Tribuna/Футбол/Блоги/О духе времени/Ясинский целовал, Гуренко посылал, Пунтус обходился, как с рабом. Брат лучшего футболиста Беларуси тихо завершил карьеру, но честно рассказал о том, что в ней было

Ясинский целовал, Гуренко посылал, Пунтус обходился, как с рабом. Брат лучшего футболиста Беларуси тихо завершил карьеру, но честно рассказал о том, что в ней было

В 31 год предался воспоминаниям.

Автор — Tribuna.com
20 апреля 2022, 13:00
Ясинский целовал, Гуренко посылал, Пунтус обходился, как с рабом. Брат лучшего футболиста Беларуси тихо завершил карьеру, но честно рассказал о том, что в ней было

Стрельцов в «Динамо» хотел недоплатить, лимит на молодых – бред.

Полузащитник Артем Соловей профессиональному футболу отдал 14 лет, в течение которых поиграл за ряд беларусских клубов, трижды становился призером ЧБ, принял участие в Олимпиаде-2012. В 31 без объявлений завершил карьеру – по большому счету, не по своей воле. В большом интервью телеграм-каналу «О, спорт! Ты – мир!» Соловей рассказал о брате, ставшем лучшим  футболистом Беларуси, о волнообразных отношениях с Сергеем Гуренко, о проблемах с Юрием Пунтусом и Сергеем Солодовниковым, о том, как после долгого простоя вдруг оказался в «Шахтере» и как боролся за свои интересы.

С разрешения телеграм-канала «Трибуна» перепечатывает интервью.

– Ты официально уже не футболист?

– Считай, с лета 2021 года, после того, как распался «Спутник», закончил футбольную карьеру.

– Но все получилось максимально тихо, без заявлений, новостей.

– Так я и не собирался делать никаких заявлений. Получилось так, что с середины лета до зимы искал себе новый клуб, общался с людьми. Но кто-то говорил, что футболиста, которому больше 30, брать не хочет. Кого-то смущало, что я не играл фактически полтора года. В итоге вариантов не нашел. Хотя, если откровенно, так, как искал этой зимой, не искал никогда. Да, мне 31 год, но попробовать можно, хотелось играть, это был мой последний шанс, но мне его никто не предоставил. Такова жизнь.

– Ты рассматривал команды из разных лиг?

– Изначально искал только в вышке, а уже под конец поисков переключился и на первую лигу. Мой первый тренер говорил, что не стоит отметать и этот вариант, но я до последнего верил, что найду в вышке. Можно сказать, что в половине команд элитного дивизиона точно себя предложил. Но против меня сыграли два нюанса: возраст и длительное отсутствие игровой практики. Психологически я потух, понял, что бесполезно биться головой о стену, и принял решение завершить карьеру. А переходить на гражданку рано или поздно пришлось бы, это ждет всех футболистов. Мой срок пришел в 31 год.

– Почему ты не хотел играть в первой лиге?

– В первую очередь мне хотелось играть в Минске, потому что у меня семья, двое детей. Если бы был коллектив, который ставит высокие цели и базируется в столице, тогда бы и подумал. Пускай деньги небольшие, но год бы поиграл, постарался бы помочь команде выйти в вышку. Но таких клубов нет. А снова уезжать, чтобы не быть с семьей и зарабатывать те же деньги, которые можно взять на гражданке, не хотелось.

Понимаешь, тут же суть не именно в деньгах. Не хотелось идти в первую лигу и играть за любовь к футболу, получая пару тысяч рублей.

– В Минске есть «Крумкачы». Да, они во второй лиге, но будут бороться за повышение в классе.

– Есть свои нюансы по этому поводу, не хотелось бы вдаваться в подробности. Ну и, объективно, пойду я в «Крумкачы» или в «Макслайн», куда мне друг тоже предлагал, поиграю год там, выйду в первую лигу. Мне уже к тому времени будет 32. Потом, понятно, коллектив будет стремиться в вышку. А где гарантия, что меня захотят видеть в коллективе при моем возрасте? Просчитал риски и решил все-таки закончить с футболом.

– Чем сейчас занимаешься?

– Работаю в транспортной компании на должности логиста-экспедитора. Сопровождаю грузы. Кстати, работаю на украинскую компанию. Головой офис в Украине, а филиал – в Минске.

– Учитывая всю ситуацию с войной, в компании ничего не поменялось?

