Tribuna/Футбол/Блоги/Green card/«В Могилеве жили в общаге, игроки думали, как бы им поесть». Белорус поехал в ОАЭ поднимать хоккей

«В Могилеве жили в общаге, игроки думали, как бы им поесть». Белорус поехал в ОАЭ поднимать хоккей

Два года назад Михаил Климин тренировал безденежный «Могилев», а сейчас трудится в Абу-Даби и счастлив.

Блог — Green card
Автор — Тарас Щирый
21 января 2019, 14:59
2
«В Могилеве жили в общаге, игроки думали, как бы им поесть». Белорус поехал в ОАЭ поднимать хоккей

Два года назад Михаил Климин тренировал безденежный «Могилев», а сейчас трудится в Абу-Даби и счастлив.

В конце октября 2018-го хоккейный мир изрядно удивил российский бизнесмен Владимир Бурдун. Медиамагнат осенью возглавил Эмиратскую хоккейную лигу и со старта заявил, что команда из ОАЭ должна в 2020 году заявиться в КХЛ. И это при том, что в рейтинге ИИХФ арабы занимают лишь 47-е место из 50 сборных, в стране всего три катка и две хоккейные школы. Между тем, хоккей в ОАЭ переживает явный подъем. В Эмиратах часто проводятся ветеранские турниры, сборная трижды выигрывала азиатский Кубок вызова, матчи транслируют по телевидению. Поговаривают, что немало для популяризации хоккея в стране в свое время сделал Александр Лукашенко. Лидер Беларуси бывал на берегу Персидского залива не единожды, а в 2014-м даже вышел там на лед. 

На данный момент в стране пустынь и небоскребов работают пять белорусских тренеров. Один из них – минчанин Михаил Климин. В свое время он выступал за «Юность», «Неман», «Гомель» и польскую «Унию». После завершения карьеры Михаил тренировал детей, два сезона рулил безденежным «Могилевом», а в 2017-м принял предложение тренировать и играть за «Абу-Даби Cтормз». В январе Климин прилетел вместе с командой ОАЭ в Минск на Рождественский турнир и дал Тарасу Щирому большое интервью о жизни и хоккее в Эмиратах.

 – Для команды ОАЭ турнир сложился очень хорошо – мы заняли четвертое место, – начинает разговор Михаил. – У соперников был отличный подбор хоккеистов, и стать бронзовым призером – это, наверное, пока невыполнимая задача для нас. Финны, с которыми играли за третье место, привезли классную команду. Это чувствовалось. Уровень мастерства зашкаливал. Было даже не очень понятно на сколько процентов они задействовали в игре с нами свой потенциал. Так что для нас стать четвертыми из двенадцати – это неплохо.

Мы же привезли миксованную команду нашего «Абу-Даби Стормз» и «Аль-Айна». Это арабы, белорусы Артем Каркоцкий, Серега Заделенов, Артем Сенькевич, Виталик Савко, россиянин Артур Зайнутдинов и хорваты, играющие в ОАЭ.

– Вам на турнире довелось сыграть против команды президента. Как на льду выглядит Александр Лукашенко?

– Я скажу так. Команда президента – это сплав мастерства и опыта. Многие из игроков этого коллектива – легенды нашего хоккея. Они играют сами и другим дают.

Что касается нашего президента, он делает большое дело, выходя на лед. Достаточно хорошо технически оснащен. С точностью передач, с видением площадки, с игровым мышлением тоже все нормально. По поводу броска даже не стоит говорить. Он у него сумасшедший по точности и по силе. Я играл против президента уже не в первый раз. Надеюсь, и не в последний. Мне всегда было приятно находиться с таким человеком на льду и играть против него. В целом на Рождественском турнире мне все понравилось. Он организован на высоком уровне.

– Чем помимо хоккея занимаются арабы, которые приехали в Минск?

– Я с ними дружу, однако у них как-то не принято спрашивать, кто и где работает. Знаю, что кто-то в правительстве пост занимает. Но, судя по автомобилях, они все обеспеченные люди, любящие хоккей. Для них он как игла, на которую подсели. Играют просто из-за любви к хоккею.

