Босс «Айнтрахта» – хиповый дед: поднял клуб из руин, рулит дискотеками на Ибице, приглашает бездомных домой на Рождество
Когда эпатаж творит добро.
Когда эпатаж творит добро.
Из сотни действительно удивительных историй последнего десятилетия из Бундеслиги больше всего поражает – только не удивляйтесь – взлет скромного «Айнтрахта».
Смотрите сами:
– В начале десятых (сезон-2010/11) «Айнтрахт» снова вылетел во вторую Бундеслигу – уже в 4-й раз за 15 лет.
– Посередине десятых (2015/16) спасся от вылета во втором тайме второго стыкового матча против «Нюрнберга»;
– Весной-2018 внезапно выиграл первый трофей за 30 лет – Ковач обыграл в финале Кубка Германии «Баварию» и переехал в Мюнхен;
– В прошлом сезоне «Айнтрахт» уже совсем разогнался: выиграл все шесть матчей в группе Лиги Европы и добрался до полуфинала (лучше было только раз – в 1980-м, когда клуб забрал титул). Еще и в чемпионате команда перед последним туром держалась в зоне Лиги чемпионов (до лучшего результата за 27 лет не хватило одной победы).
«Они могут войти в число лучших команд в Европе, – говорил про «Айнтрахт» Йоахим Лев. – Они уже среди лучших команд в Германии и способны разорвать любую оборону в клочья».
Впечатляющие результаты, похвала тренера сборной, легендарные победы в плей-офф над «Интером» (на выезде), «Бенфикой» (после 2:4 в первом матче) и равный матч с «Челси» на «Стэмфорд Бридж» (проиграли по пенальти) были бы невозможны без уникальной политики президента «Айнтрахта» 63-летнего Петера Фишера. 20 лет назад этот мужчина с невероятной биографией случайно попал в футбол, сломал там все шаблоны (делает не как все до него, а как сам считает правильным) и привел Франкфурт к успеху. Если полуфинал ЛЕ и Кубок не показатель, то есть, например, такой факт: за последние пять лет число клубных членов «Айнтрахта» выросло в 2,5 раза – больше, чем у любой другой команды Германии.
Пора бы с Фишером уже познакомиться.
Под брендом «Айнтрахта» работает секция по 51 виду спорта, в этом году строительство футбольных академий начнется в США, Канаде и Мексике
В 2018-м Фишера в шестой раз подряд избрали президентом «Айнтрахта». Результат феноменален: 99% голосов за него (1297 из 1308, только двое – за другого кандидата, остальные – воздержались). Дольше Петера «Айнтрахтом» не руководил никто: 20 лет – это шестая часть истории команды. На днях Фишер как раз осмыслил этот длинный путь: «Давайте оглянемся на 20 лет назад – в август 2000-го, когда я впервые зашел в наш офис в Ридервальде. Здесь стояла деревянная хижина, бегали крысы, не было отопления».
В тот момент в офисе работали всего четыре человека, членскими картами владели пять тысяч человек, посещаемость падала (в сезоне-2001/02 во второй Бундеслиге – до 13 тысяч зрителей за матч).
Весь клуб, казалось, летел в пропасть: после вылета из Бундеслиги в 2001 году «Айнтрахт» лишился финансовой поддержки американского рекламного гиганта Octagon. Дыра в бюджете разрослась до 8 миллионов евро – от провала в любители «Айнтрахт» в последний момент спас пул из городских компаний (аэропорт, энергосети, оператор местных электричек).
Тогда Фишер рассказывал о целях, которые вернули бы клубу величие: 10 тысяч клубных членов, современный тренировочный центр, стать не просто футбольным, а мультиспортивным брендом. «Наивной голубоглазой блондинке лучше снова заняться серфингом, а не лезть в футбол», – отреагировали медиа, не верившие в успех.
Об этих словах медиа давно позабыли: Фишер не просто сдержал слово, а перевыполнил амбициозный план. В Ридервальде давно построили современную базу и офис, членскими картами владеют более 80 тысяч человек (теперь цель Фишера – 100 тысяч до 31 декабря 2020 года), 51-тысячного стадиона мало – он забит на каждом матче, а абонементы на Лигу Европы разлетаются за три часа. «Айнтрахт» уже говорит с городской администрацией о расширении арены – до 60 тысяч мест.
