Хоккеисты – не подлецы, поздравление Лукашенко с ДР – протест, Басков в федерации был на своем месте. Один из знаковых авторов «Прессбола» – о совести и деньгах
Федоренков проработал в издании 26 лет.
Вячеслав Федоренков эвакуировал себя в Мозырь, а от хоккея ему стало «брыдка».
После выборов-2020 некогда самая авторитетная спортивная газета Беларуси попала в беду. Контроль над «Прессболом» установила Беларусская федерация футбола, и изданию, по меткому замечанию одного из совладельцев, пришлось затупиться. Газета в этом смысле очень преуспела. Сейчас так практически нет критики, острые темы наподобие задержания босса АБФФ в Чехии без смущения обходятся стороной.
Многие видные авторы «Прессбола» сразу поняли, к чему все движется, и еще на исходе прошлого года покинули редакцию. В их числе – Вячеслав Федоренков, один из лучших хоккейных журналистов страны. Отработав в издании 18 лет, принял решение уйти, хоть ему и предлагали подумать. Сейчас Федоренков переживает добровольную эвакуацию в Мозыре и вообще пробует себя в сфере, предельно далекой от журналистики. О совести и деньгах, Баскове и Грабовском, хоккее и хоккеистах с ним поговорил телеграм-канал «О, спорт! Ты – мир!»
«Трибуна» с разрешения телеграм-канала перепечатывает это интервью.
– 16 января «Прессболу» исполнится 31 год. И вместе с тем – год с тех пор, как я ушел оттуда. То есть, по сути, я уволился в юбилей. Естественно, когда 18 лет катишь по наезженной колее, а потом с нее сходишь, то многое в жизни не может не поменяться. Но я не воспринимаю эти изменения как путь к чему-то плохому. С финансовой точки зрения стало сложнее, но я сейчас живу и работаю в любимом Мозыре. Он в моей иерархии городов всегда был на первом месте. На втором, кстати, Гродно, а Минск только на третьем. Как уже сказал, по финансам приходится поджиматься, потому что нет той стабильности, которая была во времена работы в «Прессболе». Но, откровенно, если выбирать между стабильностью и совестью, то я выберу второе.
– Вы долго решались на уход из издания?
– Отнюдь. Вы же прекрасно знаете, какие события развивались в «Прессболе» год назад на стыке декабря-января, поэтому решение далось легко. И это не было каким-то стадным чувством: мол, все уходят, поэтому так же поступлю и я. Мотивация у всех, наверное, была стереотипной: это не тот «Прессбол», который был раньше, и работать так, как газета работала 30 лет, нам просто не дадут. Так зачем мучить себя, давать повод уволить тебя по какой-то статье? Проще и честнее уйти самому. Тем более после выступлений представителей АБФФ перед коллективом газеты, где высказывались претензии к журналистам.
– Что говорили люди из федерации?
– Помню, что и я, и мои коллеги задавали на тех встречах конкретные вопросы: «Вы скажите, что вас не устраивает. Что не так?» Дальше последовал очень исчерпывающий ответ: «Думайте!» До сих пор перед глазами стоит то, как нам это говорили :). Помню еще, что нам пытались доказать, что «Прессбол» начал сдавать, на что Юра Довнар предоставил цифры, которые свидетельствовали об обратном. И интерес к интернет-проекту «Прессбола» рос, и газета продолжала интересовать читателей на общем фоне естественного отмирания интереса к СМИ на бумажных носителях. Так что вас, в АБФФ, не устраивает? «Думайте…»
– Насколько знаю, такие посылы исходили от заместителя председателя АБФФ Михаила Ботникова.
– Да, он провел несколько подобных собраний, выступал перед нами. Создавал видимость желания что-то обсудить, прийти к общему решению. Но понятно, что обсуждать там было нечего.
Кстати, в тему. Недавно была 20-я годовщина захвата российскими властями телеканала НТВ. Читая сейчас воспоминания очевидцев тех событий, поражаешься, насколько все похоже на то, что происходило у нас в «Прессболе» в прошлом декабре. А точнее резюме Виктора Шендеровича просто не сыскать: «Не стыдно быть изнасилованным. Стыдно потом делать вид, что все было по обоюдному согласию».
– Когда тот самый «Прессбол», о котором вы вспоминали, окончательно закончился?
