Tribuna/Футбол/Блоги/Контора пишет/Макрицкий – о хоккее в 90-х, молодых Салее и Дацюке, выпадах Захарова и «нечестном» чемпионстве «Юности»

Макрицкий – о хоккее в 90-х, молодых Салее и Дацюке, выпадах Захарова и «нечестном» чемпионстве «Юности»

Александр Макрицкий в хоккее уже почти 40 лет.

Автор — Дмитрий Руто
23 апреля 2020, 06:41
3
Макрицкий – о хоккее в 90-х, молодых Салее и Дацюке, выпадах Захарова и «нечестном» чемпионстве «Юности»

Играл до 40, первый сезон отработал главным тренером – поговорили о главном.

Для главного тренера «Юности» Александра Макрицкого прошедший сезон стал дебютным в новой роли. Прежде специалист исключительно кому-то помогал. Сейчас же – узнал, что такое самостоятельная работа. И получилось удачно: сменив Михаила Захарова, вывел клуб в 1/8 финала Лиги чемпионов, выиграл регулярный чемпионат «Париматч-Экстралиги», привел подопечных к победе в плей-офф.

Помимо звания чемпиона Беларуси в качестве тренера у Макрицкого хватает титулов, добытых в статусе игрока: пять золотых медалей и одно «серебро» чемпиона страны, чемпионство в МХЛ и «серебро» чемпионата России. А еще за плечами Макрицкого более десятка чемпионатов мира в составе сборной Беларуси и 20 лет игровой карьеры.

В интервью «Трибуне» наставник «Юности» вспоминает, как пробивался в профессиональный хоккей, и рассказывает про то, как Хэнлон делал его лучше, как Сикора помог начать тренерскую карьеру, про выходку Брикуна в финале и клубы, за которые поиграл.

– С первого вашего чемпионства в качестве игрока прошло 27 лет. Эмоции от той победы схожи с эмоциями, что получили при завоевании первого чемпионства в качестве главного тренера?

– Когда побеждаешь, эмоции в любом случае похожи. Просто специфика работы отличается. Когда играешь, ты не столько думаешь о каких-то глобальных вещах, а выходишь и просто делаешь свое дело, отдаешься игре. Игроку меньше приходится выполнять аналитической работы по сравнению с тренером. Тем не менее, когда побеждаешь, чувства схожи. Ради этого все и делается.

– Вы стали чемпионом с «Юностью». Это ваш первый клуб?

– Хоккеем заниматься начал на стадионе «Спутник» около Севастопольского парка. Сейчас, по-моему, этого стадиона уже нет. Мой первый тренер – Владимир Ярославович Король – набрал парней 1970-71 годов рождения, занимался с нами. На протяжении двух лет мы сами заливали лед на стадионе, летом играли там в футбол, подтягивали физподготовку. В общем, практически жили на этом стадионе. А потом несколько человек из этой группы заметили, пригласили в ДЮСШ-12, после – в «Юность».

– Для многих хоккей поначалу является просто хобби. У вас такая же история?

– Играли в хоккей во дворе, как и все мальчишки в то время. Помню, как-то один из парней вынес перчатки чешского производства. Когда увидел их и примерил, то понял, что хотел бы выйти на лед в полной амуниции. Из двора на «Спутник» я попал в девять лет, и тогда это не считалось поздно. В том возрасте не задумывался о чем-то серьезном, просто мне нравился хоккей. Два года занимался на «Спутнике», в 11 лет наступил более серьезный этап – ежедневные тренировки в ДЮСШ-12. Еще через два года тренеры Николай Васильевич Беспрозванных и Валерий Константинович Польшаков пригласили в «Юность». Если честно, было тяжеловато, потому что когда перешел в «Юность», ощутил разницу с парнями в ледовой подготовке, в технике катания, мастерстве. И чтобы подтянуть навыки, сначала занимался в «Юности», а вечером бежал к ребятам в ДЮСШ-12. Очень хотелось побыстрее устранить пробелы. Медведем на льду не был, но разница с теми, кто в «Юности» занимался с шести-семи лет, ощущалась.

– Как в советское время доставали клюшки?

– Правдами и неправдами, ведь реально тогда было очень тяжело с инвентарем. Жалко, не сохранилась у меня амуниция, в которой катался :). По сусекам, шитое-перешитое искали, сами делали форму. Клюшки доставать было непросто. Помню, мне тренер принес одну, фирмы KOHO, очень дефицитная вещь была. Кто-то из минского «Динамо» с ней играл, и верхняя часть отломалась. Для взрослого игрока она уже не годилась, а мне, ребенку, подходила. Обработал ее эпоксидной смолой, обмотал двойным слоем изоленты. И жила она у меня очень долго, бережно к ней относился. А уже в ДЮСШ-12 и в «Юности» проблем не было, форму и клюшки выдавали.

