Как футболисту из Африки и его жене живется в Жодино: про стычки на поле, старушек и выпивох
Знакомимся с Жаном По и его женой Жозианой. Им есть что рассказать.
Форвард Жан По и Жозиана рассказывают.
Африканцами в белорусском чемпионате уже никого не удивишь. Интересно другое. Большинство футболистов с черного континента приезжают в нашу страну, оставляя жен и детей на Родине. Но бывают и другие примеры. В прошлом году «Торпедо-БелАЗ» подписал контракт с ивуарийским форвардом Жаном Морелем По. Первое время Жан жил вместе со своим соотечественником Янном Аффи, о котором мы уже подробно рассказывали.
Но несколько месяцев назад из Абиджана в Беларусь к По прилетела супруга Жозиана. Как считает девушка, где бы ее муж не находился, она должна быть рядом и помогать в быту. Тарас Щирый встретился с парой и записал несколько историй из их семейной жизни в Жодино.
– Как мы познакомились? – начинает беседу улыбчивый 22-летний Жан. – Это произошло на каникулах семь или восемь лет назад в небольшом городке под названием Буафле, где живут мои родители. Буафле расположен достаточно далеко от Абиджана. Населения там не так много и буквально все жители знают друг друга. Когда я был маленький, то проводил в этом городе очень много времени. Так вот, мы сидели в кафе с друзьями, и к нам подошел еще один товарищ вместе с незнакомой девушкой. Она была очень красива, и я начал про нее расспрашивать. Оказалось, что Жозиана родилась в Абиджане, но у отца был дом в Буафле, и она проводила там время с братьями и сестрами. Она ни с кем на тот момент не встречалась. Так мы и познакомились. Позже мы стали общаться в Абиджане, и наши отношения стали еще более серьезными.
– Он мне тоже показался красивым парнем, – включается в беседу Жозиана. – Вел себя как джентльмен. Начали общаться и почувствовали, что достаточно близки друг другу. Со временем стали все больше и больше времени проводить вместе, разговаривать на разные темы, и я в какой-то момент поняла, что мы родственные души. Примерно через пять лет после первой встречи мы стали очень близкими людьми друг для друга.
– Абиджан разбит на много районов. Мы жили в разных. Я – в Кокоди, где и начинал играть в футбол, а моя супруга – в Аджаме. Мой считается одним из самых безопасных во всем Абиджане, а она проживала в достаточно криминальном месте в центре города. Там очень много магазинов и торговых точек, и если ты попадешь в Аджаме, то сможешь купить все, что захочешь – от мобильных телефонов до обуви и одежды. Жозиана говорит, что есть кварталы очень спокойные, но есть и те, где ночью можешь нарваться на криминал. С насилием она не сталкивалась, но слышала о том, как грабители приходили к кому-то домой с пистолетом и заставляли отдать все, что они хотели. У меня тоже есть неприятная история. Однажды утром шел к Жозиане, а мне тогда было 14 лет, меня остановили два мужика и средь бела дня наставили нож и сказали: «Давай деньги и телефон!» Я ответил: «Деньги берите, но, пожалуйста, только не телефон!» В итоге отдал им деньги, и они меня отпустили.
– Я помню эту ситуацию, – говорит Жозиана. – На самом деле, я жила в достаточно защищенной части, но боялась за безопасность Жана по другой причине. Он все-таки жил в Кокоди, и из-за этого могли возникнуть проблемы с ребятами с нашего района, которые его не знали.
– Жан был романтичным парнем?
– Если говорить о каких-то цветах, нет, он таким не был. И вообще в Африке не принято дарить девушкам цветы. Он был романтичен по-своему: дарил подарки и достаточно часто делал какие-то сюрпризы, приглашал в кафе и рестораны. Однажды мы гуляли по торговому центру в Абиджане, и в ювелирном магазине я увидела серебряную цепочку, которая мне очень понравилась. Чуть позже он пошел и купил ее, хотя я ничего не знала об этом. Для меня это был один из самых неожиданных сюрпризов.
– А как он сделал предложение руки и сердца?
– На самом деле это была большая неожиданность. Я была в Абиджане, он – в Жодино. И однажды он просто позвонил и сказал: «Окей, настало время пожениться. Думаю, этот момент настал. Что ты думаешь об этом?» Я спросила: «Ты делаешь мне предложение?» – «Да!» И я согласилась. Для меня это был момент радости со слезами на глазах. Серьезно, я подобного не ожидала. У нас раньше уже была помолвка, но мы никак не могли определиться с датой. Знали, что это будет когда-то в будущем. Через несколько месяцев, в декабре, мы сыграли свадьбу.