– Мы возили много грузов из Европы, экспедировали, но сейчас российским и беларусским перевозчикам нельзя этого делать из-за введенных санкций. А те, кто имеет на это разрешение, заламывает цены, пользуется случаем. Но все равно работа есть. Не так много заказов, как раньше, но крутимся. И я все еще вливаюсь в новую для себя сферу Ведь когда искал работу, приходил на собеседование, и на вопрос «что ты умеешь?», отвечал, что умею играть в футбол. Опыта работы на гражданке нет совсем. Вот я такой «зеленый», несмотря на возраст, искал работу. Благо ребята в компании мне доверились, показали – я учусь. Могло быть и хуже, как говорится :).

А почему именно логистика? Сначала думал работать менеджером по продажам, но походил по собеседованиям, понял специфику и осознал, что могу не справиться. Потом пришел на собеседование в логистическую компанию. Никто меня туда не звал, все в результате самостоятельных поисков. Решил, что мне это интересно, и в итоге уже два месяца экспедирую грузы. Посмотрим, как сложится дальше. Может, через год пойму, что это все-таки не мое.

– В футбол ты уже точно не вернешься?

– Так уж категорично говорить не буду, но предпосылок для того, чтобы вернулся в футбол, нет. Когда искал зимой команду, мне же важен был не только коллектив, но и тренер, который поверит в меня, даст шанс, несмотря на то, что не играл полтора года. Такого человека не нашел.

Конечно, обидно, что так получилось, но ничего с этим не поделаешь. Уверен, что я поиграл бы еще, причем на неплохом уровне. Силы и желание у меня были.

– Ты говоришь, что не играл полтора года. А как же «Спутник», за который ты выступал в первой половине сезона-2021?

– Скажем так, там игры как таковой и не было. Как по мне, команда не была готова к высшей лиге, а в таком случае – если нет четких целей, подбора исполнителей, денег – клуб автоматически становится «лифтером». Вот и получилось, что как такового футбола у меня в тот период не было.

А еще мне сейчас все говорят, что ставку нужно делать на молодых. Но как ты вырастишь молодежь без опытных футболистов? Когда я начинал карьеру, рядом были парни, которые всегда помогали советом, делом и на поле, и за его пределами. А сейчас… Мне вообще кажется, что сейчас футбол – это бизнес, где в первую очередь думают о деньгах, о том, не как развить игрока, а как его выгоднее продать.

– Ты разочарован в беларусском футболе?

– Нет. Но есть моменты, которые я категорически не понимаю. Например, ввели лимит на молодых. Как по мне, это настоящий бред. Не может человек заставить себя пахать на тренировках, если и так уверен, что будет играть. Это же психология. Молодой парень подумает, что ему и так платят, его и так выпустят на поле благодаря лимиту – так зачем работать? Если бы мне в жопу дули, когда я был 17-летним пацаном в минском «Динамо», может, и не вырос бы в нормального футболиста. У меня конкуренция была жесткая, я выгрызал место в составе, даже через травмы. Сейчас же парни думают, что где-то могут недоработать, ножку убрать, старшие «напихают», но тренер все равно поставит в состав, потому что лимит… На мой взгляд, это неправильно.

Если откровенно, после Ильи Шкурина и Виталика Лисаковича не видел ребят, которые благодаря лимиту показали бы себя на высоком уровне.

– Тем не менее Владимир Базанов недавно говорил, что лимит приносит плоды, растут новые молодые звезды.

– Я могу ответить на это, но у меня есть брат, который играет в высшей лиге. Мне как бы уже пофиг на себя, а вот Андрея не хочу подставлять :). Единственное, могу сказать, что я привык жить по факту. И если я лично не вижу молодых футболистов, которые ярко себя проявляют, значит, лимит не действует. Ладно, есть Артем Концевой, который показал себя в «Рухе» и уехал в Чехию. А о каких молодых звездах еще говорят в АБФФ?

