«Дождь — хорошая примета для сборной»

Василию Панкову приятно, что люди помнят олимпийскую победу хоккеистов над шведами Не так давно на «Минск-Арене» чествовали хоккеистов, добившихся 10 лет назад победы над шведами в олимпийском четвертьфинале. Среди приглашенных на церемонию был и Василий Панков — форвард той сборной. В интервью Goals.by старший из братьев Панковых вновь вспоминает «чудо на льду» и свою ошибку в том матче, затрагивает тему работы с женским коллективом, рассказывает об армейских буднях, а также признается, что сегодня победители шведов почти не собираются вместе. — Десять лет прошло с момента победы в олимпийском четвертьфинале над сборной Швеции. Если взять за эпиграф цитату из песни «Машины времени»: «Ты помнишь, как все начиналось…» — У нас была своеобразная подготовка. Все-таки нам предстояло играть в США, где другой часовой пояс. Поэтому днем мы отдыхали, а тренировались ночью, чтобы настроить организм под новый режим. Тренировались с большим желанием. Многие понимали, что для них это последняя Олимпиада, так как возраст уже подходил такой. Для других, наоборот, это был первый подобный старт. Задача была выступить как можно лучше. Игры в Нагано для нас также получились успешными. Поэтому старались подняться еще выше. А как получилось, вы сами знаете. Для белорусского спорта это достижение. Чтобы ни говорили про удачный бросок, а везет сильнейшим. — Перелет был очень долгим. Чуть ли не сутки летели… — Перелет — не проблема. Когда летишь на Олимпиаду, то думаешь о том, как успешнее выступить, порадовать болельщиков. Хоть 20 часов можно лететь. — Как проводили время? — В карты старались не играть. Один раз удалось выбраться на хоккей. Обычно же все вместе гуляли по олимпийской деревне. Собственно, больше и некуда было выходить. Телевизор смотрели. Ноутбуков в широком доступе тогда еще не было. — Первый матч с Украиной, по сути, был самым важным. — Все встречи были важными. Проходных игр не бывает не только на Олимпиаде, но и на чемпионате мира. Да, тяжело начинали. Но в итоге выиграли и сделали задел. Все детали той игры уже не помню. Олег Микульчик тогда от синей линии точно бросил. Плюс на «пятаке» хорошо поработали, закрыли вратаря. — Играли с Украиной, потом — с Россией. Была принципиальность в соперничестве с географическими соседями? — Это спорт. Вне игры — мы друзья. А, выходя на лед, становимся соперниками. Как говорится, или ты будешь есть батон с икрой, или — соперник. — В олимпийской деревне ведь был чуть ли не военный режим? — Не то чтобы военный. Но всякий раз проходили через металлоискатель, все досконально проверяли. Это Олимпийские игры. Высокий уровень. — Какие были условия проживания? — Было так. Общая дверь номера, заходишь — и дальше две комнаты, в которых проживали по два человека. Единственный минус — не было телевизора. Кто хотел смотреть ТВ, шел в пресс-центр. Иногда еще могли в свободное время побыть в развлекательном центре, где были различные электронные игры вроде гонок, «стрелялок». — Вроде как был телевизор в номере у Владимира Крикунова. — Наверное, у тренеров был. Нам же надо было готовиться к матчам. — Спрашиваю к тому, что главный редактор «Прессбола» Владимир Бережков описывал, как Крикунов из жестяной банки из-под «Кока-колы» сам смастерил антенну, ибо за установку пришлось бы дополнительно платить. — Честно говоря, даже не знаю об этом. — Как держали связь с родиной? — После каждой игры звонил, рассказывал, как играем. Время суток разнилось. Поэтому сеансы связи были не такими частыми, приходилось планировать. Специально покупали карточки для этого. — Какие веселые или житейские истории той поры вспомните? — Чего-то особенно не было. Перед каждым вечером собирались на минут 5-10. Шутили, анекдоты рассказывали, чтобы поднять настроение. Потом расходились. История в том, что мы выиграли у шведов. Такая была радость... Хотя после матча я еще не верил, что мы выиграли. Столько было эмоций. Это не передать словами. — Помните тот день? Какие-то приметы были? Матч ведь мог стать последним на турнире. — Примета такая: шел дождь. Мы выходили из гостиницы — шел дождь. И во время матча, и после него дождило. В общем, такая хорошая примета для нашей сборной. — В матче с США первый период остался за Беларусью, однако итоговый счет — 1:8. В игре со шведами после первой трети тоже вели в счете. Какие мысли и чувства были перед оставшимися двумя периодами? — Настраивались на то, что вели в счете не случайно. Надо было играть. Американцы тогда оказались сильнее. Хотя сражались до последнего. За нами была страна. Все ждали чего-то удивительного после восьмого места на Играх в Нагано. И, повторюсь, многие понимали, что для них это — последняя Олимпиада, что придавало дополнительные эмоции и силы. — Плюс в олимпийском четвертьфинале изменили тактику. Ушли в оборону... — Играли по ситуации. Установка была такая: если есть возможность играть в давление — делаем это, если соперник владеет шайбой — играем в откат. — При счете 3:2 Сундин подкараулил шайбу, «обокрал» вас и сравнял счет. Как пережили это? Команда поддержала? — У нас же