет, уже тогда, когда наше трансферное окно закрылось. Правда, в последний момент сделка сорвалась. Руководство изначально говорило, что в отсутствии вариантов трудоустройства я останусь дорабатывать контракт, тренируясь с основным составом. По итогу, все получилось иначе. — Говорят, в сложившейся ситуации тебя поддержали болельщики? — Считаю, болельщики для «Торпедо» — люди святые и неприкосновенные. За столь короткий срок мы успели максимально сблизиться. По сей день чувствую их поддержку. Через Goals.by хочу выразить им свою благодарность. Был один случай, который никогда не забуду. Сам я находился дома в Витебске на выходном. Потому как в заявку не попал. Первая команда проводила домашний матч с брестским «Динамо». После игры узнал, что болельщики решили меня поддержать, проскандировав пару раз «Ковалевский». Это по рассказам ребят из команды и очевидцев. На следующий день приехал в расположение клуба. Мне было объявлено, что впредь я тренируюсь с дублем. «Почему? За что?» — никто не объяснил. Не знаю, что произошло. Откуда такой негатив ко мне? Хотя зла ни на кого не держу. Если и имели место недочеты в моей работе, то с тренером вратарей Андреем Дроздом дотошно их разбирали. Андрей Николаевич, к слову, — единственный человек из тренерского штаба, который поддерживал меня ежеминутно после всего, что приключилось. Он и сам был вынужден уйти в дубль. Так что беда у нас была общая. — Сергей Гуренко недавно заявил, что допустил ошибку, оставив Дрозда тренером вратарей… — Ну, не знаю. У меня в первом круге под руководством Дрозда все шло хорошо. Денис Паречин, который стал играть позже, тоже провел предсезонку с Андреем Николаевичем, да и прошлый год с ним отработал. Поначалу все были довольны Дроздом. Но если Гуренко так говорит… Ну, это его мнение. Мое же сводится к тому, что Дрозд достоин уважения и как человек, и как профессионал. К тому же к нему болельщики очень хорошо относятся. А это нужно еще заслужить. — Слушай, а почему ты не остался в «Белшине»? — Был такой вариант. Но я захотел сменить обстановку. Поступило конкретное предложение из Жодино. Я согласился. — И все были тобой довольны на начальном этапе? — Да. Гуренко говорил, что все необходимые требования я выполняю. Отношения у нас были доверительные. Да и сейчас ничего плохого о Сергее Витальевиче я сказать не могу. Права не имею, да и не хочу. Просто в определенный момент мне не хватило его моральной поддержки. Вот и обидно, что сейчас на меня льется грязь. Не знаю, кто ее льет. Узнаю об этом от сторонних людей. Неприятно. — Это мешает трудоустроиться? — Есть люди, которые, может, всем этим россказням верят. Другие не прислушиваются. У меня ведь есть определенный опыт, нормальная репутация имеется — в юношеских и молодежной сборных поиграл. В конце концов, при надобности готов доказывать свою состоятельность. Хотя, почему-то в несколько переходы сорвались в последний момент. — А что именно о тебе говорят? — Звонят знакомые тренеры, говорят общо, стесняясь. Было такое, что сперва напрямую обращались, когда звали в команду. А отказавшись от подобной идеи, просили передать свое решение через других людей. — Ну, а что конкретно? — Говорят, будто я толстый или жирный. Но, считаю, что для вратаря у меня нормальное соотношение веса и роста. Сравнить мои показатели с тем же Юрием Жевновым, так у нас все одинаковое. Не знаю, что там люди придумывают. Хотя в профессионализме я себе спуску не даю. Странно вообще, когда тебе 25 лет, ты вроде бы и поиграл в сборных, а тебя так легко могут облить грязью. То же самое и с Дроздом. А человек никому ничего плохого не сделал… Вот почему мы сейчас все в пример приводим БАТЭ? Потому что там настоящая семья. Никто никого в обиду не даст. Да и бывшие игроки все пристроены. Поэтому команда на протяжении стольких лет находится на плаву, и уверен, что продолжит преуспевать. — Что бы ты поменял в завершившемся сезоне? — Не знаю, может быть… — Не перешел бы в «Торпедо»? — Нет, об этом я не жалею. Половину чемпионата, считаю, провел нормально. А касаемо неудачных матчей, изменил бы, наверное, психологическую подготовку к ним. Вообще, считаю, многое делаю правильно. Все свои ошибки признаю, анализирую их, чтобы впредь не повторять. В плане характера? Ну, да — взрывной. Но это только потому, что не считаю себя наемником, которому безразлична команда. — Так что с трудоустройством? — Конкретики никакой. Был хороший вариант, еще когда в дубле тренировался. Команду называть не буду, но по белорусским меркам она очень серьезная. На меня лично выходит тренер. Я был согласен. Но в последний момент переход сорвался. Не знаю, почему. — И все-таки обида есть? — Ни на кого обиды не держу. Надо в сложившейся ситуации продолжать работать. А если будешь обижаться, не хватит ни здоровья, ни сил, ни времени.