Нам нужен результат, а без «стариков», которых задушили в беларусском футболе этими лимитами, его не добиться. Помню, когда в 2011 году играл в «Торпедо-БелАЗ», мне Игорь Трухов говорил, что не может найти себе новую команду, потому что уже смотрят в паспорт. Игорю тогда было 35. Я подумал: «Ой, мне всего 20 лет, все впереди». Но нет, столкнулся сам и понял, как сейчас ценят «стариков». В Италии как считают? Чем старше футболист, тем он лучше. Как вино. Посмотри, сколько в национальной сборной возрастных игроков. Я не говорю, что молодых нужно душить и не выпускать. Но пускай они со «стариками» в конкурентной борьбе доказывают свое право играть. А в Беларуси же все делается для молодых, их искусственно вводят в состав. Разве это правильно? Разве благодаря этому вырастет качественный футболист? Нет. Я всегда говорю, что хорошие времена порождают слабых людей. Нужно пахать на поле, грызть землю, и только тогда появятся звезды.

– Кажется, в тебе говорит обида, что в том числе из-за лимита на молодых тебе не удалось найти команду.

– Честно, нет. Ни в коем случае. Я просто ратую за развитие беларусского футбола. По себе знаю, что если бы мне сделали такие условия, как нынешней молодежи, имею в виду лимит, то я бы себя не заставил пахать. Такова психология, и она присуща многим. Молодежь должна конкурировать – это однозначно. Все эти лимиты сыграют с футболистами злую шутку.

– Может, тебе в футбольные функционеры пойти?

– Многие так говорят, но пока не хочу. Занимаюсь делами брата, договаривался с «Шахтером», решал вопросы. Может, спустя время судьба меня натолкнет на работу футбольным функционеров, но пока такой момент не настал. Учусь жить и работать на гражданке.

– Ты стал агентом, раз занимался делами брата?

– Нет, просто помогал Андрею. Так как я в свое время был в «Шахтере», через меня люди выходили на брата, обсуждались условия контракта. И сейчас Андрею помогаю, он мне доверяет. А агенты… Я им тоже звонил зимой, просил помочь, но ничего. Когда ты на коне, то всем нужен, а когда под конем, то никому не интересен.

– Ты критикуешь лимит на молодых, но Андрею, которому уже 27 лет, не помешала себя проявить молодежь, которой практически обеспечено место в составе.

– Тут все объяснимо. Брат поиграл в первой лиге, понял, что такое футбол и какие деньги платятся в Д2. Это раз. Во-вторых, он отслужил в армии, стал сильнее. А потом в один прекрасный день пришел и сказал, что полностью хочет отдаваться футболу. Он это сделал – и все получилось.

– Ты гордишься Андреем?

– Очень сильно. Он заслужил всего, чего добился, и, что самое главное, он очень профессионально относиться к футболу. А в этом виде спорта мелочей не бывает. Если ты хочешь стать реально хорошим игроком, то нужно быть больным в хорошем смысле этого слова, то есть посвящать свою жизнь именно футболу. Андрей принял такое решение и добился многого. Я очень рад за него и горд.

– Андрей ярко проявил себя в «Гомеле», который тренировал Иван Биончик. Потом футболист перешел в «Шахтер» вместе с тренером. Не боишься, что Соловей заглохнет под руководством Сергея Ташуева?

– Что ж, будет доказывать, постарается показать себя, а там уже как получится. Новый тренер, конкуренция – нюансов много. Плюс я не скажу, что Андрей приходил в «Шахтер» под Биончика. Дело в том, что договоренность с клубом была достигнута еще в июле 2021-го. Когда «горняки» играли в еврокубках, было понятно, что Андрей следующий сезон начнет именно в Солигорске. Все думают, что брат перешел именно за Биончиком, но это совсем не так.

Кстати, хочу сказать, что мне Биончика по-человечески жаль, но это футбол. И в команде, которая является чемпионом, которая должна занимать первое место, нет права на ошибку. Порой часто футболисты и выбирают средние команды, где можно быть незаметным, но при этом постоянно играть. А когда ты забираешься на высокую гору, удержаться на ней очень сложно.

– А как ты выбирал команды?

– Смотря о каком этапе карьеры мы говорим. Когда был молодым, мне главное было играть, о деньгах вообще не думал. Когда уже стал взрослее, набрался опыта, появились амбиции, хотелось получать нормальные деньги. А вот ближе к окончанию карьеры готов был играть в любой команде и за любые, даже не самые большие, деньги.

– Тогда расскажи, что у тебя случилось в «Торпедо-БелАЗ» в 2019-2020 годах? Ты не играл, но при этом и в другой клуб не хотел переходить.

