Tribuna/Футбол/Блоги/Контора пишет/Ковель тотально смирился с системой: жизнь не поменять, протесты бесполезны, Лукашенко будет править до смерти

Ковель тотально смирился с системой: жизнь не поменять, протесты бесполезны, Лукашенко будет править до смерти

Лукашенко будет править до смерти и перемены произойдут нескоро.

Автор — Дмитрий Руто
27 декабря 2020, 17:37
40
Ковель тотально смирился с системой: жизнь не поменять, протесты бесполезны, Лукашенко будет править до смерти

Большое интервью футболиста, в котором ему норм.

Белорусский нападающий Леонид Ковель недавно покинул «Белшину», в которой провел свой лучший сезон в карьере (9 голов – новый рекорд результативности). После сезона он согласился встретиться с Дмитрием Руто, чтобы поговорить – не только о футболе, но и о ситуации в стране.

И, если честно, нефутбольная часть интервью получилась гораздо интереснее. Правда, вы, скорее всего, мнение Ковеля не разделите, но ведь каждый человек имеет право на собственную позицию. У форварда она есть: он вполне искренне признал, что когда-то в августе верил в быстрые перемены, а не увидев их, тут же разочаровался в протестном движении: надеется, что оно побыстрее успокоится, а то приходится бояться, что силовики могут разбить машину (что им сможет помешать сделать то же самое при отсутствии протестующих, осталось загадкой). Также не обошли стороной и тему выступлений свободных спортсменов – но и тут оказалось, что гораздо важнее «поддержки народа» для Леонида не потерять работу и зарплату из-за высказывания за честные выборы. Еще Ковель раскритиковал тех, кто «дает советы» из-за границы (на аргумент, что в Беларуси этих людей уже арестовали бы, футболист предложил сначала попробовать), выразил уверенность в нерушимости режима и пожизненном правлении Александра Лукашенко, ну а себя отнес к тем, кому управление страной безразлично (даже на августовские выборы не ходил) – он вне зависимости от личностей в верхах «как жил, так и будет жить».

В общем, прямой, откровенный и абсолютно смирившийся с системой Леонид Ковель – всецело вашему вниманию.

– Сейчас ты фактически безработный. Какие варианты продолжения карьеры?

– Существуют какие-то наброски, но в целом пока тишина. Все должно решиться после Нового года. Хотелось бы, конечно, остаться в высшей лиге, но как Бог даст, посмотрим.

– После лучшего сезона в карьере можно рассчитывать на предложения из элиты.

– Сезон получился неплохим, но, как по мне, самое лучшее время я провел в Украине, в «Карпатах». А в «Белшине» сезон был неплохой, скажу так.

– Команда вылетела из высшей лиги, при этом у тебя 12 результативных баллов (9 голов, 3 передачи). Как удалось?

– Это из разряда «нашел свою команду». Плюс тренер позвал, который доверял, который давал мне играть. Поэтому и смог забить девять мячей в чемпионате. Безусловно, мог и больше – надо бы мне все пенальти исполнять :).

– Ты говоришь, что тренер позвал. Но с наставниками в «Белшине» в прошедшем сезоне творился какой-то мрак: сначала Эдуард Градобоев, потом – Дмитрий Мигас. Градобоев вернулся, но через месяц снова у руля команды встал Мигас. Что это вообще было?

– Мрак в «Белшине» не в тренерском штабе, а наверху. Эдуард Владимирович старался, искренне хотел, чтобы команда играла, осталась в «вышке», но рядом с ним не оказалось людей, которые хотели бы того же самого.

Когда в мае его отправили в отпуск, я, честно, такое впервые в карьере увидел. Это что-то уникальное. Команда примерно понимала: результата нет, последует смена главного тренера. Но тут бац – его отправили в отпуск. По-моему, это какой-то цирк. Ты либо убирай тренера, либо оставляй его. А так что-то непонятное: отстраняют от работы с командой, потом возвращают, затем окончательно увольняют. Руководство творило какие-то странные вещи. В итоге сезон мы заканчивали под руководством Мигаса. Молодой тренер, неопытный. Дай Бог, чтобы у него получилось в дальнейшем.