– Часто говорят, что на Рождественском турнире соперники чуть ли не разъезжаются перед Александром Григорьевичем, чтобы он забросил шайбу.

– Отвечу на этот вопрос так. Соперники не поддаются, но и по рукам не бьют.

* * *

– Давай поговорим на основную тему интервью. Какова твоя предыстория отъезда в ОАЭ?

 После завершения карьеры я тренировал детей в Новополоцке, а потом [в 2015-м] возглавил в экстралиге «Могилев», но, проведя там два сезона, все-таки решил уйти из команды. Меня сначала поселили в общагу, так там страшно было находиться. В комнате штор не было. Только стол, стул и сломанный диван. Ты ходишь, улыбаешься, говоришь, что тренер команды экстралиги, но такие условия – это не очень интересно. В итоге вместе с массажистом снимали квартиру за какие-то свои деньги.

Но мне нужно было поработать тренером в экстралиге. Благодаря этому опыту понял, что не так страшен черт, как его малюют. Да, темп в лиге высокий, работать нужно, ну и что? Этот опыт мне очень помог. Нужно было светиться, стараться, чтобы тебя заметили. Проверить, смогу ли я там работать.

– Что за ребята играли за «Могилев» под твоим руководством?

– Неплохие могилевские ребята. Было пару россиян, если не ошибаюсь. Но, ты же понимаешь, лига – это рынок. Если есть хороший бюджет, ты собираешь сильных белорусов и россиян. Мы на этом рынке были, наверное, на предпоследнем месте. И говорить людям: «Приезжайте поиграть в хоккей за сто долларов» мне как-то не хотелось. Я даже никому не звонил.

– Как я понимаю, хоккеисты где-то подрабатывали на стороне.

– Нет, все только играли в хоккей. Они не имели права. Нельзя. Если бы игрок получил травму не на основной работе, его бы убрали из хоккея. В контракте четко было прописано, что ты принадлежишь клубу. Все.

– Но как хоккеисты жили за эти деньги?!

– Так и жили. В общаге. Ели хлеб и пельмени. Я же тоже жил там какое-то время, все это видел. И как вообще мог у ребят спрашивать за результат?! А еще хоккей – травмоопасный вид спорта. У них ломались плечи и вылетали зубы. Я играл в экстралиге еще тогда, когда платили неплохие деньги. И тогда ты знал, что, получив травму, спокойно потом восстановишься. Но хоккеист будет ложиться под шайбу и когда получает 100 долларов, и когда зарабатывает 10 тысяч. Это ведь вопрос репутации, уважения среди партнеров. Так вот, у игрока «Могилева» вылетели четыре зуба, и ему за новые нужно было отдать больше, чем он получал. Как же он зубы поставил? Да никак. Вот и ходил до конца сезона с выбитыми. И ребятам, которые бились, зарабатывая такие деньги, я могу сказать лишь спасибо. Но все равно было очень тяжело достучаться до людей, которые думали, как бы им поесть.

– Что делало руководство, чтобы решить финансовый вопрос?

– Оно говорило, что старалось найти деньги. Я им верю. Возможно, кто-то их не давал, а, возможно, давали исключительно столько, сколько было.

– Ты ведь понимал, что могут быть проблемы. Зачем тогда пошел в «Могилев»?

– Это экстралига. От такого не отказываются. Что касается денег, то предлагалось чуть-чуть больше тех, что зарабатывал в детском хоккее. Ну а на деле было столько же.

– Жена не говорила: «Миша, ты сумасшедший»?

– Она знает, что я фанат своего дела, и всегда меня поддерживала. Когда появились проблемы с деньгами, она пошла работать и сказала: «Мы должны нормально жить, и я тебе помогу». За все 15 лет совместной жизни у нас никогда проблем, связанных с хоккеем, не было. Мои хоккейные вопросы в семье никогда не обсуждались.

– Не было ощущения, что эта команда в Могилеве играет исключительно для себя?

