«Меня назвали в честь дедушки, погибшего по дороге в Беларусь». Как игрок сборной Армении попал в «Торпедо-БелАЗ»

Защитник Камо Оганнисян вернулся в Жодино 17 лет спустя.

Говорят, история развивается циклично, а многие события в нашей жизни повторяются. С этим утверждением, конечно, можно поспорить, но не всегда. В начале 1990-х семья будущего футболиста Камо Оганнисяна переехала в Беларусь. Сначала жила в Могилеве, потом в Жодино. Арташес, глава семьи, вел свой бизнес, а его супруга Гаянэ – хозяйство, а также воспитывала двух сыновей. В 2000 году Оганнисяны решили вернуться в Ереван, чтобы через 17 лет вновь переехать в город гигантских самосвалов. В чем причина? 24-летний Камо подписал контракт с «Торпедо-БелАЗ». Тарас Щирый съездил в Жодино и расспросил Оганнисяна о белорусском детстве, гостеприимных армянах и Генрихе Мхитаряне, который никогда не забывает маленькую Армению и помогает ветеранам войны в Нагорном Карабахе.

С Камо мы встречаемся возле гостиницы «Раніца» – самого модернового жодинского здания в 1990-х. В трех шагах отсюда семья Оганнисянов снимает квартиру. Узнать в небритом парне футболиста несложно. Вряд ли кто-то из местных будет разгуливать по улицам в куртке сборной Армении. Хотя что значит разгуливать? В передвижении по городу Камо очень осторожен. Он хоть и прожил здесь несколько лет, но его память о тех временах обрывочна и напоминает сложенные в альбоме не связанные между собой фотокарточки. Поэтому город Оганнисян узнает по-новому.

- Камо, как твою семью вообще занесло в Жодино? – зайдя в полупустое кафе, спрашиваю у защитника «Торпедо».

– Все просто. Мой папа когда-то проходил воинскую службу в Кричеве, потом поступил в машиностроительный институт в Могилеве, после вернулся в Армению, познакомился с моей мамой. Когда я родился, семья, а вместе с нами и мои тети, переехала в Беларусь. Отец занялся бизнесом в Могилеве, позже все мы оказались в Жодино. В Могилеве папа владел собственным магазином, а уже в Жодино помогал сестрам в работе в их кафе «Гурман». Это было семейное заведение. Отец зарабатывал для семьи деньги, а мама воспитывала меня с братом.

Именно в Жодино я пошел в детский садик, потом – в нулевой класс. В саду меня постоянно заставляли есть то, что я не люблю. Кашу, например. Однажды воспитательница даже пожаловалась моим родителям, на что они сказали: «Вы лучше ему это не давайте, он никогда это кушать не будет». Но, несмотря на мои капризы, меня очень любили. Постоянно просили, чтобы я говорил по-армянски. Я, к слову, очень хорошо учился. Нам в нулевом классе пятерки не ставили. Их заменяло солнышко. Я этих солнышек домой приносил очень много, и меня за них родители обычно чем-то поощряли.

Камо Оганесян второй слева.

- Если ты хорошо учился, как русский язык в Жодино освоил?

– Дома мы всегда говорим на армянском. Это мой родной язык и я обязан его не забывать, постоянно на нем разговаривать. А что касается русского, выучил его, глядя мультики по телевизору. Ну а потом пошел в садик, оказался среди детей и еще быстрее его освоил. Уже в Армении я изучал русский в школе, поэтому практика оставалась, не пропадала.

Вообще, Жодино – город, в котором я делал первые шаги в учебе, начал нормально разговаривать. Здесь я впервые ударил по футбольному мячу. До сих пор помню, как вместе со своими двоюродными братом и сестрой побежали на ярмарку, купили мяч, а потом гоняли его во дворе. К сожалению, уже и не помню, где этот двор. Я тогда маленький был.

- Почему вы вернулись назад в Армению?

– Это была принципиальная позиция отца. Он считал, что мы обязаны жить на Родине. Только так, по мнению папы, соблюдая все традиции своего народа, мы могли остаться армянами. Если бы мы остались здесь, стали бы людьми другой национальности, позабыли бы свои корни. Кроме того, в Ереване осталась одна бабушка Эвелина, и отец хотел, чтобы мы все жили вместе. У нас так принято.

