«Хабаровск — что-то среднее между Россией и Китаем»

На Дальнем Востоке Леонид Лагун едва не стал ценителем красной икры Лето. Парк. Солнышко. Именно в такой атмосфере происходила беседа с бывшим футболистом БАТЭ, «Томи» и «СКА-Энергии» Леонидом Лагуном. Под стать этому вышел и сам разговор: легкий и непринужденный. Полузащитник вспомнил об учебе Александра Лухвича выживать в московских пробках, о коллективизме в Томске и об огромном количестве икры, рыбы и китайцев в далеком Хабаровске. Также тренер «Руденска» рассказал о проблемах вверенной ему команды и завершении игровой карьеры. — Леонид, чем вы сейчас занимаетесь? — Любимым делом — тренирую футбольный клуб «Руденск». Трудностей в работе нет. Есть трудности в клубе. Кажется, что наш футбол вернулся лет на 15 назад. Финансирование в низших лигах оставляет желать лучшего. — Только из-за денег так кажется? — Понимаете, у нас нет средств на самые элементарные вещи: фишки, манишки, чай, воду. Такие вещи должны быть в любом клубе. А этого нет! — И как выкручиваетесь? — Футболисты задерживают матчи, стараются обратить на себя внимание. — Но чай-то хоть пьете? — Ребята могут с собой взять термос. А на игру скидываемся и покупаем. — Может, расскажете о зарплатной ведомости? — Легко. Скажу о средней зарплате по клубу. Чистыми деньгами игроки получают на руки два миллиона. Вот и думайте, большие деньги или нет. — Это с премиями? — Нет, премии — отдельно. Но, например, бонусы за прошлый год нам отдали пару дней назад. Если бы все платилось вовремя, было бы терпимо. Особенно для команды, которая не хватает звезд с неба. А у нас и так деньги не большие, да еще и с задержками. Руководство все обещает: «Потерпите, потерпите». Везде, где есть проблемы, ходят одни и те же разговоры. — Хорошо, давайте теперь к теме интервью. Где начинали путь в большой футбол? — После детской школы попал к Владимиру Пигулевскому в «Звезду». У клуба тогда было армейское начало — игроки проходили армию. Год побыл, но когда на комиссию в военкомат пошел, оказалось, что у меня пролапс митрального клапана. И в армию с такими штуковинами не берут. Тогда в БАТЭ и позвали. — А с пролапсом в футбол можно играть? — Конечно. Играют же люди. — Чем период в БАТЭ запомнился? — Это самое яркое время в карьере. В команде всегда была дружелюбная атмосфера и стремление к достижению максимальных результатов. — С партнерами, которые с вами начинали в Борисове, поддерживаете контакты? — Конечно. Поигрываем в футбол. Кто-то уже бизнесмен, кто-то остался в футболе и работает с юношескими или детскими командами. А кто-то, как Гончаренко, ведущий тренер страны. — А кто-то и играет еще. — И не безуспешно :). — За четыре с половиной года вы собрали коллекцию из медалей всех достоинств. — Всех у меня нет. Я в 99-м году выпал из обоймы. В команде была серьезная конкуренция. Не наиграл на «золото». А вот «серебро» и «бронзу» завоевал. Лежат медальки дома. Но я особо не горжусь этим. — Но вроде бы вас на игру, посвященную 10-летию победы БАТЭ, приглашали. — Было такое, но позвали в самый последний момент: в день игры, за полтора часа до отъезда автобуса. Не успевал собраться и в итоге не поехал. — Выступление в БАТЭ привлекло скаутов, и вы оказались в московском «Торпедо». Как после Минска окунались в большой мегаполис? — Я очень тяжело привыкаю к новым условиям и людям. И в Москве было то же самое. Да и футбол другой. Это сейчас разница между БАТЭ и средним российским клубом не так велика. А тогда — другая планета! В организации, в финансировании, в условиях. Ну и, конечно, после уютного Минска, вроде бы и большого города, Москва — это нечто. Если выехал на машине в час пик, то до места назначения можно к утру добраться. Меня это просто выводило из себя. Я приехал с машиной, но предпочитал ездить на метро. Правда, приходилось от станции до «Лужников» на тренировки ходить прилично. Но лучше так, чем стоять в пробке. Помню, поехали как-то с Сашей Лухвичем по делам на моей машине. Ну и я встал в пробку и выехать не могу. Так Саша рулил и поучал: «Если ты не покажешь свои намерения, то тебя не пропустят. Будешь до ночи стоять». В общем, так он и выезжал. — Когда я был в Москве, меня поразили вечно спешащие и бегущие куда-то люди… — Эта суета и спешка свели все впечатления от красоты столицы России