– Ребята играли ради хоккея. Всего на трибунах собиралось от 300 до 500 человек. Зрители поддерживали нас. Да, их было не так много, но это были наши болельщики, которых мы брали с собой в автобус после матчей. Они были для нас как семья. Естественно, в мастерстве мы уступали соперникам по экстралиге. Иногда проигрывали по-крупному. Но это не говорит о том, что мы не работали. Наоборот. Мы все обкатывали, но, повторюсь, в мастерстве уступали.

– Хорошо. А когда тебе поступило предложение уехать в Эмираты?

– Летом 2017 года. К тому моменту ушел из «Могилева» и месяца три работал детским тренером в школе новополоцкого «Химика». А потом мне позвонил друг детства Коля Владыкин, который работает в Президентском спортивном клубе. Его отец Александр Николаевич – мой первый тренер. Поэтому он знал мои возможности, знал, что мне по силам там работать. Коля как-то позвонил, рассказал о зарплате, сказал: «Съезди в Абу-Даби и помоги. Если не понравится, то через год вернешься». Как я понимаю, Александр Лукашенко дружит с руководителем ОАЭ, и наша страна когда-то взялась за то, чтобы развивать там хоккей. Потом подключились другие иностранцы. Я в итоге согласился.

– Предложили, наверное, в раз десять больше, нежели в Могилеве.

 Так я не скажу. Там просто приемлемые деньги для работы детским тренером. У нас в экстралиге столько же зарабатывают. Если бы в тот момент предложили такие же деньги в Беларуси, я бы остался. Даю на это тысячу процентов.

Все произошло очень быстро. Мне пришел контракт, согласно которому должен тренировать в клубе «Абу-Даби Стормз» U-9 и U-12, а также выступать за главную команду в чемпионате страны. Сразу начал собирать документы, интересоваться страной и… испугался. Я не волновался по поводу тренировочного процесса и условий работы. Меня волновал мой не самый лучший английский, чужие законы, реалии и запреты. Меня пугало, что в ОАЭ якобы нельзя даже на женщину просто посмотреть. Как выяснилось, подобного там нет. Арабы очень дружелюбные люди – все улыбаются и здороваются. Если с кем-то просто встретился глазами в магазине, тебе скажут: «Здравствуйте! Как ваши дела?» Из-за хорошего настроения вокруг у меня постоянно какое-то состояние эйфории и спокойствия.

– Чем тебя встретили Объединенные Арабские Эмираты?

 Жарой и духотой, хотя самолет приземлился в Абу-Даби около восьми вечера. У меня было ощущение, будто в сауне оказался – в хаммаме. Сразу подумал о том, как буду здесь жить. Потом зашел в аэропорт, стало прохладно, вышел – вновь жарко. Но через пару дней я адаптировался к местному климату, и все было хорошо. Меня очень впечатлили местные масштабы, небоскребы. Башня Бурдж-Халифа в Дубае – это что-то. Она в высоту почти 900 метров. Издалека она вроде бы небольшая, но когда вблизи смотришь на нее, кажется, что голова отвалится. В праздничные дни она вся горит. Не башня, а экран какой-то. Словами передать сложно – нужно все увидеть.

 

Небоскреб Бурдж-Халифа.

ОАЭ – это вообще другой мир. Арабы очень религиозные люди, но это никоим образом не отображается на нас – иностранцах. В нашей раздевалке однажды играла музыка, и мы не заметили, что человек молится. Просто не заметили его. Но он потом сказал, мол, я же понимаю, что вы другие, а я все равно на это время отключился. Арабы – очень вежливые и культурные.

– А мне кажется, что женщинам среди них живется все равно несладко.

– Считаю, что там в этом вопросе уже лучше, чем было раньше. Думаю, в ОАЭ адаптировались под международные нормы поведения. Там все ведут себя вежливо, культурно и ты можешь, к примеру, спокойно общаться с арабкой в публичном месте. Ничего сверхъестественного я не заметил. Там люди вообще без негатива. Если ты стоишь в огромной очереди и прямо на кассе забыл, что что-то не купил, люди не будут цокать. Они спокойно будут стоять, уткнувшись в свои телефоны, и ждать, когда ты вернешься. Я там кайфую. Мне нравится.

– Опиши свои ощущения после первого выхода на лед в Абу-Даби.

