Tribuna/Баскетбол/Блоги/Контора пишет/Сергей Рутенко – падший кумир, молчащие коллеги вызывают отвращение. Яростный тренер «Витязя» готов сесть на сутки

Сергей Рутенко – падший кумир, молчащие коллеги вызывают отвращение. Яростный тренер «Витязя» готов сесть на сутки

Константин Яковлев – обо всем, что наболело.

Автор — Дмитрий Руто
6 октября 2020, 07:11
10
Сергей Рутенко – падший кумир, молчащие коллеги вызывают отвращение. Яростный тренер «Витязя» готов сесть на сутки

Говорит, что думает.

«Витязь» в последние недели – один из самых обсуждаемых клубов Беларуси, и дело не в выдающихся результатах. Эта гандбольная команда не является грандом даже в скромном национальном чемпионате, зато она примечательна другими моментами. Руководитель клуба Александр Опейкин – один из создателей фонда спортивной солидарности, призванного помогать спортсменам, пострадавшим от репрессий со стороны белорусских властей. Константин Яковлев, главный тренер «витязей», активный участник Свободного объединения спортсменов (SOS_BY) – эти люди выступают против насилия со стороны силовиков и за честные выборы.

«Витязь» очень категорично отреагировал на задержание видной представительницы SOS_BY баскетболистки Елены Левченко. Клуб бойкотировал матч с «Машекой», а федерация гандбола в ответ сняла минчан с чемпионата. Яковлев допускает, его могут поджидать и другие неприятности. Например, тренер готов в любой момент сесть на сутки по тем же обвинениям, что и Левченко.

В интервью «Трибуне» Яковлев говорит про отвращение, молчание многих спортсменов, разочарование в Сергее Рутенко, дикую историю с тренером по ОФП и про то, чем ему может быть полезна отсидка.

– Сколько времени ты спал за последние двое суток?

– Я вообще в последнее время раньше трех часов ночи не засыпаю никогда. При этом еще заявил, что буду участвовать в чемпионате Беларуси по гандболу как игрок, поэтому тренировки никто не отменял. Утром нужно рано вставать, первая тренировка – в девять часов. Вот и посчитай, сколько я сплю. Ложусь не раньше трех, встаю в восемь – итого около 10 часов сна за последние двое суток.

– По-другому никак? Имею в виду прийти в себя, немного успокоиться, передохнуть.

– А я на самом деле более-менее спокоен. Просто если раньше не мог заснуть из-за переживаний, то сейчас они переросли в какой-то стержень, особенно на фоне событий с Леной. И, знаешь, мы в SOS.by с ребятами уже говорили о том, что лучше бы кого-то первым забрали из парней, чем Лену. Да, она сильная, но все равно немного не по себе от того, что она первая, а мы, мужики, тут остались. Поэтому я не исключаю, что следующим «пойдет» кто-то из ребят. Тем более мы все знаем, что в тот же день, когда арестовали Лену, хотели принять Артура Удриса, но там ребята немного обломались, не получилось у них осуществить свои задумки.

– Думаю, в вашей компании спортсменов каждый готов, что не сегодня, так завтра любого могут принять.

– Абсолютно точно. И даже те ребята, которые до недавнего времени говорили, что боятся присесть на пятнашку, даже они сейчас размышляют: «Да ну нафиг, ничего страшного».

– Ты с опаской выходишь из дома?

– Сегодня, в субботу, нет. Хотя, как мне кажется, под меня можно уже копать. Ведь 4 сентября я развелся с женой, поэтому тут встает вопрос об алиментах (у меня трое детей), еще что-то, плюс, по сути, я же, как у нас говорят, тунеядец. И это, кстати, единственное, к чему можно прикопаться. Ведь я и все в нашей компании – честные спортсмены, то есть не получаем никаких денег с Запада, не совершаем политических шагов. Поэтому под меня можно подкопать по этим двух поводам: тунеядец и не платит алименты. А еще, наверное, традиционное, как и Лене, фарс под названием «статья 23.34». Кстати, когда был в суде, когда слушал Лену, прокручивал в голове, что бы я делал, окажись на ее месте. Она отвечала на вопросы судьи, а я, наверное, просто бы молчал. И с Михаилом Кирюком, который является адвокатом всех ребят в SOS.by, обсуждали этот момент. Решили, что Лена, наверное, переволновалась, не сориентировалась, отвлеклась на что-то, потому что, по сути, она могла отказаться отвечать на какие-то вопросы. Так что я бы наверняка сидел и молчал, ведь, увидев все, что было в суде, понял, какая разница, скажешь ты или нет – что это изменит. Дадут мне какой-нибудь штраф, ну и ничего страшного. Глядя на то, как страна сегодня объединилась, для людей быстро собрать каких-нибудь 300 рублей – вообще не проблема. Все настолько солидарны, все готовы прийти друг другу на помощь.

