«Цепляться за футбол не хотел»

Андрей Диваков мог завершить карьеру значительно раньше Наступает время, когда расхожие фразы вроде «Век футболиста недолог» или «Рано или поздно приходится вешать бутсы на гвоздь» обретают практический смысл. Недавно футбольная бытность защитника Андрея Дивакова завершилась. В его карьере не было национальной сборной, денежного легионерства или группового этапа Лиги Чемпионов. Зато были легендарный Яков Шапиро, чуть менее легендарная «Атака», капитанская повязка в жодинском «Торпедо» и несколько сезонов в «Витебске» до эры Виталия Столбицкого. — Футболистов поздравляют с окончанием карьеры? — Для каждого спортсмена, как бы он ни готовился, заканчивать не очень-то хочется. В душе все равно остаешься игроком. Переходить на новый уровень и приспосабливаться к новому укладу жизни очень тяжело. Поэтому поздравления, наверное, не уместны. — Значит, мыслей вроде «Ух, наконец-то!» не было? — Нет, но я ни о чем не жалею. Что произошло, то произошло. Я доволен ролью, которая была отведена мне в спорте. Гением на поле я не был. Так распорядилась судьба. — А что подтолкнуло к принятию решения о завершении карьеры? — Возвращаясь в «Торпедо», хотел там и закончить. Вот и получилось, что после года мне… Я завершил карьеру. Это решение клуба, и я не в праве его обсуждать. Силы были, но… А цепляться за футбол не хотел. Просмотры и прочее — устал уже от этого. — Неужели никто вами не интересовался? — Был один звонок из «Славии». Но этот вариант отмел — далеко ехать. У меня тот возраст, когда надо быть с семьей и уделять больше времени детям. Ну, и из «Городеи» звонил Кузьменок. Но для себя решил, что в первую лигу не пойду. Решил не вчера и не позавчера. Конечно, если бы жизнь прижала к стенке, пошел бы. Но сейчас придется зарабатывать деньги иными путями. — Установили себе планку, выходит. — Правильно. — По каким футбольным мелочам будете скучать? — Главное в спорте — соревновательная составляющая. Вот по ней и буду скучать. Игровые ощущения непередаваемы. В простой жизни это все происходит по-другому. Неспортсменам не понять. — А по изнурительным тренировкам? — По ним скучать точно никто не будет:). — Раз могли еще поиграть, значит, футболом не наелись? — Наелся, чувствовал, что еще год-два мог быть полезным. Просто футбол уже не доставлял той радости, которую я получал в 20 лет. — Травмы вас вроде бы стороной обошли. Получается, действительно, еще могли поиграть… — Была одна серьезная, после которой мог закончить играть намного раньше. — Напомните. — Перелом с разрывом всех связок. У меня год вылетел полностью. Я тогда еще в БАТЭ играл. После нее Яков Михайлович (Шапиро — Goals.by) меня и забрал в «Торпедо». В Борисове уже не выдерживал конкуренции. — На «золото» с БАТЭ наиграли? — Нет. Только в следующем сезоне — на «серебро». А в 99-м году я немного играл. — Не обидно? — Немного. Провел 11 матчей, а надо было сыграть 15. — Что еще вспоминается о борисовском клубе? — Во-первых, организация и условия работы. Во-вторых, прекрасный коллектив. Проблем с адаптацией не было. Поэтому в БАТЭ и воспитывают хороших футболистов. И, конечно, благодарен руководству клуба в лице Анатолия Капского. Когда я был травмирован, он интересовался моим здоровьем, поддерживал меня. А в расставании с БАТЭ ничего страшного нет. Тем более Яков Шапиро мне как второй отец. Он воспитал меня и как человека, и как футболиста. Кстати, познания Якова Михайловича в психологии были большими, чем в тактике. — Психологом был в большей степени, чем тренером? — Психология у него доминировала над всем остальным. Он даже сам говорил, что «в футболе на первом