«Белорусы тихие. Намного спокойнее, чем россияне». Главный забивала «Динамо» – о Гуренко, Гончаренко и Бобруйске
В Румынии получил BMW за забитый мяч, а в России его тренировал Виктор Гончаренко.
Тарас Щирый познакомился с Кехинде Фатаи.
При всех многочисленных потерях в предсезонке минскому «Динамо» удалось сохранить несколько значимых футболистов. Среди них форвард Кехинде Фатаи. Экс-нападающий «Уфы» пополнил «Динамо» в августе 2018 года и со старта начал показывать качественную игру. В девяти матчах чемпионата нигериец записал на свой счет пять точных ударов. Зимой Кехинде мог оказаться в чемпионате Турции, но все-таки остался в Минске. Незадолго до начала чемпионата Тарас Щирый встретился с Фатаи и поговорил про мотиватора Гончаренко, новое «Динамо» и сумасшедшего футбольного босса из Румынии, который делал Кехинде невероятные подарки.
– Чувствую себя очень хорошо, и у меня все здорово, – начинает беседу Фатаи. – Мы с командой недавно вернулись из Турции, где проводили предсезонную подготовку (интервью состоялось после кубковых матчей со «Слуцком» – Tribuna.com). В клубе появились новые футболисты и главный тренер Роман Пилипчук. Ребята уже адаптировались. Я всегда говорю: если ты профессионал, то тебе легко привыкнуть к новой команде. Ты знаешь, для чего ты тут находишься и какова твоя цель. В таком случае адаптируешься ко всему очень быстро. Пилипчук хороший специалист. Знаю его еще по «Спартаку», где он помогал Каррере, и работе с «Тереком». В курсе, что раньше он был профессиональным футболистом, выступал на позиции нападающего. На тренировках Пилипчук дает работу, которая мне нравится.
– Слышал, что он требовательный тренер. Что скажешь о его тренировках?
– Для меня они нормальные. Я жил в России на протяжении трех лет и знаю, как там тренируются. Хотя, возможно, некоторым нашим ребятам действительно непросто приспособиться к каким-то его требованиям. Как это объяснить. Все-таки тренировки команд российской премьер-лиги – это уже другая ментальность, и, повторюсь, для многих это непросто. Тренер всегда хочет, чтобы мы конструктивно играли вперед и находили классное решение для завершения атак.
– Окей, какие у тебя впечатления от первых официальных матчей сезона?
– Мы долго готовились к кубковым матчам со «Слуцком». Было непросто. Вернулись из Турции, где тренировались на хорошей траве, и перешли на синтетику. Ребятам, которые только пополнили команду, было особенно сложно. Ответный матч мы проводили в Бобруйске. Верно? И играть там на искусственном поле было очень тяжело и опасно. Газон оказался действительно плохим. Никогда прежде не играл на таком плохом поле. Оно не выглядело, как нормальное поле для футбола. Перед матчем ко мне подошел тренер и сказал: «Смотри, мы действительно хотели, чтобы ты сыграл, но лучше тебе этого не делать». После моей последней игры на синтетике у меня возникли проблемы с лодыжкой, и меня в Бобруйске решили поберечь.
– Ты не любишь играть на синтетике?
– Нет, я три года играл и ежедневно тренировался на искусственном поле в «Уфе», и все было нормально. Просто все зависит от качества. В «Уфе» поле лучшее. Трава – как натуральная. Изумительное качество. А такого поля, как в Бобруйске, я еще нигде не видел. В Африке лучше.
- Зимой ты мог оказаться в турецкой команде «Акхисар Беледие». Почему не срослось?
– Все верно. Но я бы не хотел затрагивать эту тему.
* * *
– Хорошо. Давай поговорим о твоей биографии. Начнем с Родины.