Конечно, глядя на итоги сезона, можно сказать, что отставка Градобоева была бессмысленной – все равно же вылетели. Но если копать глубже, то проблемы начались еще в предсезонке, когда команда комплектовалась. На мой взгляд, можно было собрать коллектив посильнее, пригласить опытных игроков. Более того, некоторых я советовал, но постоянно слышал: «Он старый, он травматичный», – и все в этом роде. Как по мне, сейчас лучше взять пару «старых» игроков, но хороших, а не набирать молодежь бестолковую. Хотя никого обидеть не хочу.

– Кого-то по твоей рекомендации все же пригласили?

– Да, например, Диму Рекиша. Я его еще зимой советовал, попал он к нам в команду в марте. С таким боем пришлось доказывать, что он подойдет «Белшине» – ты даже не представляешь. В итоге что мы увидели? Дима забил шесть мячей за сезон, очень сильно помог команде. Да и мне с ним было реально комфортно играть. Он видит меня, знает, куда дать пас.

– В чем заключался бой за Рекиша?

– Да все банально: мне повторяли, что он старый, он не подойдет. Помню, лежим с Димой на массажных столах, тут мимо идет доктор и произносит: «А что, нам этот Рекиш чем-то поможет разве?». И это доктор, который, грубо говоря, укол нормально сделать не мог.

Не понимал еще, почему клуб из Бобруйска не хочет приглашать игрока, который в этом городе и родился. Своим же нужно помогать, но не ценят у нас игроков почему-то. Все зовут необстрелянную молодежь, надеются с ней сделать результат. А по-моему, опытные игроки нужны в любом коллективе.

– Кого из игроков, которых ты советовал, не взяли?

– Закидывал удочки по поводу Жени Савостьянова, который сейчас играл в «Сморгони». Да, ему уже 32 года, у него есть проблемы с коленями, но я уверен, что он бы точно помог «Белшине». Но на свои аргументы я слышал одно: старый, травмы и так далее. Извините меня, я сам в 34 отыграл все матчи в чемпионате. И что, развалился? Нет. Понабирали молодых, которым главное было что-то заработать.

– В «Белшине» разве можно нормально заработать?

– Конечно, нет. В Беларуси лишь пару клубов остались, где можно получать нормальные деньги. А остальные… Вот и в «Белшине» не все гладко было в этом плане. Говорить подробно не хочется, но, однозначно, по финансам команда соответствует своему предпоследнему месту в чемпионате. Грубо говоря, получали мы «по пятьсот», но рублей :).

Как мне кажется, «Белшина» не готова к высшей лиге. Вроде условия для работы есть, база неплохая, стадион, но такое ощущение, что там никому эта элита не нужна. Я смотрел на все, что происходит в клубе, и могу сказать одно: там, имея все, руководители просто не хотят развиваться. Они застряли на одном месте, не двигаются и думают, что это нормально. Это касается в целом отношения к делу. Когда мы играли в «вышке», я даже не видел единого желания в клубе сохранить место в элите. Кто-то хотел этого, а кому-то было все равно. Я уверен, что если бы все преследовали одну цель, то «Белшина» бы не вылетела в первую лигу. Но руководители, наверное, мыслят такими категориями, что лучше быть первым парнем на деревне, то есть лучше выигрывать в первой лиге, чем в «вышке» болтаться внизу.

– Знаю, что еще летом ты мог уйти из «Белшины».

– Да, мне предлагал контракт один из клубов высшей лиги, который финишировал в сезоне в середине таблицы. Но я капитанил в «Белшине», плюс директор клуба поговорил со мной, попросил остаться до конца года и помочь команде. Я решил остаться и не пожалел. Коллектив у нас был классный, а после сезона болельщики написали мне много приятных слов.