– Когда подписывал контракт с Жодино в 2019-м, у меня была средняя по команде зарплата. Не самые большие деньги, но достойные. Тогда «Торпедо-БелАЗ» как раз возглавил Вадим Скрипченко. Первый круг получился неплохим, но руководство клуба все равно решило расстаться с тренером в сентябре. Пришел Юрий Пунтус. И с первого же дня, грубо говоря, вообще меня не замечал, как будто меня и нет в команде. Как бы я ни работал, все равно в состав не проходил. А еще он меня постоянно называл Серега Воробей.

– Почему?

– А откуда я знаю? Пацаны смеялись, но никто не понимал. Я терпел и это, на тренировках пахал, потому что у меня же контракт, нужно его отрабатывать.

В ноябре мы проводили товарищеский матч с украинской «Десной». Идет где-то 80-я минута, меня подзывает Пунтус, хочет выпустить на поле. Я стою рядом, тренер чешет голову и говорит: «Вот даже не знаю, куда тебя выпустить. Левого защитника сыграешь?» Я повернулся, посмотрел на него, и, честно скажу, было такое дикое желание просто уйти. Как показало время, хорошо, что этого не сделал. А с «Десной» вышел на левый край защиты, сыграл, как мог. Хотя, конечно, обидно было после того, что мне сказал Пунтус на бровке.

Проиграли 1:5. После матча Пунтус пригласил меня к себе в кабинет и говорит: «Смотри, ты не мой футболист, я не твой тренер». Отвечаю: «Хорошо, я вас услышал». Пунтус продолжает: «Давай завтра расторгнем контракт, пожмем друг другу руки и разойдемся». Смотрю на него и не понимаю, говорю: «Подождите, у меня есть контракт до конца следующего года. Давайте расторгнем соглашение, но тогда выплачивайте мне компенсацию. У меня семья, двое детей». Он аж позеленел и выгнал меня из кабинета, добавил, что могу в суд подавать, если хочу.

На следующий день собрал команду и рассказывает: «Я с Соловьем поговорил по-человечески, все нормально, а он упирается – не хочет уходить». Спрашиваю его: «А вы мне хоть шанс дали?» Отвечает: «Так ты еще возникать будешь?» После этого меня отправили в дубль. Более того, вместе со мной спустили туда аж 11 человек – практически всех, кого привел Скрипченко и кого не захотел видеть в своей команде Пунтус. Оставил только Премудрова.

Меня «душили», на тренировках в дубле просто «убивали», но я характерный, решил, что сдаваться не буду. Продолжал работать, несмотря ни на что. В апреле раздался звонок от Пунтуса. Я был у врача, решал вопросы с коленом, поэтому пропустил звонок. Перезваниваю. Говорю: «Вы мне набирали? Это Артем Соловей». В ответ: «Это Юра Пунтус. Привет, Серега. Ну, так же дело не пойдет, что ты себе думаешь?» Говорю ему: «Вопросов нет. Вы меня рассчитайте хотя б до конца лета, за три месяца, чтобы я нормально мог искать команду и было за что кормить семью. Тогда спокойно расстанемся». Пунтус сказал, что встретится с [тогдашним гендиром «БелАЗа»] Пархомчиком и переговорит. Через пару дней все-таки позвонил и сказал, что за три месяца меня рассчитают, и мы расторгли контракт. Получается, я додавил, не сдался. 9 человек из тех 11 сдались, пошли на условия клуба, а я и Андрей Горбунов дожали до конца.

– Ты не пробовал эти вопросы решать с руководством клуба, а не с тренером?

– А там Юрий Иосифович был таким авторитетом, что все вопросы клуба решал. В том числе финансовые моменты он контролировал.

– Почему ты включил принципиальность? Полгода сидел без футбола, терял игровую форму…

– Во-первых, такую зарплату, как мне платили в Жодино, ни один клуб мне не предложил бы. Во-вторых, меня задела фраза Пунтуса «я не твой тренер, а ты не мой игрок, поэтому давай расторгать контракт». И это, повторюсь, при том, что контракт у меня действовал до конца 2020-го. Ты представь, что я сам приду к директору и скажу, что больше не хочу играть в Жодино – отпустите меня в минское «Динамо», например. Естественно, меня никто не отпустит, потому что руководство, логично, захочет продать меня, чтобы заработать деньги. А Пунтус решил просто так взять и расторгнуть соглашение. Как будто я раб какой-то и должен делать все, что захочется одному человеку.

