«Монголы приходили в гостиницу обменивать норковые шапки на водку». Главный путешественник лидского футбола

Валентин Бурнос – главный вратарь в истории лидского футбола. На его карьеру припали все значимые успехи местной команды, которая еще в советские времена под вывеской «Обувщик» четырежды становилась чемпионом БССР. Также он неплохо покатался по России, поиграв в Якутии и на Сахалине. Бурнос хоть и работал одно время в должности директора ФК «Лида», в последнее годы от клубных дел отошел – возглавляет сейчас межрайонную ДЮСШ «Юность». Продвигает бокс, женский футбол и тяжелую атлетику. Но о любимом деле жизни говорит с охотой. Тарас Щирый съездил в Лиду, чтобы услышать о монголах-спортсменах и кавказцах-пистолетчиках, а также узнать, как провезти деньги через границу в электробритве.

– В футбол я пришел поздно – в 14 лет, до этого просто играл во дворе в районе Калинина, – говорит собеседник. – Исключительно из-за того, что перед тренировками играют в футбол, я пошел на фехтование. Ну а после уже записался в футбольную секцию при обувной фабрике. Наш тренер Владимир Гришанович при приеме в ДЮСШ давал свое фирменное задание – пробежать три километра. Своеобразный тест Купера. Пробежишь неплохо – примет, нет – домой пойдешь. Меня принял. Так все и начиналось.

До 9 класса я в поле играл. А потом мы как-то на «зону» чемпионата области в Сморгонь поехали. Помню, обыграли Островец со счетом 6:0, вышли в финал, где попали на хозяев. Перед игрой тренер объявляет состав и ставит меня в ворота. Я удивился, но ведь спорить с ним не будешь. Сыграли вничью, и судья назначил серию пенальти. Я один отбил удар, второй, третий, а арбитр – местный, кстати, – говорит перебивать. Я психанул, кинул перчатки и пошел с поля. Гришанович как дал мне подзатыльника: «Ну-ка назад! Иди в ворота!» Пришлось вернуться. Соперник разогнался, ударил, попал в штангу – и мы выиграли. А потом поехали в Дятлово и стали чемпионами области. Лида тогда впервые переиграла Гродно. Но из нашей команды-1961/62 годов рождения заиграли немногие. Наверное, я, Андрей Петров, который еще недавно тренировал «Лиду», и Мечислав Горностай. Горностай был лучшим полузащитником Беларуси по юниорам в конце 1970-х. Но со временем женился, уехал, играл во второй лиге России. Так его следы и потерялись.

Стадион «Трактор». Чемпионский состав «Обувщика» 1983 года. Валентин Бурнос стоит второй слева.

Роста я в детстве был небольшого – 175 сантиметров, но Гришанович во мне какие-то навыки все-таки разглядел и сказал, мол, если хочешь быть вратарем, должен быть повыше. Поэтому отец поставил турник, на котором я каждое утро перед уроками висел по 30 минут. После первого раза натер себе мозоли на руках, а потом надел накладки, стало полегче. К концу школы уже был выше 180 см.

Тогда сильной команды в Лиде не было, хорошего стадиона тоже. Этим всем начал заниматься наш тренер Гришанович. Он был профессионалом своего дела. Был в меру жестким, мог наорать во время игры, но быстро отходил. Но нам-то что? Это же первый тренер. Мы на него как на икону смотрели. Тогда футбол во многих городах держался на энтузиастах. В Жодино был Позняк, в минском «Спутнике» появился Пунтус, ну а в Лиде был Гришанович. Он жил идеей о создании хорошего футбольного коллектива, хотел построить нормальный стадион с хорошим полем. Нам ведь приходилось играть на болоте. Поле так заливало, что воды было по щиколотку. Так Гришанович сам подготовил проект дренажной системы, а мы во время каникул в 1978-м помогали специалистам укладывать газон: разрезали квадратиками дерн на специальном станке, укладывали и просыпали его потом желтеньким песочком. По итогу нас за работу наградили поездкой в Вильнюс на матч первой союзной лиги между «Жальгирисом» и «Таврией».