– Из тех, с кем вы гоняли шайбу на «Спутнике», а потом перешли в ДЮСШ-12, вы единственный, кто пробился в большой спорт?

– Были очень интересные ребята, талантливые, некоторые и в «Юность» потом тоже  перешли. Но на профессиональный уровень никто не вышел. Так сложилось, у всех разные причины. Кому-то не хватило терпения, кому-то – физических данных.

– Вы начали профессиональную карьеру в непростое время.

– Да, конец 80-х – начало 90-х. Тяжелое время как для хоккея, так и для жизни в принципе. Меня в 16 лет Владимир Михайлович Сафонов привлекал к играм за команду «СКИФ ШВСМ Минск» во второй лиге СССР. В 17 лет – за «Прогресс ШВСМ» из Гродно в первой лиге СССР. Потом в 18 я прошел предсезонку у Владимира Васильевича Крикунова в минском «Динамо», но в состав сразу пробиться не сумел. Тех, кто не попал в ростер «Динамо», отправили в новополоцкий «Химик », отыграли мы сезон во второй лиге СССР. 68 матчей провели, по всему Союзу ездили. Уровень лиги был довольно высоким. Во многих командах были поигравшие на разных уровнях мужики или перспективная молодежь. Хороший опыт получили. А через сезон я перешел обратно в «Динамо».

– Когда разваливался СССР, хоккей в Беларуси переживал непростые времена?

– В стране было все непросто, ситуация коснулась и хоккея. Финансирования не хватало. Некоторые даже уходили из спорта для того, чтобы зарабатывать в другом месте, ведь нужно было кормить семьи. Какая у меня была зарплата в начале 90-х? В районе 200 рублей. Такие деньги нам платили в Новополоцке. Хватало ли мне? Не особо, конечно, но об этом не думали. Главное – было желание играть и пробиться на более высокий уровень.

– Вы пытались зарабатывать вне хоккея?

– Нет.  

– Какие условия были в клубах?

– Нормальные. В «Динамо» выдавали экипировку, клюшки, было питание, команда базировалась в Раубичах. Работать можно было. «Динамо» со временем превратилось в «Тивали», условия стали более скромными. Насколько? Для сравнения, когда в 1995 году я подписал контракт с омским «Авангардом», моя зарплата увеличилась в 10 раз.

– Вы за спасибо играли в «Тивали»?

– Нет, конечно. Нам говорили, чтобы мы старались, нарабатывали себе имя, переходили в хорошие команды, и потом уже можно будет заработать. Мне просто нравилось играть, это моя работа. Да и была возможность выступать за сборную. А то, что были такие зарплаты, мы терпели, старались, надеялись на светлое будущее.

– Несмотря на все эти условия, вы стали с «Тивали» трехкратным чемпионом Беларуси.

– В то время в нашей команде, по сути, были собраны все лучшие хоккеисты страны. И кто должен был стать чемпионом, если не мы?

– Первый чемпионат Беларуси, в 1993 году, длился всего месяц.

– Да, с середины марта до середины апреля. Тот турнир тяжело назвать полноценным чемпионатом, поэтому и относиться к тому чемпионству всерьез не стоит. Да, победа есть победа, но турнир проходил в усеченном формате: всего месяц, четыре коллектива («Тивали», «Химик», «Химик -2» и «Неман»). Мы играли в МХЛ (Межнациональной хоккейной лиге, аналог КХЛ – Tribuna.com), а потом проводили матчи в ЧБ. В течение месяца сыграли больше 10 матчей и стали чемпионами.

Много известных игроков было тогда в составе: Олег Антоненко, Эдуард Занковец, Владимир Копать, Дмитрий Панков, Андрей Скабелка, Олег Хмыль, Сергей Еркович, Руслан Салей и другие. Коллектив подобрался отличный, все ребята в хорошем возрасте, на должном уровне. Мы и в сборной вместе играли, поэтому и «националка» давала результат. Атмосфера была шикарная, все друг с другом общались. Собирались и вне хоккея, проводили время вместе.

– Расскажите о молодом Салее. Что он собой представлял в 20-летнем возрасте?

– В нем был виден определенный стержень, парень был с характером. Хоккейный потенциал у него имелся, но в то время трудно было предположить, что он сможет сделать карьеру в НХЛ. Я могу сказать, что Руслан – это человек, который сам себя сделал. За счет тяжелой работы, упорства и характера он добился высот. Шикарных игровых данных в молодости у него не было, он не был сильнее на голову остальных игроков. Просто Руслан сумел аккумулировать все свои возможности и реализовать потенциал. Очень жаль, что так оборвалась его жизнь.

– Вы были на месте трагедии «Локомотива» под Ярославлем?