Даже у меня в Новой Боровой был случай. Приняли соседа, дали ему штраф 50 базовых величин. Соседи моментально скинулись, и парень все оплатил. Так что я не переживаю за это. А если не найду эти деньги, то и не буду платить. Все просто. Я не признаю этот режим. Да, именно режим, потому что властью все это назвать нельзя.

– Ты подчищаешь телефон, когда выходишь из дома?

– Да, если откровенно. Сегодня, когда приехали дети, не успел это сделать, потому что кручусь-верчусь. А так обязательно подчищаю. Хотя такого беспредела, который творился раньше, у нас уже нет. Имею в виду, когда подходили бычары в масках, в наглую забирали телефон и требовали пароли, а если не дашь, били дубинкой. Сейчас поспокойнее. Но все равно удаляю кое-что. Мне кажется, даже когда падет режим, такая привычка все равно останется у многих :).

– Сумка на случай, если тебя заберут, собрана?

– Нет, хотя знаю, что некоторые из наших ребят уже собрали. А зачем, какой смысл? Я сейчас стараюсь ходить в спортивной одежде, в кроссовках, чтобы было поменьше шнурков и максимально комфортно. Да и не вижу смысла, чтобы что-то заранее собирать, потому что на примере Лены увидел, как все это делается. Ребята, волонтеры около Окрестина, все быстро собирают, передают. Помню, когда забрали Лену, мы были около ЦИП, я давал интервью, и кто-то из наших ребят подошел, попросил байку. Просто получилось так, что из всех присутствовавших там с подходящим размеров теплой одежды (а Лена же ростом больше 190 сантиметров), был только я. Снял байку, достал оттуда шнурок, сломал кончик собачки и отдал Ленке. Думаю, то же самое будет и со мной. Даже уверен на 100 процентов, что какую-то одежду мне быстро передадут. Единственное, думаю по поводу книг. В последнее время читать не удается, но, если что, подберите мне хорошую книгу :). Хотя и в самой тюрьме, думаю, будут люди, с которыми пообщаюсь.

– Когда наступил момент, когда ты перестал бояться, что тебя заберут?

– Наверное, после марша в прошлое воскресенье. Кстати, когда Саша Ивулин приезжал к нам снимать очередной выпуск «Честнока», я рассказывал случай, после которого как раз и перестал бояться. Так вот, мы погуляли в воскресенье и решили пойти поужинать компанией в ресторан. Тем более знали, что Ленка в среду уезжает, и мы, скорее всего, уже не увиделись бы до вылета, ведь самолет у нее был рано утром. И вот мы идем по Революционной, и там находится то ли опорка, то ли еще что-то, но точно связанное с ментами. Мы идем в ресторан, Ленка останавливается на горочке и говорит, что хочет сделать селфи. Я остановился рядом, и смотрю, что когда она включает камеру и направляет ее на себя, взгляд резко меняется. В камеру она увидела троих тихарей, которые вышли из здания. В колхозных штанах, куртках, кроссовках, в масках. Ну реально колхозники. Ленка сразу: «Пацаны, тихари!» Они шли сначала в нашу сторону, а когда увидели, что их фоткают, сразу развернулись и пошли в другую. Мы – за ними, кричим: «Ребята, пойдемте с нами». Но они убежали.

И вот после этого момента, да и по ходу того воскресенья, пришло понимание, что меня могут принять в любой момент. Я даже родителей об этом предупредил. Мама волнуется, конечно, ей присылают разные новости, фотографии, поэтому она за меня переживает, спрашивает, зачем я лезу, зачем высовываюсь. Но даже она, всегда поддерживавшая Лукашенко, сейчас начинает врубаться, что что-то в стране не так, народ не просто так выходит. Ну а папа постоянно мне повторяет, что в любом случае будет на моей стороне, хотя он вообще мало чего знает, он даже не представляет, куда я хожу и зачем. И только в пятницу он мне позвонил с вопросом, почему «Витязь» убрали из чемпионата, тем более он знал, через что мне пришлось пройти, чтобы попасть с командой в высшую лигу.

Так вот, родителей я предупредил, что в любой момент мне могут дать 15-20 суток. С другой стороны, я сейчас борюсь с лишним весом, поэтому для меня это будет нормальный шаг, чтобы пятерку-десятку скинуть :).

– Но кормят же там сейчас нормально.

– Да, тем не менее все по расписанию, да и раз на раз не приходится. Хотя и передачки есть. Кстати, мне колбасу не передавайте, если что, лучше побольше орехов, фруктов и овощей :).

***

– Вспомни утро среды, когда задержали Левченко.

– Встал, где-то в 8.30 встретился с Сергеем Свирковым – заместителя Саши Опейкина, директора «Витязя», который сейчас вынужденно находится за границей. Надо было урегулировать кое-какие вопросы по предстоящему матчу, забрал у него воду для ребят. Отдал Свиркову майку клуба. Мы хотели набить на нее фамилию Щурко и подарить ее Сергею во время матча, запланированного на вечер. Он многое сделал для «Витязя», для гандбола, много писал. Помощник Саши уехал в «Карандаш», а я вернулся домой, чтобы позавтракать и собраться на тренировку.