Ну а после школы нас всех приняли в команду. Тогда как раз поле было готово, и из выпускников ДЮСШ и местных ветеранов сформировали коллектив, заявив на первенство БССР. Команду содержала обувная фабрика – одна из лучших в Советском Союзе. Это сейчас там 400 человек работает, а тогда на предприятии было порядка 4 тысяч сотрудников. Нас, молодых, официально оформили слесарями по вентиляции и электриками на фабрике. Дали 5-й разряд. Все потом удивлялись, как мы стали электриками после школы :). На работе появлялись после завершения сезона – с ноября по февраль. Нас посылали на какие-то задания, просили где-то в чем-то помочь электрикам, что-то перемотать. Конечно, мы ловили на себе и косые взгляды. Кому это нравилось? Но большинство все прекрасно понимало.

Платили первое время в «Обувщике» рублей 120. Но деньги главным тогда не были. Я, к примеру, от обувной фабрики в свое время получил квартиру. Были и другие бонусы. В конце сезона могли премировать телевизором, чайником, стиральной машиной или микроволновкой. Нас за хороший сезон как-то всей командой отправили на 14 дней в Венгрию. А за победу в Суперкубке выдали джинсы Montana или Levi’s. Уже не помню. С армией тоже помогали.

1984-й, жодинский стадион «Торпедо». «Обувщик» только что стал обладателем Суперкубка БССР. Валентин Бурнос сидит четвертый слева.

- Знаменитыми кроссовками фабрика вас спонсировала?

– Да с экипировкой вообще никаких проблем не было. Зайдешь на склад за формой, а там по 500-600 наименований маек, костюмов лежит. Бутсы из Европы тогда не привозили, и наши снабженцы ездили в Москву и закупали Adidas. Буквально весь склад был забит. Лидские кроссовки были очень хорошего качества, и для кроссов вполне себе подходили. На год нам выдавали по две пары. Когда команду содержала обувная фабрика, у нее вообще не было никаких вопросов. Мы не знали, что такое задолженности по зарплате. Единственной проблемой были поля. Тренироваться приходилось на старом польском аэродроме. А там кочки, ветер сильный. Но зато весной благодаря хорошей дренажной системе на аэродроме всегда сухо было. Если в городе снег лежал, то там его уже не было.

- Любительская команда жила по законам профессионального клуба?

– Да, на каждый матч мы ездили с ночевкой. Даже в Гродно. Тренировались в двухразовом режиме, гоняли кроссы по 8-10 километров. Ходили даже сказки о том, как нас тренируют. В первые годы в команде никто на результат не смотрел. Мы бегали, штангу поднимали и готовились к будущим сезонам. У Гришановича был фартлек – 2 тайма по 45 минут. Смысл следующий. Бежишь 100 метров, грубо говоря, за 15 секунд, 15 секунд потом отдыхаешь, 200 пробегаешь за 45, значит 45 секунд отдыхаешь, и так по возрастанию. Интенсивно работаешь тайм, 15 минут отдыхаешь и потом повторяешь. Все ли выдерживали? Да некоторые в обморок падали. Правда, вратарей полностью не грузили, но таймик все равно отрабатывали. Мы, местные, к этим нагрузкам привыкли, а вот ребятам, которые потом приезжали из команд мастеров, это дико было. Они ведь с мячами привыкли работать.

Первый сезон получился непростым. От Жодино, помню, 5 штук заглотили. У нас вообще не было никакого опыта. Поэтому и выступили плохо. Из 23 команды заняли 22-е место. На второй год были уже в серединке. Уровень первенства был неплохой. Правда, сейчас все по науке, схематично играют, а тогда было иначе. Никаких защитных схем, никаких зацепок. Много было атакующего футбола, поэтому и зрителей на игры много приходило. Но, стоит признать, время другое было. Интернета тогда ни у кого не было, развлечений было мало. А у футбола было свое преимущество – пиво. В Лиде прямо на стадионе стояли бочки, и мужики приходили целыми компаниями – выпить пива и поболеть. Сейчас пиво запрещают продавать. Но ведь в его продаже на стадионах нет ничего плохого. Вы посмотрите на Запад. Там многие на трибунах сидят с бокалами, пьют, отдыхают, получают удовольствие и смотрят футбол.