Под североамериканский чемпионат мира-2026 Фишер выводит клуб на международный рынок: в этом году в США, Канаде и Мексике начнут строить футбольные академии «Айнтрахта». Хотя бренд ассоциируется уже не только с футболом. Как и мечтал Петер, теперь это мультиспортивная компания: во Франкфурте работают секции «Айнтрахта» по 51 виду спорта, в городе с населением 750 тысяч человек туда ходят 11 тысяч мальчиков и девочек. Причем занимаются не только дети: есть площадки и бассейны для взрослых.
Когда у Фишера спрашивают, как он превратил клуб в городскую достопримечательность, он сразу говорит о рекламе: «Я просто умею делать ее хорошо. Когда я пришел в «Айнтрахт», я сразу начал думать образами. Перед глазами появилась картинка: дети от шести месяцев до 12 лет. Они все еще ползают в подгузниках, но уже делают гимнастику. Я представлял девочек и мальчиков в форме «Айнтрахта», которые занимаются дзюдо, легкой атлетикой, баскетболом, хоккеем и боксом. Детей разного происхождения и цвета кожи. И все они в моих мыслях носили орла на майке. Этого оказалось достаточно».
Взлет результатов связан с приглашением скаутов из «Штутгарта» – они собрали команду за копейки и одной продажей отбили все траты
План Фишера красив. Но есть и другая правда: про феномен «Айнтрахта» (чудесное спасение, бурный рост популярности, 51 вид спорта) вряд ли кто-то вспомнил бы, если бы не футбольные достижения последних трех лет. Они – результат работы не только президента.
Фишер грамотно выстроил клубную систему: в офисе 16 отделов, работающих по трем масштабным направлениям. За финансы отвечает Оливер Фланкенбах, за маркетинг – Аксель Хеллман, а со спортивным директором Петеру повезло только в 2016-м, когда он перетащил из «Штутгарта» экс-нападающего сборной Германии Фредди Бобича. С ним во Франкфурт переехал и главный скаут швабов Бьенвенидо Манга (родился в Экваториальной Гвинее, играл в региональных клубах Германии, в 2003-м в возрасте 29 лет стал скаутом и тренером молодежи) .
Фредди Бобич
Итог – великая трансферная политика.
Во-первых, Бобич и Манга позвали во Франкфурт Ади Хюттера – тренера, который показал, что даже после Ковача и победы в Кубке есть жизнь. Который из консервативной оборонительной команды сделал остроатакующую и прессингующую, закатывающую по четыре «Лацио», «Марселю» и «Шахтеру». Он сделал «Айнтрахт», которым восхищается Лев.
Во-вторых, всего за 23,7 миллиона евро они собрали команду уровня полуфинала еврокубка. Атакующая тройка Ребич-Йович-Аллер принесла 55+25 по системе гол+пас, а потом двоих нападающих продали за 100 миллионов (летом Йович ушел за 60 млн в «Реал», Аллер – за 40 млн в «Вест Хэм»). «Начинал я с того, что мы не могли потратить за окно больше 2,5 млн евро. Мы не могли позволить себе немецких игроков», – объясняет Бобич. Из-за дороговизны немцев в пятом туре сезона-2017/18 в составе «Айнтрахта» вышли представители 11 разных национальностей.
За безумную эффективность на рынке Kicker даже признал Бобича человеком года-2018 в немецком футболе. И это еще до сумасшедших продаж, которыми клуб отбил затраты на покупку игроков и наварил в три раза больше.
В «Айнтрахте» – ликование. За 2019 год клуб заработал больше 200 млн евро, это лучший результат в истории: «Только одна Лига Европы принесла нам от 35 до 40 млн евро. Доходы от ТВ – еще 73 млн», – хвалится финансовый директор Хеллман.
