«Эх, взять бы все и переиграть!»

Этот реактивный полузащитник, ставший первым белорусом, сыгравшим в Лиге чемпионов, последние лет десять прочно ассоциировался со столичной «Звездой-БГУ». В теплой беседе с Goals.by Юрий Антонович объяснил, почему покинул «студентов», вспомнил свои футбольные вехи, отметил Эдуарда Малофеева и Александра Тарханова как значимых для себя наставников. А также тренер рассказал о службе в армии и учебе в ПТУ, давшей путь в большой футбол.

— Юрий Валерьянович, чем сейчас занимаетесь?

— В ДЮСШ «Орбита» помогаю тренировать детей 1998-го года рождения. Работаю буквально полтора месяца. После ухода со «Звезды» три месяца пробыл безработным, а потом Дмитрий Тарасов помог устриться. Но это временно. Жду предложений.

— Почему ушли из «Звезды»?

— Не сложились отношения с руководством. Возник конфликт с Пигулевским. Не хочу это обсуждать. Я ведь с 2000-го года в клубе работал. Команда стала родной.

— Как там дела сейчас?

— Нормально. Шевчук тренирует. Тот, который с женской сборной работал.

— Тарасов — ваш первый тренер, если не ошибаюсь?

— Да. Он самый. Мы с ним находимся в постоянном и тесном контакте. Он мне как отец.

— Вы уже более 10 лет как повесили бутсы…

— Ну это в большом футболе. Все равно бегаю за ветеранов. Стараюсь на каждый турнир приезжать. А так, конечно, частенько вспоминаю карьеру. Самые яркие ее моменты — ЦСКА и Лига чемпионов.

— Что было самым-самым запоминающимся?

— Все было в диковинку. Меня из «Динамо» и брали в ЦСКА как раз под Лигу. Масса впечатлений. Такие соперники, гимн! Супервоспоминания. Я первый белорус, который сыграл в этом турнире.

— Как вы вообще оказались в ЦСКА?

Позвонили из Москвы. Сказали, что такой-то игрок нужен. Я поехал и без просмотров заключил контракт

— Позвонили из Москвы. Сказали, что такой-то игрок нужен. Я поехал и без просмотров заключил контракт.

— Что из начальных чемпионатов в России запомнилось?

— Футбол был поинтересней, нежели в Беларуси. Совсем другие скорости. И деньги тоже были другими.

— Слышал, что вам Москва не понравилась, правда?

— Да. Очень не понравилась. Пробки, народ этот ходит, беготня. Тяжело было. Но приходилось терпеть. Это же работа. Не знаю, что там может нравится? Я когда после приехал в Ростов, отдыхал душой. Спокойно все, размеренно. Мог бы наверняка жить там остаться.

— Вы же ленинградец…

— Я там родился и проучился до четвертого класса. Потом у меня умерла мама, а отец попал в места не столь отдаленные. Я вынужден был переехать в Мосты к тете. А оттуда попал в сморгонский интернат. Потом поступил в минское в ПТУ-63. Именно с училища и началась моя карьера.

— Вы ПТУ заканчивали по какой специальности?

— Штукатур, плиточник-облицовщик.

— Хоть раз применяли навыки?

— Штукатурил стену на пивзаводе, когда на практике был. Я из положенных трех лет проучился только год или полтора. Но атестат получил. У меня третий разряд:)!

— А дома в ванной плитку клали?

— В Москве меня Женя Плотников просил. Ему от ЦСКА квартиру дали. Говорит: «Поехали, плитку положим». Я в ответ: «Ты че?! Я ж не делал этого никогда!» В общем, уговорил. Спустя много лет, когда он в МТЗ играл, встрелились. Я спросил, не отвалилась ли еще плитка. Он ответил, что отбить невозможно:).

— У вас есть еще какое-то образование?

Еще в бытность армейцем закончил институт в Смоленске. Надо было учиться. Правда, учебой это назвать сложно

— Высшее. Еще в бытность армейцем закончил институт в Смоленске. Надо было учиться. Правда, учебой это назвать сложно. Приехали, сдали экзамены или кому-то дали на лапу, чтобы за нас сдали, и уехали.

— В ЦСКА познакомились с Тархановым.

— Я там поменял трех тренеров: Костылев, Копейкин и Тарханов.

— Конфликтовали?

— Из всех тренеров только в «Ростельмаше» с Андреевым не ладил. Тяжелый человек. Хотя именно он меня и приглашал. Команда подбиралась сумашедшая. Все время вверху шли. Два года было нормально. Но потом пошли проблемы с диретором клуба — не отдавал деньги. Говорил, что отдаст, только после того, как контракт продлю. Выкрутился кое-как, уехал в Мозырь к Кузнецову.

— Помните эмоции от первого контракта?

— В Бресте Щекину нужен был молодой пацан. И меня позвали. А я начал так играть, что меня поставили в основу. А контрактов как таковых не было. В должность «футболист» не вписывали. Был «спортсменом-инструктором».

— И сколько получал спортсмен-инструктор?

— 280 рублей.

— Так это прилично.

— Конечно. На что тратил? Так я ж один был. Можно было и погулять. А потом у меня армия началась.

— Служили, как и все?

Девять месяцев отслужил в ПВО. Наряды, подъемы, отбои

— Девять месяцев отслужил в ПВО. Наряды, подъемы, отбои. Меня вообще перебрасывали из части в часть. Я и в стройбате успел засветиться. Месяц или полтора. Ходили строили что-то.