– Да, конечно. Когда работал в КХЛ, несколько раз туда заезжали с командами, когда прилетали в Ярославль. Отдавали дань уважения ребятам. Что испытывал в те моменты? Естественно, на душе тяжело, и даже сейчас вспоминать ту катастрофу очень тяжело, это ужасно. Я тогда работал первый год тренером в минском «Динамо», и мы ждали «Локомотив» на первый матч в сезоне. Когда появилась первая информация о крушении самолета, никто не мог поверить. Пока не пришли официальные новости, думали, что это неправда. Я за неделю до трагедии общался с Русланом, он интересовался, как работается в «Динамо» с новым тренером по физподготовке Брендоном Бови, который занимался с Русланом в «Анахайме». А потом эта новость…

Вместо запланированного матча с «Локомотивом» был организован реквием. Тяжело вспоминать все это, даже спустя много лет. Страшная трагедия.

– Давайте вернемся в «Тивали». Кто в той команде был самым безбашенным хоккеистом?

– Шутников в команде хватало, с юмором у всех все было в порядке. Примеры? Было много веселых историй, но интересные лучше не рассказывать, а те, которые можно придать огласке, не настолько интересные :).

– С кем в связке вам было комфортнее всего играть?

– Со всеми было комфортно работать. Собрались парни плюс-минус одного возраста, не было большого разделения ни по годам, ни по мастерству. Взаимозаменяемость была на должном уровне.

– Из «Тивали» вы уехали в конце 1995-го. Но как, по-вашему, команда протянула еще пять лет, если даже в вашу бытностью, как мне рассказывал, игроки ходили к руководителю клуба Игорю Макаеду и требовали вернуть долги по зарплате?

– Да, были проблемы. И не выплачивали деньги, и задерживали. Меня тогда больше интересовала спортивная жизнь, именно хоккей остается в памяти, а не какая-то шелуха. А что касается вашего вопроса, то, возможно, деньги, полученные за продажу лидеров команды в середине 90-х , помогли. Хотя не знаю точно. После сезона-1994/95 14 человек разъехались по разным клубам, «Тивали» получил серьезные компенсации. Сколько за меня дали? У меня был тогда действующий контракт с «Тивали», и руководители клубов, по-моему, договорились на сумму 25 тысяч долларов.

Нам с Володей Копатем поступило предложение переехать в Омск. Тренеры «Авангарда» следили за нашими выступлениями еще с финала молодежного чемпионата СССР 1990 года. Но получилось переехать только в 1995-м. В «Авангарде» уже были Занковец, Шитковский. Белорусская компания собралась приличная.

– Расскажите о молодежном чемпионате СССР.

– 16 команд в регулярном чемпионате, восемь из них выходили в финальный раунд. В 1990-м попала туда и «Юность», но выступали мы под названием ШВСМ. В составе – Владимир Копать, Олег Антоненко. В Воскресенске проходили решающие матчи, и мы обыграли всех кроме московского «Динамо» (3:5). Тогда за москвичей выступали Дарюс Каспарайтис, Алексей Ковалев хет-трик оформил. А всех остальных мы обыграли и стали чемпионами СССР.

– В Омске вы пробыли совсем недолго. Почему?

– Сыграл за «Авангард» 15 матчей. Один из поединков проходил в Тольятти. Главный тренер «Лады» Геннадий Цыгуров подошел ко мне после игры, предложил перейти к нему в клуб. В Омске хватало защитников, было 12 человек на позицию, а в «Ладе» в этом плане существовал дефицит. Так вот, Цыгуров обрисовал все перспективы, рассказал, что с руководством «Авангарда» мой переход уже согласован. И в итоге получилось так, что в Тольятти я ехал в форме одного клуба, но с ним уже в Омск не вернулся. Переход довольно быстро оформили. И в конце сезона праздновал с тольяттинцами чемпионство в МХЛ.

– Не кажется, что как-то некрасиво поступили в отношении к «Авангарда»?

– Нет. В то время подобные вещи решались очень быстро: тренеры сами договаривались между собой. Так вот, тренер Омска Леонид Киселев ко мне подошел, сказал, что препятствовать моему уходу в «Ладу» не будет, тем более в «Авангарде» перебор игроков обороны. Я согласился, потому что на тот момент просто хотелось играть, постоянно находиться в составе. Цыгуров мне пообещал, что в Тольятти я наиграюсь вдоволь.

– За чемпионство спонсоры подарили игрокам машины?

– Да, каждому хоккеисту дали. Мне тогда подарили «девятку» цвета «мокрый асфальт».

С завоеванием чемпионства была интересная история. Два последних матча сезона у нас были в Казани с «Ак Барсом» и в Москве с «Динамо». Если бы мы выиграли в Казани, а динамовцы в параллельном матче одолели «Кристалл», то «золотой» поединок был бы в столице России. Но мы победили в своем матче, а москвичи очень неожиданно проиграли 0:1. За тур до конца чемпионата мы стали чемпионами, и в этой роли прилетели в гости к «Динамо». По дороге в самолете шампанское пили, отмечали. А потом проиграли динамовцам, и тренеры нас уничтожали. Были очень злые. Хотя надо понимать, что, наверное, психология сработала, не смогли должным образом собраться на последний матч, а москвичи, напротив, вышли обозленными, хотели напоследок хлопнуть дверью.