Фишер про финансы не говорит никогда: для него важнее атмосфера – и, кажется, в этом что-то есть. Без атмосферы во Франкфурт не пришли бы Бобич и Манга (в последний момент разорвал уже подписанное соглашение с «Гамбургом»), не вернулся бы из «ПСЖ» Трапп, тренеры Ковач и Хюттер выбрали бы другое развитие карьеры, а фанаты по-прежнему ругались бы с руководством, требуя на стадионе элементарные удобства.
Фишер пришел и объединил всех. «Каждый раз, когда я подписывал новый контракт с клубом, я делал это под впечатлением от слов Фишера», – рассказывает Трапп. Говорят, Фишер спокойно приезжает в гости к игрокам на Porsche 911 и в любой момент готов включиться в их проблему.
Кевин Трапп
Вот еще три примера, которые показывают: президент «Айнтрахта» – просто супер.
Фишера, как и всех в клубе, ошарашило решение Ковача – рассказать о переходе в «Баварию» посреди сезона. Некоторые федерации увольняют тренеров из сборной даже за необъявленное решение, но Петер ни разу не возмутился публично. «Я полностью понимаю тренера», – доносилось от него в ответ на гору вопросов. И, похоже, это не было лицемерием – Фишер сохранил настолько теплые отношения с бывшим работником, что тот позвал его на тусовку в честь баварского золотого дубля-2019. Босс «Айнтрахта» согласился и провел в ресторане с Нико полночи (а победу в Кубке-2018 он праздновал до 7:30 утра).
Фанатов Фишер называет лучшими всегда и максимально с ними роднится.
В 2013-м он полетел с «Айнтрахтом» на выезд в Баку – немцы играли квалификацию Лиги Европы против «Карабаха». На обратном пути все рейсы во Франкфурт задержали на несколько часов, фанатам пришлось ждать вылета в аэропорту. Фишер терпел вместе со всеми – в какой-то момент он зашел в дьюти фри и вынес оттуда несколько бутылок виски за 250 евро, чтобы тут же отдать их болельщикам, которые начинали скучать. «3 ночи, открытый магазин, сотни фанатов – это была отличная идея», – объяснил он позже.
История уже из этого года – квалификация Лиги Европы в Таллине против «Флоры». Фишер смотрел матч рядом с фанатами: под их скандирование «Петер Фишер» глотнул пиво из стакана, который ему передал кто-то из толпы, потом вытащил из кармана несколько сотен евро и отдал их случайному болельщику – чтобы парни отметили победу.
Фишер стал президентом «Айнтрахта» случайно: до этого он работал в хосписе, таскал ящики на рынке и открывал ночные клубы для шейхов
Про собственные алкогольные вкусы Фишер коротко рассказал до игры с «Шахтером» в 2018-м: «В водке меня не победит ни один украинец». Несмотря на Porsche, любовь к бархатным фиолетовым костюмам и громким летним тусовкам, он вообще старается быть ближе к народу. Например, ходит без охраны, сам готовит еду (любимое блюдо – рулеты с красной капустой), квартиру во Франкфурте снимает, а зарплату получает только на одной должности (Петер не только президент, но и зампредседателя правления) и, возможно, самую низкую в Бундеслиге – 8 тысяч евро в месяц грязными. Например, оклад президента «Майнца» – 23 тысячи евро.
Точно известно, что минимум один раз (в 2017-м) Петер пригласил домой на Рождество 20 случайных бездомных с улицы. Все они отмечали праздник не только с самим Фишером, но и с его подругой и сыном. Про себя он так и говорит: «Я человек из народа».
Вероятно, все тянется из детства.
Родители парня, родившегося в городе Гиссен в 50 км от Франкфурта, развелись, когда он учился в первом классе. Мальчик переехал к отцу, но тот погиб в аварии, едва Петеру исполнилось девять. Мама к тому времени нашла сожителя и оказалась не сильно заинтересована в сыне – так он начал путешествие по детским домам. Оно закончилось в 14 – Фишер сбежал от надзора и уехал в город мечты Франкфурт, про который ему рассказывал отец. Из тех разговоров мальчик сильнее всего запомнил слова про аэропорт и метро. «Если вы провели вместе с близким очень мало времени, вы помните каждое слово», – объясняет Фишер.