Во время товарищеского матча с минским «Динамо».

В Лиде в 1980-е было одно из лучшей полей в республике. Хорошие поляны были в Старых Дорогах, Жодино, Бобруйске. Хуже были на минском стадионе «Орбита», в Вилейке, Орше. Сейчас в Орше нормальный газон, а когда-то вообще поле было без травы. Однажды на Кубок БССР мы встречались в поселке Радунь с местной командой на каком-то школьном стадионе. Против нас реально играли мужички-механизаторы, которые буквально только что повыпрыгивали из тракторов и комбайнов. Мы им около 10 мячей отгрузили, и я до сих пор помню один момент из того матча. Забили, наверное, пятый или шестой мяч – вратарь что-то под мышкой пропустил. И капитан команды к нему подбегает и матом-перематом на весь стадион: «Блин, ну это твоя песня!».

Поначалу играли исключительно своими силами. Приезжих не было. Ну а потом появились связи с армией, и за нас стали играть ребята, проходившие воинскую службу в Смоленске. Но была своеобразная иерархия. Лучших футболистов-военнослужащих отдавали в московский ЦСКА и ростовский СКА, потом шли хабаровский СКА и «Искра» из Смоленска. А молодых, которые не проходили в основу этих команд, отправляли к нам. По 5-6 человек. Они, конечно, серьезно помогали. Все были примерно моего возраста, но в начале 80-х уже успели поиграть на хорошем уровне за команды мастеров.

- Кто был из них сильнейшим?

– Да хороших хватало. Например, защитник Вадим Роговской из Курска. Он позже много играл за московское «Торпедо». Леша Павлов выступал за московский «Локомотив». Не знаю, как он сюда попал. Возможно, провинился, но как центральный полузащитник разбирался здесь со всеми. А был еще у нас Юрка Маслаков. Юра, кстати, позже в мини-футбол играл за знаменитую «Дину» и сборную России. Юра Суров выступал за московские команды ЦСКА и «Спартак», становился чемпионом СССР. С помощью приезжих мы взяли первое чемпионство в 1983-м.

Мы в том году вообще здорово смотрелись. Орша приезжала – восемь получала, Пинск – шесть. Бомбили всех. Конкуренцию нам, наверное, составляло лишь минское «Торпедо». С остальными было намного проще. Мы же были профессионалами. Такими, как мы, были разве что «Спутник», солигорский «Шахтер», «Торпедо» из Жодино, Бобруйск. А остальные команды, наверное, тренировались пару раз в неделю, поэтому и получали в свои ворота по пять, по восемь голов. Ходили даже разговоры, что команду заявят во вторую лигу первенства СССР, но наш стадион не соответствовал нормам, да и фабрика в одиночку не потянула бы клуб.

- А когда к вам прибалты приехали?

– В конце 1980-х. Их всего было несколько ребят – литовцы Дарюс Магдишаускас и Нерюс Гудайтис. Дарюс, к слову, встретил здесь будущую супругу и потом домой уехал. Хорошие были ребята. Все понимали русский язык. Это сейчас в Вильнюс приедешь, молодежь его вообще не знает, а раньше все было иначе.

- Вы ведь сами немного с Прибалтикой знакомы – послужили в Эстонии.

– Да. Знаете, как нас местные жители называли? Куратами.

- И как это переводится?

– Курат – это черт на эстонском. Не любили там советских военнослужащих. Да, я из Беларуси приехал, но кто там разбирался. Мы для них все были русскими. Хотя в нашей ракетной части было несколько белорусов, а остальные – выходцы из Средней Азии.

- Кого из приезжих считали самым главным балагуром?

– Они же все в части числились, но все равно много времени проводили за ее пределами. Ну и любили погулять. В итоге Вадим Роговской, Саша Денисов, Леша Усков и Юра Маслаков тоже нашли себе жен в Лиде. Одна из любопытных историй связана со свадьбой. Ее праздновали в какой-то деревне в 25 километрах от Лиды, а на следующий день у команды была игра. За столом футболисты сидели едва ли не до утра, пока из части за ними машина не приехала. Утром была зарядка. По ребятам было очень заметно, что они не выспались. И тогда Гришанович на установке сказал: «Местные, если хотите, чтобы ваши друзья не попали на «губу», помогайте. Игра все покажет». По итогу разгромили соперника со счетом 6:0. Веселое было время. Болельщики приезжих ребят очень любили. Могли и пивом угостить.