– Ты еще говорил, что одной из причин, почему ты мог уйти из «Белшины», являлся город.

– Ох, да. Бобруйск, мне кажется, нужно на карте красным цветом выделять. Мягко говоря, очень своеобразный город, и менталитет местных жителей даже не передать словами. Это нужно прочувствовать на себе, чтобы понять. Люди в Бобруйске, мягко скажем, своеобразные. Жители этого еврейского города считают себя сильно умными, можно сказать, строят из себя гениев по всем вопросам. Их даже называют «бобруины». Хотя ко мне всегда хорошо относились.

– Этот этап карьеры из разряда «оторвать и выкинуть?»

– Не сказал бы. Год дал мне многое в эмоциональном плане: я забивал, капитанил. Узнал новых людей – как уже говорил, в «Белшине» собрался реально крутой коллектив. Даже когда в столовой сидели и обедали, всегда находили темы для разговоров. После тренировки с некоторыми могли съездить на рыбалку. После игр не разбегались каждый по своим норам, а всегда что-то вместе делали. В общем, было круто.

– Тебе предлагали остаться в «Белшине»?

– Да, и я не ответил отказом. Ко мне там хорошо относились, меня уважали. Просто я сказал, что хочу еще поиграть в высшей лиге, рассмотрю эти варианты. До 11 января у меня есть время. Если не поступит предложений из «вышки», посмотрим – может, и поеду в Бобруйск.

– Веришь, что команда вернется в элиту?

– Не знаю, кто останется в команде, но, однозначно, ей будет сложно вернуться. Потому что в новом сезоне, уверен, соберется минимум пятерка коллективов в первой лиге, которые будут бороться за повышение. Да и другой вопрос: надо ли «Белшине» возвращаться в элиту?

Город очень любит футбол, болельщики сумасшедшие в хорошем смысле слова. Но, повторюсь, для некоторых функционеров, руководителей команда – это как обуза. Когда мы в конце сезона получали «мешки» мячей, мне лично было стыдно за это. Но, уверен, кому-то было плевать на такие результаты. От «Руха» в последнем туре получили семь мячей. У меня была мотивация, хотел еще забить, но некоторые из команды просто бросили все еще за пару туров до конца, без желания выходили на поле. Отсюда и такие поражения. Реально были слабохарактерные игроки у нас. Впрочем, Бог им судья.

– Ты «пихал» молодым?

– Конечно. И кричал на них, и ругал. Но что толку? Они приходят в команду, их по голове даже в 22 года гладят, жалеют, а они и пользуются этим. Хотя как можно назвать 22-летнего игрока молодым? Я этого не понимаю.

***

– За кого ты в августе голосовал?

– Не ходил на выборы. Более того, за всю жизнь не посетил ни одни выборы. Просто не заморачиваюсь этим вопросом. Я понимаю, что мой голос – это капля в море, и он все равно никогда не учитывается.

– Когда в Беларуси наступило 9-11 августа, начали развиваться жестокие поствыборные события, легко было сконцентрироваться на футболе?

– Находился в Бобруйске, за всем следил по интернету. Если бы не интернет, вообще бы ничего не знал. Просто, понимаешь, Бобруйск – это как другая страна. Представь, ты заходишь в комнату – и все, четыре стены, больше ничего. Вот так я себя ощущал в Бобруйске. Максимум мог выбраться на рыбалку. Так что мне вообще ничего не мешало, честно. Минские события прошли как-то мимо меня, ни капли не отвлекался. 

– Так у тебя же была семья в Минске.

– Ее это тоже не касалось. Более того, я даже за жену и ребенка не волновался – знал, что они никуда не пойдут. Максимум – в садик или магазин. А задерживали тогда тех, кто участвовал в акциях.

– Так немало фактов, как забирали людей, которые просто стояли и курили у подъезда.

– Я не волновался – моя жена не курит :).

– В Бобруйске ведь тоже проходили марши, акции.