Чуть позже мы с клубом собрались на праздновании, отметили. Ну и получили свои машины. Как это происходило? Ничего особенного. Назвали фамилии, сказали подъехать на завод. Выкатили машины, всем раздали. Правда, я на своей «девятке» практически не ездил. Пару раз прокатился и продал. Да и не нужна она мне была на тот момент. Какой смысл, если машина будет просто стоять?

– Этап в «Ладе» – самый яркий из игровой карьеры в России?

– Можно так сказать. Чемпионство есть чемпионство. Помню, в 2006 году тех, кто взял «золото», приглашали на 10-летие чемпионства, но я не смог поехать. Хорошая тогда у нас была команда, это однозначно. Коллектив замечательный, жили все дружно. Из той команды с Игорем Никитиным поддерживаем связь. Мы в паре играли в «Ладе» и в Нижнекамске.

– После «Лады» вы выступали за многие российские клубы. Почему так часто их меняли?

– По разным причинам. Где-то не выдерживал конкуренцию за место в составе, где-то сам принимал решение не продлевать контракт. Например, в некоторых клубах в то время не все было стабильно в плане исполнения финансовых условий контрактов. Это сейчас все регламентировано, четко, прозрачно и уверенно. А раньше все было на словах или на бумаге, но она ничего не значила. И клуб мог не выполнить свои условия, кое-где могли поступить не совсем порядочно. Где? Да зачем это ворошить. Было и было.

– В какой российской команде вам было комфортнее всего играть?

– В то время «Лада» была топ-клубом. Это выражалось и в отношении к игрокам, и в условиях работы, да и город поддерживал коллектив. Все на очень высоком уровне. Поэтому и стали чемпионами МХЛ.

– Самое проблемное место?

– Везде были свои нюансы. И тренеры разные, и работа в клубе. Но все равно же получал определенный опыт. И игровой, и жизненный. Даже если и негативный.

 

– С каким тренером было приятнее всего поработать?

– А я бы не разделял их. Хорошо было сотрудничать и с Киселевым, и с Цыгуровым, и с Котовым в «Крыльях Советов», и с Крикуновым в Екатеринбурге. Я не сторонник такого, что если где-то что-то не заладилось, нужно винить тренера. Всегда копался в себе. Если возникают какие-то проблемы, нужно в первую очередь задуматься, что ты делаешь не так. Так что всем тренерам благодарен за работу.

– Был наставник, который насиловал в плане физических нагрузок?

– У Крикунова были тяжелые тренировки, у Киселева в Омске нелегкая предсезонка. Два месяца работы на износ: и тренажерный зал, и бег. Ставка делалась именно на физическую подготовку. Это была советская система: кто выживал, тот и играл. Это касалось и физики, и характера. Кто не сломался, тот может стать спортсменом высокого уровня. Умирали, но терпели, потому что играть очень хотелось.

***

– Было у вас в карьере и два немецких этапа. Как вас занесло в Германию?

– Мы с «Динамо-Энергией» под руководством Крикунова закончили сезон, вышли в Суперлигу. Тогда команда была очень интересная, много молодых перспективных ребят было. К примеру, c Павлом Дацюком в одной пятерке играли. Уже тогда было видно, что парень очень неординарный. Казалось бы, такой неуклюжий, худощавый, но когда выходил на лед, преображался. Я еще удивлялся, почему его в молодежную  сборную не берут. Потом Крикунов пригласил Павла в Казань, а я уехал в Германию.

Хотя изначально Владимир Васильевич предлагал поехать в Казань, если он возглавит «Ак Барс». Но, видимо, состав там приличный был, и на предсезонку не позвали. В июле 1999-го только позвонил [помощник Крикунова] Иван Александрович Кривоносов. Предложил приехать, но я уже на тот момент подписал контракт с немецким клубом «Ревьерлёвен Оберхаузен».

– Не пожалели потом?

– Нет, нисколько. Может, это даже и хорошо. Я сменил обстановку, три сезона провел в немецком клубе, получил определенный опыт. Интересно было поработать с европейскими тренерами. Сначала – с чехом, потом – со шведом. С ними приходилось адаптироваться к новым условиям. Главное отличие – в Германии никто за тобой не следил. 1 августа сбор, неделя тренировок, потом выставочные матчи, и в сентябре уже начинается сезон. Никаких предсезонок нет, ты сам должен приехать в клуб уже подготовленным. Сам держи себя в форме. Приехал неготовым – извини, до свидания. В бытовом плане все было шикарно. Прилетел, встретили в аэропорту. Потом вручили ключи от квартиры, машины, сообщили, что завтра в девять утра тренировка. Все было на высочайшем уровне.