– Владимир Бережков не раз повторял, что главный капитал издания – это люди. Но люди начали уходить. А «Прессбол» закончился, наверное, когда Диму Герчикова стали выпихивать с поста главного редактора, куда его поставили меньше чем за полгода до этого. Дима всегда был прессболовцем, и я очень рад, что при нем газета ни разу не вильнула в сторону, несмотря на весь прессинг. Это давление сначала пережил Сергей Кайко, потом – Дима. Или, лучше сказать, не пережил, а достойно выдержал, потому что весь пресс и он, и Серега принимали на себя, закрывали коллектив от давления своей широкой грудью. Но когда в газете не стало Герчикова, когда начался анекдот с назначением Сергея Лисичкина… Ничего против него не имею, но это подневольный редактор. Не знаю всей истории с его назначением, но, насколько слышал, Лисичкина назначили уже после того, как перебрали с десяток кандидатов на должность главреда. Но люди отказывались, потому что прекрасно понимали, что, во-первых, их берут не на высокую должность, а на короткий поводок. А во-вторых, учитывая обстоятельства назначения, их коллектив едва ли примет.
Так вот, после того, как ушел Герчиков, мы по инерции еще какое-то время двигались так, как привыкли, но это продолжалось недели две-три. А когда нам запретили определять «Человека года», стало окончательно понятно, что всё, нам здесь делать больше нечего, пора, как говорится, выключать свет в аэропорту. Хотя не могу не отметить Серегу Щурко, который круто провернул альтернативную версию «Человека года», и там было несколько победителей в этой номинации.
– Кто отказывался от должности главреда?
– Не стану говорить об этом. Потому что все мои познания основаны на слухах, а я не привык ими оперировать. Если от человека не слышал, что ему действительно предлагали, то и не имею права называть фамилию.
– Знаю, что назначение Лисичкина было очень долгим, он сам не раз отказывался, его уговаривали.
– Да, вот это я слышал от него самого, и это похоже на правду. Грубо говоря, его «изнасиловали» и в какой-то мере против его воли поставили на должность главреда. Нашли болевые точки Лисичкина, на которые и нажали.
– Сейчас он, по сути, номинальный главный редактор?
– Не знаю, я ушел из газеты сразу после его прихода. Так что актуальную систему координат «Прессбола» понимаю довольно смутно. После ухода пару раз в феврале заскакивал в редакцию, а потом уже, как говорю, окончательно эвакуировался из Минска в Мозырь. И что сейчас происходит в «Прессболе», номинальный ли главред Лисичкин, уже не мое дело.
– Если ввести в поисковик название газеты, то интернет выдаст фамилию Базанова напротив должности главного редактора.
– Да, я тоже этот прикол видел.
Знаете, довольно скоро стало понятно, как мы здорово лоханулись, когда согласились разделить акции издания между коллективом и АБФФ. Хотя мы же действовали по тем обстоятельствам, которые диктовались в 2014 году. Несколько лет у нас не было практически никаких проблем, но потом это закончилось. Классическое «знал бы прикуп – жил бы в Сочи».
– Сейчас не испытываете ностальгии по «Прессболу»?
– Нисколько. Той газеты, к которой мы привыкли, больше нет. А с главной ценностью издания – людьми – все равно на связи, периодически даже встречаюсь. Всегда рад их видеть, общаемся. Так что лично для меня та аура никуда не делась. Жаль, у читателей ее больше нет.
– Вас пытались удержать в газете?
– А практически всех, кто уходил, просили остаться. Единственное, с Серегой Щурко поступили по-свински, считая его чуть ли не главным смутьяном в коллективе. Артем Фандо всегда болел за газету и за сайт, но его тоже со временем выпихнули. Дима Герчиков ушел как бы добровольно, но понятно, как все происходило на самом деле. А с остальными беседовали, и даже мне предлагали подумать над своим решением. Более того, несколько месяцев назад предложили вернуться. Но понятно, что пока «Прессбол» находится на той стадии, к которой пришел в декабре прошлого года, возвращение туда для человека с совестью и современной системой журналистских координат – не вариант.
– Насколько вам сейчас интерес «Прессбол» как проект?
– Газета – не интересна, за сайтом слежу, потому что там дух издания кое-как сохраняется, спасибо Юре Довнару. Использует для этого весь свой талант и дипломатию. А в газете духа «Прессбола» уже точно нет.