Если я тебя не устраиваю как футболист, отравляй в аренду или просто дай шанс, а не выгоняй из команды, причем без компенсации. Никто так не работает в современном футболе. Мне говорят о том, чтобы уходил из клуба, осенью, когда все прекрасно понимают, что вплоть до февраля я могу быть без зарплаты, потому что новую команду до межсезонки себе точно не найду. Извините, я не такой дурак, как кто-то мог бы подумать.

– Не играя почти год, ты вдруг оказываешься в «Шахтере». Как так получилось?

– В жизни бывают чудеса :). После того, как расторг контракт с «Торпедо-БелАЗ», тренировался с «Витебском». Вроде бы, мы даже договорились, что поиграю в команде до конца сезона. Но однажды директор мне сказал, что у команды особых задач в чемпионате нет, поэтому лучше тренеры будут обкатывать молодежь. Для меня, возрастного, места в коллективе, в принципе, нет, поэтому лучше поискать себе новую команду. Со знакомыми ребятами переписывался, говорил, что нахожусь в поисках клуба. Кто-то как-то вышел на людей из Солигорска, мне оттуда позвонили и пригласили приехать подписать контракт. Я вообще тогда не понял, как такое возможно: столько не играл, а меня зовут в «Шахтер».

– На что ты рассчитывал в Солигорске, учитывая длительный простой?

– Ехал и думал, что буду выгрызать место в составе, буду доказывать. Но тогдашний тренер Юрий Вернидуб мне сразу сказал: «Я тебя не брал, поэтому ты у меня играть не будешь». Как бы я ни тренировался, все равно не попадал в состав. В итоге за «Шахтер» так ни одного матча и не сыграл.

– За время интервью ты назвал двоих тренеров, которые в глаза тебе говорили, что в их командах ты играть не будешь, – это Пунтус и Вернидуб. Были еще такие тренеры в карьере?

– Нет, только эти двое. Да и то, если честно, к Вернидубу никаких претензий. Команда шла на первом месте, решались чемпионские задачи, поэтому тренеру не было смысла что-то менять в составе, посреди сезона вводить нового игрока, которого он и не приглашал в команду. Обид на него нет.

А вот Пунтус… Возможно, и не стоит на него обижаться, потому что это сам по себе такой человек, но нельзя же приходить в команду и раскидываться футболистами. У каждого есть семьи, есть контракты, каждый рассчитывает на какую-то зарплату. А приходит тренер и выкидывает игроков, даже тех, у кого действующие соглашения с клубом. Это неправильно. Нужно же давать людям шанс или, в противном случае, искать компромиссы, а не просто всех выкидывать.

– Думал, ты еще назовешь Павла Гусева, который в начале 2010-х тренировал «Урал». Ты же приехал в эту команду в январе 2013-го, подписал контракт на два с половиной года, но уехал из России уже летом.

– Футбол – это бизнес. Меня выгодно продали из «Торпедо-БелАЗ», сделали мне в «Урале» зарплату, которую я никогда в жизни не получал. Но, пойми, я был легионером, плюс команда шла на первом месте в ФНЛ и должна была выполнять задачу попасть в РПЛ. Я очень хорошо тренировался, работал, но тренер меня не видел в составе. Ведь в «Урал» приглашало руководство клуба. При этом, что интересно, в контракте был пункт, что со мной могут расторгнуть контракт в одностороннем порядке с выплатой компенсации зарплаты за один месяц. Я был тогда молодой, контракт особо не читал, а заплату мне предложили реально очень хорошую. По сути, она сыграла решающую роль в моем переезде. Не называя цифры, в «Урале» мне дали в пять раз больше зарплату, нежели в одном из клубов Беларуси, куда звали той же зимой. Не сложилось в России, но претензий к тренеру нет никаких.

– Не пожалел в итоге, что съездил в «Урал»?

– Нет, нисколько. Это опыт в том числе. Просто все сложилось не самым лучшим для меня образом. Уверен, если бы «Урал» был середняком ФНЛ, не боролся бы за место в РПЛ, то я бы отработал свои два с половиной года.

– После этого ты вернулся в Беларусь, в начале осени подписал контракт с «Неманом». Насколько слышал, не самый лучший этап в твоей карьере.