– Отсутствие контроля человека советской закалки расхолаживает?

– Мне, наоборот, это очень хорошо зашло. Я же в принципе люблю тренироваться, в том числе самостоятельно. Поэтому подход к работе в немецком клубе воспринял очень хорошо. Команда собралась тогда неплохая, много было русскоговорящих парней, белорусов. Мне довелось поиграть с Андриевским, Стасем, Карачуном, Ковалевым, Матушкиным.

– Уровень немецкого хоккея был ниже российского?

– Я бы не сказал, что ниже, довольно хорошего уровня, может только, в Германии мастеровитых игроков поменьше было, чем в России. Но играло много легионеров. Если не ошибаюсь, тогда немецким клубам разрешалось иметь в составе 12 иностранцев. Приезжали чехи, финны, североамериканцы, хоккеисты с постсоветского пространства. И наша команда в том числе была интернациональной. Были ли немцы? Были, но натурализованные :). Казахи  и чехи с немецкими паспортами. А коренных немцев реально было немного. Во всех командах была такая ситуация, но за счет легионеров хоккей в Германии поднимался, вид спорта в этой стране вышел на новый уровень.

– Первый немецкий этап у вас продлился три года. Могли задержаться на дольше?

– Мог, да. Я отыграл три года, была возможность подписаться еще на два. И в таком случае после пяти лет выступления в этой стране мог бы получить вид на жительство. Но я уехал – получил предложение из «Крыльев Советов». Решил вернуться в Россию, где хоккей в плане организации начал становиться лучше. Да и сын Вячеслав уже серьезно занимался хоккеем, а в Германии в то время детский хоккей оставлял желать лучшего. Отыграл сезон в Москве, потом у клуба начались финансовые проблемы. После сезона я переехал в воскресенский «Химик» к Валерию Брагину. Но там пробыл недолго, и уже в 2003 году вернулся в Германию, в «Вулф Фрайбург».

– Разговора о получении вида на жительство идти уже не могло?

– Да, был же перерыв. Да я, честно говоря, к этому и не стремился. Если бы хотел, то в первый раз подписал контракт с клубом на два года, остался бы в Германии. Нет, мне этого не надо было. Я всегда говорил, что Минск – мой любимый родной город, и всегда возвращаюсь сюда.

***

– После легионерских скитаний и непродолжительного этапа в «Гомеле» вы, наконец, оказались в Минске.

– И был очень рад этому. Все-таки вернулся домой, к родным, по которым скучал. Оказался я в минском «Динамо», которым руководил Любомир Покович. Это классный тренер, мы, кстати, до сих пор с ним общаемся. Словак силен как специалист, по человеческим качествам он замечательный. О нем могу только с положительной стороны отозваться.

 

– Александр Жидких рассказывал, что в свой первый сезон в КХЛ «Динамо» платило нетоповым игрокам по 10 тысяч долларов.

– По-моему, это была минимальная зарплата в клубах КХЛ.

– Того же Жидких в «Динамо» впечатлил финн Ханнес Хювенен. А кто у вас оставил впечатления?

– По человеческим, по игровым, по лидерским качествам, думаю, Вилле Пелтонен .был лучшим. «Юность» недавно играла против его «Лозанны» в Лиге чемпионов.

– После отлучки в «Керамин» вы вернулись в «Динамо», но уже под руководство Глена Хэнлона. Что это за специалист?

– Чемпионской отлучки, заметьте :)! А Хэнлон – очень хороший тренер, мотиватор. Мне как игроку он реально помог развиться, несмотря на то, что я уже был немолод. Хэнлон помог мне продлить карьеру, показать свои лучшие стороны. Под руководством Глена, возможно, я даже провел лучшие свои сезоны в сборной. В чем заключается его помощь? И подход к тренировкам, и взаимоотношения в команде, важен и психологический момент.

Второй этап в «Динамо» закончился в 2010 году. Почему ушел? Так если человеку 38, сколько он может играть на уровне КХЛ? Все просто. Физически я чувствовал себя очень хорошо, мог бы еще пару сезонов отыграть, но сезон-2009/10 получился тяжелым. Была операция на плече. Тело говорило, что все, пора заканчивать, хотя те же тесты я сдавал отлично.

– Как и когда вы приняли решение завершить карьеру?

