Все новости

«Мы не берем санкции с потолка»

26 ноября 2013, 11:13
4

Андрей Авдеев не совсем доволен Дисциплинарным кодексом Нынешний чемпионат богат на дисциплинарные скандалы. Дисквалификации Александра Глеба и Дмитрия Молоша — дела резонансные и вызвавшие множество вопросов к дисциплинарному комитету. Его председатель, судья Минского хозяйственного суда Андрей Авдеев в интервью Goals.by прояснил некоторые вопросы, касающиеся решений по футболистам, а также рассказал, как налажена работа комитета. — Кто и когда пригласил вас в дисциплинарный комитет АБФФ? — В середине 2009 года от знакомого юриста узнал, что есть вакансия заместителя председателя. Он и предложил рассмотреть этот вариант. Плюс требования ФИФА и УЕФА заключаются в том, что руководителями должны быть лица с высшим юридическим образованием. Кроме того, они должны быть независимы от федерации. Решил попробовать. На протяжении двух лет был заместителем, после чего возглавил комитет. Все на общественных началах. Никаких средств ни один из членов комитета за работу в его рамках не получает. — Вы судья в хозяйственном суде Минска. Как давно в этой должности? — С начала 2009-го. Юридический же стаж — 13 лет. — Много времени отнимает занятость в комитете? — В зависимости от ситуации. Если приходится рассматривать резонансные или серьезные дела, когда необходимо исследовать много документов, проводить опросы, то несколько часов в неделю. Но, как правило, идет рутинная работа. Подавляющее большинство нарушений, рассматриваемых комитетом, стандартные. Практика сформировалась, и серьезных проблем не возникает. С учетом всех лиг, за неделю бывает от пяти до десяти случаев. Стандартные нарушения — стандартные санкции. На непосредственное изучение материалов и принятие решения по ним уходит где-то около часа в неделю. Основная работа — сбор, систематизация и подготовка материалов для разбирательства — осуществляется соответствующими подразделениями федерации и секретарем комитета. — В федерации бываете только во время заседаний? — Да. К тому же по небольшим делам изучать материалы и прорабатывать проекты решений мы можем дистанционно с помощью электронной почты. При отсутствии вопросов — согласовываем проекты и подписываем документы непосредственно в федерации. По серьезным делам проводятся полноценные заседания. — Как вы узнаете, что нужно проводить разбирательства? — В комитете есть секретарь. К нему стекаются все материалы по туру: протоколы и другие моменты, связанные с потенциальным разбирательством. После чего он согласовывает со всеми дату. — Он смотрит записи судей в протоколе, так? — Да. Протоколы матчей и рапорты судей являются наиболее распространенными основаниями для рассмотрения вопросов. Но бывают случаи, когда основанием для дисциплинарного разбирательства являются публикации в СМИ. Как правило, заседания назначаются на конец недели: четверг или пятницу. Для того чтобы после очередного тура поступили необходимые документы, пояснения от заинтересованных лиц. — Что происходит дальше? — Согласовываем дату и время. Выясняем необходимость участия заинтересованных лиц, истребования дополнительных доказательств. Если доказательственная база достаточная — проводим заседание. — До этого друг с другом о деле не общаетесь? — Когда исследуем материалы дела, разговариваем об этом. Но предварительные итоги не обсуждаем. Заседания Дисциплинарного комитета являются закрытыми. Непосредственно на них должен присутствовать либо я, либо мой заместитель, а также еще как минимум два члена комитета. Это обязательные условия для признания решения правомочным. Сперва исследуем обстоятельства с футбольной стороны. У нас же есть в комитете не только юристы, но и футбольные люди. И после спортивной оценки эпизода приступаем к юридической. Квалифицируем правонарушение применительно к статье Дисциплинарного кодекса и назначаем наказание в пределах санкции соответствующей статьи. После чего решение направляется всем заинтересованным лицам. — Решение принимается голосованием? — Безусловно. Если голоса разошлись, то это фиксируется в протоколе, и решение принимается большинством голосов. При равенстве голосов — приоритет голоса председательствующего. Но такие случаи редки. — Если по регламенту надо отстранить футболиста на две игры, а по голосованию выходит, что все против… — Такого не может быть. Мы ограничены санкциями статьи кодекса. Например, в Уголовном кодексе или Кодексе об административных правонарушениях большинство