месте психология, на втором — психология, и на третьем — психология». — Что еще, кроме внимания Капского, помогло перенести травму и не бросить футбол? — Может, это будет громко сказано, — ребята, которые поддерживали на протяжении всего времени. На чествование команды я не попал — лежал в больнице после операции. И вот в полшестого утра ко мне приезжает Артем Гончарик! Какими способами он прорвался, не знаю. В руках — моя медаль и бутылка шампанского. Согласись, это чего-то да стоит. Каждого человека что-то заставляет бороться. Это «что-то» называется воля. Мой мозг твердил, что пора заканчивать, а она заставляла бороться. Хотя процесс восстановления был очень трудный. В любом случае, благодарен судьбе, что все так сложилось. Была бы возможность все переписать, ничего бы не стал менять. Травма — это опыт. Понимаешь, чего стоят люди, которые тебя окружают, и чего стоишь ты сам. Я доволен всем, что у меня было. И хочу всех, с кем пересекался в командах, поблагодарить. Пожалуй, сожалею лишь о том, что с «Торпедо» ничего не выиграл. Наше поколение заслужило чего-то большего. — Как вы травмировались? — На тренировке. Ситуация довольно комичная. Часто напоминаю жене. Все случилось вскоре после свадьбы. Празднование одним днем не ограничилось. На третьи сутки пошли на день рождения к кому-то, назавтра — снова какое-то мероприятие. И я говорю жене: «Все, завтра после тренировки прихожу домой и просто отдыхаю». Утром разъехались: я заниматься, она на учебу. Возвращаясь, заходит в магазин около дома… И видит там Женю Лошанкова, Серегу Кузнецова и Артема Гончарика. Они говорят: «Ты только не волнуйся, все нормально». Представляешь, что началось! Она в слезах заходит в квартиру, а там я лежу, и говорит: «Ну что, хотел отдохнуть? Теперь будешь:)». *** — Вы «атаковец»… — Да, коренной. — Как оказались в команде? — Наше детство было не таким, как у нынешних ребят. Мы играли в футбол постоянно. Вот улица и привила любовь к игре. Ну, а потом я сказал: «Папа, хочу играть в футбол». Он меня взял за руку и отвел в секцию. Единственным местом, которое располагалось близко к дому, был парк Горького. А там Шапиро как раз занимался с детьми. Мне очень нравилось. Яков Михайлович всех нас воспитал хорошими людьми. У него был дар воздействовать на всех и убеждать во всем. Шапиро был человеком сильной воли и сильного характера, которые стремился передать нам. Хотел, чтобы мы во всех жизненных ситуациях поступали правильно. Доходило до того, что запрещал посещать тренировки тем, у кого были двойки в дневнике. Заставлял их приносить и следил за нашей успеваемостью. Таким образом стимулировал. — Вам довелось пропускать тренировки из-за двоек? — Нет:). — Во взрослой «Атаке» у Якова Михайловича были любимчики из числа игроков, которых он знал с детских лет? — Шапиро был принципиален. Если человек заслуживал наказание, он наказывал. Если заслуживал поощрения — поощрял. Несправедливости не было и в помине. — Какой была атмосфера в команде? — Мы были словно семья. До сих пор ежегодно собираемся 23 ноября — на день рождения Якова Михайловича. После его смерти зародилась такая традиция. Это о многом говорит. Все до сих пор дружны. Мы можем прямо смотреть друг другу в глаза и ничего не скрывать. И никто не кичится своими успехами. — Чуть выше вы отметили, что хотели бы завершить карьеру в «Торпедо». Этот клуб настолько важен для вас? — Для меня понятие «команда» подразумевает не чисто технический набор игроков, а сложившиеся традиции. В Жодино я начал играть определенную роль на поле. Клуб стал родным, я чувствовал себя там комфортно. Независимо от руководства и тренеров. — Вы