на нет. Меня постоянно тянуло домой. Ждал отпуска, чтобы уехать. Москва показалась недружелюбным городом. Если человеку будет плохо, и он будет лежать на асфальте, к нему никто не подойдет. Люди деловые. Все заняты. Голова вниз — и идут вперед. — И в метро локтями толкаются… — Да-да. У нас абсолютно другие люди. К этому тяжело привыкнуть. — Надо быть нахальным. — Верно. Мне было очень тяжело. Я более спокойный человек. — Склад характера отразился на том, что в «Торпедо» у вас не получилось? — Нельзя все на это валить. Просто не был готов к российскому футболу. Да и к тому же я крайний полузащитник атакующего плана. А Виталий Шевченко не использовал это амплуа. И в тактическую схему я не вписывался. А перестроиться не смог. Видел, что не на своем месте, но поделать ничего не мог. А подсказать было некому. — После Москвы переехали в Томск. — Вот этот город мне понравился. Маленький, уютный. Люди намного доброжелательнее. Во многом понравилось потому, что у меня сложилось гораздо более удачно в игроцком плане. Я выходил на поле, команда боролась за выход в премьер-лигу. А еще был приятный момент, когда мы в Кубке попали на «Торпедо» и прошли. Для меня это было очень важно! — Много зимних вещей брали с собой? — Да я не думал даже, что это Сибирь и там будут сибирские морозы. Тем более всю зиму проводим в Турции на сборах. А летом в Томске, как в Минске. Только за счет влажности более жаркая погода легче переносится. — Про сибирских мужиков что скажете? — Нам на установках говорили иногда, что мы сибиряки и так далее. Но чтобы я какого-то мужчину в городе увидел и подумал: «Вот он — настоящий сибиряк» — такого не было. Да и не так у меня было много свободного времени, чтобы рассматривать и искать их. В парке, где частенько гуляли с семьей, сибирских мужиков не было :). — А на стадионе? — Может, и были. Вообще, нас очень тепло поддерживала публика. На любой матч собирался практически полный стадион. Всегда знали, что болельщики после матча будут благодарить за игру. — Почему не остались еще на один сезон? — Все упиралось в «Торпедо». Я же в «Томи» в аренде был. А после той кубковой игры у меня возник конфликт. Причем со всеми: с тренерским штабом, руководством… Им, видимо, не понравилась моя реакция. Мы ведь обыграли их не в одной игре, когда есть место случайности, а в двух матчах. Причем второй проводили на синтетике. И такого результата торпедовцы не ожидали. Вот и произошел конфликт. И мне тогда сказали, что отпустят куда угодно, но не в «Томь». — И вы выбрали «СКА-Энергию». — Ну не то чтобы выбрал. Последнюю игру сезона проводил на уколах. И все обернулось операцией. На поле этого не почувствовал — заморозка. А потом в отпуске пару недель не мог встать с кровати. Приводящая мышца прихватила. Тянул долго. Думал, делать операцию или нет. И в итоге «СКА-Энергия» стал единственным клубом, который согласился меня забрать прямо с операционного стола. Так, от безысходности и оказался в Хабаровске. Вряд ли согласился бы туда переходить, будь у меня другие предложения. — И как вам на Дальнем Востоке? — Тяжело. Я долго приходил в себя после операции, набирал форму. — Но наиграли вроде нормально. — Может быть, количественно и да, но качественно значительно уступал себе прошлогоднему. Клуб, кстати, занял тогда самое высокое место за последние лет 10. Результат, который был хорошо воспринят и руководством, и болельщиками. — Какое впечатление оставил город. — Хабаровск — это что-то среднее между Россией и Китаем. — Китайцев много? — Да. Причем и смешанных тоже. — Так в Москве тоже китайцев много было. — Там они на рынке кучковались, а в Хабаровске заходишь в автобус и не понимаешь: в России ты или в Шанхае. — Жить мешали? — Нет. Они там как свои — русские. Ну, или город китайский :). — А Амур… — Очень грязная река. Рядом со стадионом была набережная. И там можно было купаться, но никто не делал этого. Мы выезжали за город. Кстати, запомнилась рыба и икра. Много и по приемлемым ценам. Я устал ее возить в Минск знакомым, друзьям, родственникам. Каждая поездка — закупка полных сумок икры. — Такого, как в известном фильме «Опять ты мне эту проклятую икру поставила», не было спустя какое-то время? — Нет. Но ловил себя на мысли, что начинаю разбираться во вкусах и сортах. — Так и до гурмана не