– Знаю, что в Африке свадьба – это фантастическое событие.
– Да, но мы решили, что организуем немножко другую церемонию в ресторане – маленькую, в европейском стиле на 50-60 человек, –рассказывает Жан. – Все длилось порядка трех или четырех часов. Я был в смокинге, невеста – в белом платье. Если ты в Африке проводишь большую свадьбу, то должен быть богатым человеком и потратить на нее огромную сумму денег.
– Жозиана, а на какой самой большой свадьбы ты была?
– Я была как-то на свадьбе дочери маминой подруги, и это было солидное мероприятие. Там собралось порядка 500 человек. Из них, думаю, невеста знала человек сто. Все проходило на огромной закрытой площадке. На столе – жареная курица, рыба и традиционные ивуарийские блюда. Невесте дарили очень много посуды. В Африке считается, что женщина – хозяйка, и она должна готовить для своего мужа. Еще дарят деньги и народную одежду для девушек. Самым странным подарком, который я видела на свадьбе, был комплект эротического женского белья. Для чего? Наверное, для первой брачной ночи. Но такие подарки вообще-то очень редкие и нетипичны для наших свадеб.
– Жан, в Беларуси на свадьбах очень много пьют спиртного. А как с этим в Кот-Д’Ивуаре?
– Пьют, но не так много, как в Беларуси. На моей свадьбе пили шампанское, вино и немного пива. У вас же употребляют очень и очень много спиртного. Я был на свадьбе одноклубника, и на столе видел очень много бутылок. Но, как я понял, такая здесь традиция.
* * *
– Жозиана, чем ты занималась раньше, и почему решила все-таки приехать? Ведь многие африканские футболисты живут с женами на расстоянии.
– Я учусь в Абиджане в университете Феликса Уфуе Буаньи – а это крупнейшее учебное заведение страны – по специальности гражданское право, и хочу продолжить обучение в магистратуре. Может быть, потом буду работать юристом или займусь своим бизнесом. Возможно, он будет связан с продажей одежды. Жан мой муж, и я приехала сюда за ним, потому что должна быть рядом, готовить и помогать. Если сочетаетесь браком, то должны жить вместе. Тем более он уехал очень далеко, и ему одному было тяжело.
– Ты не пыталась его отговорить от контракта с «Торпедо-БелАЗ»? Беларусь – это ведь так далеко от Абиджана.
– Я не уговаривала его остаться в Абиджане. Знала и понимала, что футбол – его страсть, и не хотела мешать Жану идти к мечте, не заставляла сидеть со мной в Кот-д’Ивуаре. Была счастлива, когда узнала, что он подписал контракт с белорусской командой, и полностью поддержала его выбор. Поначалу вообще ничего не знала о вашей стране, однако потом посмотрела картинки в интернете, подумала, что это очень открытая страна для иностранцев, и там у мужа все будет хорошо.
Честно говоря, я достаточно остро ощущала это расстояние между нами, и время в разлуке шло очень медленно. Это немного печалило. Были дни, когда из-за игр, тренировок и моей занятости мы даже не могли пообщаться, но если разговаривали, то по два или три часа в день.
– Дело было так. В Кот-д’Ивуаре я играл за «АСЕК Мимозас». Мне пришло сообщение от агента в мессенджере о том, что есть вариант перейти в другую команду. У меня был вариант со «Страсбуром», потом с турецким «Денизлиспором», но туда нужно было ехать на просмотр, и я согласился подписать контракт с «Торпедо-БелАЗ». Скажу честно, никаких проблем с адаптацией у меня в Беларуси не было. Единственное, что неприятно удивило – холодная погода. Нам пришлось играть зимой, и, несмотря на то, что мы бегали, мне все равно на поле было холодно. Я попал в хорошую команду. Ясно, что Янн Аффи – мой соотечественник, мне с ним было проще, и мы были знакомы еще в Абиджане, но среди местных парней мне очень помог Александр Павловец. Он хорошо говорит на английском, и переводил меня Олегу Кубареву. Тренер все понимал – проблем не было. Павловец также помог немного подучить русский язык. Хотя изначально уже от Аффи знал некоторые слова: «Вперед», «Назад», «Влево» и «Справа».