– Да, они были. Но это все спектакль.

– В смысле?

– Ничего же не меняется. Люди протестуют, но ничего в стране не меняется. Сейчас можно говорить свое мнение, рассуждать – но, по сути, никаких перемен нет. Вот поэтому я и называю акции спектаклем.

Реально, уже так все происходящее надоело. Хочется, чтобы все успокоилось как можно быстрее. Потому что совсем недавно попал в одну неприятную ситуацию. В Веснянке выезжал из двора, а до этого по улице прошли люди с флагами и кричалками, как обычно по воскресеньям. Так вот, выезжаю – и бац, передо мной силовики. Я так в кресло вжался, голову втянул, думал, что сейчас ко мне прицепятся и заберут. Они посмотрели в мою сторону, но я был без какой-либо символики, все спокойно, поэтому, наверное, решили меня не трогать. Но адреналина у меня внутри было в тот момент немало. Думал, как бы машину не разбили.

– В Бобруйске попадал на марши и акции?

– Видел, как люди собирались у «Короны», тусовались, что-то кричали. Потом приезжали бусики, силовики забирали некоторых, толпу разгоняли. Жести я точно не видел.

– Хотел присоединиться к протестующим?

– Делать мне больше нечего. Я бы лучше фильм какой-то посмотрел, как-то отдохнул. Если бы я понимал, что эти шествия, акции что-то реально меняют, я бы с удовольствием присоединился. Но мы же видим, что перемен нет никаких.

– Тем не менее народ, показывает свое отношение к нынешней власти, выражает свою точку зрения.

– Я понимаю. Мнение у всех одно. Но против лома нет приема.

– Ты смирился с этим?

– Да. И даже в интернете уже неинтересно следить за всеми этими событиями. Повторюсь: ничего не меняется. Если бы были очевидные перемены, тогда другое дело.

– И как, извини, можно смириться с тем, что силовики продолжают издевательства над мирными гражданами?

– Это жизнь. Это как в футболе: все за честный футбол, но его в принципе нет и не будет никогда. Жизнь – обман.

– Ты призываешь людей остановиться?

– Я ни к чему не призываю. Белорусы хотят выходить на улицы и доказывать свою правоту – это их желание, их право. Но где перемены? Если бы они были, я бы тоже выходил на акции. Пока же лучше съезжу на рыбалку, с дочкой поиграю, побуду с семьей.

– Но если мириться, то справедливости и уважения к себе не добьемся.

– Я уверен, что даже если произойдут кардинальные перемены в стране, то все равно придут люди, которыми народ будет недоволен. Новая власть будет мести по-своему. Это жизнь, тут ничего не поделаешь. Грубо говоря, если в Беларуси произойдут перемены, вряд ли я буду ездить на «Бентли». А если стану детским тренером, то не буду получать зарплату в тысячу долларов. Нет. Тем не менее, люди пошли на свой принцип, что-то хотят доказать. Но мне кажется, что лучше заниматься своими делами, развиваться. Жизнь – короткая штука, а мы копаемся в этом грязном белье. Конечно, хотелось бы перемен, но пока солнце светит, дождя не будет.

– В августе, после выборов, ты выражал желание, чтобы все закончилось побыстрее.

– Так я реально думал, что перемены наступят намного быстрее. А что мы видим сейчас? Сначала на проспекте были сотни тысяч человек, потом – десятки, сейчас уже во дворах по три человека ходят. Весь этот пыл прибивался постепенно. Плюс свое влияние оказывали задержания известных личностей.

– Почему протестный пыл ослаб?

– Так люди же не роботы. Плюс все хотят жить. Переломанные ноги, руки, увольнения никому не нужны. Все думали, что мгновенно произойдут перемены, но их не произошло, и сейчас люди задумались, что жить же все равно как-то надо.

– Какого финала событий ты ждал в августе?