Вадим Роговской.

- Слышал, что кто-то из того чемпионского состава просто пошел по наклонной и превратился в бомжа. Это правда?

– Да, есть такой человек. Мы с ним оба из бандитского района. Приблатненных и сидельцев там хватало.Благо я стал спортом заниматься и не пошел по этой дорожке. Многих моих знакомых с района уже нет в живых. Ну а парень, о котором идет речь, пошел по наклонной. Сейчас бомжует и бутылки собирает. Но он никогда много за «Обувщик» не играл, выходил в основном на замену. Зато присутствует на всех наших фотографиях. Где бы мы ни были, он всегда на фото. Мы даже смеемся. Три гола забил. Два с пенальти, а третий… Защитник мяч выбивал, он отвернулся, ему в задницу попало и в ворота залетело.

- Главный тренер «Слуцка» Виталий Павлов рассказывал, что его отцу во время какого-то матча шипом разорвали веко. Реально в советское время был такой жесткий футбол?

– Да, мне шипом однажды палец разрезало. Расскажу историю. В начале 1984-го я вместе со смоленской «Искрой», где проходил службу, тренировался на армейской базе в Кудепсте, пригороде Сочи. Помню, играли товарищеский матч с кишиневским «Нистру». За них тогда выступал здоровый рыжий нападающий Виктор Барышев. В одном из эпизодов вышел на него из ворот, он попытался пробить и попал мне ногой в руку. Чуть позже я почувствовал какую-то боль. Снимаю перчатку, а мой палец просто болтается. Крови нет. Просто кость торчит. Дальше было самое интересное. Это сейчас Сочи является нормальным городом, а тогда это была глухая провинция. Меня посадили в автобус и повезли в поликлинику. А уже вечерело, врача на рабочем месте не оказалось. Но мы узнали его адрес и поехали к нему домой. Короче, заходим к нему, а он выпивает. Что делать… Забрали и повезли его обратно в поликлинику. Как-то зашил. А второй раз швы накладывали на палец уже на Сахалине. Но там было несерьезное повреждение. Я видел травмы и пострашнее. При мне Вася Дятлов из витесбкого «Локомотива» так столкнулся с нашим Звиадом Бурдзенидзе, что у того колено просто вывернуло. Он не хотел ложиться в витебскую больницу. Так его всю дорогу обезболивали. Год потом не играл.

Участники товарищеского матча «Обувщик» – «Динамо» (Минск).

*  *  *

- Как вас забросило в Россию?

– Последний раз «Обувщик» стал чемпионом БССР в 1989-м. Но вскоре развалился Советский Союз, денег становилось все меньше и меньше, закончилась армия, поразъезжались все приглашенные ребята. Ставку начали делать на местных игроков, и результаты поползли вниз. И в дальнейшем команда уже не могла в финансовой составляющей конкурировать с «Динамо», «Фандоком», «Шахтером». Развал Союза я застал в гродненском «Немане». Играли тогда зону «Запад» второй лиги. Я вам скажу, страшнее выездов на Кавказ ничего не было. У нас как-то был спаренный выезд Агдам – Нальчик. Сначала играли с «Карабахом», а потом должны были ехать к «Спартаку». Дорога недолгая – 150 километров, но в том регионе уже происходили вооруженные конфликты, ехать было небезопасно. Поэтому мы вернулись в Баку, а это километров 600, и полетели на самолете в Нальчик. Игра с «Карабахом» вообще жуткая была. Ты идешь в раздевалку, а в подтрибунке стоит мужик в национальной шапке, с пистолетом в руках и говорит: «Нэт, рэбята, выигрыват не нада». А игра была ничейная, никто забить не мог. И судья во время матча не выдержал и просто сказал: «Да пропустите вы этот гол. Мы же отсюда потом не уедем!». В итоге в конце они нам все-таки закатили.