– После «Динамо» поиграл еще в «Металлурге» при Спиридонове, перенес вторую операцию на плече. Доиграл сезон, помог команде взять «бронзу». Думал продолжать карьеру, хотелось еще поиграть. Даже были варианты в белорусских клубах, можно было поехать и во вторую лигу Германии, куда тоже звали. Но сел в отпуске, подумал. Вроде, желание и возможности есть, но понимал, что, не дай Бог, придется делать третью операцию, буду подводить команду, себе наврежу. Да и возраст, 40 лет, для спортсмена серьезный. Надо когда-то сказать стоп. Спокойно принял такое решение. Думаю, если бы не эти две операции, если бы тело выдерживало нагрузки, то поиграл бы еще. Чувствовал себя очень хорошо. Но решил перейти на тренерскую работу. Как так получилось? Пришел к председателю БФСО «Динамо» Юрию Федоровичу Бородичу, сказал, что заканчиваю карьеру. И если есть любая работа, готов за нее взяться. Параллельно хотел учиться, пошел в Высшую школу тренеров. Мне предложили работу в тренерском штабе «Динамо», им тогда руководил Марек Сикора, я стал помощником тренера по физподготовке Брендона Бови. Узнавал тренерскую работу изнутри, учился. Очень помогал втянуться первое время спортивный директор клуба Игорь Матушкин. Через месяц где-то подошел Марек и сказал: «Физподготовка – это, конечно, хорошо, ты продолжай, но надо тебя больше использовать и по хоккейным делам. Все-таки опыта много, немало поиграл». Отправил меня на трибуну с наушником, во время матча я анализировал события на площадке, передавал свои наблюдения тренерскому штабу по связи. Плюс вел статистику. Сикора меня подтянул к работе тренерского штаба, я участвовал и в обсуждении игроков. Тот переходный сезон стал для меня очень полезным в плане дальнейшей карьеры. И я не раз говорил, что очень благодарен руководству «Динамо», которое предоставило мне этот шанс. Я получал от работы огромное удовольствие.

К каждому матчу старался готовиться, как главный тренер, в каком бы качестве ни находился в клубе. То есть формировал состав у себя в ежедневнике, расписывал тактику. Сохранил это правило и при работе ассистентом в других клубах. Думаю, эта привычка помогла мне и сейчас, когда начал руководить «Юностью».

– Какие впечатления оставил после себя Сикора?

– Прекрасный человек и тренер, грамотный и вдумчивый специалист. Почему у него получилось стать одним из лучших тренеров «Динамо»? Во-первых, Марек – опытный специалист. Во-вторых, у него были хорошие помощники – Андриевский, Попихин. Тренерский штаб был очень сбалансированным: молодость и амбициозность в сочетании с опытом. Игроки подобрались сильные. Да и руководство клуба в лице Бородича, Торбина и Матушкина очень многое делало для становления «Динамо». Трибуны заполнялись, результат у команды был. Был пик интереса к «Динамо». Этап получился действительно интересным.

***

– Хочу вспомнить еще один яркий этап вашей жизни в роли хоккеиста – игры за национальную сборную Беларуси, выступления на чемпионатах мира и Олимпиадах. Какой ЧМ получился самым ярким для вас?

– Из 14 чемпионатов трудно выбирать. Но если выделять среди них самый яркий, то, мне кажется, лучшие турниры я провел в достаточно зрелом возрасте, в 34-37 лет – привет нашей федерации за лимит на возрастных игроков. Отдельно бы отметил чемпионат мира в Риге в 2006 году. Команда тогда очень здорово играла, мы стали шестыми, но готовы были подняться и выше. Только вот в четвертьфинале попались нам финны, уступили им 0:3.

– Это была сильнейшая команда в истории сборной Беларуси?

– Не знаю, трудно сказать. Может, сборная, которая играла в группе С в начале 90-х, была сильнейшей. Смотря как оценивать.

– Но вот самая удачливая, мне кажется, играла на Олимпиаде-2002.

– Вообще, те Игры, конечно, стоят особняком. Любого спросите, кто там участвовал, такое скажет. Но я бы не сказал, что все решила только удача. Играм на Олимпиаде предшествовала тяжелая квалификация с серьезными соперниками, и матчи мы проводили очень хорошо. На Играх были поединки, которые мы проигрывали с крупным  счетом, но даже по ходу этих матчей были отрезки, когда мы ни в чем не уступали грандам. Так что нельзя сказать, что наше четвертое итоговое место – это лишь удача. Это совокупность всей проделанной работы.

– Что творилось в раздевалке после матча со Швецией?

– Осознание того, что случилось, пришло не сразу. Да, на льду радовались, ликовали, но настоящее понимание того, что произошло, наступило постепенно. Надо было  остыть, кружечку пива выпить :).

– Слышал, что Крикунов на той Олимпиаде загонял хоккеистов в плане физических нагрузок.

– При подготовке к турниру действительно поработали хорошо. Получилось так, что с предварительным раундом мы за 20 дней сыграли 11 матчей на высоком уровне. И не забывайте о вопросах акклиматизации. Чтобы не было с этим проблем, Крикунов даже придумал ночные тренировки, которые у нас были еще в Минске. В 11-12 вечера проводили занятие, шли в гостиницу «Беларусь», в час или половину второго ночи обедали. Отдыхали и в семь или шесть часов утра начинали вторую тренировку. Таким образом пытались избежать проблем с акклиматизацией. Насколько получилось? Результат налицо.