– Рассчитывал, что реально произойдут перевыборы, может, сменится власть, потому что люди показали свое мнение. Но в итоге все затянулось. Помню, когда Лукашенко ездил на завод и ему прямо в лицо говорили «Уходи!», я думал, что вот-вот все произойдет. Но перемен нет, и я понимаю, что вряд ли в ближайшее время они будут.

– Сколько нужно времени?

– Риторический вопрос. Думаю, Лукашенко будет править столько, сколько захочет, как бы народ ни боролся и кто бы Лукашенко ни противостоял. Для кого-то это к сожалению, для кого-то – к счастью.

– Это и так длится уже 26 лет – к этому привело то, что мы молчали.

– Все это время я жил офигенно. Но в последние три года увидел, как у нас в стране все несправедливо происходит. При этом я понимаю, что как жил, так и буду жить – в любом случае, кто бы к власти ни пришел. Сейчас, как и многие, стал свидетелем жестокости и насилия. Безусловно, это неправильно, так не должно быть.

– Почему, по-твоему, не удался блицкриг народа?

– Реально, я думал, что он будет. Особенно когда вся страна выходила на марши. Но люди столкнулись со стеной, которую пробить очень тяжело.

– Некоторые говорят, что блицкриг не удался, потому что у белорусов такой менталитет: они предпочли мирные протесты, а не силовые.

– Это имеют в виду, что не было таких событий, как в Украине? Не знаю. Мне кажется, если бы началась в Беларуси война, Лукашенко бы все равно в ней победил. На его стороне армия, силовики. У государства есть деньги, пусть они и заканчиваются, а деньги решают все. А еще я слышал, что силовиков зомбируют идеологической информацией.

– Когда ты думал, что вот-вот перемены произойдут, ты хотел этих перемен?

– Честно, для меня – без разницы. Я как жил, так и буду жить, не важно, кто будет руководить страной.

Кстати, сейчас те, кто хочет управлять Беларусью, очень хорошо «поют», но делают это из-за границы. Меня это больше всего раздражает. Если хочешь давать советы, рассказывать, как жить, то приезжай в страну и говори. А так люди убегают и начинают нас учить.

– Но они же проводят работу, например, расследования преступлений силовиков.

– Обо всем нужно судить по конечному результату. Сейчас можно много делать, много говорить, но давайте посмотрим, к чему вся эта работа приведет. Уже установлены некоторые причастные к убийствам? А какой итог? Важен итоговый результат. Виновный сидит, его расстреляли, как-то наказали? Нет, такого мы не видим. Поэтому я и говорю: расследования в плане, что нашли того-то, установили того-то – это пока просто разговоры. Если через год-два произойдут перемены и вообще будет классно, я скажу, что люди – большие молодцы. А если ничего не изменится, то нахер вся эта работа нужна? 

– Тем не менее, причины их отъезда очевидны. Светлана Тихановская или глава Фонда спортивной солидарности Александра Герасименя могли бы вернуться в Беларусь, но их сразу посадили бы – и тогда ни разговоров, ни работы.

– Думаю, дело не в этом. А в чем? Не могу сказать. Но они сидят за границей и что-то рассказывают, а мирные люди выходят на улицы и страдают. Они уже больше четырех месяцев борются за правду, но ее, по сути, нет никакой. А сидеть и рассказывать, говорить, мол, вернулись бы, но посадят сразу… Так вы приезжайте. В Беларуси много семей, которые страдают – и они слушают, как и что советуют те, кто сидит в Польше или Литве.

– Но страдания людям приносит как раз действующий режим.

– Да, согласен.

– Как наказать виновных?

– Мне кажется, жизнь их сама накажет. Если не тех, кто совершал преступления, так их детей, родных и близких. Может, будут проблемы со здоровьем или еще что-то. Карма же существует. В жизни все закономерно, и за каждый косяк люди заплатят. А по суду их наказать, я уверен, при нынешней системе шансов нет никаких. Режим не ломается, не меняется. И можно так 10 лет выходить и платить штрафы. Мне кажется, что-то поменять не получится, пока батька жив. Лукашенко будет править до смерти.