Со мной и Янном постоянно происходили какие-то забавные истории. Однажды возле торгового центра «Е-сити» к нам подошла очень и очень пожилая женщина и заговорила: «Добрый день. Я никогда в своей жизни не видела чернокожих. Можно я потрогаю вас?» Она дотронулась до кого-то из нас и начала тереть руку. Судя по всему, подумала, что это черная краска, и никак не могла поверить в обратное. «Разве это не краска?» – «Нет! Мы темонокожие!» Это было реально смешно.
Еще одна история. Вокруг нас после тренировки часто можно увидеть местных детей. Однажды ко мне подошел мальчик и сказал: «Жан, можно я потрогаю твою прическу?» – «Хорошо» – «А почему она такая грубая, как щетка?» – «Ну так для Африки это нормально!» Когда мы еще жили с Янном на проспекте Мира, дети постоянно приходили к нашему подъезду и начинали кричать: «Жан, Яник, пойдемте в «Пицца Смайл» (пиццерия, которую часто посещали футболисты – Tribuna.com)! Давайте, выходите!» Подобное повторялось не единожды. Это как-то взбесило соседей, так они им ответили: «Да хватит орать! Уходите отсюда!» И в один день мы как-то не выдержали, вышли и сказали: «Ладно, ладно, хорошо, идем! Только не кричите». Мы их угостили курицей и картошкой-фри.
Самое же сильное впечатление на меня в Жодино произвел большой самосвал БелАЗ. Я таких прежде не видел, и когда оказался перед ним на заводе, подумал: «Уау! Вот это мастер! Большой мастер!»
Несмотря на то, что в Жодино все было хорошо, мне тоже было очень тяжело без Жозианы. Я очень скучал и понимал, что она далеко от меня. Все это негативно влияло на мое настроение и сказывалось на тренировочном процессе. Но наша разлука, как мне кажется, еще больше усилила наши чувства и укрепила отношения.
– Когда ты прилетела в Минск?
– В апреле, – говорит девушка.
– И сколько сумок с собой взяла?
– Всего две.
– Наверное, все место заняла одежда.
– Нет! – отвечает вместо жены Жан. – Я перед вылетом сказал: «Привези побольше африканской еды – ачике и арахиса. А нужную одежду мы тебе и здесь купим. Возьми еды побольше – и хватит». Я знаю, что арахис можно купить и в Жодино, но я попросил арахисовую пасту. Из нее можно варить очень вкусный африканский суп.
– Родители не боялись за меня. Понимали, что я уже взрослая, замужняя и самостоятельная девушка. Честно говоря, немного боялась лишь расстояния, – продолжает собеседница. – Сначала от Абиджана до Стамбула, откуда летела на Минск – всего понадобилось десять часов. Это был мой первый перелет в жизни. Прежде я никогда не летала. Когда самолет начал подниматься в небо над Абиджаном, я очень сильно перепугалась, но потом успокоилась, и все прошло нормально. Первым впечатлением от Беларуси стала открытость местных жителей. Они здесь очень радушные и доброжелательные. В аэропорту столкнулась с сотрудниками миграционной службы, и они оказались очень приятными ребятами. Мне нужно было срочно набрать Жану, сказать, что я уже здесь, и кто-то из них дал мне свой телефон. В итоге мы встретились с ним и поехали в Жодино.
Когда приехала сюда, увидела очень красивый и тихий город. Без шума, как это обычно бывает в больших городах. Это здорово для меня.
– Первым делом начала наводить порядок в квартире?
– Нет, там было очень чисто и убрано. У нас прекрасная квартира. Все идеально. Первым делом прошлась по магазинам, чтобы купить кухонную утварь и продукты. Сейчас я уже выучила несколько слов и хожу по магазинам одна, а раньше меня всегда сопровождал Жан. Из-за того, что я не знаю местный язык, мне очень сложно понимать людей. И в каких-то моментах просто указываю пальцем на тот или иной продукт, который мне необходим. Язык – это, конечно, самый сложный момент, который мешает адаптации. Но у вас живут нормальные люди, которые ни в чем не мешают и относятся ко мне нормально. Так что все здорово. Свободное время провожу дома, смотрю кино на «Нетфликсе» или гуляю. Мне очень нравится в Жодино парк – в Абиджане не так много зеленых зон. Хотя больше всего времени провожу в квартире. Кроме того, общаюсь по Вайберу с женами Владимира Щербо и Богдана Мышенко.