– Тогда тренером был Сергей Солодовников. В 2013-м я отыграл несколько матчей, потом началась предсезонка. И на одной из тренировок еще в Беларуси ко мне подходит футболист команды (не буду называть фамилию) и говорит: «Всё, уходи из «Немана». Ты тут играть больше не будешь». Я вообще тогда не понял, что к чему. Отыграл полгода, пусть и не набрал баллов, но помог команде занять четвертое место, а тут мне говорят, что я в «Немане» выступать больше не буду. Причем говорит не тренер, а футболист. Ладно, я услышал, но все равно продолжил работать.

Прилетели мы на сборы в Турцию, тренируемся. Солодовников любил с нами в «пульку» побегать. Стоял на «пятачке», ждал, когда ему выкатят мяч под удар, забивал и постоянно повторял, что у него «золотая» ножка. Но история о другом. В общем, идет тренировка, мы играем, и я против того футболиста, о котором говорил выше, сыграл жестко. В стиле английской премьер-лиги. И тут слышу, что сзади кто-то ко мне бежит. Оказалось, это Солодовников. Он начал меня прессовать, а я стоял и не знал, что делать. Это же тренер – как я могу ответить? В итоге развернулся и ушел с тренировки. Спустя какое-то время Солодовников извинился, мы руки пожали, но осадок все равно остался.

– И это отразилось на твоей карьере в «Немане»?

– По сути, да. Я иногда выходил на поле в сезоне-2014, но играл все равно мало. И летом Солодовников предложил расторгнуть контракт по обоюдному согласию. Мне пообещали выплатить компенсацию, премиальные. Я согласился и ушел из «Немана».

– Были у тебя команды, где совпало всё – и тренер, и коллектив?

– «Торпедо-БелАЗ» в начале 2010-х и «Витебск» в 2015-2017 годах.

Сначала расскажу о «северянах». В 2015 году собрали очень классный коллектив, который тренировал Сергей Ясинский. Он поставил классную игру, футболисты были собраны с футбольным интеллектом, все схватывали на лету. В «Витебске» я получал такое удовольствие, как ни в одном другом клубе. Меня Ясинский на тренировке в прямом смысле целовал, говорил: «Иди сюда, поцелую, потому что открылся там, где надо и когда надо». Он реально классный тренер, много футболистов воспитал. Золотов, Печенин, Козлов, Наумов, Вергейчик раскрылись в команде Ясинского. Это говорит о чем? Все зависит от тренера. Да, есть тупые футболисты, которые ничего не могут показать, но, уверен, все зависит именно от тренера. Вот, допустим, ты в этом сезоне забил 20 мячей, а перешел в другую команду и затих. Разучился играть? Вряд ли. Значит, дело в тренере.

А с Ясинским мы все получали удовольствие, наслаждались футболом. Правда, со временем в клубе начали больше думать о бизнесе, о том, как продавать игроков. И в итоге все закончилось так, как закончилось. В 2017-м я ушел из команды.

– Почему с удовольствием вспоминаешь «Торпедо-БелАЗ» начала 2010-х?

– История с переходом туда вообще была просто фантастической :). До Жодино я играл в минском «Динамо». И вот в один день меня вызывает к себе Валерий Стрельцов, который тогда был гендиром клуба, спрашивает, какая у меня зарплата. Я тогда получал какие-то деньги, но особо не задумывался над цифрами – мне же было всего 18-19 лет. Стрельцов пообещал новый контракт с зарплатой в полторы тысячи долларов плюс клуб оплатил бы мне учебу в вузе. Все это уже было прописано в соглашении, которое я взял с собой домой, чтобы изучить. Вернулся домой, и тут ко мне зашел в гости Сергей Гигевич. Я ему дал почитать контракт, а он в ответ: «Ты что, дурак? Проси не меньше трех тысяч долларов. Легионерам дают по 15-20 тысяч, и то они играют меньше тебя». А я тогда при Муслине реально много играл, взял с командой серебро чемпионата.

На следующий день прихожу в офис «Динамо», а там вместо Стрельцова сидит его помощник. Я сказал, что пока контракт подписывать не буду – нужно поговорить с Валерием Ивановичем. Помощник набирает Стрельцову и дает мне телефон. В этот момент слышу в трубке: «Что он там еще хочет?» Говорю: «Валерий Иванович, это Соловей. Хочу зарплату в три тысячи долларов». Знаешь, что он мне сказал? Живи на улице, тренируйся, где хочешь. Через день Стрельцов мне перезвонил и сказал, что я должен выселяться из квартиры, которую мне предоставил клуб. А где жить? На базе в «Стайках».