санкций предусматривает диапазон от и до. Наш Дисциплинарный кодекс в части статей, наиболее часто применяемых комитетом, зачастую не предусматривает выбора, что не позволяет комитету применять наказание в зависимости от обстоятельств дела. Общей нормы, позволяющей смягчить или ужесточить наказание, предусмотренное санкциями статей, Дисциплинарный кодекс также не содержит. И если есть состав правонарушения, то освободить футболиста от ответственности мы не можем. Написано «дисквалификация три игры», мы не можем давать две или четыре. Аналогичная ситуация была в случае с Глебом. И то, что, по моему мнению, пять матчей за совершенное Глебом правонарушение — чрезвычайно жесткое наказание, комитет не мог принять во внимание, так как санкция подпункта 1.3 статьи 38 ДК другого наказания не предусматривает. — Действия Александра квалифицировались как удар. Почему нельзя было по-другому: тычок, толчок? — В нашем случае это юридического значения не имеет. Градации: отмашка, тычок, толчок и так далее — нет. Есть удар. Иных трактовок эпизода, для смягчения наказания, в кодексе мы не нашли. А самостоятельно заниматься нормотворчеством нельзя. — Вы были не согласны с решением по Глебу. — Да. Исходя из тяжести проступка, наказание должно быть два-три матча. Но с точки зрения юридической квалификации все абсолютно правильно. — Когда смотрели предпоследний матч между БАТЭ и «Динамо», сразу поняли, что придется работать? — Да. Такое часто бывает. Смотришь и понимаешь, что грядет разбирательство. Что касается той встречи, то видел только концовку игры. И после этого эпизода уже предполагал, что данный инцидент будет рассматриваться комитетом. — Как отреагировали на то, что судья не отразил инцидент в протоколе? — В практике имеют место случаи, когда закрепленную в регламенте обязанность фиксации подобных эпизодов судьи не исполняют. Показателен случай в Гомеле, когда Артем Концевой кричал в адрес тренерского штаба хозяев. В двух шагах от него стоял или ассистент, или резервный арбитр. Явно все слышал, но ничего не написал: ни в протоколе, ни в дополнительных пояснениях, которые пытались с него истребовать. Наказать за неисполнение данной обязанности комитет не имеет права — это вне его юрисдикции. Ненадлежащее исполнение обязанностей судей — компетенция судейского комитета. На мой взгляд, подобные инциденты не красят футбол, и соответствующие органы и официальные лица должны такие действия пресекать, а не покрывать их. — Изначально вы заявили, что не будете рассматривать «дело Молоша», а потом… Как узнали, что будете? — Я опровергал информацию, появившуюся в «Прессболе» относительно даты разбирательства. На тот момент решения о ней принято не было. В кодексе сроки проведения разбирательств не предусмотрены. И если это не влечет правовых последствий — неправомерного участия в матчах определенных футболистов, — то такие дела мы можем рассматривать, когда соберем достаточно доказательств и будут решены иные организационные вопросы. — Как отреагировали на ответ «Динамо»? — Многие доводы, изложенные в данном письме, содержались и в пояснениях «Динамо», представленных до разбирательства. О сроках ответил выше. Что касается уведомления лиц и их непосредственного участия в заседании, то в кодексе нет прямого указания о необходимости соблюдения вышеуказанных условий при проведении разбирательства. Норма статьи 75, на которую имеется ссылка в обращении «Динамо», закрепляет компетенцию секретаря комитета в части извещения заинтересованных лиц, когда их участие признается комитетом необходимым. Аналогия с процессуальным законодательством Беларуси также неуместна — у нас разный предмет и принципы разбирательства. — Два месяца дисквалификации. Это был фиксированный срок? — Нет. Как раз эта норма предусматривает широкие полномочия в части назначения дисквалификации, а именно — на определенный срок, а также возможность применения бессрочной или пожизненной дисквалификации. Дисквалификация на определенный период времени, а не на конкретное количество матчей, не наше изобретение. Данный порядок дисквалификации предусмотрен дисциплинарными регламентами ФИФА и УЕФА. Согласно нашему Дисциплинарному кодексу, временная дисквалификация может составлять до 24 месяцев. — Почему два? — Исследовали практику, которая применялась ранее. В том числе и в соседних странах. В частности, в России за толчок официального лица матча предусматривается дисквалификация в шесть матчей. Леонардо, являвшегося спортивным