Во Франкфурте Фишер цеплялся за любую работу, чтобы выжить самому и помочь дяде, у которого поселился и которого едва знал: грузчик на рынке, санитар в хосписе, менеджер в рекламном агентстве. Но не забывал и об образовании: ходил на английский, посещал театр Райнера Фассбиндера, джазовые погреба, библиотеки. Особое увлечение – уличные демонстрации против шестидневной рабочей недели и за фиксированный рабочий день до 18:30. Страсть к политике передалась ему от дедушки по материнской линии, который входил в СДПГ (социал-демократическая партия) и рассказывал про права рабочих и жуткие последствия нацизма. Петер вспоминает, как задавал тому глупые вопросы про нацизм, неравенство и геополитику, а в ответ получал целые лекции.
«Но я приписываю это и городу – Франкфурт в то время был левым университетским центром с сильным студенческим движением, которое выделялось на фоне преобладавшего в то время черно-белого мышления и протестовало против неравенства», – рассказывает Петер.
Именно во Франкфурте Фишер открыл для себя футбол, причем снова из-за воспоминаний об отце: тот был фанатом «Айнтрахта» и даже ездил в Берлин на финальный матч чемпионата-1959 (турнир проводился в несколько этапов) против «Киккерс Оффенбах». На «Айнтрахт» Петер попал в 1969-м – на последние три марки купил флаг в цветах Франкфурта и поехал на выезд в Штутгарт, где стоял на вражеской фанатке. «Айнтрахт» проиграл, но Фишер кайфанул.
Первое время он пролезал на стадион бесплатно – денег не было, а друг знал, как просочиться в чашу. Потом начались походы за ворота и наконец центральные сектора: «Это целый цикл, который я прошел за 20 лет. В конце пути ты просто говоришь: «Замечательно. Теперь и я могу сесть на эти места».
Рассказ про улучшение обзора и комфорта Петер начал (с ними росла и стоимость абонемента Фишера), чтобы объяснить: его карьерный успех – это постепенное движение, а не мгновенный скачок. Он не сразу попал в вип-ложу, а начинал наемным рабочим. В возрасте чуть за 20 открыл небольшой магазин теннисных товаров, который разросся до того, что позволил распахнуть два бутика, придумать свое рекламное агентство, читать лекции о технологии управления и еще в 70-х отдыхать на Ибице и Мальорке. Там его так поразила атмосфера, что, не связанный до этого с развлекательным бизнесом, он открыл несколько заведений на испанских островах – в том числе лакшери место Nassau Beach, где продают шаманское Magnum за 1500 евро/бутылка и отдыхают шейхи.
За 40 лет Фишер так породнился с индустрией веселья, что до сих пор максимально походит на расслабленного миллионера, утопающего в коктейлях и в любви красоток, а не на спортивного менеджера: рост – 2,01 метра, ласковый южный загар, несколько амулетов на запястье, свадьба на Гавайях с бразильянкой на 12 лет младше (правда, уже развелся и теперь живет с дамой на 30 лет младше – ей 33), постоянно в окружении голеньких моделей.
«Мой девиз: вечеринки, вечеринки, вечеринки с самыми горячими девушками на острове», – сформулировал Фишер еще 11 лет назад.
Первое время этот необычный образ напрягал фанатов и медиа, которые ничего о Фишере не знали, но прозвали блондинкой и Lebemann – прожигателем жизни, бонвианом. Он и сам признается, что попал в футбол случайно – просто ходил на представительские места и знал руководителей «Айнтрахта». Этого вместе со скиллами успешного управленца хватило, чтобы в 90-х его имя фигурировало в лонг-листе кандидатов в президенты «Айнтрахта» – тогда, правда, выбрали Рольфа Хеллера. Спустя пару лет они случайно пересеклись на ужине общего друга и проговорили два часа. Слышно было в основном Фишера: он рассказывал, каким процветающим может стать клуб, постоянно вылетающий во вторую Бундеслигу, если начать управлять им профессионально. На что Хеллер на полном серьезе заметил: «Так почему бы вам не сделать все это?» Петер рассмеялся и забыл о разговоре.