Жил я там, работал с дублем. Стрельцов потом отправил меня в перволиговый «Гомель», я поработал с Олегом Кубаревым. Клуб меня готов был даже выкупить – имею в виду заплатить компенсацию, так как мне было меньше 23 лет. Я Кубареву сказал, что досижу три месяца в дубле, а потом «Гомель» выкупит на меня права. Вроде, все хорошо. Но в очередной из выходных приехал к жене в Брест, и тут звонок от Александра Бразевича – говорит, что хочет видеть меня в «Торпедо-БелАЗ». Но для этого нужно продлить контракт с «Динамо», чтобы уйти в аренду с правом выкупа. Было такое условие у жодинцев. Я ему сказал, что уже через три месяца могу оказаться в «Гомеле». Что ж, говорит Бразевич, смотри сам. Я подумал и все-таки продлил контракт с «Динамо» с зарплатой в полторы тысячи долларов и ушел в аренду в «Торпедо-БелАЗ».

Отыграл в аренде до конца сезона-2010, а потом подписал полноценный контракт – клуб заплатил за меня компенсацию в 50 тысяч долларов и дал неплохую зарплату. Но куда приятнее было, что собрался шикарный коллектив: Трухов, Диваков, Евсеев, который каждый день меня возил с тренировок на машине. Плюс Сергей Гуренко молодой тренировал команду. У меня все горело, я забивал, играл в свое удовольствие.

С Гуренко вообще была интересная история. Я же уходил из «Динамо», которое тренировал Витальевич. И он дал понять, что как игрок я ему не интересен. В итоге играю в «Торпедо-БелАЗ», в первой половине сезона его тренировал Бразевич, но потом его уволили. И вот уже летом на одной из тренировок подходит ко мне Сергей Концевой и спрашивает, знаю ли я, кто будет следующим тренером жодинской команды. Когда услышал, что Гуренко, вообще офигел: «Я – от него, а он – за мной».

– Но в Жодино вы работали нормально?

– Да. У нас с ним вообще такое волнообразное сотрудничество. То есть мы могли быть с ним лучшими друзьями, а могли так разругаться, что вообще не разговаривали какое-то время. На тренировках друг друга посылали, а потом обнимались. Это футбол, эмоции, все всё прекрасно понимали, никто друг на друга обиду не таил.

– Почему, по-твоему, Гуренко до сих пор без работы? Только устроился тренером-консультантом в ФК «Юни Минск» во второй лиге.

– Витальевич просто знает себе цену. У нас очень многие руководители клубов пытаются влезть в тренировочный процесс, говорят, кого ставить в состав, а Гуренко такого не позволит. Плюс он человек обеспеченный. Чаще тренеры держатся за свое место, чтобы не терять зарплату, и выполняют всё, что скажут сверху, а Гуренко держится за свою репутацию, он ею дорожит и не будет позволять кому-то вмешиваться в свою работу. Если вы, руководители, лезете в тренировочный процесс – значит, тренируйте сами.

Кстати, я знаю, что Гуренко спокойно отнесся к тому, что его из «Шахтера» уволили в прошлом году. Ушел с высоко поднятой головой.

– А ты вообще понял, что это было – Солигорск и Гуренко на пару месяцев?

– Я понимаю, о чем ты хочешь спросить. Витальевич – очень требовательный тренер, он заставляет выжимать из себя максимум. Возможно, у него как футболиста не было мастерства, но он все выгрызал, работал на характере. Этого же требует сейчас от игроков. Но как ты заставишь футболистов, которые получают по 20 тысяч долларов, выкладываться на полную?

– Ты веришь, что игроки поспособствовали увольнению тренера?

– Могу сказать, что игроки не были согласны с требованиями, который выдвигал Гуренко. А что ты сделаешь? Легионер получает большие деньги, его выгнать нельзя, так он просто будет недорабатывать, зная, что все равно деньги будет получать, причем немаленькие. У Гуренко в таком случае шансов в «Шахтере» просто не было, а права на ошибку он не имел. Как ты заставишь легионера пахать, рыгать, если он, лежа в теплой ванне, получает 10-15 тысяч долларов? Гуренко их за это прессовал, а они: «Нога болит, работать не могу». И что делать тренеру? Он футболистов не набирал и рассчитывал на тех, кто был в ростере. Витальевича потом отправили в отставку – игроки потерли ручки и продолжили получать свои 10-15 тысяч долларов.