***

– Ты на все смотришь со стороны, но разве не вызывают у тебя эмоции такие события, как, например, задержания Елены Левченко или Ольги Хижинковой? Левченко ты же сам поддерживал в инстаграме, после ее ареста писал: «Производя одно такое действие, нелегитимная власть сама делает себе хуже как минимум в 10 раз».

– Конечно, я поддерживал. Но, знаешь, меня бесит один момент. Левченко, Хижинкова – это медийные личности, да, о них много говорят. Но, извини меня, сколько в то же время людей задерживают, сколько пропадает. Левченко – такая же, как все. И почему мы не говорим о других?

Начали поддерживать Елену: лайки эти, репосты. И что это поменяло? Ее не выпустили все равно. У нее не было VIP-апартаментов на Окрестина. Хижинкову, тоже медийную личность, еще больше мучили. Люди ее поддерживали, но что толку? Ольга отмучилась, вышла. И что, что-то поменялось в Беларуси? Нет.

– Неужели тебя не злила вся ситуация, в которую попали Елена и Ольга?

– В жизни злит многое, это факт. И в обычной жизни, и в работе. Но у меня нет, образно говоря, мастерка, с помощью которого я бы взял и все подправил. Ты ничего не изменишь своими лайками, историями в инстаграме. Нужно это понимать.

– Тогда почему ты в соцсетях поддержал Левченко?

– Потому что это по-человечески. Я не сделал это, чтобы отдать дань моде и поступить так, как все. Это было искренне. Но моя поддержка ничего не поменяла, ни изменила. Как Дворец независимости стоял и охранялся, так он и продолжает стоять. И сидит там Лукашенко.

– Как ты относишься к борьбе спортсменов за свою свободу и уважение к себе?

– Они большие молодцы, рад за них. Но они высказываются – людей оставляют без работы. О чем я и говорю. То есть люди выступают за перемены, выражают свою гражданскую позицию, из-за этого страдают. Но перемены же могут быть и через 10 лет. Что, сидеть все это время без работы?

В моей карьере было много тренеров, которые выступали за правду. И когда они шли против системы, грубо говоря, против власти в клубе, их увольняли. А те, кто пригибался, работал в клубе долгое время. Так и в жизни.

– Так а ты за правду или готов пригибаться?

– Я всегда за правду, всегда ругался за справедливость. Но с возрастом понял, что иногда лучше промолчать, чтобы остаться с работой. Всем мил не будешь, на самом деле.

– Так что, спортсменам молчать?

– Кто говорит, тот страдает. Если бы я оказался на месте этих спортсменов, честно, не знаю, как поступил бы, молчал бы или говорил. Вопрос в том, что тех, кто показывает, что у них есть стальные яйца, кто говорит жестко и правдиво, сначала обсуждают, а через два дня просто забывают.

– Что думаешь по санкциям МОК?

– Это неплохо, однозначно. Но я все равно думаю, что в ближайшее время ничего – ни отношение властей к спортсменам, ни еще что-то в плане жизни атлетов – не изменится. Сто процентов не изменится. Шаги, конечно, делаются в сторону перемен, в Европе и мире понимают нашу ситуацию, но в Беларуси, тем не менее, ничего не меняется. Да и Лукашенко будет делать все, чтобы остаться у власти. Мы будем выходить на улицы, платить штрафы и так пополнять казну. А тут еще выезд за границу хотят сделать платным – все мы понимаем, для чего это.

– Белорусов загоняют в еще большее рабство?

– Если принять во внимание, что мы живем в XXI веке, то ты правильно сказал – белорусы в рабстве. И не зря нас потихоньку сравнивают с Северной Кореей. Люди понимают, что нужно все поменять, но не могут это сделать.

– По-твоему, может, стоит перейти к более радикальным методам борьбы, нежели воскресные акции?