капитанили в Жодино… — Капитанская ноша — такое относительное понятие. Мы же не носим на поле дополнительный груз. Конечно, психологическая ответственность есть: найти ободряющие слова, подсказать что-то ребятам, вселить в них уверенность. Но не скажу, что ноша тяжела. Это доверие ребят. — Говорят, что одного капитанская повязка окрыляет, а на другого, наоборот, давит. — Честно, не видел ни одного капитана, на которого бы повязка давила. — А Глеб в сборной?... — Соглашусь, но одно дело капитанить в коллективе, где собраны игроки с такими именами, как Кульчий, Жевнов, Омельянчук. Это огромнейшая ответственность. Много большая, чем в «Торпедо» или «Витебске», где я был капитаном. — Из торпедовских тренеров кто-то по-настоящему удивил? — Со всеми без исключения было приятно работать. А кто из них больше знал, у кого лучшая методика, у кого лучше познания в тактике, не могу сказать. Шапиро дал мне уверенность и футбол как таковой. Малеев воспитал во мне игрока. У Гуренко совершенно другой подход. Более открытый. В любой момент к нему можно обратиться. Независимо от твоего возраста. Ставить кого-то выше не могу и права не имею. — И все-таки — удивил кто-то? — Яков Шапиро мог после неудачной игры пропасть на время. Мы не тренировались. Собирались только за день до матча. И, не тренировавшись, играли лучше, чем после отработки недельного цикла. Мы чувствовали ответственность, осознавали, что подвели тренера, и прилагали больше усилий. — Вопрос из области фантастики. Если бы «Атака» сейчас существовала, где бы заканчивали карьеру? — Если бы все было так, не случилось бы Жодино потом. И заканчивал бы я в «Атаке»:). *** — Какое место в вашей жизни занимает витебский период карьеры? — Провел несколько хороших сезонов. Отношение ко мне было столь же хорошим. В команде сформировался своеобразный коллектив — выступления были соответствующими. У нас не имелось звезд. Но для каждой команды мы были серьезной силой. Некоторые не совсем лестно отзывались о Вехтеве и Коноплеве. Но я считаю, они нормальные тренеры, при которых мы хорошо выступали. Помню год, когда реально могли побороться за тройку. В «Витебске» все было на высшем уровне со стороны руководства клуба. — С одиозным Виталием Столбицким, значит, не пересеклись… — Нет. Мне повезло, я играл в Витебске в те годы, когда футбол там развивался. Все действительно были заинтересованы в успехе. — Слышали, про различные пункты о неразглашении, которые появились с приходом Столбицкого? — Такие правила — полнейшая чушь. — Чем будете заниматься на футбольной пенсии? — Пока нет никаких планов. Отдыхаю. Очень непривычно зимой столько времени уделять семье. Но я этому рад. Буду прилагать усилия, чтобы в чем-то другом преуспеть. — Живете на старых запасах. Но ведь они же когда-то закончатся. — Знаешь, каждый человек имеет две руки, две ноги и голову на плечах:). — Вы тепло отзываетесь о своей семье. Расскажите немного о ней. — У меня прекрасная семья. Жена Анна и двое детей. Дочке 10 лет, а сыну четыре года. Денис наверняка пойдет в папу. — Уже бегает с мячом? — Да. Есть у него черта — если взял мяч, то прет напролом, не замечая никого. Уже понимает, что смысл футбола — в забитых мячах. — А дочь — спортсменка? — Веронику не тянет к спорту. Она в маму. Хотя были попытки отвести ее на занятия гимнастикой, танцами и теннисом. Но не прижилась. Больше учебой занимается. Меня тоже мама водила и на гимнастику, и на плавание. Даже в музыкальную школу хотела пристроить. Я и экзамены вступительные сдал. Но подумал, что быть музыкантом и играть на инструменте совсем не интересно, и попросил папу отвести меня на футбол.