И тут раздается звонок от одного из ребят из SOS.by, мне говорят, что Лену задержали. Честно, не скажу, что я был шокирован, хоть и было неприятно. Просто сразу вспомнил рассказы Щурко, певицы Кати Волковой. Она рассказывала, что все там нормально, ничего страшного уже нет. Тем не менее за Лену переживал, плюс было обидно, что ее планы рухнули. Ведь к тому, чтобы вылететь на реабилитацию в Грецию, она шла очень долго, решила много вопросов в связи с этим коронавирусом.

Через две-три минуты после появления новости мне начали звонить из разных СМИ, спрашивали, что с Ленкой. Я быстренько слова адвоката скопировал в мессенджере, всем накидал и начал созваниваться с ребятами. Изначально мы собирались ехать в Ленинское РУВД. Я быстро собрался, что-то в рот закинул, потому что уже тогда понимал, что сваливаю на целый день. Выезжаю в РУВД, но в чатах появилась информация, что Ленку уже отвезли на Окрестина – еду туда. Через несколько минут чуть ли не посреди дороги остановился и прочитал, что нужно ехать в суд. Мы с ребятами из SOS.by договорились, что каждый на своей странице в соцсетях сообщает последние новости, ориентирует всех, куда и зачем стоит ехать. В итоге получилось так, что кто-то приехал на Окрестина, потому что не успевал на суд. А кто-то, в том числе я, уехал на заседание. И я стал свидетелем непонятно чего настоящего.

На самом деле такое положение вещей у нас много лет, просто сейчас это наиболее остро ощущается. Режим делает все, чтобы себя еще больше закопать, но любые шаги оборачиваются против тех, кто этот режим представляет. Можно утверждать на примере того же телевидения. Уходят наши ребята, а туда завозят россиян. По-моему, это настоящий геноцид белорусского народа. Почему нельзя найти в этой стране тех, кто готов работать? Но нет, режим подкупает людей из России, а потом говорит, что мы, протестующие, прикормлены Западом. Так а ты, когда просишь у Володи денег, откуда прикармливаешься? Если ты говоришь, что кто-то сидит в Литве, Украине или Польше, мол, там предатели, а что тогда ты делаешь? Ты просишь у России деньги, а потом тратишь их на силовиков. Дай эти деньги тем, кто в них действительно нуждается. Саша, пенсионеры за тебя топят, так почему ты им не платишь?

– После судебного заседания все кричали «Позор!»

– Другого слова и не подберешь.

– И никого не выпускали из зала, пока судья не покинула коридор в сопровождении милиции.

– Кого вы боитесь? Простых людей? Или выгоняете, или не выпускаете их. Бред! Да я уверен, что когда этот режим падет, мы на самом деле очень многое узнаем. И очень хотелось бы мне узнать всю правду по Завадскому, Гончару, по всем народным героям.

– Когда читал твои сообщения в Фэйсбуке (в день задержания Левченко ты писал, куда нужно ехать в тот или иной момент), мне показалось, что ты их просто выкрикивал.

– Да, меня разрывало на части. Знаешь, в тот момент, когда все случилось с Леной, я очень сильно хотел высказаться, меня просто разрывало. Хотелось рвать и метать все. Потом чуть подостыл, посмотрел на фарс в суде, услышал Лену, окончательно успокоился, потому что увидел, что она в безопасности, и понял, что сегодня могут забрать и меня. Начал размышлять, что могу сделать полезного, пока меня не приняли. Решил, что нужно максимально высказаться. В этот момент начали звонить многие журналисты с просьбой дать комментарий. Я общался и заметил за собой такую особенность: у меня все лилось спокойно, я говорил юридически грамотные вещи. Про себя подумал: «Нифига я прибавил за все это время! Ни к каким словам силовики не прикопаются». Но, честно, хотелось вставить крепкое словцо, вылить всю правду-матку, ведь у меня есть столько вещей, о которых хочется рассказать.

– Можете сделать это сейчас.

– Позже мы поговорим о «Витязе», о том, как сняли команду. И вот там расскажу много интересных вещей.

– После суда ты поехал на Окрестина. Зачем? Ведь увидеть Елену шансов не было.

– Для того, чтобы как-то поддержать ее, встретиться с людьми, которые пришли с такой же целью, посмотреть им в глаза. Да я просто не мог поступить по-другому.

– Ты кайфанул от того количества людей, которые там собрались?

– Да, это было безумно приятно. Многих я не знал, кого-то видел по телеку, точнее, в ютубе, потому что телек не смотрю лет пять. К сожалению, после суда немного задержался, потому что разговаривал с адвокатом, давал интервью, поэтому не успел застать пик собравшихся. Но в интернете видел, что у Окрестина было больше ста человек. Я приехал, когда некоторые уже начали потихоньку расходиться. Тот же Егор Мещеряков подошел и сказал, что он хочет съездить к родителям, скажем так, попрощаться. Просто его в среду, как раз в те часы, предупредили, что его могут принять в любой день. Так вот Егор захотел съездить к своим родителям, сказать, чтобы они не волновались. К тому же вечером у него, у меня и у адвоката Лены было запланировано интервью на «Еврорадио».