– Приятно, что даже спустя 18 лет вспоминают тот матч?

– Да, событие в мире спорта неординарное. Помню, мы летели домой, и в аэропорту в США незнакомые люди подходили к нам, фотографировались, говорили, что мы сотворили фантастику. Даже сравнивали это с чудом на льду 1980 года, проводили параллель с матчем СССР – США. А если вспоминают тот успех и спустя 18 лет, значит, мы сделали действительно что-то историческое.

– Как встречали сборную в аэропорту в Минске?

– Был настоящий праздник. Председатель ФХБ Владимир Наумов приехал, прибыли другие официальные лица. Приехали родные, близкие, прямо в аэропорту был организован фуршет. В общем, встреча получилась шикарная.

***

– Давайте поговорим о вашей тренерской карьере. В нижегородском «Торпедо» вы ассистировали Петерису Скудре. Это неоднозначная личность?

– Я могу сказать, что это очень хороший тренер, грамотный специалист. Но все люди разные. Кто-то более эмоционален, кто-то – менее. Переходили ли у него эмоции через край? Вот все вы хотите что-то жареное. Он требовательный тренер, и требовал выполнения своих указаний порой действительно жестко. Но выполняй установку – и все будет хорошо.

– В сезоне-2016/17 вам довелось помогать Михаилу Захарову. Он похож на Скудру?

– Не сказал бы. Да даже не стал бы сравнивать этих тренеров. Каждый человек – это личность, индивидуальность. Не вижу смысла проводить сравнения. А то, что они оба эмоциональные и не лезут за словом в карман, в этом, наверное, похожи.

– Захаров во время финальной серии «Юности» и «Шахтера» заявил, что если бы он был тренером минчан, то после двух матчей счет был бы 2:0 в пользу «Юности». Вас не обидели такие слова?

– Нет, нисколько. Тем более в тот момент и не следил за тем, кто и что говорит. Во время решающей стадии плей-офф стараюсь не отвлекаться от работы.

Ваши слова о том, что завершившийся сезон стал для «Юности» лучшим в истории клуба, некоторые восприняли как ответный укол Захарову.

– Это ваше восприятие. Выиграли Кубок Салея, регулярный чемпионат, взяли Кубок Президента, отлично выступили в Лиге чемпионов. Все объективно, я так и высказался.

– Слышали мнение о том, что «Юность» якобы нечестно выиграла титул?

– В каком плане?

– Команда по ходу плей-офф дозаявляла игроков, а остальные клубы не имели на это права.

– В обход регламента никто ничего не делал, правила соблюдены от и до. Это одно. Второе: звучит везде, что у «Юности» длинная лавка, в плей-офф команда задействовала 29 человек. Но, уважаемые аналитики, посмотрите: такое было в одной или двух играх в первом раунде. Остальные поединки плей-офф мы играли так, как и все остальные команды. У нас не было большой ротации состава. Один-два игрока, как и у других команд. И говорить о том, что мы выиграли за счет длины лавки, неправильно. В той же финальной серии с «Шахтером» мы что, выставляли на каждый матч новые пятерки? Нет.

Также хочу напомнить, что по ходу сезона нам приходилось решать три задачи: чемпионат, Лига чемпионов и подготовка игроков для «Динамо», потому что мы являемся фарм-клубом. Решать все три задачи очень сложно.

Если бы динамовцы попали в плей-офф, кто бы нам дал игроков? Об этом все забывают. А предвидеть это заранее невозможно. Плюс все наши хоккеисты переходят к «зубрам» без какой-то компенсации. Соответственно, мы имеем полное право получить этих парней обратно. Зачастую во время чемпионата нам приходилось реанимировать хоккеистов, которые в «Динамо» по месяцу-два не получали должной игровой практики. Мы шли на то, что текущий результат ставили под вопрос, потому что приехавшие игроки были не в тонусе. Иногда доходило до того, что завтра игра у «Юности», а я не знал, какой у меня будет состав. В таком ритме работать очень сложно.

Плюс Лига чемпионов – это сумасшедшая нагрузка. Перелеты, игры намного более энергозатратные. У нас был отрезок по ходу чемпионата, когда мы за 36 дней сыграли 18 матчей. Плюс переезды и два раза спаренные матчи в этом отрезке. Просили о переносах некоторых игр, но в ФХБ нам навстречу не пошли. А ведь мы представляли страну на международном уровне! И при минимальном содействии шансы выйти в следующий раунд были бы гораздо выше.