- Когда тебя пригласили в «Торпедо-БелАЗ»?

–- Еще прошлым летом друг семьи сказал, что есть вариант попробовать себя в чемпионате Беларуси: тренеры одной из команд просматривали мои нарезки. Когда узнал, что речь идет о Жодино, очень обрадовался. Да, я практически ничего не слышал о команде «Торпедо». Знал только то, что за нее играл армянский нападающий Норайр Гезалян. Но у него что-то не получилось, и Норайр вернулся в Армению, играет сейчас за «Бананц». Честно говоря, мне было приятно, что смогу вернуться в город, где провел детство. Правда, летом я получил травму плеча, меня прооперировали, поэтому приехать сюда сумел лишь зимой. У меня было еще несколько вариантов из-за рубежа. К примеру, звали в высшую лигу чемпионата Кипра, однако мне хотелось уехать в знакомый для себя город.

- На решении вернуться в Беларусь настоял отец?

– Родители всегда помогают нам с братом, который тоже играет в футбол, всем, чем могут. И мы стараемся всегда прислушиваться к их совету. Но отец на мое решение играть здесь не повлиял. Скорее, на него сам город повлиял. А папа просто говорил, что в Жодино остались друзья, в Минске живут родственники, которые смогут помочь в решении некоторых вопросов. Поэтому папа и мама решили на некоторое время переехать в Беларусь, чтобы если что-то пойдет не так, помочь мне быстрее адаптироваться. Мы приехали в Жодино в середине февраля. Сначала снимали жилье посуточно, а потом арендовали хорошую квартиру, в которой до нас уже жили футболисты «Торпедо». На данный момент меня ничего не волнует, все устраивает. Наши друзья постоянно нам звонят, спрашивают, как дела, приглашают в гости на ужин. Они живут в небольшой квартире, но готовы были нас в первое время принять у себя. За это гостеприимство хочется сказать им огромное спасибо.

Город, как мне кажется, изменился. Он чистый, тихий. Здесь очень много дружелюбных людей, готовых подсказать и помочь. В детстве я был очень активным ребенком, все свободное время проводил на детской площадке, на каких-то турниках, но, повзрослев, изменился. Теперь хочу тишины, много времени провожу дома. Из-за этого Жодино мне очень подходит. А в Ереване по вечерам очень шумно. Особенно в центре. Молодежь отдыхает в клубах, барах.

Вообще, армяне вспыльчивый, эмоциональный, но дружелюбный народ, который любит повеселиться. Мы отмечаем много праздников в кругу родителей, родственников и друзей. На каждом торжестве стол заставлен угощениями: по четыре вида салата, шашлык из свинины, долма. Что это такое? Фаршированное мясо, завернутое в виноградные листья. Очень вкусное блюдо. Когда недавно возвращались со сборов в Жодино, первым делом попросил, чтобы мама приготовила долму. А еще на праздники готовят кюфту, блюдо из мяса. Перед приготовлением мясо нужно взбивать руками. Раньше мясо били о большой камень, а сейчас для этого есть специальные станки. Когда кому-то рассказывал об этом, все очень удивлялись: «Как? Взбивать мясо руками?!» В Армении это очень популярное блюдо. Моя тетя сделала на этом небольшой бизнес. Сама готовит кюфту и продает.

Самый массовый праздник у армян – это, конечно, свадьба. По свадьбам можно реально составлять родословную семьи. На них собирается невероятное количество родственников и других гостей.

- Последняя свадьба, на которой ты присутствовал, собрала сколько человек?

– На свадьбы в семьях армянских олигархов приезжают более тысячи человек. Что касается меня, в последний раз я присутствовал на свадьбе моего друга-одноклубника из «Пюника». В ресторане собралось порядком 250 гостей, а может, даже и больше.

- Это же столько денег нужно потратить на организацию...