Кстати, я знаком с родителями Егора, они вообще отличные люди, спокойно ко всему относятся. Отец дал классное интервью. В общем, семья очень честная. В одном из постов в Фэйсбуке лестно отзывался о ней, о Егоре с Никитой. Это было как раз перед матчем, когда ребята пришли поддержать «Витязь» в матче чемпионата Беларуси против «Мешков Брест». Это тот самый матч, когда приехали два «бобика», нагнали омоновцев. Мне звонил [председатель федерации гандбола Коноплев, Свиркову звонил главный судья соревнования и спрашивал, что это мы хотим устроить, какую-то провокацию, а спорт ведь вне политики. А в результате кто провокацию устроил? Сама федерация. Пригласила на наш матч омоновцев, которые, может быть, били и издевались над мирными гражданами. Пригласила, чтобы те обыскивали людей, шмонали. Это просто позор! Я не видел, чтобы на рядовую игру приезжали силовики, а тут пригнали два автозака. И вот скажи мне, как на такую игру настраиваться, готовиться? Причем все эти меры были предприняты после того, как мы назвали эту игру матчем солидарности, разместили где-то наш исторический герб и исторический флаг. Из-за этого так поступать? Пришли тогда еще два тренера сборной – Шевцов и Папруга, все руководство БФГ. И что мы увидели? Пришли ребята с SOS.by, собрались зрители. Люди просто поддерживали нашу команду, никаких кричалок, ничего противозаконного. Единственное, в начале поединка мы устроили акцию: бросили мяч при разводе в сторону Бреста, а соперник сам решал, что делать. Могли и побежать к воротам, забивать. Это право соперника. Но спасибо ребятам, и в частности Никите Вайлупову, за то, что поняли нас. Мне запомнился один показательный момент. Тренер брестчан Рауль Алонсо кричал Никите, чтобы тот бежал вперед, играл. Но Никита поднял руку и откатил нам мяч, вернул его. А что Алонсо? Специалист, который приехал к нам зарабатывать деньги, почему-то не видит, что происходит в Беларуси. А очень зря.

– После того, как все разъехались с Окрестина, ты с Егором и адвокатом Левченко оказался на «Еврорадио», где давал интервью. И рассказал, что вскоре должно многое раскрыться, какие-то факты должны быть преданы огласке. О чем ты говорил?

– Эта информация принадлежит Лене. И все то, что я сказал на «Еврорадио», это максимум, больше ничего говорить не могу и не хочу. Потому что, повторюсь, эта информация принадлежит Лене и тем журналистам, которым она ее оставила. Так что я не имею права что-то раскрывать. Но, уверен, вскоре многое вскроется. Тем более адвокат, думаю, попадет к Лене, поговорит с ней, получит какие-то указания.

А так, по сути, что она плохого сделала? Какой вред нанесла стране? Только плюсы. Немногие прославляли Беларусь так, как она. И в этой связи просто не понимаю, почему все засунули языки в жопу, все молчат, никто ничего не говорит. Очень странно. Мне кажется, вся баскетбольная сфера Беларуси должна высказаться. Хотя бы напишите свое мнение в соцсетях по этому поводу. Чего вы сидите и засунули языки? Даже мне стыдно за моих коллег-гандболистов. Со многими я через столько прошел, жили в такие времена, в таких условиях, когда делились последним куском хлеба, донашивали кроссовки друг за другом. А сейчас я не понимаю, почему в той ситуации, которую переживают Беларусь, Лена, другие спортсмены, эти люди молчат. Кто-то говорит, что у них дети, кредиты и так далее. Блин, у меня трое детей! Но я что-то потерял? Я приобрел сейчас столько друзей, сколько за всю жизнь не смог бы найти. Я понял, что те люди, которые шли со мной по жизни раньше, они мне вообще не друзья. А те люди, с которыми я сейчас, это действительно люди, которые и как спортсмены достойные, и как личности сильные. Вот с ними настоящая дружба, настоящая солидарность. Я горд за то, что нахожусь с ними рядом, и счастлив потому, что переживаю исторические события для страны.

***

– Когда ты в среду окончательно понял, что матча «Витязя» против «Машеки» не будет?

– А еще утром, сразу после того, как узнал о задержании Лены. Мне позвонили из SOS.by, я, ни с кем не посоветовавшись, связался с Сергеем Свирковым, высказал свое мнение, и он сразу меня поддержал в том плане, что никакой игры и быть не может в такой ситуации. Это просто нереально в данной обстановке.