– Как ты знаешь, Нигерия – самая крупная страна Африки. Там проживает порядка 200 миллионов человек. Нигерия владеет множеством ресурсов. Этим она чем-то напоминает Россию. Родился я в городе Кадуна, в северной части страны, а все свое детство провел [в центре Нигерии] в Джосе. Рос там до того момента, пока не переехал играть в футбол в Румынию.
Мой папа – инженер, а мать – бизнесмен. Ее дело связано с доставкой продуктов питания в школы. У меня большая семья – восемь братьев и сестер. При этом я никогда не испытывал никаких проблем и рос в хороших условиях в хорошем районе города. У нас очень большой дом, в котором каждый имеет свою комнату.
– Ты кажешься счастливчиком. В Беларуси многие до сих пор считают, что Африка – бедный континент.
– Да нет. Если полетишь в Африку и посетишь мою страну, то увидишь людей разного уровня жизни. Всего их три. Есть богатые люди, средний класс и бедные. Больше всего в Нигерии людей со средним достатком, тех, кто не испытывает проблем ни с едой, ни с жильем. Они, наверное, составляют 60-70 процентов от всего населения. В Африке на самом деле нормальная жизнь. Чтобы быть счастливым у нас, тебе не нужно большое количество денег. Нужно не так много, как в Европе. Если ты живешь в Африке и имеешь одну тысячу долларов, а я – сотню, то со своей суммой буду счастлив так же, как и ты. Мне ста долларов будет хватать.
Нигерийский Джос.
– Ты видел в Джосе бедные районы?
– Да, я знаю такие места. Но там не все так страшно. У тех, кто там живет, есть дом, люди ночуют под крышей, у них есть еда. Просто питаются не так хорошо, как другие жители города. Но они тоже по-своему счастливы. Очень и очень бедные люди живут в джунглях. Но я никогда не встречал тех людей и не был в этих местах. Видел их только по телевидению.
– Я слышал истории о неблагополучных районах в африканских городах. К примеру, ивуариец, бывший игрок «Слуцка», Сенен Себаи рассказывал, что жил в гетто, где жесткие драки были нормальным явлениям.
– Это можно увидеть не только в Кот-д’Ивуаре. Есть районы и в Нигерии, где стычки на улицах происходят до сих пор. Еще не так давно в Джосе происходили серьезные битвы по религиозному принципу – христиане бились с мусульманами (в 2010-м во время подобного противостояния погибло порядка трех тысяч человек – Tribuna.com). Просто я жил в нормальном районе, где у людей совершенно другая ментальность. У меня все было иначе. Мои родители помогали нам, как могли, мы постоянно ходили в школу и никогда не участвовали в подобных драках. Папа и мама оградили нас от все этого, и, повторюсь, мы никогда ни в чем не нуждались.
Единственная драка, которую я видел на улицах нашего города, – это противостояние христиан и мусульман. Мне, наверное, было 14 или 15 лет. Все эти беспорядки имели политическую подоплеку и происходили во время выборов. Помню тот момент. Папа забрал меня из школы. И когда мы ехали домой на машине, увидел, как люди бьются друг с другом. Я испугался. Выглядело все это жутко.
– Давай поговорим на более приятную тему – о футболе. Кто привил тебе любовь к игре?
– Расскажу одну историю. Если в нигерийской семье есть мальчик, то он обязательно играет в футбол. Это самая популярная игра в нашей стране. Я начал играть со своими друзьями на улице, в школе. Мой папа раньше сам играл, смотрел вместе со мной матчи, но хотел, чтобы я вместе с братом-близнецом (Тайе Фатаи выступает за румынскую команду «Глория» из города Попешти-Леордени – Tribuna.com) все-таки больше уделяли времени учебе. У нас были хорошие оценки, мы преуспевали в математике и английском, и родители никогда не думали, что мы станем профессиональными футболистами. Им наше решение далось непросто. Мама даже плакала, но по итогу родители сказали: «Окей, играйте»
Начинал я в команде JUTH.Это один из самых больших футбольных клубов в Джосе. Но поиграл всего несколько месяцев, а потом уехал в Румынию.