– Да черт его знает. Ходи не ходи, кричи не кричи – что это изменит? Если пойдет народ силой, то разгонят силовики. Настоящих белорусов больше, но на стороне власти силовики и армия. И против нее мы пока ничего сделать не можем. Я, например, не пошел бы, я хочу жить. Вот если будет силовое столкновение, половину людей поубивают, и все равно ничего не изменится. Да и нынешней власти все равно, что будет с простыми белорусами.

***

– И еще одна тема – провластное письмо спортсменов.

– Только из СМИ о нем знаю, письмо мимо меня прошло. Я уехал из «Белшины» до того, как его принесли в клуб. Более того, я даже не читал текст этого письма. Знаю, что четыре человека из клуба (генеральный директор Виталий Былинин, начальник команды Александр Макаренко, тренеры Дмитрий Мигас и Андрей Хрипач – прит. Tribuna.com) подписали его, но мне никто не предлагал. Если подписанты думают, что им этот шаг поможет в жизни или карьере, то это их право.

– Те, кто подписывает письмо, фактически поддерживает беззаконие и насилие, которое царит в Беларуси.

– Это их дело. Кто-то судит маньяков, кто-то их ловит. Кто-то ходит в черном, а кто-то – в белом. У всех свое мнение, и каждый останется при нем. Если я думаю так, не могу осуждать людей, которые считают по-другому.

– Если бы перед тобой положили это письмо, подписал бы?

– Повторюсь, не знаю, что там написано. Поэтому сперва бы почитал. Хотя примерно понимаю, какой смысл в этом обращении. Не скажу, честно, подписал бы или нет. Опять же, что поменялось бы, сделай я тот шаг или иной? Вот есть одно письмо, есть другое, люди оставляют под ними свои фамилии. И что, это привело к переменам? Сами себя тешим чем-то, какими-то письмами.

– Но в нашей ситуации это один из методов борьбы.

– Борьбы с чем? Режимом? А он что, поменялся? Вот тебе и ответ.

– Почему футболисты молчат о ситуации в стране?

– Смотри, в высшей лиге 16 команд, допустим, все оттуда выскажутся. Снова же: это что-то изменит? Нет. Выскажется 500 человек, 1000 – ничего кардинально не изменится.

– По крайней мере эти игроки покажут, что они с народом.

– А где этот народ? Я не знаю.

Кто-то думает, что если футболисты молчат, значит, они поддерживают нынешнюю власть. Нет, это совсем не так. К тому же каждый должен понимать, что в интервью футболисты все равно всей правды не скажут, никто не будет рубить с плеча. Углы будут сглаживаться в любом случае. Люди во всем блефуют, свою правду будешь знать только ты сам. А высказываться, мутить воду… Эта вода и так мутная. И писать в инстаграме, что-то выражать. Мне кажется, это ни к чему не приведет.

Вот «Крумкачы» вышли в майках, выразили свою позицию. И к чему это привело? АБФФ не пустила их в высшую лигу. И еще неизвестно, когда команда сможет туда попасть. Люди высказали свое мнение и, образно говоря, перечеркнули себе карьеру. Зато красиво, вот, они с народом. А если ребенок дома скажет, что хочет игрушку, а у папы нет денег и работы, что ему делать?

– А как «Крумкачы» могли молчать, если их игроков – Павла Рассолько и Сергея Козеку – ни за что задержали и избили?

– Видимо, парни оказались не в том месте и не в то время. Вышла команда в майках и только усложнила себе жизнь.

– Так что, молчать?

– Можно молчать, можно высказываться, но все равно это ничего не изменит.

– Нужно терпеть или дальше продолжать борьбу?

– Конечно, бороться нужно. Но, честно, я устал от всего этого, да и людей становится все меньше и меньше. Если и произойдут какие-то перемены, моя жизнь от этого кардинально не поменяется. Я лучше здесь и сейчас буду переживать за здоровье родных и близких и делать все для них.

Фото: fcbelshina.by

Лучшее в блогах
Больше интересных постов

Другие посты блога

Все посты