Алена Омелюсик: «Разница в размере призовых у женщин и мужчин настолько несправедлива, что напоминает какую-то дискриминацию»
Беларусская велогонщица Алена Омелюсик рассказала о дискриминации в велоспорте.
— Несмотря на то, что женские гонки интересные и непредсказуемые, призовые различаются колоссально. Лиззи Дейнан за победу в субботу получила 1500 евро, а у мужчин за ту же гонку дают 30 000.
— Вот час назад я спорила на эту тему со своим другом. Его знакомый итальянец сказал, что, если женщины хотят получать мужские призовые, то они должны ездить те же гонки, что и мужчины, той же продолжительности, по 250 и более километров, по семь часов. Но это же ненормально! Мы по физиологическим причинам не можем ездить гонки подобной продолжительности. (Мужчины могут сходить в туалет даже на ходу, женщины — нет.) И есть правила UCI по максимальному километражу женских гонок. Если нас запустить на мужскую дистанцию в режиме гонки, то это уже не будет иметь никакого отношения к здоровью, хотя любой профессиональный спорт и так мало имеет к нему отношения.
Поэтому тут важно не то, какая дистанция, а то, насколько зрелищна гонка, у женщин же они зрелищные. И разница в размере призовых настолько несправедлива, что напоминает какую-то дискриминацию. Да, есть гонки, где призовые у мужчин и женщин выровняли, и это приятно, но это частные случаи. Но ситуация в последние годы улучшается, к женщинам внимание растет, в том числе и со стороны спонсоров, во многом потому, что у нас нет доминирования каких-то отдельных гонщиц, победительницу почти невозможно предсказать, все менее консервативно по сравнению с мужчинами.
— Часто говорят, что консервативная мужская езда связана с тем, что почти все гонки контролируются по рации из техничек команд. Гонок, где радиосвязь запрещена, по пальцам.
— Радиосвязи нет на чемпионате Европы, чемпионате мира и Олимпиаде. И вот как раз пример неожиданной победы — групповая гонка на Олимпиаде в Токио, когда лидеры прозевали сольный отрыв австрийки Анны Кизенхофер. Там вообще было интересно — я, например, сосчитала, сколько человек уехало в отрыв и сколько человек мы догнали из этого отрыва, и понимала, что есть еще одна впереди. Но я ехала Игры без команды, у Беларуси была только одна лицензия на гонку, как и у России. Кстати, спасибо россиянке Тамаре Дроновой, она очень классная, привезла мне бачок с напитком, мы по ходу той гонки поддерживали друг друга, потому что были без команд.
Так вот, когда преимущество отрыва на Олимпиаде уже составляло пять минут, то я подъехала к немкам из своей команды, к итальянкам, к голландкам, спросила, что они собираются делать. Итальянки сказали, что подождут действий голландок, немки — что подождут еще, и если преимущество будет уже шесть минут, то начнут немного работать и хотели бы, чтобы им кто-то помог. Я говорю — девчонки, я тут вообще одна и могу, конечно, поработать, но уже ближе к финишу, километров за двадцать. В общем, все решили ждать, что сделают голландки, – сказала Омелюсик.