Что касается еды, то больше всего мне нравится блюдо из курицы и сыра «Птица», которое готовят в кафе «Проспект». В магазинах часто тоже беру курицу, колбаски «Гурман», которые едим с картошкой, иногда шпинат, пшеничную крупу и кабачки. Из них мы готовим суп. Ваши кабачки, кстати, крупнее, чем в Африке. Есть продукты, которые очень сильно отличаются от африканских, но, к примеру, те же томаты или лук очень похожи. Мне еще нравится печенье «Русский бисквит», йогурты, ванильное мороженое на развес. Молоко в Африке я не пью. Из того, что не понравилось, – это дыня.
Люди в Жодино очень любопытные, и часто обращают на меня внимание. Возможно, это из-за того, что никогда не видели африканских женщин. Правда, это всегда нормальная реакция, которая не переходит каких-то границ, и я не обращаю на это внимание.
– Но мы как-то пошли в «Проспект», и к нам подошла женщина, – говорит Жан. – Она сразу начала задавать жене вопросы на русском: «Вы откуда?» – «Из Кот-д’Ивуара» – «Где это?!» – «Африка» – «Хорошо. Что ты делаешь здесь?». Ну и тут я извинился и сказал, что нам пора идти домой. Ее это, кажется, очень расстроило, и женщина сказала: «Нет! Давай, останься, поговори со мной!» Это, конечно, выглядело забавно, но смотрелось странно, и нам нужно было идти.
– Африканцы отличаются любовью к танцам. В Жодино ходили на дэнс?
– Мы как-то зашли в заведение под названием «Аль-Факир», но мы побыли там немного, и я сказал: «Пойдем отсюда». Было много людей, и Жозиана не поняла, как они танцевали. Ей были непонятны эти движения. Я ей объяснил, что здесь танцуют именно так, значит, это нормально.
– Просто в Африке люди чувствуют музыку и умеют двигаться, – дополняет мужа девушка. – А про белорусов в этом плане не знаю, что могу сказать. Я немного подвигалась в ритм музыки, люди начали обращать на нас внимание и мы решили, что нужно идти.
– Жан, а на тебя когда-нибудь с агрессией смотрели в Жодино?
– Да. Когда мы жили на проспекте Мира, то в нашем дворе на лавочках постоянно выпивали мужики, и нередко говорили нам с Янном: «О-о-о, обезьяна! У-у-у!» Но это алкоголики – ненормальные люди. Так что их слова нас особо не трогали. Если бы адекватный человек подошел ко мне и сказал: «Привет, обезьяна! Как дела?», то у него были бы большие проблемы. С чего бы вдруг он так сказал?!
Что касается футбольного поля, то в Беларуси я еще ни разу не сталкивался с расизмом. Да, я слышал плохие слова в свой адрес, но никаких оскорблений по расовому признаку не было. Мне, например, на поле говорили: «Иди ты на х##!» Но я ведь тоже знаю, что ответить на русском. Так что все нормально :). У нас замечательная команда, и в Беларуси все-таки со мной случилось больше хороших вещей, нежели плохих.
– Очень забавно было видеть, как ты начал конфликтовать с Фамейе в матче первого тура. Сложно представить, чтобы в чемпионате Беларуси между собой что-то не поделили африканцы.
– Да, я понимаю. Мы проигрывали 0:2, и очень хотели победить. В том моменте Янн якобы сфолил, но это была симуляция со стороны Фамейе, он лежал на газоне и не хотел подниматься. Я подошел к нему и сказал: «Эй, парень, вставай!» После этого попытался его приподнять, а он ответил: «Что ты делаешь?!» Матч завершился, мы ударили по рукам и разошлись. Это ведь только игра.
– Супруга изменила твою жизнь, приехав в Беларусь?
– Конечно. Во-первых, я был один. Без девушки. Да, конечно, я жил вместе с Янником, но он все-таки парень, а не женщина. Во-вторых, каждый день я покупал продукты и сам занимался готовкой. А когда она приехала в Жодино, то взяла эту часть домашней работы на себя.
На мое душевное состояние ее приезд повлиял положительно. На моей игре, как мне кажется, тоже, и я счастлив, что в Жодино мы живем вместе.
ФОТО: автора, из личного архива Жана По, vk.com/fc_torpedobelaz