дружный коллектив. У каждого бывают ошибки. Все исправимо. Когда ехал на скамейку, конечно, переживал. Внутри все кипело. Игрок всегда переживает, если ошибается, или в случае, когда после его удаления соперник забрасывает шайбу. — Наших болельщиков было мало на трибунах… — Практически не было. Но когда забросили, за нас болели местные жители, пришедшие на матч. — Вечером хорошо отметили победу? — Сразу не отмечали, так как на носу были игры. А когда уже завершили турнир, то, конечно, выпили по фужеру шампанского. В Минске, когда нас чествовали на банкете, вспоминали перипетии выступления. Но, опять-таки, сезон на тот момент еще не закончился. Нас ждали в клубах, куда мы должны были приехать в хорошей форме. Поэтому празднования отложили на конец сезона. — К слову, на Олимпиаде вам удалась эффектная шайба. Как сейчас помню. В ворота сборной Финляндии. — Да, было дело. Закрыл вратаря. Был бросок Руслана Салея, и я слету подправил шайбу в ворота. Действительно, было эффектно. Даже мне тогда понравилось :). — Часто пересматриваете четвертьфинальный матч со сборной Швеции? — Знаете, в последнее время не смотрю. Это история. Опять-таки, это приятно вспоминать. Но часто эту запись не включаю. — Вспомню слова Андрея Мезина — мол, сколько можно жить той победой, отмечают обычно медали, титулы... — Мы пока не готовы давать результаты на Олимпиаде. Любая победа дорого стоит. Конечно, это история. Надо ковать новые достижения. Но все равно приятно, когда помнят и чествуют. Это факт. *** — Уже в 2003 году вы закончили карьеру... — Да. Пошла череда травм. Хотел восстановиться, но не удалось. — Если вспомните себя 7-летним, всего ли достигли, о чем мечтали? — Когда начал заниматься хоккеем, то даже об этом не мечтал :). Будучи ребенком, не все осознаешь. Но становясь старше, входил во вкус. Как говорится, аппетит приходит во время игры. Сначала выиграл одно соревнование, потом второе, третье... Став старше, начал осознавать, что такое победа. — Со сборной вы проделали гигантский путь от дивизиона «C» до полуфинала Олимпиады. — Про Беларусь в начале 90-х никто не знал. Начинали с группы «C» и постепенно шли вперед. Хотя было тяжело. Постоянно с латышами спорили. Или можно вспомнить драматичный матч со словаками. Эмоций было много отдано. Тем не менее, через какое-то время в итоге вышли в группу «A» и закрепились там. *** — Уже второй сезон работаете с «Пантерой». Как идет процесс? — После ухода из «Шинника» находился без работы. Поступило предложение возглавить «Пантеру», и я дал положительный ответ. Женский хоккей у нас тоже развивается. Здесь все то же самое. Единственное, что нет контактной силовой борьбы. А упражнения, подходы к тактике — те же. Разумеется, корректируем физические нагрузки, техника немного отличается. — Да, нагрузки, как у Крикунова, в женском хоккее себя не оправдают. — Сейчас и в мужском хоккее нет таких нагрузок, которые мы раньше получали. Теперь все по-другому. Вот и в КХЛ команды собираются за месяц до начала сезона. Раньше соборы длились по два месяца. Такие были времена. — Недавно с «Пантерой» вы вернулись с призами… — В Элитной Австрийской лиге финишировали на третьем месте. Пока нас не награждали, но обещали вручить медали. И продолжается Открытый чемпионат Латвии. *** — В вашем интервью читал, что раньше хоккеисты стремились попасть в «Динамо» в том числе и потому, что можно было не служить в армии на полную катушку. — Так и было. Но один месяц провели в учебке, а еще один — в военной части. И только потом нас с Сашей Андриевским отозвали обратно. Начинали служить в Московской области, затем переехали в Киев. Надо было это пройти. Все было по расписанию: подъем, за 45 секунд надо было собраться. По столовой дежурили. Довелось и пострелять. На этом беседа как будто закончилась. Но для Василия Николаевича специально распечатал состав той олимпийской команды с фотографиями и профайлами игроков. Один из творцов победы долго всматривался в лист и потом произнес: «Какие все молодые…» — Говорят, День рождения — грустный праздник. Часто видитесь тем составом? — Все заняты. Кто-то в Минске работает, кто-то — Гомеле, и так далее. Все в разъездах. Мы, конечно, можем собраться. Это не тяжело. Но, видимо, пока нет необходимости. — Алексей Калюжный говорил, что хорошая идея собираться после окончания сезона. На рыбалку, например. — Раньше мы собирались, выезжали с семьями и на рыбалку, и на шашлыки. Но сейчас это как-то потеряно. Однако, думаю, все поправимо. За нами не заржавеет.

В карты старались не играть. Один раз удалось выбраться на хоккей. Обычно же все вместе гуляли по олимпийской деревне.

Когда ехал на скамейку, конечно, переживал. Внутри все кипело. Игрок всегда переживает, если ошибается, или в случае, когда после его удаления соперник забрасывает шайбу.

Про Беларусь в начале 90-х никто не знал. Начинали с группы "C" и постепенно шли вперед. Хотя было тяжело. Постоянно с латышами спорили.

Все заняты. Кто-то в Минске работает, кто-то — Гомеле, и так далее. Все в разъездах. Мы, конечно, можем собраться. Это не тяжело. Но, видимо, пока нет необходимости.