– Как это случилось?
– В Нигерию приехали скауты из многих стран. В том числе из Румынии. Была организована большая скаутинговая программа. Пятьсот мальчиков из Джоса, разделенные на команды, играли между собой, а потом менялись.Так меня заприметили представители французского «Марселя». Они приехали ко мне домой, пообщались с моими родителями, и я уже считал, что поеду во Францию. Но через день в мою школу пришли румыны. И они меня переубедили.
– Разве это не ошибка?! Ведь тебя звали в один из самых знаменитых клубов Франции.
– Хозяин «Фарула» из Констанцы Георге Босанчану сказал мне: «Приезжай в мою команду. Я дам тебе возможность играть за основной состав, и у тебя будет хорошая карьера». Французы предлагали играть сначала за резервную команду, а мне очень хотелось выступать за основу. Вот почему я принял предложение «Фарула» и убедил родителей, что мне нужно ехать именно туда.
– Тебе не было и 18 лет, когда ты улетел в Румынию. Новый язык, совершенно другая культура – как ты ко всему этому привыкал в юном возрасте?
– Я ничего не боялся. Играть в футбол – это была моя мечта. Хотя первое время было непросто – язык другой, еда другая, атмосфера другая. Но я попал в Румынию летом, Констанца находится на черноморском побережье, погода была хорошая, и я чувствовал себя великолепно. В городе на меня реагировали очень спокойно и никаких проблем не возникало. В команде меня, чернокожего парня, тоже приняли хорошо, и я никогда за всю свою карьеру не сталкивался с расизмом.
Кехинде Фатаи (слева) в форме «Фарула».
С общением было непросто – лишь несколько человек разговаривали на английском. Поэтому ежедневно после тренировок я изучал румынский язык с учителем, и достаточно быстро его освоил. Какой он? Напоминает, наверное, латынь, и чем-то схож с итальянским.
На тот момент «Фарул» был одним из лучших клубов страны. Красивый город, классная команда, множество фанатов – мне там все нравилось. Но в определенный момент у «Фарула» возникли трудности. В 2009-м мы вылетели в первую лигу, Босанчану поменял свои взгляды на футбол и перестал финансово поддерживать команду. В последний мой сезон в Констанце у «Фарула» были серьезные проблемы с зарплатами. Я не помню, на сколько месяцев нам задерживали выплаты, но это были серьезные сроки.
– Пять месяцев?
– Больше. Мы жили без зарплат. Помогали сбережения, которые у меня были. Потом мне предложила контракт «Астра», и я уехал.
– После огромного туристического центра ты оказался в небольшом городке Джурджу…
– Да, но мы там не жили – только играли. Жили в Бухаресте, тренировались в Плоешти, а стадион находился в Джурджу. Это напоминает ситуацию с БАТЭ в Беларуси. Джурджу – почти деревня. Просто агрокомпания, которой владеет босс «Астры», построила там стадион. Фантастический. На мой взгляд, он был лучшим в стране до того момента, пока в Бухаресте не открыли Национальный стадион. С «Астрой» я становился чемпионом, брал Кубок страны и играл в Лиге Европы. К нам приезжали «Селтик», «Лион», «Ред Булл», и мы играли против них в этом маленьком городке Джурджу. Я там провел замечательную часть карьеры.
– Сейду Яхая рассказывал, что «Астру» содержит самый богатый человек Румынии Иоан Никулае, сколотивший состояние на сельском хозяйстве, и платил за победы он очень солидные бонусы. Подтверждаешь?