– Антича и Стасевича Гуренко отстранил от тренировок из-за того, что они не выполняли его требования?

– Да. У тренера просто не получилось заставить игроков, получающих большие деньги, пахать на поле. В итоге Антича отправляли в Турцию для «перезагрузки», а Стасевич оставался в Беларуси.

– Что касается тебя, то Гуренко говорил, что твоя главная проблема – это психология. И ты часто загонялся, уходил в себя.

– Да, было такое. Я и книжки читал, и жена советовала сходить к психологу, но я ее не послушал. А загонялся я часто, особенно с Гуренко. Он мне «пихал», иногда перегибал палку. А я, молодой, не мог понять, где по делу пресс, а где не по делу. Загонялся за каждой фразы. Приходил домой и жене говорил: «Да ну нафиг, лучше бы я был в средней команде, чем такой пресс получать».

Мне же пацаны, кстати, после каждой игры «Торедо-БелАЗ» Оскар вручали. Почему? Весь разбор игры был посвящен мне: «Соловей, посмотри, как ты тут поступил, где ошибся, как нужно было сделать». Весь разбор звучала моя фамилия, так пацаны шутили, что мне нужно Оскар давать :).

– Обратил внимание, что две команды, в которых ты отыграл в конце карьеры, уже исчезли, – это «Городея» и «Спутник». Совпадение?

– И меня как футболиста уже не существует :). А так, думаю, совпадение. В «Городее» я работал с Олегом Радушко – очень адекватный человек, хороший тренер. Жалко, что клуба уже не существует – просто не нужен был [новому] директору сахарного завода. Задачу остаться в высшей лиге мы выполнили, но все равно оказались никому не нужны. Ну а что касается «Спутника», то об этом я уже как-то рассказывал.

После «Городеи» хотелось поиграть в достойной команде – не нашел. «Спутник» развалился. Да вообще все пошло крахом после «Торпедо-БелАЗ», после Пунтуса.

– Тогда, по сути, твоя карьера и закончилась?

– Да, я считаю именно так.

– О тренерах и клубах ты рассказал, а как насчет футболистов, с которыми играл? Кого выделишь из одноклубников?

– Много было парней, которых навсегда запомню. Тот же Вадик Евсеев. Он мне запомнился своей простотой. Такой авторитетный футболист, поигравший на высоком уровне, но даже намека на звездную болезнь не было.

Помню, когда мы были на сборах в Турции, Трухов ко мне подошел и сказал, что к нам в команду приедет Евсеев. Реально не поверил. Сказал тогда Игорю: «Если Вадим приедет, то я тебе буду все сборы кофе носить». В итоге несколько дней реально носил кофе в номер :). А Вадик – это свой в доску парень, очень открытый. Что касается футбола, то и в играх, и на тренировках рубился будь здоров. Это очень запомнилось.

– Ты доволен тем, как сложилась карьера?

– Мне кажется, можно было чуть подкорректировать и сделать получше.

– Что бы ты поменял?

– Наверное, не пошел бы после «Урала» в «Неман». Тогда был молодым, хотел играть в футбол, поэтому не так тщательно выбирал команды. Гродно позвало – поехал. Мне кажется, нужно было более рационально и обдуманно подойти к предложению.

– Сейчас ты убил в себе футболиста?

– Честно, не хочется вообще выходить на поле. После «Спутника» психологически меня как-то надломило. Хотелось проявить себя, но в той команде не получалось этого сделать, а потом клуб вообще развалился… И вот в такие моменты руки просто опустились, я был выхолощен. Когда не нашел себе новый коллектив, то понял, что всё… Но я не скажу, что карьера оборвалась резко – все было постепенно.

– Даже с любителями не хочешь играть?

– Меня звали ребята, говорили, что в одной команде нет человека – нужно заменить. Спрашиваю, почему нет человека. Оказалось, что крестообразные связки порвал. Ну, нормально. То есть вы хотите, чтобы я себе тоже, не дай Бог, порвал, а потом кто меня лечить будет? Так что отказался. У меня новая жизнь, новый этап. Понятно, что на гражданке сложно, не такие зарплаты, как в футболе, но из-за этого сидеть и плакать? Буду дальше двигаться и развиваться.

Лучшее в блогах
Больше интересных постов

Другие посты блога

Все посты