— Залетов не было в армии?

— Не особо. Играли в футбол за часть против хохлов. Проиграли. А меня еще и удалили ко всему. Я, уходя с поля, похлопал судье и меня наш капитан Потапов отправил на Химзавод в наряд.

— Из зенитки стреляли?

— Только в кабине сидел. Я оператор РС (ручного сопровождения). Сидишь, и крутишь колесики. Работа не пыльная:).

— Устав помните?

— Нет. Хотя когда присягу принимал, учить приходилось.

— Кем хотели стать в детстве?

— Я в футбол только и играл. Как начал ходить, мне сразу мяч дали. В 12 лет уже в Мостах против мужиков бегал на первенство области.

— Но в большой футбол пришли поздно.

— Да, мы за училище играли против команды Тарасова «Трудовые резервы». Победили. Я три или четрые забил. Тогда он меня сразу к себе и забрал.

— Разница была заметной между вами и теми, кто долго занимался?

У меня скорость была хорошая. Даже Тарасов это отмечал

— Нет. У меня скорость была хорошая. Даже Тарасов это отмечал.

— Молодым хотели в «Динамо» попасть?

— Конечно!

— Поделитесь ощущением от первой тренировки с великими игроками той команды?

— Имена ого-го: Пудышев, Алейников, Зыгмантович! Меня Кистень и Гоцманов взяли под свою опеку. Но я на поле не уступал никому. Даже бывали стычки.

— Поддерживаете связь с Гоцмановым?

— Да, он после Нового года приезжал. Мы встречались в кафе Радика Орловского.

— Вам довелось поработать под началом Эдуарда Малофеева…

— Очень интересно было. Специалист с большой буквы.

— Как на вас действовали его легендарные установки?

Василич любит такие фразы, как "кровь из носа", "всеми фибрами души". Серега Герасимец даже записывал его изречения

— Часто веселили. Василич любит такие фразы, как «кровь из носа», «всеми фибрами души». Серега Герасимец даже записывал его изречения.

— Но действовало же?

— Конечно! Заряжало энергией. Рассказывали, игрок к нему подходит и спрашивает: «Эдуард Васильевич, мне переодеваться?» «Передевайся, но играть ты не будешь». А было и такое. Нужна замена и он говорит: «Кто первый прибежит и переоденется, тот и выйдет на поле». Он мастер подобных штук был. Психологически хорошо разгружал.

— Были еще тренеры калибра Малофеева?

— Таких нет. У каждого своя специфика. У Тарханова, например, бразильская система. Он любит такой футбол. Все тренрировки с мячом. Кроссов нет! Самый большой — 10 минут. Правда, трехразовые тренировки выматывали так, что после них ничего не хотелось.

— Сейчас главный бич молодых футбоилстов интернет…

— Вот-вот. Постоянно с этим сталкиваюсь. На тренировку приходят и в телефон. Для них футбол не на первом месте.

— А в ваше время мешал алкоголь…

Пива попить мог. Тарханов, кстати, никогда против этого не был. Даже отправлял помощников за пивом команде после игр

— У меня никогда с ним проблем не было. Пива попить мог. Тарханов, кстати, никогда против этого не был. Даже отправлял помощников за пивом команде после игр. Но я без перебора. Тренировки из-за этого не пропускал. Только если по травме.

— Вы любили поговорить и поспорить с судьями.

— Да, бывало. Настрадался от них. Играл за «Ростельмаш» и меня в Москве удаляют. Дают пять игр. Причем ни за что. Камольцев ударил, я подтолкнул, а он упал и заорал, как резаный. А они дружат с Орловским. Он когда приезжал сюда, я ему говорил: «Коля, ну ты падаешь, конечно!» Смеялись с меня в команде. Больше всех Прудиус. Ходил и подкалывал: «О, сколько ты денег потерял». Я говорю: «Подожди». И через две игры ему пять дают. Дима Лоськов смеялся и его потом тоже дисквалифицировали:).

— Сильно все было завязано на деньгах?

— Премиальные были больше, чем зарплата. В Ростове, например, за победу дома давали две тысячи долларов, а на выезде — четыре. А, бывало, могли и двойные дать. Так что играли за премиальные.

— С возрастом желание поспорить с судьями никуда не пропало?

— Нет. Я всегда с ними спорю. Понятно, что каждый человек ошибиться может, но, когда видно, что специально… Они просто не умеют судить. Раньше ведь были судьи: Знайдинский, Жук, Ясинский. А сейчас не так много толковых. Пошли эти молодые ребята, которые и в футбол толком не играли.

— В одном интервью вы говорили, что больше трех лет на одном месте — много.

— Ну, я по себе сужу. У меня просто так получалось. Приедается все. Хотя Тарханов предлагал в ЦСКА остаться, но не захотел. При этом я не люблю переезжать с места на место. Просто появлялась чуйка — пора уходить.

— Довольны карьерой?

Стал мастером спорта, выиграл чемпионат Беларуси, поиграл в Лиге Чемпионов, Кубке УЕФА

— Да. Стал мастером спорта, выиграл чемпионат Беларуси, поиграл в Лиге Чемпионов, Кубке УЕФА.

— Поменяли бы что-нибудь?

— Эх, взять бы все и повторно переиграть:).