директором ПСЖ, за подобное нарушение дисквалифицировали на девять месяцев. С учетом обстоятельств дела, отсутствия серьезных дисциплинарных правонарушений со стороны Молоша в прошлом, поступивших в процессе разбирательства объяснений, в которых он признал свою вину и раскаялся в содеянном, приняли решение о назначении двухмесячной дисквалификации, то есть до конца сезона. — Ваш комитет недавно занимался «Полоцком». Как так вышло, что клуб с двумя неявками не был снят с чемпионата? И правда, что недоезд был приравнен к форс-мажору? — Согласно регламенту чемпионата повторная неявка на матч может служить основанием для исключения из числа участников соревнований. То есть исполком АБФФ, дисциплинарный или юрисдикционный орган федерации вправе принять решение об исключении команды из чемпионата, однако это не является их обязанностью и не происходит автоматически. При подобных ситуациях комитет исследует все обстоятельства, причины неявок и, как правило, дает шанс команде продолжить участие в соревнованиях. И только в случае добровольного отказа самой команды, невозможности продолжения участия в чемпионате, систематических неявок при отсутствии уважительных причин принимается решение об исключении. В случае с «Полоцком» комитет подобных оснований не усмотрел. — Из всего услышанного понял, что Дисциплинарный кодекс не идеален. Какова процедура его переработки и смогли бы вы этим заняться? — Разработка и утверждение Дисциплинарного кодекса уставом АБФФ отнесена к компетенции исполнительного комитета федерации. Теоретически наш комитет, конечно, может участвовать в разработке проекта кодекса, но не совсем правильно делать это кому-то из комитета. Полагаю, основные вопросы, касающиеся градации нарушений и, соответственно, применяемых санкций, должны быть совместно проработаны клубами и соответствующими службами федерации. Комитет также может принять участие в данной работе, особенно в отношении процессуальной части. — Согласны с оценкой деятельности комитета в СМИ? — Я не очень пристально изучаю мнения о принятых нами решениях в СМИ или на форумах. Но некоторые комментарии свидетельствуют о том, что, к сожалению, многие не совсем правильно понимают механизм принятия решений комитетом, полагая, что санкции мы берем с потолка. И считая очередное решение комитета несправедливым — критикуют, не понимая, что наказание предусмотрено соответствующей статьей Дисциплинарного кодекса, которым мы обязаны руководствоваться. Вместе с тем, если поступают конструктивные предложения и критика, мы прислушиваемся. Также прекрасно понимаем, что всем угодить невозможно. И при наличии диапазона санкций, одни считают вердикт суровым, другие — мягким. И ко всех устраивающему компромиссу приходим крайне редко. — Подобные высказывания до заседания могут повлиять на подход к делу и решение? — Если в них отражены моменты, которые дополняют доказательственную базу, то прислушиваемся и рассматриваем в совокупности с другими доказательствами. Но за мою практику никогда комитет при принятии решений не руководствовался исключительно мнениями, высказываниями либо доводами каких-либо лиц, какими бы информированными и авторитетными они не были. Ни руководство федерации, ни официальные лица клубов не имеют права и за период моей деятельности в комитете не воздействовали на комитет с целью принятия определенного решения. Мы отталкиваемся исключительно от обстоятельств дела и положений Дисциплинарного кодекса. — Вы увлекаетесь футболом? — Завершил профессионально заниматься футболом в возрасте 14 лет по причине серьезной травмы. Но на любительском уровне играю регулярно. Так что окунался не в совсем чуждую среду. Конечно, я не являюсь специалистом, как люди, проведшие в футболе всю жизнь, но понятие имею. — Ощущаете закрытость футбольного мира? — Закрытости и тайности в футбольном сообществе не усматриваю. Равно как и в деятельности федерации и дисциплинарного комитета в частности. 

«Стандартные нарушения — стандартные санкции. На непосредственное изучение материалов и принятие решения по ним уходит где-то около часа в неделю»

«Общей нормы, позволяющей смягчить или ужесточить наказание, предусмотренное санкциями статей, Дисциплинарный кодекс также не содержит»

«Согласно нашему Дисциплинарному кодексу, временная дисквалификация может составлять до 24 месяцев»

«При наличии диапазона санкций одни считают вердикт суровым, другие — мягким. И ко всех устраивающему компромиссу приходим крайне редко»

Показать еще 4