Да и вообще люди, по-моему, должны понимать, что отдаваться полностью спорту в той атмосфере, которая царит в Беларуси после 9 августа, очень непросто. Хотя «Витязь» хотел выстрелить в этом году, мы пригласили достойных ребят, провели качественную предсезонку, сыграли несколько спаррингов. Мне очень нравился боевой настрой команды. Саша Опейкин говорил Коноплеву, что мы хотим сделать конкурентоспособный коллектив, поэтому интересовались, чем федерация может нам помочь. Коноплев сказал: «Хорошо, хлопцы, берите ребят, приглашайте игроков». Но дело в том, что за лицензию каждого из них нужно было в Международную федерацию гандбола перечислись по 3,5 тысячи евро. У «Витязя» таких денег не было, поэтому мы с Коноплевым обсуждали данный вопрос. Он сказал, что БФГ решение этих проблем возьмет на себя. И все, мы собрали коллектив, начали бомбить, прошли предсезонный сбор, готовились к сезону. Но прошли выборы, мы высказали в соцсетях свое отношение к тому, что людей на улицах бьют и даже кого-то убивают. И почему-то Коноплев наши слова остро принял на свой счет. И сказал как-то Опейкину: «Ну, ты же знаешь, что я голосовал за Лукашенко». Да какая разница, за кого ты голосовал?

Кстати, при мне как-то Саша разговаривал по телефону с Коноплевым,. Там со стороны председателя БФГ был сплошной мат-перемат, да вы такие, вы сякие. Саша лишь сказал: «Владимир Николаевич, это позиция команды. Мы поговорили с ребятами, узнали их мнение и приняли соответствующее решение». А как мы могли принять другое решение в той ситуации, в которой оказалась сама команда? Вот только представь. Тренировки у нас проходили в спортзале БНТУ, за кинотеатром «Октябрь». В 21.30 ребята отправляются домой, идут в метро, а в это время везде все взрывается. За «Октябрем» припаркованы по 6-8 автозаков. А тут из БНТУ выходят крепкие ребята с рюкзаками и в одинаковой форме, идут в сторону проспекта. Разве им не будет страшно?

Более того, у нас одного игрока даже чуть не приняли. Есть видео в интернете, где ребята ехали в машине, их по беспределу остановили на улице, начали вытаскивать, заламывать руки. Но в это время какой-то дедушка отвлек одного из омоновцев. И в это время наш игрок выскочил и убежал. Мы потом парня не могли найти пять или шесть суток. Он не хотел светиться, выключил телефон, прятался.

Расскажу еще один случай. Наш тренер по ОФП спокойно ехал, и в зад ему врезались менты на служебное машине, разбили фару, бампер. Никто тренеру претензий не предъявлял, менты признали, что сами виноваты, дали ему какую-то бумагу и направили к гаишнику, который стоял недалеко. Тот достал пистолет, приставил его к телу нашего тренера и сказал: «Иди на ### отсюда, а то замочу». Это было все в августе, в разгар всей фигни. Благо страховая все покрыла, другие гаишники что-то черканули в протоколе.

Так вот, во всей этой атмосфере как нам тренироваться, как играть? Помню, приезжал к нам «Гомель» на спарринг, и перед самым матчем к нам приходят и говорят, что нужно покинуть зал. Как? Зачем? Просто нужно уйти. И вот в такой нервной обстановке нам постоянно приходилось работать.

– Вам в БНТУ уже запретили тренироваться.

– Да, так и есть. Где-то два года я работал преподавателем физкультуры в БНТУ на полставки, проводил гандбольные тренировки со студентами, получал просто смешные деньги. Тем не менее смог собрать команду и спустя полгода своей работы мы вышли в финал четырех Студенческих игр Беларуси. Как мне сказали в деканате, это первый такой случай за последние 10 лет. Даже Константин Шароваров, тренирующий команду «БНТУ БелАЗ», меня хвалил. То есть налицо показатель моей работы. В итоге официально разрешили в зале проводить тренировки «Витязя», об этом знал в том числе и ректорат БНТУ.