– В этом молодоженам помогает семья. Да и вообще родители в Армении для детей очень многое значат, они всегда рядом. Как принято у вас? Поженился и переехал жить в другую квартиру. У нас такая тенденция тоже намечается, но многие все равно остаются вместе с родителями. И если я женюсь, то в Ереване буду обязательно жить вместе с родителями в одном доме. Так принято. Да и у нас большой дом. Всем места хватит.

*  *  *

- Кстати, в продолжение семейной темы. Слышал, что ты перешел в «Пюник» по решению отца. Это правда?

– Нет, история была другая. Я изначально занимался в футбольной школе «Шенгавит», а потом моя бабушка сказала, что в «Пюнике» работает ее знакомый, можно сходить в клуб, пообщаться с ним, может, что-то и получится. В итоге меня приняли в команду, и я провел в «Пюнике» 15 лет. Это самый титулованный коллектив нашей страны. В свое время в клуб приязжало много легионеров, и все это движение происходило на моих глазах. Раньше чемпионат был достаточно неплохой, и серьезные люди приезжали в «Пюник» со всего мира. Не какие-то там середняки, а хорошие легионеры. Они были на одну, на две головы выше местных футболистов. Но со временем наш клуб сменил кадровую политику, и за «Пюник» сейчас играют исключительно армянские футболисты из своей школы.

- Увидев кого из иностранцев, ты очень сильно удивился, что он оказался в Армении?

– Одним из лучших, как мне кажется, в «Пюнике» был мексиканец с американским паспортом Сезар Ромеро. Он пришел к нам в 2014 году, перед чемпионатом, в котором мы одержали победу. До этого играл в МЛС. Очень хороший футболист, много забивал. Человек с бешеным ударом. При нем любой наш штрафной для соперника превращался в пенальти. Если мяч летел во вратаря, он все равно ничего не мог поделать. За «Пюник» Сезар забил 30 голов в 25 матчах. Потом переехал в македонский «Вардар», и его карьера пошла на спад.

- Ты застал Генриха Мхитаряна в команде?

– Да, мы вместе с ним играли несколько месяцев до его отъезда в донецкий «Металлург». Генрих всегда был и остается очень трудоспособным, скромным парнем. Знаю, что в Донецке ему предлагали квартиру, но он все равно жил на базе. Умеет найти общий язык с любым человеком. Если на поле происходит что-то не так, всегда подбежит, даст хороший совет, поможет, чем сможет. Генрих – очень грамотный парень. Он знает семь языков: армянский, немецкий, французский, английский, русский, португальский и украинский.

- Расскажи историю, которая охарактеризует Мхитаряна как человека.

– Мхитарян в первую очередь хороший человек, а уже потом высококлассный футболист. Когда Мхитарян возвращается в Армению, он всегда помогает детским садам, ветеранам войны в Нагорном Карабахе в 1992-м. Его никто не заставляет это делать. Это исключительно желание Генриха. В том регионе и по сей день напряженная обстановка.

- Твои родственники участвовали в той войне?

– Нет, в моей семье военных не было. Когда началась война, папа был за границей. Но в моей семье произошла другая трагедия. Дедушка, отец моего папы, как-то купил машину и вместе с другом отца, моим дядей, поехали в гости в Беларусь, но не доехали: попали в аварию. Все – насмерть. Я всегда мечтал увидеть дедушку живым, но этого не произошло. Родители меня назвали Камо в честь него.

 * * *

- Когда ты дебютировал за сборную?

– Пять лет назад. Мы проводили сбор на Кипре, играли два тренировочных матчах, и меня выпустили на тайм в поединке с Сербией и на минуту в игре с Канадой. Чуть позже провел полноценный поединок против Литвы. Так началась моя карьера в национальной команде. На данный момент я провел за сборную 30 матчей.

- Кто самый классный соперник, против которого ты играл?

– Франция. С ней мы провели две товарищеские встречи. Дома я отыграл против французов весь матч, а в гостях – полтора тайма. Хоть за французов тогда играли Гризман, Эвра, поразивший своей работой с мячом, самым запоминающимся для меня стал другой поединок. Я имею в виду отборочный матч к чемпионату мира в Бразилии против Дании. Мы тогда разгромили датчан в Копенгагене со счетом 4:0. Нам стоя аплодировал весь стадион. Никто так крупно не побеждал сборную Дании у нее дома.