– Это была тренировка с первой командой. Люди четыре месяца льда не видели, а я вообще в качестве игрока не выходил на него на протяжении четырех лет. Мне было тяжело, много вопросов было в первую очередь к самому себе. Недели три над собой работал. Но, скажу честно, в команде я увидел неплохих ребят. Откровенно корявых не было. Арабы могут и умеют играть в хоккей. Просто своих воспитанников очень мало в ОАЭ. Есть парни, по которым видно, что они обучены, у них есть хоккейная база. А поколение 18-летних ребят – это потеря потерь. За них нужно браться плотно, а времени нет. У нас своей работы и задач хватает. А у них нужно отбирать перчатки, клюшки и заставлять заново правильно учиться кататься. Катание у них разбалансированное. В динамике движений кажется, что у человека руки отдельно, ноги – отдельно. Из-за этого страдает бросок, дриблинг и все остальное.

– Какой тебе показалась местная хоккейная лига?

– В ней участвуют шесть команд. Раньше было чуть больше. Базируются они в Абу-Даби, Дубае и Эль-Айне. Американцы и канадцы создают свои команды, чехи, русские, европейцы – свои. Человек заканчивает карьеру, приезжает работать в Эмираты, узнает, что там можно поиграть в хоккей, просится на просмотр и его берут. Большинство из тех, кто играет, хотя бы имеют за плечами хоккейную школу. Есть еще в ОАЭ своя «бир лига», в которой выступают исключительно самоучки. А за «Дубаи Уайт Бирз» вообще играл задрафтованный в 2003-м «Рейнджерс» Иван Дорнич. Мне кажется, это самый сильный игрок, которого я там встречал.

Михаил Климин (третий слева) в составе команды «Абу-Даби Стормз».

Понимание игры у ребят есть, но, сразу показалось, что люди играют без тактики. В чемпионате есть команда, составленная исключительно из канадцев и американцев, так она играет в «бей-беги». Коллективы, за которые выступают европейцы, действую больше в комбинационной манере. Но это все равно хаотичный хоккей – без тактики, без ничего. Ты смотришь КХЛ, чемпионат Беларуси, и понимаешь, что там схема на схеме, звено на звене. А в ОАЭ все намного проще, хотя в лиге есть люди поигравшие.

– Это примерно уровень минской «ночной лиги»?

– Я там не играл ни разу, но, думаю, что нечто похожее.

– Травму легко получить?

– Да. Играют грязно. В лиге есть англичане, канадцы, по большому счету, которые никогда на профессиональном уровне не играли, но просто любят хоккей. По неосторожности могут сделать все что угодно. Например, упасть на колено, разбить клюшкой лицо. Но ты от этого, по большому счету, нигде не застрахован. Ну, разобьют лицо, зашьют – дальше жить будешь. Об это ты не думаешь, но в голову иногда приходит мысль: «Блин, ребята, как же грязно вы играете!»

 С кем у твоей команды самые жесткие зарубы в чемпионате?

– С «Абу Даби Скорпионс».

– Дрались?

– Пару раз прихватывали их, но не более. Просто дали отпор. Сейчас, кстати, наш «Стормс» идет на первом месте. Мы во всех турнирах одержали 24 победы в 25 матчах. Мы проиграли лишь в одном матче – по буллитам. Такого, если не ошибаюсь, в местной лиге никогда не было. Мы, наверное, на очков двенадцать опережаем команду, которая идет на втором месте. Хотим в этом сезоне стать чемпионами. Я не помню, чтобы моя команда добивалась такого результата в последние годы. Если подобное и было, то давно.

– Кстати, кто спонсирует ваш клуб?

– Думаю, что правительство. Не бизнесмены. Это как народная команда.

– В Эмиратах пока нет большого хоккейного дворца, и в Дубае играют прямо на катке в торгового центра. Каково это? Расскажи.

– Ты же играешь в хоккей и не видишь, что происходит вокруг. Можешь по сторонам посмотреть лишь в паузах. Да, там не хватает воздуха, нам там жарче обычного. И иногда с себя хочется снять не только комбинезон, но и кожу. Но классно, когда на тебя со всех этажей смотрит столько народу. Так что ничего страшного в этом не вижу.