– Да, это правда. Если Никулае полюбит, он готов дать тебе все что угодно. Когда я играл за «Астру», этот человек мне совершенно бесплатно дал квартиру, машину и дорогие часы Rolex. Где эти часы сейчас? Я их через два года подарил отцу. Помню, как мы в 2014-м отправились на ответный матч плей-офф Лиги Европы с «Лионом», и Никулае сказал: «Если ты забьешь, а мы выйдем в групповую стадию, то на следующий матч полетишь со мной в моем частном самолете». Я забил, мы победили со счетом 2:1, и на поединок с «Селтиком» в Шотландию мы полетели втроем – я, Яхая и наш босс на его самолете.
Когда еще Сейду не было в команде, «Астра» боролась за выживание. Это был мой первый год в клубе в 2010-м. У нас была игра против «Спортула» из Бухареста. Никулае подошел ко мне перед матчем и обратился: «Если мы проигрываем в этой встрече, то можем вылететь. Но если ты забьешь, мы победим и останемся, то проси у меня все, что захочешь…». В итоге я забил, мы победили 1:0, избежав вылета. После матча Никулае ничего не забыл и спросил: «Что же ты хочешь?» – «Хочу поменять свою машину». – «Какую ты хочешь?» – «Мне нравятся BMW». Проходит четыре часа, я сижу дома в Плоешти, ем с друзьями пиццу, обсуждаем игру, и тут раздается звонок от руководства, мол, выйди, на улицу. Выхожу, а передо мной стоит новенькая BMW. С пробегом в ноль километров. Я был очень удивлен. Босс сказал мне тогда по телефону: «Ты сделал меня счастливым! Это то, что ты хотел». До этого я ездил на AlfaRomeo.
– Невероятный человек.
– Он просто очень любит футбол. У Никулае как-то были проблемы с правительством, и он два с половиной года провел в тюрьме (бизнесмен получил срок за нелегальную финансовую поддержку предвыборных кампаний Социал-демократической партии. Осужден в 2015-м – Tribuna.com). Когда он находился в заключении, то попросил лишь об одном – чтобы ему поставили телевизор смотреть футбол. Этот человек помешан на нем. Нигде больше не встречал таких футбольных руководителей.
– Ты провел в Румынии порядка шести лет. За это время у тебя была возможность перейти в «Стяуа»?
– Да, был шанс играть за этот клуб. Во время первого сезона в «Астре» мне поступило предложение от «Стяуа», но наш босс меня бы туда никогда не отпустил. Кроме того, у «Стяуа» сумасшедший президент [Джиджи Бекали]. Он чересчур много говорит на ТВ, а мне это не нравится.
Я часто забивал «Стяуа», мы одерживали победы над этой командой, и он однажды неприятно высказался обо мне на телевидении. Заявил, что футболист с моим именем никогда не будет играть за его команду. Все дело в том, что английский аналог румынского слова «футай» – fuckup. После этого я тоже сказал, что никогда не буду играть за этот клуб.
– У тебя были варианты уехать из «Астры» в топ-чемпионаты?
– Да, были варианты поехать играть во Францию, Англию. Кроме того, как-то было предложение от «Сампдории». Когда мы прошли в Лиге Европы «Лион», мной заинтересовались «Ренн» и «Лион». Но в итоге я уехал играть в бельгийский «Брюгге». Там реально хороший чемпионат, но через год я вернулся в Румынию.
– Объясни, как ты не подписал контракт с «Лионом» или «Ренном»?!
– К примеру, президент и тренер «Ренна» прилетели в Румынию обсуждать мой переход за день до закрытия трансферного окна. Но босс «Астры» сказал: «Нет, я не хочу терять лучшего игрока команды». И дело было не в деньгах. Он тогда сказал, что сможет мне платить такие же деньги и в Румынии.
– Хорошо. Как ты вообще можешь охарактеризовать румын?
– Очень хорошие и честные люди. Цыгане? Да они повсюду – живут во многих странах, и везде просят денег.
– И как ты поступал, когда встречал их?
– Помогать нуждающимся – так принято в моей культуре, так меня учили. И если я вижу, что ко мне кто-то подходит, просит о помощи, я всегда дам какую-то сумму. Иначе не могу.