Но в этом году произошла интересная история. Уже после всех событий, связанных с выборами, я пришел и написал заявление на то, чтобы продолжить работу на спортивно-техническом факультете. Вроде бы, приняли заявление, но через пару дней перезвонили с факультета и сказали, что мне ничего не подписали. А причина в том, что я оставил подпись под открытым письмом спортсменов. Я спросил, что мне нужно делать для того, чтобы продолжать хотя бы тренировочный процесс. Выход один – забрать свою подпись. Я сказал, что делать этого не буду, предлагайте другие варианты. В первых числах сентября меня пригласили на факультет, чтобы поговорить на месте. Я приехал, дождался декана, заведующую кафедры физкультуры, директора университетского спорткомплекса. Мы поговорили. Из разговора следовало, что моей работой все довольны, они сочувствуют и переживают, что сложилась такая ситуация, но ничего поделать не могут, потому что мое заявление не подписал сам ректор, якобы я в каких-то списках. Но в итоге мне все-таки разрешили тренировать в зале, однако до первого, как говорится, замечания. Я попросил вернуть мне заявление, которое ректор отказался подписывать. И что ты думаешь? Естественно, не дали, начали спрашивать зачем мне это, мол, я с ним побегу в СМИ и так далее. Предлагали найти какие-то компромиссы. Ладно, я согласился со всем, потому что мне главное было, чтобы имелось место для тренировок «Витязя». Вроде, работаем, все хорошо, тренируемся, но в минувшую пятницу мне позвонили с факультета и сказали, что нам в зале появляться нежелательно. Причем сделали это за два-три часа до старта занятий. Я спросил, можно ли мне хотя бы обсудить ситуацию с командой, посидеть в тренерской. Запретили и это, потому что ректор может узнать, и тогда будут неприятности у декана. Да, люди сочувствуют мне, переживают, но они в системе, поэтому вынуждены поступать так, как я описал. В итоге мы с игроками встретились у метро «Восток» и там поговорили.

– Вернемся к заявлению «Витязя», о котором ты говорил выше.

– Естественно, мы его сделали от имени клуба, осудили насилие. И после этого, но еще до разговора с Сашей [Опейкиным], о котором я тебе уже рассказал, Коноплев звонил мне, рассказывал, что любая революция на 10 лет назад отбрасывает страну и так далее. При этом, отмечу, никаких угроз не поступало, никаких оскорблений, все нормально. Единственное, я спросил, чем нам может помочь БФГ в данной ситуации, когда мы вынуждены тренироваться чуть ли не рядом с автозаками, когда наших парней задерживают. В ответ ничего толкового я не услышал. Коноплев лишь сказал: «Вот Андрей Крайнов, председатель «СКА-Минск», заказывает автобус и всех ребят развозят». На что я ему ответил, что мы совершенно другая команда, мы не получаем из госбюджета несколько миллионов евро, которые можно потратить в том числе на автобусы для развоза игроков. Мы сами вынуждены искать партнеров, спонсоров, ни копейки из госбюджета не взяли. И никто из БФГ к нам не подошел, не спросил, нужна ли какая-то помощь. Например, мячи, мастика. При этом я знаю, что другим командам из высшей лиги Минспорта и БФГ постоянно оказывает какую-то помощь, делают различные подарки. Я задавал этот вопрос руководству БФГ, на что мне говорили: «Ну, а какая у вас перспектива? А на что вы претендуете?» И через какое-то время нас просили передать мячи «Кронону», когда мы ехали к ним на игру. Извините, какая перспектива у Гродно? Думаю, ребята на меня не обидятся и даже согласятся с этим, даже тренер подтвердит. Но «Кронону» передают мячи за счет БФГ, делают подарки, решают вопросы по взносам, а это около 10 тысяч рублей за сезон. Это нормально?

– Просто «Витязь» – неугодная команда.

– Да, точно, хорошее слово. Угодные команды сидят тихонько. Хотя игроки и тренеры иногда подходят ко мне, жмут руку, хвалят за позицию, а сами молчат. Но я же не буду их учить жизни и спрашивать, почему они так делают. Да и если спрошу, ответы будут очевидны: мне нужно кормить семью, у меня дети, кредиты, а где мне потом найти работу и так далее. Есть ли смысл вообще задавать такие вопросы этим людям? И, что самое интересное, мы живем в 21-м веке, все видно в интернете, люди наблюдают за событиями в стране. Видят обращения к Лене, но при этом сами молчат. Как? Почему?

Ладно, сидят тут игроки, получают небольшие деньги и не могут что-то отложить. Но вы, ребята, играющие за границей и получающие хорошие деньги, почему молчите? Хотел написать это нашим гандбольным топам и спросить. Мало сделать фотографию «мы с народом», показать кулак и V. От этого не перестанут в Беларуси убивать людей, от этого не уйдет Лукашенко. Надо совершать какие-то действия. У нас в Конституции написано, что мы имеем право на те же бойкоты.

– К слову, Белорусский фонд спортивной солидарности призвал отечественные клубы бойкотировать соревнования. Чья это идея?

– Наверное, моя в том числе :). А так, в целом, наша общая, и Саши Опейкина как представителя фонда. Мы, свободные спортсмены, однозначно ее поддерживаем. Мы просто понимаем, ради чего делаем те или иные шаги и принимаем какие-то решения.

А с идеей забастовки изначально было так. В нашей спортивной группе я написал, что «Витязь» не будет играть, потом скинул пост, который мы разместили в Фэйсбуке. Ребята начали призывать других спортсменов бойкотировать соревнования, последовать примеру нашего клуба. Мы быстренько уточнили все нюансы у юристов, они сказали, что по Конституции мы имеем на это полное право.

– Учитывая тотальное молчание хоккеистов и почти полное молчание футболистов, трудно представить, что кто-то из них вдруг станет бойкотировать соревнования.