* * *

– Твоя основная цель – тренерство. Объясни, как обстоит работа в местных хоккейных школах.

 Начну с того, что мне хотелось увидеть и узнать, что за хоккей в стране, которая находится на самом дне рейтинга ИИХФ. Часто слышал, что, мол, в Беларуси дети какие-то не такие, и мне хотелось увидеть, что за ребята тогда живут в ОАЭ. А по факту они совершенно одинаковые, что в Беларуси, что в Эмиратах. Но у нас в детском хоккее есть все-таки одна особенность. В Беларуси многие родители стремятся контролировать тренировочный процесс. У нас тренер работает с завязанными руками. Ему нужно не только что-то важное дать детям, но при этом и удивить родителей, чтобы они это оценили. Чтобы отцы и матери, не дай Бог, не пошли к директору и не начали на него жаловаться. И таких случаев много. Многие родители делают вид, что они все знают и во всем разбираются.

– В ОАЭ тоже так?

– Ну, канадцы такие. Если человек из Канады, то почему-то считает, что обязательно разбирается в хоккее. Бывает, вижу некоторых в «бир лиге». Но они даже не катаются – ходят по льду. Но это же все равно канадец! Человек шестилетнему ребенку ноги перематывает, щитки надевает, задники клеит, клюшку тройным слоем ленты обматывает… И я однажды сказал одному канадцу: «Если ты хочешь научить сына играть в хоккей, так учи сам. Я тебе зачем?! Но в итоге он будет играть в той же лиге, где играешь ты». Но это лишь единичный случай. Большинство из родителей относятся к хоккею лояльно, и просто наблюдают за тем, как их сын играет.

– В каком возрасте в Эмиратах детей отдают в хоккей?

– Приводят их и в три года, и в пять, и в шесть лет. А есть те, кто начинает в одиннадцать или в двенадцать лет. Сначала мы всех учим правильно кататься на коньках, а уже потом играть в хоккей. Многие позиции нашей работы озвучить я не могу, но фундамент – это, естественно, катание.

– Кто чаще приводит детей – арабы или иностранцы, работающие в ОАЭ?

– В 2018 году на набор пришло 94 араба. В позапрошлом – 18. Среди них есть те, кто вообще не умеет кататься, а есть и те, кто уже ходит на коньках. Занятия для местных, кстати, бесплатные. За экипировку им тоже платить не надо. За тренировки платят лишь иностранцы. Да и то деньги небольшие. Выходит порядка тысячи евро в год. Форму же можно купить в Абу-Даби в хоккейном магазине. В нем есть все, что нужно.

– Ты же общался с родителями, и, наверное, должен знать, что побуждает их отдавать своих детей в хоккей.

– Потому что это весело и интересно. Детям нравится. Тем более в стране хоккей рекламируют, развивают, показывают по телевидению, и люди им интересуются. Естественно, добиться там резкого скачка без паспортизации не удастся. Но арабам, как я понял, это и не надо. Они хотят развивать хоккей шаг за шагом, без спешки. Люди понимают, что это будет долго. Руководство страны хочет, чтобы хоккей был в стране, но на его развития они готовы дать время.

Что касается родителей… Арабы – обеспеченные люди. Они не думают о том, что их ребенок станет профессиональным игроком. Хоккей для них забава, которая при этом формирует характер, делает ребенка дисциплинированным, дает ему друзей. Только ради этого они приводят сыновей в спорт. У ребят есть будущее, но родителям это не надо. Приведу примеру. За наш «Стормз» и сборную выступает очень талантливый парень, который любит и умеет играть в хоккей. Поработав над собой, он смог бы перейти в Беларусь. Но зачем ему хоккей, если у него, условно говоря, машина за 500 тысяч долларов? Это уже обеспеченный человек. Если ему скажешь, что Овечкин, к примеру, зарабатывает 10 миллионов долларов, так у него, может быть, есть сто миллионов. Парень просто играет в свое удовольствие. Вот и все. И я уважаю таких людей за то, что в хоккей они играют не щадя себя, с прооперированными плечами и коленями. Просто из-за любви к нему. Это дорогого стоит.