* * *
– В 2015 году ты оказался в пражской «Спарте». Чем запомнилась Прага?
– Прага – прекрасный город. Самый красивый из тех, где я играл. Многие приезжают туда снимать кино! Там всегда много людей. Если проснешься в шесть или семь утра, то даже в это время будь готов увидеть их на улице. Мне очень нравится исторический центр города. Я ежедневно до или после тренировки по нему прогуливался – моя квартира находилась неподалеку.
С футболом там тоже все было очень хорошо. Мы играли в квалификации Лиги чемпионов и Лиги Европы, занимали высокие позиции в чемпионате, я много забивал. Уровень лиги достаточно высокий. Фанаты в Чехии классные. Независимо от того, сильная или слабая команда, болельщики всегда приходят на стадион. На наших матчах в Праге арена всегда была заполнена целиком.
– Когда ты играл за «Спарту», произошла трагедия, на которую ты откликнулся постом в Инстаграме. Во время пробежки умер тренер вашей команды Павел Срничек.
– Не знаю, что и сказать. Это был очень современный тренер вратарей. Для меня это человек, который постоянно излучал позитив, со всеми хорошо общался и шутил. Разговаривал не только о футболе, но и о жизни за пределами поля. Я был шокирован, когда узнал о произошедшем. С ним произошло что-то странное. Он слетал в Ньюкасл (Срничек в своем время провел больше 150 матчей за «Ньюкасл Юнайтед» – Tribuna.com), потом вернулся в Прагу, вышел на пробежку в парк и все... Он впал в кому [в результате остановки сердца], было предпринято много усилий, чтобы вернуть его к жизни, но тщетно. Срничек был прекрасным человеком.
– Ты играл в центре Европы, жил в прекрасном городе, но пару лет назад согласился на переезд в Уфу. Это же почти конец света.
– Да. Когда я получил предложение от «Уфы», ничего не знал об этом городе и команде. Но на пару дней слетал посмотреть на город, условия работы, и по итогу меня убедили подписать контракт. Я не испытывал никаких проблем. Если ты профессионал и едешь играть в футбол, то тебе не так сложно приспособиться. Да, атмосфера в городе, может, была так себе, но люди там живут хорошие и реагировали на меня нормально. Да и с футболом все было окей.
– В Уфе ты работал под руководством белоруса Виктора Гончаренко. Как можешь его охарактеризовать?
– Оу, это один из самых сильных тренеров среди тех, кого я знаю. Он хорошо знает футбол. «Уфа» была маленьким клубом, а он начал менять ментальность, делая топ-футболистов, настоящих профессионалов из игроков невысокого уровня. При нем ты становился намного лучше, чем был раньше. При нем «Уфа» победила во многих матчах. Наш маленький клуб с Гончаренко побеждал московский «Спартак»!
– Многие белорусские футболисты рассказывают про его эмоциональность.
– Если тренер и футболисты работают без эмоций, то это несерьезно. Они должны быть эмоциональными перед матчами. Посмотри на Зидана. Он как-то сказал: «Если ты не эмоционален, то ты не сможешь всерьез воспринимать футбол». И Гончаренко очень эмоциональный тренер, который никогда не любит уступать. Я считаю, это здорово. Он хороший мотиватор. Подойдет к тебе и скажет: «Ты – лучший. Можешь сделать это, и это, и потом все сам увидишь». Посмотри сейчас на ЦСКА. Там собрана одна молодежь. Обляков. Он был неизвестным маленьким мальчиком в «Уфе», а как играет сейчас? Гончаренко дает шанс проявить себя ребятам из резерва. Таких футболистов в ЦСКА много, и сейчас эта команда хорошо играет.
– Тебе в России было сложнее, нежели в Европе?