– Я по этому поводу выскажу исключительно свое мнение. Я общался и с хоккеистками, и с футболистами, и, честно скажу, мне их даже в чем-то жаль. Объясню почему. Как-то Боба Марли спросили: «Вы счастливый человек. Сколько денег вы заработали за жизнь?» Тот ответил человеку, который задавал вопрос: «Вы настолько несчастливы, что задаете мне такие вопросы – вы измеряете счастье в деньгах». И вот я бы тоже хотел обратиться к спортсменам. Ребята, у каждого из вас разные размеры зарплат. Футболисты, условно говоря, зарабатывают пять тысяч рублей, а гандболисты – 500 рублей, допустим. Но и те, и те боятся потерять свои зарплаты. Но, поймите, здесь идет разговор не о количестве денег на карточках, а о том, готов ли ты жить по совести, а не по понятиям. Если ты готов, то сделаешь правильный шаг. Сначала подпишешь письмо, а потом будешь открыто выражать свою гражданскую позицию. И важно отметить, что если вы, молчаливые спортсмены, этого не сделаете, за вас потом просто никто не будет болеть. Хотя многим все равно, есть болельщики на трибунах или нет – главное, чтобы деньги пришли на карточку. Своим молчанием они это демонстрируют.

Кто-то аккуратно решил проявить свою гражданскую позицию, как та же сотня футболистов, которые высказались против насилия. Мы, ребята из SOS.by, потом отреагировали на такой шаг, как ты помнишь. Да, футболисты, вы молодцы, но когда я это увидел… Мне сказали, что белое – это белое, а красное – это красное. Футболисты супраць гвалту? Так сам Караев скажет, что он супраць гвалту. Но вот только человека, которого застрелили силовики, уже не вернуть. С одной стороны выскажу респект за то, что хоть что-то сказали, но, с другой, если выражать такое мнение, то лучше вообще молчать. Вы сказали очевидные вещи. Это выстрел в пустоту.

– И все же ты лично веришь, что кто-то пойдет на такой шаг, как бойкот соревнований?

– Хочу в это верить, так тебе отвечу.

– Минское «Торпедо» отказалось выступать в чемпионате Минска, команда из второй лиги «Першы регiён» снялась с турнира, но это все андердоги.

– И мы такие же, отрицать это бессмысленно. Но я бы хотел обратить внимание на другой момент. Страна должна знать своих героев. Ребята не побоялись потерять свои 200-500 рублей, решились на смелый шаг. Когда режим падет, я бы очень хотел все это вспомнить, и тех, кто сказал, выразил позицию, поддержать. Тогда, когда у нас будет другой чемпионат, когда в федерациях будут сидеть не генералы и чиновники, а те, кто действительно разбирается в виде спорта. Когда все это произойдет, давайте вспомним своих героев.

***

– Давай вернемся к «Витязю». Ты понимал, какие могут быть последствия после отказа проводить матч?

– Знаешь, как говорят: когда у тебя хата горит, ты не думаешь о последствиях. Ты пытаешься сделать что-то быстро, оперативно. И когда у тебя друга забирают в тюрьму, тебе тоже нужно максимально быстро оказать какую-то помощь. Особо о последствиях я не думал. Когда немного успокоился, начал предполагать, что может быть. Понимал, что просто так это не оставят, тем более мне ребята из команды сказали, что возможна дисквалификация.

– Ты не захотел дать заднюю в тот момент?

– Нет, ни в коем случае. Даже сейчас, оглядываясь на все шаги, которые предприняли мы с командой, которые сделал я лично, понимаю, что ничего не поменял бы. Иногда даже корю себя за то, что мог сделать большее. Просто когда только начинал активно проявлять свою гражданскую позицию, немного опасался последствий. Все было для меня ново, ведь до всех этих событий политикой вообще не интересовался. Научился «воевать» по ходу дела.

– Так вот, тебе сказали, что команду могут снять с чемпионата.

– Единственное, что я тогда произнес: «Пускай подавятся». Да и как по-другому? Ты вот представь. Из «Машеки» нам никто не позвонил, не спросил, как у нас дела, что происходит. Только один из тренеров позвонил и спросил: «Вы точно не будете играть? Вы нас не обманываете? А то мы сейчас не приедем, а вы выйдете, и нам засчитают техническое поражение за неявку». Ты представляешь, какой цирк? Но на всякий случай могилевчане приехали в Минск. Вот в таком обществе мы живем.

– Ты думал, что команду могут исключить из чемпионата, или полагал, что выпишут, например, какой-то штраф, либо применят какое-то более мягкое наказание?

– Честно, мне просто в определенный момент даже противно стало находиться в этом чемпионате. Перед сезоном были амбиции, хотелось занять третье-четвертое место, тем более команда собралась классная. Плох тот солдат, который не хочет стать генералом. Но потом… Как можно находиться рядом с теми людьми, которые работают в БФГ, например? Или теми, кто даже в нынешней ситуации молчат и никак не реагируют на сегодняшние события?