Я эти дальние поездки еще ощутил на себе в смоленской «Искре». Полетели как-то в Узбекистан. Сначала сыграли в Ташкенте, в еще неплохом городе, а потом поехал через хлопчатник в Джизак – к «Бустону». Едем, а вокруг везде сплошные поля. Мужики чаек попивают, четки перебирают, а женщины тем временем работают, хлопок обрабатывают. Там такая жара была, что асфальт плавился. Спать было невозможно. Ты влажной простыней ночью обмотаешься, а она через час сухой становится. Играли вообще в плюс 40. Смотришь на трибуну, а она вся черная из-за тюбетеек. Сидят эти узбеки и ногами топают. Жутковато было. Думали, как бы сыграть и быстрее оттуда уехать.

Как только распался Союз, все сразу хлынули в Польшу. Решил и я себя попробовать себя в команде из Сталевой Воли, но мне там что-то не понравилось. А когда вернулся, позвонил Игорь Криушенко, говорит, мол, давай, прилетай во Владивосток, есть вариант. А мы с ним по «Обувщику» знакомы. Он тут армию служил. Был молодым, симпатичным и интеллектуальным парнем. Девушки его очень любили :). Ну я и согласился на его приглашение. В итоге подписали контракт.

- Вы хоть знали, куда летите?

- Да. Алдан – это 20-тысячный городок между Нерюнгри и Якутском. Там в котельных топят углем. И когда снег выпадет, он из-за угля черным становится. Команду содержала государственная артель по добыче золота «Тыркында», а футболистов официально оформляли в ней старателями.

Алдан.

- А это кто такие?

– Старатели – это рабочие, которые на реке промывают песок и добывают золото. Зарплаты у нас были хорошие. Наверное, раз в сто выше, чем в Беларуси. Там уже до меня играли ребята с Гродненщины. Но при них это был любительский уровень, а меня приглашали в команду, которая играла во второй лиге чемпионате России. Чтобы вы понимали, что такое Восток России, расскажу на примере. Все происходило в течение одной октябрьской недели. В Находке играем в плюс 16, потом летим в Нижневартовск, а там уже снег лежит, на термометре – ноль. А дальше мы летим на жужжащем АН-24 на север – к команде «Урай» из Ханты-Мансийска. Приезжаем в город, а там снега по колено и минус 20. Мороз стоит. Но поле расчистили, и мы все равно вышли играть, хотя после перерыва зуб на зуб не попадал.

- В перерыве спиртное, чтобы согреться, не предлагали?

– Да нет, пили чай и грелись. В Алдане тоже часто на заснеженном поле играли. Его так расчищали, что к концу сезона я со своим ростом в 190 см едва до перекладины допрыгивал.

- С коренным населением общались?

– В Якутии живут эвенки и якуты, но их там совсем немного. Очень много приезжих старателей из Украины и Беларуси.

- Говорят, местному населению пить нельзя.

– Да, спиваются. Но расскажу другую историю. Про сборную Монголии. Дело в том, что ее в в 90-х ФИФА по каким-то причинам дисквалифицировала. И ради игровой практики она приехала к нам на 5 дней. Мы с ними питались в кафе «Галактика». В итоге у монголов вышел очень солидный счет. Мы бы такой за два месяца не наели. А что продавалось в Алдане из алкоголя? Болгарское шампанское «Албена», местное пиво, ликер Аmarettо и голландский спирт Royal. В итоге монголы придумали новую пропорцию, смешивая спирт с Amaretto. Приехали играть с нами футбол, но на поле так ни разу и не вышли. Были просто не в состоянии.

Ну а потом нам предстояло нанести ответный визит. Понабирали «червонцев» и поехали. Но на границе всех хорошенько потрясли, деньги забрали. Обещали вернуть на обратном пути. Но среди нас оказался смышленый украинец. Знаете, где он спрятал деньги? В полости электрической бритвы. К нему потом все приходили и просили денег, ведь за «червонцы» в Монголии можно было купить все что угодно – от норковых шапок до кожаных курток.

Сухэ-Батор – первый город на территории Монголии, который мы проезжали. Ранним утром увидели сотню человек, которые чего-то ожидали в очереди. Оказывается, люди в 8 утра так занимали очередь за хлебом.