Для меня ярким показателем всего стало, как газета отреагировала на то, что у Беларуси забрали чемпионат мира по хоккею – это все уместилось в куцую колонку. Ну а сейчас мы видим, что Базанов дает интервью на первой полосе. Понятно, что это уже давно не «Прессбол». Не тот, который большинство читателей ценили, любили и поддерживали.
– «Прессбол» часто сравнивают со «Спортивной панорамой».
– Никогда не работал в «СП» и не в моих правилах с пренебрежением отзываться о коллегах. А сравнения? Если они есть, значит, имеют под собой почву.
– Как реагируете на попытки соблюсти цензуру на сайте «Прессбола», когда появляются новости, а потом их резко убирают? Администратор сайта Сергей Южик восстанавливал новости, но их все равно убирали.
– Серега – вообще молодец, боролся с «зачистками», как мог. Понимаете, у меня по поводу того, нужно ставить новость или нет, всегда был единственный критерий – это было или этого не было. И когда снимается то, что действительно произошло, это неприемлемо, Каменный век в современном мире, дикость. Я понимаю, если снимают с публикации какие-то прямые оскорбления, обвинения – тут можно перестраховаться. Но когда снимается то, что было – это идиотизм. Давайте называть вещи своими именами.
– В прошлом году новости о задержании экс-пресс-секретаря брестского «Динамо» Ольги Хижинковой то появлялись на сайте, то исчезали. Директор газеты Юрий Орлов объяснял, что это он снимал с публикации новости, так как это не относится к спорту.
– Ну да, понятно. Но такая схема была не только с Олей. О чем говорить, если даже строчки о задержании Базанова в Чехии, о развитии ситуации не было ни на сайте, ни в газете. Это уже точно не «Прессбол».
– Как относитесь к опытным коллегам, которые даже в нынешней газете продолжают работать?
– Никого не осуждаю, потому что у людей есть принципиальная позиция. Они сразу сказали, что никуда не уйдут. На самом деле не надо лепить из меня героя и мученика. Уже потому, что ни семьи, ни детей у меня нет, в отличие от других коллег. Так что мне гораздо проще послать всех постылых начальников далеко и быть свободным во всех смыслах. А те, кто обременен обязательствами перед семьей, должен думать не только о высоких идеалах, но и о том, как кормить семью. Так что я точно не назову предателями и сволочью тех, кто решил остаться.
– Общаетесь с бывшими коллегами?
– Да, уже говорил об этом. С кем-то – больше, с кем-то – меньше. Примерно в той же пропорции, в которой это было во времена работы в «Прессболе». Что далеко ходить: недавно искал для своего блога эксперта на одну тему, и Гриша Трофименков мне посоветовал блестящего собеседника для интервью об Афганистане. Вот вам и ответ по поводу продолжения общения с коллегами.
– Расскажите, чем вы сейчас занимаетесь.
– Пытаюсь свои прежние доходы наклевать из нескольких источников. В том числе таксую в Мозыре. Плюс появились добрые люди, которые предложили вести свой видеоблог. Кто хочет, может загуглить «Вячеслав Федоренков. «Добры канал». Причем блог в обалденном формате, о котором любой журналист может только мечтать: снимаю все, что хочу. То есть снимаю и рассказываю в свое удовольствие, и это классно.
Вот так вот перебиваемся и надеемся на лучшую жизнь.
– Меня заинтересовали выпуски о железнодорожных тупиках.
– А мне всегда нравилась тема «железки». В детстве вообще мечтал стать машинистом тепловоза. Интересовался современной железной дорогой, ее историей. И когда появилась возможность что-то снять на эту тему, воспользовался шансом. В итоге вышло шесть выпусков. Это еще одно доказательство того, что я делаю то, что мне интересно.
Мог бы, наверное, снимать и о хоккее, но, если откровенно, стал к этой теме равнодушен. Особенно после всех событий последнего года. Здесь и увольнение Ромы Строгина из минского «Динамо», всегда мысленно жму ему руку, как любому честному и принципиальному коллеге. Тут можно вспомнить и события 11 ноября 2020 года (думаю, все понимают, о чем я), и молчание хоккеистов по ситуации в стране, и отставку Геннадия Савилова, которая произошла стремительно и довольно неожиданно. Причина, как мне кажется, в этом одна – он высказывал недостаточно поддержки действующей власти. Так что, я бы сказал, что от хоккея в Беларуси мне стало… брыдка. Русское слово не подобрал, чтобы выразить всю гамму чувств, зато по-белорусски получилось сочно и точно :).