– Если бы федерация не сняла «Витязь» с чемпионата, вы бы ушли сами?

– БФГ на своей странице в соцсетях разместила новость о нашей дисквалификации. И потом под ней появилось сообщение, что «Витязь» сделал это специально, потому что команда не планировала участвовать в чемпионате дальше. Писал это пресс-атташе федерации Андрей Балецкий от своего имени, якобы как болельщик, хотя все прекрасно знают, какую должность в БФГ он занимает. Как это вообще трактовать? И начинает объяснять, по каким пунктам регламента принималось это решение. Но если мы говорим о регламенте, то я могу сказать следующее.

Мы видим раскол во всех сферах. Как стало мне известно в день, когда было принято решение о нашем исключении из чемпионата, на заседании поначалу некоторые открещивались от участия в голосовании. Насколько я понимаю, СТК (спортивно-технический комитет) вообще не занимается этими вопросами, такие решения принимает исполком федерации. Есть информация, что на этот раз решение принял Коноплев лично, оставалось только придать ему силу через СТК. Мы прекрасно понимаем, что сейчас собрать исполком боятся. Там же будет много людей, которые будут голосовать. Одно дело – заставить что-то сделать несколько человек на зарплате, другое – многих менее зависимых. Мы видим, как увольняют самых заслуженных руководителей за то, что их подопечные имеют свое мнение. Думаю, Коноплеву тоже страшно. Не столько за свое место, сколько за статус приближенного.

СТК втихую провели. Нигде так не делают! В прессе никакой информации не было. Знаю, что парни с «Трибуны» звонили по этому поводу в БФГ, узнавали, но им ничего не сказали. Если вы хотите выгнать команду из чемпионата, как минимум предупредите руководителей клуба, выслушайте его позицию. Это как обвинить человека, не послушав его. Как такое возможно? В БФГ ссылаются на какие-то пункты регламента. Да, пожалуйста, но есть же чисто человеческие отношения. Вы что-нибудь об этом знаете? Вы можете услышать людей? Заседание СТК – чистая формальность, там решение все равно принимает один человек. Голосуй, не голосуй, все равно получишь… Даже если все скажут «оставляем команду», а Коноплев скажет, что ее нужно снимать, поступят так, как сказал председатель БФГ.

В общем, все сделано нагло и втихую. А руководит этим всем Коноплев, который в свое время совмещал пост председателя федерации с обязанностями депутата. Этот человек будет мне говорить, что спорт вне политики? Так объясни мне, пожалуйста, тогда, что делают спортсмены на тайной инаугурации Лукашенко, если спорт вне политики! Честно тебе скажу, раз коснулись этой темы, когда увидел некоторых людей там, меня они откровенно разочаровали. Это люди, которые были героями моего детства. На них я мечтал быть похожим. Даже до сегодняшнего момента я хотел быть похожим на Сергея Рутенко, до 9 августа. Это человек, на стороне которого мои симпатии были во всех вопросах, он был моим кумиром. Я учился в одной школе с Денисом Рутенко, и я видел, что Сергей для брата всегда был как отец. Я смотрел на Дениса и думал, что вот какой у него классный брат.

Помню, Рутенко жили в Кунцевщине, а я в Уручье. Занимались же мы на Калиновского. И когда был перерыв между тренировками, мы часто ехали с Денисом ко мне домой. Сергей звонил, спрашивал, как там брат, покушал или нет. Заботился о нем. Реально, Сергей был моим кумиром. А сейчас… Даже говорю тебе, рассказываю, а внутри эмоции. Очень сильно расстроился, когда увидел его на инаугурации.

Я действительно считаю, что спортсменам нечего было делать на том мероприятии. Да и вообще спортсменам нельзя никогда ни за кого топить. И позиция SOS.by такая же: мы не будем говорить о том, что это наш президент или это наш будущий президент, агитировать голосовать за кого-то и что-то в этом роде. Мы можем быть только солидарны с той же Колесниковой, Тихановской, с Координационным советом. Мы будем высказывать свою солидарность, но никогда не будем призывать голосовать за кого-то. А режим этой инаугурацией показал, что значит спорт вне политики по мнению властей.

– Слушай, что «Витязь» и ты будете делать дальше?

– Будем сражаться, играть, отстаивать свою позицию. Понимаем, что ничего из этого не выиграем, потому что сами знаем, как у нас все дела рассматриваются, как принимаются решения. В суде, когда выносили приговор Лене, мы с тобой были, и то, что увидели там, можно применить практически ко всем сферам режима. У этого режима одно лицо, которое мы наблюдаем 26 лет. Но мы не намерены сдаваться, и в дальнейшем сделаем много интересных шагов. Если меня не закроют, вы обо всем узнаете. Намекну на то, что БФГ – это общественная организация. И любой человек может баллотироваться на пост председателя Федерации гандбола.

Фото: Фэйсбук Константина Яковлева, vot-tak.tv

Другие посты блога

Все посты