Через несколько лет люди из правления «Айнтрахта» оказались настойчивее: назначили Петеру встречу, где предложили баллотироваться в президенты в обмен на поддержку. К тому моменту созрел и сам Фишер. «Это не стало большой проблемой: собрание раз в неделю, лучшая парковка на стадионе, больше не нужно беспокоиться о билетах. Вот я и попробовал», – смеется он спустя 20 лет.
Фишер ненавидит радикалов в политике, из-за этого на него подали в суд
Холодный прием фанатов Фишер вспоминает с улыбкой – сейчас они друзья. Например, весной 2019-го во время выезда в Милан на плей-офф Лиги Европы болельщики заполнили центральную площадь города, а Петер присоединился. Те всеми 15 тысячами голосов поздравили его с днем рождения.
Особенно трепетно президент относится к политическим взглядам фанатов. В конце 2017-м его, известного противника радикалов, спросили, могут ли избиратели праворадикальной партии «Альтернатива для Германии» быть членами «Айнтрахта». На это Фишер ответил жестко: «Нет. У нас нет мест для коричневого выводка. Пока я здесь, в «Айнтрахте» не будет нацистов. Мне стыдно за 13% населения, которые проголосовали за них. Никто из нас не может выбирать партию, в которой сильны расистские и бесчеловечные тенденции».
Высказывание взбесило руководство «Альтернативы», которая легально прошла в немецкий парламент и считается третьей по популярности партией в стране. Ее боссы потребовали завести уголовное дело о клевете и перебрасывались с Петером заявлениями больше месяца – в том числе депутаты указывали Фишеру на то, что часть фанатов «Айнтрахта» тоже радикальна, а он занимается лицемерной пропагандой. Больше всех обозлились поклонники партии: они закидали фейсбук Фишера сообщениями с пожеланиями смерти. Некоторые были совсем жестоки: «Они писали, что я и моя семья должны быть сожжены в концлагере». Президента «Айнтрахта» это только вдохновляло: он распечатал около 3000 гневных сообщений и повесил на стену в клубном офисе.
Фишеру повезло, что адекватность победила: уголовное дело так и не открыли, а собрание правления «Айнтрахта» поддержало овацией предвыборную речь, когда он еще раз объяснился: вспоминал о 50 миллионах погибших во Второй мировой и шести миллионах замученных евреев. «К таким жертвам привели радикализм, расизм и антисемитизм, – рассказывал с трибуны Фишер. – Я не наивный. Я понимаю, что избиратели «Альтернативы» есть среди наших болельщиков. Но я поясню: клуб выступает за другие ценности. Говорят, что спорт вне политики, но он должен быть политическим и поднимать голос, когда дело доходит до отклонений в обществе. Как представитель одного из самых крупных и авторитетных клубов Германии я должен был высказаться, занять позицию и сказать, что есть более важные вещи, чем то, пересекает ли мяч линию ворот или нет».
Подтверждение толерантности – реакция на оскорбление израильского арбитра, который показал неочевидную красную карточку Анте Ребичу в матче Лиги Европы против «Страсбура» этим летом. По требованию Фишера «Айнтрахт» запретил нарушителям посещать игры Лиги Европы и отозвал абонементы. «Насилие, будь оно против рефери или соперника, – это ужасно, – объясняет Фишер. – И еще, знаете, все люди в публичном пространстве носят за собой функцию образца для подражания. Она есть у священников в католической церкви и есть у политиков. Я борюсь с универсальной моделью для подражания, потому что образцы для подражания не играли роли в моем поколении».
Еще одна акция в поддержку мультикультурализма прошла в ноябре. Тогда игроки стартового состава вышли в форме с 14 флагами на груди – именно столько стран представляют футболисты «Айнтрахта». Надпись над флагами гласила: «Место для многообразия».