Михаил Климин с шайбой в матче против «Аль-Айна».

При этом в нашей школе тренируются дочка и сыновья одного финна, который работает, если не ошибаюсь, в какой-то строительной фирме. И он активно взялся за дело. К примеру, старшего мальчика летом возил в Финляндию в какой-то кэмп, и сыну даже предлагали там остаться.

К нам детей приводят очень разные люди, с которыми интересно поговорить. Но в прошлом году было много споров из-за того, что я у детей из команды U-9 забрал клюшки. Я не хотел ехать на один турнир, мы были еще не готовы, но мне сказали: «А пускай дети отдохнут и получат удовольствие». Ответил: «Не привык работать лишь ради удовольствия, но давайте попробуем». Кого-то мы там обыграли, но получилось так, что команда из Дубая накидала нам очень много шайб. Мой планшет был исписан словами: «Проблемы в катании, проблемы в катании, проблемы в катании». Мы вернулись домой и на тренировке я забрал клюшки, шайбы и сказал: «Стоп, ребята. А теперь мы будем просто учиться кататься». Родители позже сказали, что детям от этого невесело. Пришлось объяснять, что, если вы хотите, чтобы ваши дети, вернувшись на Родину, все-таки имели шанс оказаться в настоящем хоккее, в хорошей школе, а не в местной пивной лиге, то давайте работать по программе. Все. Они меня услышали. Мы продолжили работать дальше.

В Беларуси, кстати, в этом проблема. Наши родители не дадут тебе заниматься катанием –  будут заставлять тренера заниматься с детьми тактикой. Многие просто не понимают, что изначально мы закладываем фундамент в виде правильного катания, дальше будем работать с руками и пониманием игры. А родители, если увидят, что команда проигрывает, устанут от этого и начнут жаловаться, что ты не так работаешь.

– В каких турнирах соревнуются детские команды?

– Каждая возрастная группа школы дважды в год участвует в местных соревнованиях. Длятся они несколько дней. В одном городе собираются примерно по пять коллективов и рубятся между собой.

– За полтора года работы в ОАЭ ты заметил отличия между арабскими и белорусскими детьми?

– Не особо. Наши просто меньше балуются и улыбаются, хотя нам в Беларуси кажется, что достаточно. А так в ОАЭ ко всему относятся проще. Это же дети. К примеру, если ребенок что-то рассыпал в кафе, разбросал салфетки, там к этому отнесутся совершенно спокойно. Ну и что. В кафе работают люди, которые должны все убрать и получают за это зарплату. У нас же из-за этого поднимут хай и на ребенка накричат.

* * *

– В прошлом году в ОАЭ приехали Заделенов и Синькевич. Это ты их позвал?

– Нет, их тоже пригласили через Президентский спортивный клуб. Для работы в Эмиратах это были одни из лучших свободных специалистов из Беларуси. И когда услышал, что они едут в ОАЭ и мы будем работать в одном клубе, был очень рад. Как показывает время, в их приглашении никто не ошибся. В арабский хоккей пришли абсолютно нужные люди.

– Вы втроем работаете в том числе в националке. Что она из себя представляет?

– Неплохая команда. Перед чемпионатом мира, который пройдет в Абу-Даби, мы проведем еще один двухнедельный сбор, поработаем над физикой, выносливостью. К слову, недавно мы участвовали в турнире стран Персидского залива – Бахрейн, Саудовская Аравия, Кувейт и Оман. Разрешалось, кстати, брать пять легионеров, так кувейтцы, хозяева, позвали пять чехов, но мы все равно победили.

– Сложно представить, что в названных странах развивают хоккей.

– Меня это абсолютно удивило. Ребята из этих государств умеют хорошо кататься. Я просто понял, что хоккей определенного уровня есть везде. Даже там, где мы себе это не представляем. Даже в Малайзии и в Таиланде.

***

– Как я понял из разговора, для людей из ОАЭ на данном этапе хоккей сейчас – это хобби, от которого они просто получают кайф.

– Да.

– Тогда, скажи, откуда пошли разговоры о том, что в стране может появиться своя команда в КХЛ.