Ну и следует отметить победу над Чехией в гостях в 2013-м. Мы победили со счетом 2:1. Решающий гол забили в дополнительное время.

- Ваш главный тренер от радости лезгинку не танцевал, как это делал когда-то в БАТЭ футболист Оганес Гоарян?

– Нет, Вардан Минансян не настолько эмоциональный тренер. Он просто поздравил нас с победой, сказал, что мы молодцы, хорошо сыграли. Эмоциональным был швейцарец Бернар Шалланд, пришедший на смену Минасяну. Неординарный специалист. На тренировках всегда все живо объяснял, используя жестикуляцию. Мы даже фильмы с ним ходили смотреть в кинотеатр.

- Какие?

– Например, “Легенду №17” про хоккеиста Валерия Харламова. Фильм был на русском. Мы все понимали, а Шалланду во время кино все объяснял переводчик. Перед очередной игрой, на установке, он вспомнил эпизод из фильма, в котором Харламов по указанию тренера Тарасова становится в ворота и все начинают бросать по ним. “Тебе не больно, Харламов?” – спрашивает во время расстрела Тарасов, а тот через боль отбивает шайбы. Видимо, этот момент Шалланду понравился. И он сказал защитникам, что мы должны защищать ворота так, как это делал Харламов. А в другой раз мы всей командой поехали в ресторан, разделились на несколько групп и самостоятельно приготовили себе покушать. Журналисты об этом даже не знали. Справлялись без повара. Приготовили салат, рыбу, десерт… Тренер тоже был с нами. Мне очень нравилось с ним работать. Шалланд силен тактически, объясняет все нюансы доступно, но работа в сборной у него не сложилась, и он покинул Армению.

Бернар Шалланд.

*  *  *

- Скажи честно, почему ты переехал из Армении в Беларусь. Стало скучно?

- Я просто решил поменять место. Уровень чемпионата совсем не тот. В высшей лиге осталось всего лишь шесть команд, и ты с каждой из них встречаешься шесть раз в сезоне. Зрителей очень мало. Самые посещаемые матчи проходят в Капане, где на трибунах собирается около двух тысяч человек. На “Пюник” приходят в основном родственники футболистов. Во втором дивизионе выступают практически одни дублирующие составы. Из-за всего этого многие зарубежные команды не хотят брать футболистов из нашей страны. Хотя в Армении хватает талантливых ребят, с которыми можно достичь высоких результатов. Что интересно, для молодежи в Армении созданы очень хорошие условия. Уверен, у многих команд высшей лиги Беларуси нет такой инфраструктуры, какая есть в нашей стране. Практически в одно время у нас открыли три футбольные академии. Когда сборная тренируется в Ереване, вся команда заселяется в академию в Аване (район в Ереване - Tribuna.com). Там созданы замечательные условия. Только одних полей высокого качества больше десяти. У нашей сборной самая лучшая база в нашем регионе.

В последнее время в Армении стали многое делать для развития футбола, но уровень чемпионата в Беларуси все-таки сильнее. Поэтому я и переехал к вам. Кстати, разницу между армянским и белорусским футболом почувствовал с первых тренировок. У вас очень много силовой борьбы, скорости совсем другие. Но мне нравится. Просто я столкнулся с другим стилем.

В команде меня очень быстро приняли. В общении не испытываю никаких проблем. Прозвище пока мне не дали. Обращаются просто: «Камо, джан» (дорогой по-армянски – Тribuna.com).

- По Армении уже соскучился?

– Конечно. Я хоть и пробыл в Беларуси совсем немного, но уже хочется слетать в Ереван. Мне просто не хватает армян: бабушки, братьев, сестер. Мне кажется, я уже всех жодинских армян знаю. И если еще кого-то не знаю, то наши друзья меня с ними познакомят. Скоро окончательно адаптируюсь, все будет хорошо. Я в этом уверен.

- И к каше тоже привыкнешь?

– О, нет. Я своим правилам не изменяю.

ФОТО: Lragir.am, facebook/kamo.hovhannisyan, vk.com/fc_torpedobelaz