Петер понимает, что раздражает, вероятно, правильными, но все же резкими высказываниями и образом жизни. На это у него готов ответ: «Люди могут называть меня как угодно – хоть мудаком, хоть бомжом. Могут говорить, что я ничего не понимаю в футболе. Но они не могут сказать, что я высокомерен. Это не так. Какой мой самый большой порок? Курение, я не горжусь этим. Но я бы хотел упомянуть и мое стремление к образованию. Я ставлю себе будильник посреди ночи и сознательно смотрю документальный фильм по телевизору, потому что он дает мне информацию на интересующую тему. Хотя я делаю это и с помощью книг. Недавно я прочитал книгу о возникновении каст в Индии. Мне не понадобятся эти знания в жизни, но это просто интересно».
Фишер пережил цунами в Таиланде, во время которого погибли 230 тысяч человек. С тех пор он помогает этой стране деньгами и даже организовал благотворительный фонд
Почти каждый журналист, приходящий в кабинет Фишера, спрашивает про фото, которое висит там уже 15 лет. Его он сделал сам на старенькую камеру: группа тайских детей играет в футбол мячом из красной ткани на лугах.
В Таиланд Петер попал с женой, 7-летним сыном и друзьями перед Рождеством в 2004-м. Компания отметила праздник в отеле приятеля на Пхукете, а потом переехала в бунгало, где продолжила релакс. 26 декабря Петер проснулся раньше обычного – в 8 утра. Жена разбудила, потому что в ванной упал стакан. Больше никаких странностей он не заметил: «Яркое голубое небо, светило солнце, щебетали птицы, а пальмы развевались на ветру и дарили тень – обычный день в раю». В 09:30 бизнесмен пошел на пляж – сильного течения не было. Вдруг вдалеке Фишер увидел огромную волну. Просто гигантскую. Так прямо перед его глазами началось цунами в Юго-Восточной Азии, в результате которого погибли 230 тысяч человек, а миллионы – остались без жилья.
Семье Фишера повезло – прямо за отелем находился 100-метровый холм, куда забрались все гости. Внизу под ними уплывали в океан дома, пальмы, машины, животные: «Чудо, что на нашем пляже никто не погиб. Все спаслись на этом холме. И не было ощущения бедствия: солнце все еще светило, птицы щебетали, просто вода была как коричневый бульон с начинкой из щебня и мусора».
О том, что бедствие накрыло половину Таиланда, а пострадали десятки стран, Фишер узнал не сразу – по всей стране отрубились телевизоры и сотовая связь. Мама бизнесмена, например, узнала о спасении сына из сообщения газеты Bild – в свой день рождения. В период безвременья Фишер с другими мужчинами организовывал в неразрушенных частях отеля что-то вроде пункта помощи пострадавшим: приносил чистую воду, помогал медикаментами, готовил, искал чужих пропавших родственников. «Мы делали то, что мы все инстинктивно делаем в такой ситуации», – объяснял он мотивацию.
Первым же доступным рейсом Петер отправил в Германию жену и ребенка, а сам остался в Тае на две недели – разбирать завалы. Жуткая картина разрушений повлияла на Фишера так сильно, что он организовал фонд «Помоги детям Пхукета»: привлекал деньги, которые пошли на восстановление школ, сам закупал мопеды и велосипеды для учителей и учеников, приглашал в страну немецких психологов и врачей.
Еще до цунами Фишер и его друг Майк Кульман основали фонд, который организовывал образовательные проекты для детей в Тибете, Перу и странах Африки. Его поддерживали, например, Штеффи Граф и фанаты «Айнтрахта». Но Фишер признается, что именно фонд помощи Таиланду что-то перевернул внутри него: «Фотографии этих детских глаз всегда со мной. Когда я возвращался в Таиланд снова и снова, я заметил: запертые и напуганные дети становятся все более и более открытыми и доступными. Они уже говорили со мной на английском: «Вы из Франкфурта?» И показывали мне фотографии горизонта со словами «Там ваш дом».
Фото: Gettyimages.ru/Alex Grimm, Alexander Scheuber, Matthias Hangst; globallookpress.com/Frey-Pressebild/Deines via www.i, rscp – FRANK HEINEN via www.imag/www.imago-images.de, Arne Dedert/dpa, Karl-Josef Hildenbrand/dpa; bild.de/Vincenzo Mancuso; he-frankfurter.com/Nikita Kulikov