– Не знаю. Но она может появиться. И это ведь не значит, что за нее обязательно будут играть арабы. Хотя, может, пару фанатиков, которые захотят, попадут в команду. В Китае создали ведь клуб для КХЛ.

– Но кому в Эмиратах нужна команда КХЛ?

– С человеком [президентом хоккейной лиги Владимиром Бурдуном], который это сказал, лично не общался. Но мне самому интересно было бы спросить, для чего нужен этот проект, кто в нем будет участвовать, кто будет приходить на матчи. Ведь команда КХЛ – это вершина пирамиды. А где ее фундамент, где средние и нижние этажи? Думаю, для ОАЭ построить дворец и собрать иностранных хоккеистов – это не проблема. А вот наладить инфраструктуру, логистику – это другое дело.

– Как мне кажется, ничего хорошего это не принесет. Нужно ведь и коллектив для МХЛ подготовить. Где для этого взять людей?

– Конечно. Школы еще нужно будет открывать. А сколько дворцов нужно будет построить? Честно говорят, я вообще не думаю про КХЛ. Ну, я услышал эти три буквы и продолжил работать дальше. Если честно, даже не понимаю, как такой клуб можно создать. Хотя считаю, что будущее у арабского хоккея есть. Но лишь при правильном подходе. Это не дело пятилетки. И мне нравится, как ко всему относятся сами арабы. Они не бегут за результатом, а дают нам спокойно работать.

* * *

– Давай в конце затронем еще одну тему. Тебе из Абу-Даби удается следить за белорусским хоккеем?

 Каждый день слежу за новостями и читаю интервью. Что-то будет в нашем хоккеем, и мне интересно следить за происходящим. У Геннадия Савилова, судя по всему, есть какой-то кредит доверия, если он так уверенно высказывается. Значит, видимо, знает, как нужно работать. И я, например, сторонник того, чтобы человеку дали поработать и присмотрелись к нему. Иначе ведь ничего не будет. Шарахаться нельзя.

– Ты приветствуешь назначение Сидоренко на пост главного тренера в «Динамо»?

– Да. Это тренер, который в начале «нулевых» поверил в меня. Один, не хочу называть фамилию, помог закончить, а Андрей Михайлович раскрыл меня. А тогда я просто ходил по Минску, не играл и где-то встретил Макса, его сына, который по итогу стал арбитром КХЛ. Мы с ним были знаком еще по юниорской сборной. Макс мне сказал: «А чего к бате не поедешь? Он сейчас в Новополоцке работает».– «А я ему нужен? Два месяца уже не катался». – «Ты попробуй. Позвони ему завтра». Рискнул, приехал, поработал, не подвел и остался. И я до сих пор стою за него. Никогда ничего плохого о нем не скажу и всегда буду на его стороне. Это очень качественный специалист и хороший человек. Да, он с хоккеистов спрашивает, но я никогда не видел, чтобы он к кому-то плохо относился. Да, жесткий, я получал от него, но он ни разу меня не оскорбил. Так что верю в Сидоренко и поддерживаю его.

Дмитрий Басков и Михаил Климин.

Считаю, очень правильное решение, что клуб пригласил Алексея Терещенко. Это мощный хоккеист. Его уровень даже не обсуждается. Но я слышал от ребят, что Терещенко еще очень хороший и четкий парень, лидер в раздевалке. Стержневой. Так что его подписание – это правильный выбор Дмитрия Баскова. Попадание в яблочко.

Сейчас «Динамо» очень тяжело. Но мне нравится, что команда не опускает рук, борется до конца. Да, вокруг клуба много негатива. Но, ребята, это же хоккей, в который играют живые люди. Есть «Ак Барс» с огромным бюджетом, а есть «Динамо», у которого возможности на порядок меньше. Бюджеты разные – мастерство у хоккеистов разное. Это нужно понимать. Однако я все равно вижу, что у команды есть какой-то рисунок и есть мотивация. Просто сейчас настал тяжелый момент, в котором команду следует поддержать. Я верю в это «Динамо».

ФОТО: euroradio.fm и из личного архива Михаила Климина

Лучшее в блогах
Больше интересных постов