– Такое отношение формировалось постепенно?
– Я бы сказал, что мне стали брыдкiмi многие мероприятия, связанные с беларусским хоккеем. Например, к минскому «Динамо», его участию в КХЛ я всегда относился не то, что со скепсисом, но эта команда для меня всегда была максимум № 2 после сборной. А сейчас за командой еще менее интересно следить.
А вообще, вот скажите мне, как можно о чем-то говорить, что-то предполагать, когда не знаешь, что вообще будет в беларусском хоккее завтра, чем закончатся все эти процессы. Поэтому мне в первую очередь брыдка от того, что происходит не в самом виде спорта в Беларуси, а в кабинетах ФХБ и выше.
– Как отреагировали на назначение Александра Богдановича на должность председателя федерации?
– Как говорится, от судьбы не уйдешь :). Помню, что в 2014 году ФХБ едва не возглавил бывший легкоатлет Вадим Девятовский. Теперь, выходит, каноист. И как к этому относиться, если выбор нового председателя явно был обусловлен не какими-то профессиональными качествами человека и уж тем более не знанием темы. Имелись другие критерии, которые я понимаю, но не принимаю.
Если бы меня спросили, кто должен возглавить ФХБ, то я бы назвал фамилию Алексея Калюжного. Помимо того, что он на хоккее собаку съел, так, если ничего не путаю, имеет диплом спортивного менеджера. Так что это совершенно готовый глава федерации. Но назначили другого. И как к этому можно относиться здравомыслящему человеку?
– Как думаете, почему Калюжный в Беларуси сейчас не востребован?
– Не думаю, что вправе обсуждать эту тему. Лучше спросить у Алексея. Хотя сомневаюсь, что и он ответит на подобный вопрос. По крайней мере – для прессы.
– Вы согласны, что Богданович – проводник идей Баскова?
– Скорее всего, да, и это не худший вариант. Если он умный человек, а Богданович, думаю, таковым и является, он не пойдет в свободное плавание в беларусском хоккее. А вот Басков… Понимаете, если абстрагироваться от всех нехоккейных дел, которые связаны с ним в течение последнего года, то Басков однозначно был в ФХБ на своем месте. Появление той же талантливой молодежи, о котором мы сейчас говорим, это в немалой степени его заслуга. [Результат] Его работы в той же динамовской школе. Ведь Дмитрий Юрьевич принял ее в долгах как в шелках, но все исправил. Да, явно с помощью своего, видимо, немалого админресурса, но результат-то налицо. Притом, что чаще доводилось наблюдать обратную картину: ресурс есть, а выхлопа нет. Так что о хоккейной деятельности Баскова ничего плохого сказать не могу. И в том, что Богданович в ФХБ его ведомый, тоже ничего плохого, если это так. А то, что произошло за пределами хоккейной тематики, это совершенно другая история.
– Когда вы последний раз были на хоккее?
– В марте-апреле ездил на плей-офф Экстралиги в Жлобин и Гомель. Просто как зритель, мне это было интересно. Плюс хотелось увидеть знакомых. На этом уровне мне хоккей брыдкiм не стал :).
– Уровень хоккея в беларусской Экстралиге действительно стремительно падает, как об этом говорят?
– Он не падает, а возвращается в адекватное состояние. В начале 2000-х денег у клубов было столько, что люди не хотели уезжать из Беларуси. Вспоминаю яркую историю года 2008-го. Легионер одной из команд Экстралиги получил предложение из КХЛ, но, выйдя из кабинета директора нашего клуба, где обсуждались условия нового контракта, заявил буквально следующее: «А зачем мне эта КХЛ? Меня и здесь неплохо кормят». Правда, в итоге все-таки уехал. Во времена правления Владимира Наумова в Беларуси все гремело, звенело. Он привлек большие деньги в беларусский хоккей, но КПД от этого был так себе. А сейчас бюджеты клубов стали более или менее приземленными, на хоккеистов никто с завистью не смотрит и не думает, что они получают большие деньги. Раньше даже футболисты ЧБ завидовали хоккеистам, но сейчас такого точно нет.