Когда вышли играть против монгольской сборной в Улан-Баторе, увидели, что трава на поле по щиколотку. Играть было просто невозможно. Но мы и на таком газоне в первом тайме им три или четыре забили. Честно говоря, я такого стадиона, как там, вообще не видел. Обшарпанный, добитый. Мы вышли на центральную улицу города, а по ней коровы гуляют.

Центральный стадион в Улан-Баторе.

Монголы пить тоже не умеют. Помню, как они приходили к нам в гостиницу водку обменивать на норковые шапки. Спрашиваю у одного, что хочешь, а монгол: «Водки дай». Граненый стакан выпил, сигарету закурил, упал и отрубился. Через час проснулся и опять говорит: «Водки дай!» На следующий день другой пришел, сказал, что я ему бутылку обещал. Отвечаю, ты, наверное, перепутал, я ничего тебе не обещал. А он в ответ: «Может быть. Вы – русские – все на одно лицо» :).

В другой день нас повезли на экскурсию в резиденцию Очирбата, первого президента Монголии, а заодно в соседнем пионерлагере решили пикник устроить и угостить бараниной. Поставили чан, бросили туда камни, потом картошку и мясо. Мы покушали, а монголы полезли в этот чан, взяли горячие камни, присели и стали в руках перебирать. Я все никак не мог понять, как они не обжигаются, для чего держат в руках эти горячие камни. В итоге спросил. Оказывается, для того, чтобы с потенцией у мужиков проблем не было :). Потом собрались уезжать, а шофер пропал. Нашли пьяным и спящим под автобусом. Проснулся через полчаса и повез.

*  *  *

- Кто вас на Сахалин пригласил?

- Пунтус позвал. Он тренировал команду «Рыбак» из села Стародубского, которая выступала в первенстве Сахалина. Содержали клуб «новые русские», которые на местной речке ловили кету, а потом отправляли икру фурами на завод. Я видел, как ловят рыбу. Руками не возьмешь –скользкая, поэтому ловили марлевыми сачками. Если «горбыль», самец, отпускали, опускаешь сачок опять и ищешь самок.

Условия были хорошие, футбольное поле – тоже. Его сделали прямо на берегу Охотского моря. Море, конечно, холодное. Больше 15 градусов не прогревалось. Можно только на минутку заскочить.

- Домой икру отправляли?

– Однажды отправил в Брест 108 банок. Конец сезона. Мы как раз были с командой в Краснодаре на финале Кубка России среди любительских команд. И я решил с помощью массажиста передать домой огромный баул с гостинцем. Положил туда два комплекта формы, 5 хвостов рыбы и 108 баночек с икрой. Пунтус договорился с проводницей, она выделила под сумки места. Ну и я свой 50-килограммовый баул поставил. Все волновался, чтобы только не забыли его. В итоге именно мою сумку в вагоне и забыли. Человек вышел с поклажей в Минске, а на его место сел кто-то другой и в Барановичах сошел. Ну и сумку мою прихватил.

- Сколько стоила икра?

– Одна банка стоила 5-6 долларов. Вот кто-то икорки тогда и поел.

- Вас ведь в России и в мини-футбол занесло. В зале уже тогда крутились хорошие деньги?

- Деньги были хорошими, да и играли мы с ребятами исключительно в межсезонье. Мы выступали за «Сибиряк», но жили в Новосибирске не постоянно, а приезжали исключительно на тур. Длился он неделю. Нам за приезд давали 200 долларов, за победу – 100. Обычно мы побеждали в трех матчах в туре, поэтому можно прикинуть, сколько получалось заработать. Думаю, около 500 – 600 долларов у нас выходило. Но это была подработка.

Лида, Кубок «Дербистар». На поле футболисты «Лиды» и «Днепра».

- Играли против Константина Еременко?

– Конечно.

- Что у него был за удар?

– Так бил, что мяча не видно. Ты просто не успеваешь среагировать. А бил он классно с двух с ног, а с левой так вообще… Я против него играл в Челябинске, и он мне три положил. Проиграли «Дине» тогда 1:6. Мой «Сибиряк», к слову, до сих выступает в высшей лиге.