– Да, конечно. В Европе холодно, но, как оказалось, в России еще холоднее :). Кроме того люди в России не похожи на тех, кто живет в Европе. У них другой менталитет. Не знаю, как его описать. Могу сказать, что россияне во многом похожи на белорусов. Нормальные люди. Просто другие. Одни смеются, другие – нет, одни очень открыты, а другие очень закрыты.
– Кто предложил тебе вариант в Беларуси?
– Виталий Булыга и агент Сергей [Новиков]. Когда мне поступило предложение, я находился в Уфе. К тому моменту уже хотел покинуть команду (август 2018 года – Tribuna.com). На это был ряд причин. Тогда уже знал, что «Динамо» – большой клуб с традициями. Так что для меня не было проблемой переехать играть в Минск. Мне сразу понравился город. Он очень чист и красив. Больше всего мне нравится улица, на которой мы с тобой встретились (кафе BriocheBistro на проспекте Победителей – Tribuna.com). Дело в том, что никуда особо не езжу, торговые центры, продуктовые магазины пока не посещал и больше времени провожу именно здесь. Команда мне тоже понравилась. В Минске я встретился с Сейду, с которым знаком еще по «Астре». Под руководством Гуренко работалось хорошо, он хотел играть в атакующий футбол. Сильный тренер. В тот момент «Динамо» вылетело из Лиги Европы, и в непростой ситуации он сумел настроить футболистов на работу.
– Какими тебе показались белорусы?
– Очень и очень спокойные люди. Единственная проблема в том, что по английски не говорят. Но они тихие. Намного спокойнее, чем россияне. Те наоборот очень эмоциональные. С белорусами у меня никогда не возникало проблем, и я чувствую себя здесь нормально.
– Если сравнить с другими государствами, где ты жил, Беларусь для тебя богатая, средняя по уровню жизни страна или бедная?
– Если сравнить с Россией?
– Да, например.
– Небогатая. В сравнении с европейскими – тоже. Это касается всего. Не только зарплаты. Но я чувствую себя здесь комфортно.
– Что скажешь онашей кухне?
– Я еще в России пробовал борщ. Мне он понравился. Правда, я его не так часто ем. Последний раз, наверное, ел в прошлом году.
– А вот Джоэль Фамейе, к примеру, просто не переносит наши супы. Говорит, что в воде плавают макароны.
– Думаю, нечто подобное может произойти с тобой, если ты окажешься в Африке. Просто есть отличия между тем, что едят на континентах. Я же не имею никаких проблем с белорусской едой. Выделить что-то не могу, потому что многое еще не пробовал. Хотя мне очень понравились картофельные блины – драники. Единственное, что я не ем, так это свинину.
– После сильных чемпионатов Румынии, Чехии и России ты оказался в белорусском. Это самое слабое первенство, в котором ты выступал?
– Я бы так не говорил. Уровень растет, и я не могу сказать, что у него так много различий с чемпионатами, где я играл. Большинство команд у вас демонстрирует оборонительный футбол. И лишь несколько могут позволить играть в атакующей манере. Но нечто подобное происходит и в России. Никто не хочет проигрывать и все много обороняются. В вашем чемпионате тоже играют квалифицированные футболисты.
–Ты не считаешь, что, переехав в Беларусь, сделал паузу в развитии карьеры?
– Не думаю в таком ключе. Повторюсь, тут есть хорошие футболисты. Хороший пример – это Александр Глеб, который играет за БАТЭ. Я всегда болел лишь за «Арсенал», и он был одним из моих любимых игроков.
– Сделаешь селфи с ним для своей коллекции в Инстаграме?
– Если увижу его, то обязательно :).
– И последнее. Кехинде, какую цель ты ставишь перед собой на сезон?
– Знаю, что «Динамо» уже давно обходится без золотых медалей, и мне бы очень хотелось, чтобы в этом году команда наконец-то стала чемпионом. Буду всеми силами стараться помочь команде занять первое место, а потом получить хорошее предложение.