– Когда были на матче «Динамо»?
– В прошлом сезоне, даже не помню дату. Кстати, мог спокойно получить аккредитацию на текущий сезон, но подумал, что она мне не нужна, тем более в Мозыре. В этом сезоне я даже по телевизору посмотрел только один матч – «Динамо» против «Салавата». Ну, не тянет, понимаете. За некоторых парней в команде болею, слежу за успехами. Но в целом отвернуло.
– У вас бы поменялось отношение к команде, если бы игроки проявили позицию и не молчали, а поддержали беларусов?
– Наверное, да. Но я не от одного хоккеиста слышал классическое «ну, ты же всё понимаешь». Впрочем, если бы игроки нашли в себе смелость и высказались, то, наверное, поменялось бы отношение к «Динамо».
– Вы понимаете причины их молчания?
– Видимо, все те же, которые удерживают многих от увольнения с предприятий в Беларуси – кормить семьи нужно. И я не имею права осуждать этих людей. С другой стороны, откровенной подлости хоккеисты не сделали. А молчание – что ж поделать, у каждого есть для него свой повод.
– Хоккеисты выразили свою позицию не молчанием, а поздравлением Лукашенко с днем рождения после олимпийской квалификации.
– Ха, а вы обратите внимание на лица игроков. Это же явный протест :)! Так что, честно, откровенных подлецов я там не увидел. Ребята всем своим видом показали, насколько для них это неестественно. Даже не предполагал, что это видео будет иметь какие-то последствия. По-моему, все очевидно: попытка прогнуться тех, кто задумывал это видео, и как минимум полное безразличие тех, кто в нем снимался. У абсолютного большинства хоккеистов в глазах читалось одно: «Что я тут делаю?»
– Вы как-то на Фэйсбуке вступали в полемику с комментаторами и доказывали, что за сборную, какая бы они ни была, нужно болеть всегда.
– Да, было такое. Помню, как, увы, ныне уже покойный Сергей Олехнович выражал свою позицию еще задолго до всех событий в стране: не вставал во время исполнения гимна, не любил флаг. У меня к этому немного другое отношение. Я Сергею говорил: «Понимаешь, другой Беларуси у нас нет. Какая есть, приходится и ее любить. Это наша Родина». Так же и о сборной – нет у нас другой. Мы хотим, чтобы она была другой, но пока так. Плюс там есть достойные парни, которые бьются, отдаются, сражаются. Более того, из первых уст знаю: что бы ни подписывали хоккеисты, они все равно не согласны с тем, что творится в Беларуси. Просто в отношении каждого игрока нашли болевую точку, на которую надавили. Не считаю хоккеистов предателями, подлецами. Для меня это нормальные парни, которые еще поиграют. Пока никому не удалось убедить меня в обратном.
– Раз мы говорим о сборной, то хочу узнать ваше отношение к такой персоне, как Михаил Грабовский. По-вашему, он зашкварился?
– Такой термин употреблять точно не стану. Но, честно говоря, в последнее время местами я Михаила Юрьевича откровенно не понимаю. В первую очередь, зачем ему все это надо. Хотя допускаю, что он искренне говорит то, что и думает. Тогда признаюсь, что совершенно не знал этого человека.
– В свете последних событий у вас мнение о Грабовском поменялось?
– Он что, перестал быть одним из лучших хоккеистов Беларуси последних десятилетий? Нет. Это не зачеркнуть. Он не тот человек, который верой и правдой служил сборной? Человек реально пахал, и как я могу изменить отношение к тому, что было? А насчет его сегодняшнего поведения… Не понимаю. Да много сейчас людей, в том числе в спорте, позицию которых не понимаю.
Знаете, мне очень жаль, что до этих дней не дожил Руслан Салей. Мне было бы сильно интересно, как он себя повел бы. Знаю, что миллионам беларусов это интересно, и я один из них.
– Как вы думаете, когда беларусы снова зауважают хоккеистов?
– А я не могу сказать, что абсолютно все от них отвернулись. Хотя и не могу отрицать, что многие. Когда повернутся? Наверное, когда что-то изменится, будет честнее, справедливее, законнее. Когда для того, чтобы сказать то, о чем ты действительно думаешь, не нужно будет задумываться над тем, как это отразится на тебе и твоей семье.
Фото: из личного архива Вячеслава Федоренкова