Так что все разговоры о том, что «Юность» нечестно выиграла чемпионат, пора прекратить. И тот же регламент, повторюсь, соблюден. Тем более есть у нас другие клубы, которые действительно его нарушают. Об этом почему-то несильно говорят. Это касается в том числе и потолка зарплат, который не все соблюдают. Это же дает определенные преимущества при подписании игроков, приглашении новых хоккеистов.

– Давайте поговорим о хоккеистах, которые добыли золото для «Юности». Ярко провел сезон Иван Дроздов.

– Да, он молодец. Хорошо отыграл плей-офф. Но я бы не стал выделять кого-то одного или нескольких игроков. В первую очередь стоит отметить командные действия, хорошую работу во всех линиях. Когда было нужно, ребята терпели и проявляли самоотверженность, когда необходимо, то хладнокровие и мастерство. Но самое главное – это командный и победный дух в раздевалке, на лавке и на площадке он был на высоком уровне! Вот за счет этого «золото» и добыли. Но не только игроки на льду зарабатывали это чемпионство. Была проделана огромная работа всем клубом. Это и офис, и администраторы, и массажисты, и врачи, и тренерский штаб. [Спортивный директор] Алексей Торбин отлично провел подписную кампанию и не только, также решал массу задач для успешного функционирования клубной системы. Председатель клуба Михаил Викторович Шишов, пришедший по ходу сезона, сделал многое для того, чтобы команда чувствовала себя стабильно и уверенно. Эта работа часто не видна, но не менее важна для достижения результата.

– Есть кто разочаровал в «Юности»?

– Всегда есть к чему стремиться. Думаю, каждый игрок скажет, что он не показал максимум. И это правильно. Хоть чуть-чуть, но планочку нужно постоянно повышать.

– О поведении Игоря Брикуна не спросить не могу. Ваша реакция на инцидент, когда он, находясь на лавке запасных, прервал атаку «Шахтера»?

– Судьи не заметили – это не наши проблемы. Я бы даже сказал, что данный эпизод – это такой толчок нашему судейскому корпусу не стоять на месте, а двигаться вперед в прямом и переносном смысле. Рефери должны двигаться лучше как на льду, так и в плане профессионального развития. Пока немного не поспевают.

Сезон завершен. Что дальше? У вас же контракт заканчивается 30 апреля. Свое будущее связываете только с «Юностью»?

– Пока не готов ничего говорить. Во-первых, у меня действующий контракт, я продолжаю работать каждый день в клубе. Во-вторых, поступают предложения – я их рассматриваю. Скажем так, предложения есть, но все на уровне обсуждений. КХЛ? Честно скажу, своего возвращения в лигу не исключаю.

– Поработав главным тренером, готовы вернуться в случае чего к роли ассистента?

– Не знаю, пока не готов ответить на этот вопрос. Все зависит от конкретного предложения, от той роли, которая будет мне отведена в команде, в конце концов, от того тренера, с которым предстоит работать. Нюансов много. Но могу сказать, в роли главного тренера я себя чувствую абсолютно комфортно.

– По ходу чемпионата на вас давила фигура Михаила Захарова? Все-таки «Юность» ассоциируют именно с этим тренером.

– Когда ты приходишь в команду с такими победными традициями, ты в любом случае находишься под определенным давлением, никто от тебя не ждет просто хорошего сезона. Все ждут только победы. Так что в этом плане определенное давление было. И от сравнений с Захаровым никуда не денешься, это нормальный процесс. Но я к этому относился спокойно, с пониманием. Осознавал, что любой результат кроме победы будет считаться неудачей. Понимали это и игроки. В итоге тренерский штаб и хоккеисты нашли взаимопонимание, отлично вместе сработали и сделали все правильно.

– Вы обращались за помощью к Захарову в течение сезона, может, в его начале?

– Нет, такого не было. Он никак не вмешивался в мою работу. Мы общались несколько раз, но с позиции тренер клуба – тренер сборной. Каких-то игроков обсуждали, но это было нечасто. Михаил Михайлович был занят делами сборной и никак не влиял на процессы в «Юности». Но я хотел бы отдать должное Захарову. То, что создано в «Юности» – условия для работы, победные традиции – большая заслуга этого тренера.

– Что вы можете ответить критикам, которые говорят, что выиграть чемпионат с клубом, где все налажено от и до, есть сильный состав, поступает подкрепление из «Динамо», может любой тренер?

– Если рассуждать так, то можно было вместо тренеров поставить манекены, а игроки бы сами играли и побеждали. Конечно, это глупость. Сложно выигрывать в любом случае, ведь все коллективы хотят побеждать. И в «Юности» поначалу было сложно, все-таки шла определенная перестройка, игрокам нужно было понимать требования нового тренера. Так что говорить, что легко работать с такой командой, как «Юность», по меньшей мере непрофессионально.

Лучшее в блогах
Больше интересных постов

Другие посты блога

Все посты