далеко! — Да. Тем более цены были вполне приемлемыми. И не потому, что футболисты много зарабатывают. Реально было дешево. — К перелетам привыкли? — Нет. И дело не в том, что летать по восемь часов приходилось. Дело в разности часовых поясов. Вылетаем вечером в Москву и вечером же прилетаем. Это невозможно... Иногда не понимал, где я: организм не успевал перестраиваться. Только привыкаешь к московскому времени, надо лететь обратно. И так постоянно. В Хабаровске ночь, а я бодрствую, телевизор смотрю, кушать хожу. А иногда днем в Москве всей командой штабелями лежали. Капитану нашему здорово было. Мы еще не взлетели, а он уже спит. Мы сели, вышли — он еще спит. — Во многом поэтому такие команды не очень жалуют в высшей лиге. — Не думаю, что это большая проблема для лиги. Если одна команда раз в год слетает в Хабаровск или Владивосток, ничего страшного не случится. Это проблема для дальних клубов. Постоянно летать туда-сюда надоедает. — Не подсчитывали, сколько часов налетали? — Нет, но много. 21 выездная игра плюс кубок. — В 2004 году, как раз когда вы там играли, Хабаровск стал победителем конкурса «Самый благоустроенный город России». — Кто-то взятку получил, наверное :). Особо не оценил. А вообще я футболист. И если у меня карьера складывается хорошо, то любая деревня для меня будет красивым местом. А если нет, то Мадрид это или еще что — позитива не будет. — Успели себе во время российской побывки заработать капитал? — Купил квартиру, машину. Все. Запасов нет. Есть люди, которые за счет агентов уезжают и зарабатывают суммы в 10 раз большие, чем я. А я ездил как среднестатистический белорусский футболист. Дешевая рабочая сила. — После подобных масштабов (как в расстояниях, так и в суммах) с какими чувствами возвращались в Беларусь? — Я бы поиграл еще. Казалось, что проблемы со здоровьем уйдут. Хотелось что-то выиграть. Попадал ведь в команды, которые хоть что-то где-то брали. Даже когда вернулся, перешел в «Шахтер», который тут же выиграл «золото». Хотя там абсолютно ничего не сложилось. — Главный плюс от возвращения? — Дом. — Вы же в «Шахтере» один матч только сыграли. — Не сложились отношения с Юрием Вергейчиком. Юрий Васильевич любит людей, которые будут говорить то, что он хочет. А не тех, кто говорит то, что думает. Сейчас понимаю, что надо было быть немного сдержанней. — Когда решили, что пора заканчивать? — В «Витебске»… — Кстати, «Витебск» — единственная команда, которая ничего не выиграла при вас… — Я провел там всего пару месяцев, так что не считается. Вдруг все могло бы получиться :). Пришел в клуб за месяц до старта чемпионата. Приглашал Чернышев. А его через месяц после старта сняли. И следом начали увольнять всех, кого он брал. И в итоге решил, что хватит. — «Руденск» же был потом. — А там уже я сам себя тренировал. Это другое :). Я бы долго еще играл, если б так. К «Руденску» при проблемах и негативе у меня теплые чувства. Не забываются победы в первенстве области и во второй лиге. Причем мы не были богатым клубом. Обидно только становилось, когда сказали: «Мы берем нового тренера. Хочешь — оставайся». — Не остались? — Нет. Как можно оставаться? Тренера же они уже пригласили. — Чем занимались? — Работал детским тренером в «Фортуне», а затем в «Партизане». Но потом меня позвали обратно. Сначала что-то не пошло у Пышника. Затем его путь повторил Родненок, а потом и Сокол. В общем, я уходил из команды, у которой была стабильность, а пришел в разорванную на лоскуты. Словно ураган прошелся. Как тратили средства — не знаю, но сегодня клуб стоит на коленях. Если бы не помощь исполкома, «Руденска» бы не было вообще. У нас кубок с БАТЭ скоро, хотелось бы дожить до этого времени, чтобы сыграть. Для нас это очень важно… — Леонид, а вы тренер-диктатор или либерал? — Это надо у ребят спросить. Диктатором можно быть в клубе, который ставит какие-то задачи. А в «Руденске» если будешь таким — ничего хорошего не будет. Иногда прошу ребят: «Может, потренируемся?». И они идут, напрягаются, устают. — Вам 22 июня исполнилось 34 года. Как обычно отмечаете Дни рождения? — Только в кругу семьи. А самое памятное было в Томске. Любые мероприятия команда отмечала вместе. Пошли в караоке. Ребята, жены, дети — все вместе веселись. Было здорово! — В караоке пели? — Пел, но что именно — уже и не вспомню.