- Кстати, про удары. Поговаривают, что самый сильный в Беларуси был у…

– Витольда Хохлача?

– Да, у него.

- А вы не читали интервью Жевнова? Короче, «Лида» в 2000-м принимала дома БАТЭ. Судья назначил штрафной. До ворот было метров 45. Стенку никто не ставил. Хохлач разогнался и так дал, что Жевнов просто взглядом мяч проводил. Футболиста с более сильным ударом я и сам не припомню. Да и игроком Хохлач был очень способным. Его приглашали в Швецию, в команду высшей лиги. Причем предлагали не просмотр, а сразу хотели подписать контракт. Но не поехал.

- Почему?

– Говорят, жена не отпустила. Мы все этому удивлялись. Уехал бы в свое время, может, заиграл бы. Знаю, в последнее время грузчиком на пивзаводе работал. Чем занимается сейчас, не в курсе. На футбол он редко приходит.

- Когда вы заканчивали, застали в команде Олега Кубарева. Каким он был футболистом?

– После Алдана меня еще звали в «Океан» из Находки, но я не поехал. В итоге вернулся в Беларусь. Были и другие варианты, но я не люблю большие города. В Лиде чувствую себя уютно. А Кубарев пришел в команду в 1997-м. Играл хава центрального. Его наш тренер Прохоров приглашал на место лидера, и он со своей задачей справлялся. Уже тогда был предрасположен к тренерской работе. На тактических занятиях и разборах матчей частенько дискутировал с тренером. Но Кубарев был очень спокойным. Эмоции через край не били. Олежкой всегда его называли.

Из того состава не только он стал тренером. Петрушевский сейчас тренирует светлогорский «Химик», Виталий Рашкевич работал в Молдове с «Шерифом». Тогда за команду играла в основном лидская молодежь. Саша Юревич был еще совсем молодой. Тихий парень. Никогда голоса не повышал. Талант в нем был сразу заметен. Не обладая стартовой скоростью, он очень здорово читал игру. Паша Шмигеро – тоже хороший парень. В БАТЭ потом оказался. Тем составом мы установили рекорд – проиграли в 1998-м в первой лиге лишь в 21-м туре. На мой взгляд, за последние лет 20 – это лучшая команда. После нее «Лида» даже во вторую лигу выбывала. Со временем самые талантливые поразбежались. Их же не удержишь, если человек нашел лучше условия. Для результата нужно кого-то приглашать, но все равно хочется, чтобы больше половины было местных игроков. Деньги закончатся, все приглашенные разъедутся – и кого ты тогда будешь брать?

«Лида»-1997. Валентин Бурнос стоит первым справа в верхнем ряду, Александр Юревич стоит четвертым справа в среднем ряду. Олег Кубарев – первый справа в нижнем ряду.

- То, что хоккей появился в городе, футболу явно не подмога.

– Конечно. Это ведь отвлечение средств. И хоккей забирает намного больше, чем футбол. Когда Шапиро был губернатором Гродненской области, половину бюджета хоккейного клуба давала область, другую половину – район. Как сейчас, не знаю. Но ведь сама хоккейная амуниция намного дороже, чем футбольная. Коньки стоят 200 долларов, клюшки – по 50-60.

- Вы верите, что футбольная команда из Лиды сможет вновь оказаться в элите?

– В этом году в таблице еще поднимутся, но в высшую лигу не выйдут. Пришел Солодовников, и, думаю, если на следующий сезон сохранят состав, пригласят парочку игроков со стороны, то почему бы и нет. Солодовников – человек амбициозный, ему есть что доказывать. Поэтому предположу, что в следующем году перед командой поставят максимальную задачу.

- Но вы согласны, что «золотые» годы Лиды позади?

– Так нельзя говорить. Жизнь ведь развивается по спирали. Хотя 25-30 лет назад было действительно лучше. В городе футболом жили не только болельщики, но и большие начальники. Народу на матчах было очень много. А сейчас на трибунах собирается порядка 300 человек. И половина из них – знакомые футболистов. Сейчас просто затишье. Но, будем верить, Солодовников встряхнет здесь всех и заразит своим энтузиазмом. 

ФОТО: из личного архива Валентина Бурноса