Все новости

Зимний вечер в Яграх

5 января 2012, 17:51
5

Зимней классикой остались довольны все, даже болельщики проигравших. Грандиозное шоу в лучших американских традициях, приправленное запахом барбекю наследие «Роллинг Стоунз» и вскинутый вверх большой палец как оценка происходящего в репортаже с Зимней классики НХЛ, традиционно сдобренным множеством фотографий. Никогда прежде не видал я американского хоккея воочию, а точнее сказать — живьем. Да что там хоккея, я и Америки-то самой отродясь не видел. Но вот она разверзлась передо мной во всю ширь своей Зимней классики. Концепция, если кто не слышал, такая: раз в году все должно быть как встарь, как у отцов и дедов, гонявших шайбу по естественным образом окоченевшим водным гладям, не искавших милостей у природы, не прятавшихся от ее громов, молний и прочей пурги под сводами вызывающе роскошных дворцов из стекла и бетона. «И речка подо льдом блестит», — как справедливо отмечал основоположник современной русской литературы, вне всякого сомнения имевший в виду лед классический, то есть — натуральный. До речки, впрочем, дело не дошло: «Филадельфия» и «Рейнджерс» играли классику на бейсбольном «Ситизенс Бэнк Парк». Организаторы мероприятия, которое почтили своим присутствием без малого 47 тысяч американских налогоплательщиков, не особенно упорствовали в воссоздании атмосферы подлинно первобытного хоккея. Грандиозное электронное табло, ковровые рекламные бомбардировки, пиво, сосиски, горячий шоколад, официальный мерчендайзинг, поролоновые подушки от генерального спонсора, позаботившегося о мягких местах как в прямом, так и в иносказательном смысле — всех этих и многих прочих достижений научно-технического прогресса, не ведомых ни отцам, ни дедам, у детей и внуков никто отобрать не решился. Народ, облаченный в цвета родимых клубов, начал подтягиваться к стадиону часа за четыре до начала. Уставленные под завязь парковки тянулись за горизонт, в солнечном зимнем небе гулял веселый шашлычный дымок, источаемый десятками жаровен, привезенных домовитыми приверженцами классики с собой и незамедлительно введенными в эксплуатацию прямо здесь же, на парковке. Повсюду бурно пенились Bud и Coors, десятки автономно надрывающихся усилителей разносили окрест долгоиграющее наследие «Роллинг Стоунз» и «Лед Зеппелин». Хоккей, стартовавший в три пополудни, был богато предварен произведениями смежных жанров. Граждане растроганно подпевали гимну и благодарно внимали скачущей по импровизированной сцене негритянской банде, яростно стучащей в барабаны и дудящей в большую золотую трубу. Разворачивались на виду у трибун циклопических размеров флаги Соединенных штатов (оплот демократии) и Канады (родина хоккея, за что ей тоже спасибо). Выходил на символическое вбрасывание геройский сержант морской пехоты и с леденящим душу ревом выбривали сверхмалые для себя высоты два боевых истребителя. Когда игра все-таки началась, я чувствовал себя несколько утомленным столь пространной прелюдией. То ли по этой, то ли по какой другой причине, случившаяся в итоге волевая победа «Рейнджерс» не произвела на меня ровным счетом никакого впечатления. Но, что куда более удивительно, она не произвела его вообще ни на кого. Болельщики победителей не сильно радовались победе. Суппорт побежденных не особенно горевал по поводу поражения. За двадцать секунд до конца, когда Лундквист в схватке один на один не пропустил от Бриера и отнял у «Флайерс» последнюю надежду на овертайм, телекамеры попытались отыскать на трибунах хоть какие-то свидетельства хозяйской скорби, и остались ни с чем. Хозяева в массе своей продолжали заниматься тем же, чем занимались и до того — они хохотали, дурачились, танцевали и вообще вели себя так, словно попадание в объектив телекамеры этим вечером и было их главной и единственной задачей. Когда секунды на табло, суетясь и подмигивая, добежали до нулевой отметки, небо над «Ситизенс Бэнк» полыхнуло салютом, явно заготовленным в расчете на победу «летчиков». Победы не случилось, ну так что ж с того?! Не отменять же из-за этого салют... Спускаясь в толпе с верхнего яруса, я уловил обрывок разговора. Один, оранжевый с головы до ног, с черно-белым крылышком на щеке и в бутафорских пластиковых крагах, исполняющих функции пивных подстаканников, бил другого, точно такого же, по плечу и возбужденно выкрикивал: «Отличное шоу, чувак! Я в прошлом году был, тоже ништяк, но сегодня, точно тебе говорю, в сто раз круче!» Чувак в ответ одобрительно кивал головой и вскидывал вверх большой палец. Шоу, кстати, и в самом деле было ничего себе. Зачем буду отрицать?

Показать еще 5