«Хватит Лукашенко править. За 26 лет надоел». Чемпион мира по тяжелой атлетике отсидел сутки, конфликтовал с Арямновым и борется за перемены на периферии
Казимир Фицнер никогда не скрывал своей позиции.
Казимир Фицнер получил 23.34 за фото с марша.
Протестные настроения после выборов охватили не только крупные города Беларуси, затронули они и совсем небольшие населенные пункты. Марши за свободу проходили в том числе в Лельчицах, где проживает чуть больше 11 тысяч человек. В районном центре Гомельской области были и акции, и марши, не обошлось и без задержаний.
Шесть суток за участие в августовских протестах отсидел местный житель Казимир Фицнер. 30-летний парень сейчас работает в компании, занимающейся ритуальными услугами, а в прошлом был известным и титулованным тяжелоатлетом. В 2009 году белорус стал чемпионом мира среди юниоров в весовой категории до 77 кг, в том же году он взял золото на юниорском чемпионате Европы. Перед спортсменом маячило большое будущее, однако в 23 года он завершил карьеру из-за разногласий с тренерами, гражданской позиции и «потому что задавал неудобные вопросы».
Тем не менее недавно Казимир подписал письмо свободных спортсменов, чтобы выразить солидарность с белорусским народом. А в интервью «Трибуне» рассказал, как относится к нынешней власти, как проходят протесты в его городе, высказал свое мнение о легкоатлете Максиме Недосекове и рассказал, как поругался на фоне событий в стране с Андреем Арямновым.
– Я подписал письмо свободных спортсменов, потому что всегда придерживался позиции против действующей власти, против насилия. И когда еще был действующим тяжелоатлетом, и когда закончил карьеру. Плюс мне никогда не нравилось несправедливость, царящая в Беларуси, и кумовство во многих сферах. Всегда хотелось перемен, и в августе, например, я, честно скажу, голосовал за Светлану Тихановскую. Вообще, мой кандидат другой – Виктор Бабарико – но его посадили, поэтому свой голос я отдал за Тихановскую. Кстати, еще до самих выборов, когда Бабарико уже сидел, я оставлял подпись за нее, поэтому мой выбор 9 августа был очевиден. Реально, хватит Лукашенко уже править. За 26 лет надоел, хочется каких-то перемен, хочется справедливости. И если тебя не выбрали, отойди в сторону, уйди со своего поста. Тебя тогда запомнят нормальным. Но у нас все совсем по-другому.
– Выборы в Лельчицах прошли спокойно?
– Да, без каких-либо инцидентов. Насчет подсчетов голосов не могу сказать точно, честно все или нет, потому что наблюдателем я не был и не знаю, как они работали. Но, скорее всего, как и во многих наших городах, на избирательных участках, о честности мы не говорим. Более того, когда я был на митинге, мне мой одноклассник рассказал одну историю. Он работал на одном из участков в комиссии. Когда нужно было подписывать документы, протоколы, он отказался это делать. Его сначала отправили в отпуск, а потом и вовсе уволили. Тогда все в шоке были, не понимали, почему так произошло. А он просто объяснил, что отказался подписывать протоколы, так как не верил в их правдивость.
Реально, сплошное вранье кругом. Пару месяцев назад у меня были проблемы с телефоном, отдавал его в ремонт. И в этой связи не выходил в интернет, чтобы узнавать какие-то новости, две недели смотрел белорусское телевидение. Я не мог адекватно воспринимать всю ту информацию. ГосТВ все события в Беларуси показывают однобоко: мол, там все агрессивные, а со стороны государства все люди мирные. Почему вы не показываете, как спортсмены высказываются за свободу, за перемены, как они выступают против насилия и подписывают письмо? Нет, все однобоко. И мне это вранье предельно надоело. А еще постоянно говорят, что в Беларуси все замечательно, есть рабочие места, все трудоустроены. Но правда же совсем другая. Я сам года три-четыре был безработным, сейчас лишь работаю в компании по оказанию ритуальных услуг. Но что там за деньги? Мизер. Как мне жить? Надоело, хочется перемен.
А телевизионщики постоянно говорят, как у нас все замечательно. Бред… И продолжают это делать, потому что власти не нравится, что люди хотят перемен. И постоянно тех, кто ходит на акции, задерживают.
– В сентябре, вроде, и вы тоже отсидели шесть суток.
– Да, сразу после выборов мы с другом взяли бело-красно-белые флаги, пошли в город. Встретили там других неравнодушных граждан, выражали свою точку зрения, выступали против насилия, фальсификации выборов. Тем более и у нас в Лельчицах это было. Друг сделал нашу совместную фотографию (там еще один наш друг был) с августовской акции, а потом выложил в инстаграм. И вот, в сентябре, ко мне домой приехали три сотрудника, они знали, что я был на маршах. Начали составлять протоколы, я все подтвердил, не видел смысла отрицать. Вручили мне повестку, и через неделю я явился в суд. Там меня спросили, что я могу пояснить по поводу своего участия в акции. Я судье ответил прямо: «У меня украли мой голос, мой выбор в августе. Меня обманули. Поэтому исключительно по своей инициативе (мне никто не платил, никто меня не заставлял) вышел на улицу, чтобы выразить свой протест. Давайте приговор уже. Сколько бы вы ни дали, я свой выбор сделал. Готов отсидеть, если надо, за эти дела, но мое мнение не поменяется. А если начну тут перед вами раскаиваться, говорить, что жалею, что вышел, то перестану себя уважать, тогда у меня просто не будет собственного достоинства. Так что мое мнение не поменяется в любом случае».
– Друга тоже арестовали?
– Да, одного парня. Но ему дали штраф, на сутки не сажали. Хотя через какое-то время еще машину забрали якобы для сверки VIN-номера, какую-то экспертизу проводили. Месяц милиция держала машину у себя, при этом никаких документов не давала. Но потом, к счастью, вернули автомобиль.
У меня же все получилось чуть хуже. И силовики, кстати, меня постоянно спрашивали, чего, мол, я добился, получив сутки. Я им отвечал, что хоть выразил свою позицию, выразил солидарность с белорусским народом. И рад, что это сделал. А вас, милиционеров, будут власти крутить, как захотят, и вы будете так жить потом.
– В августе вас не пытались задержать?
– Нет, хотя несколько сотен человек сразу после выборов в центр Лельчицей выходили. Мы стояли на площади, потом прошли по центральным улицам. Естественно, с флагами, с плакатами, выкрикивали лозунги. И из окна одного из зданий, как мне потом рассказали некоторые милиционеры, которые не особо поддерживают систему, нас фотографировали начальники городского БРСМ. Даже в свой выходной этим занимались. И из-за них до 400 человек оказались на карандаше у милиции, но задержали меня, например, только в сентябре.
К слову, на том же суде, о котором я говорил, я задал судье такой вопрос: «Вот, смотрите. Вы называете нашу акцию незаконной. Но чтобы зарегистрировать мероприятия, чтобы сделать его санкционированным, нужно подавать документы в исполком и ждать от двух до четырех недель до месяца. Но, извините, как же провластные митинги? Их что, быстрее разрешают?» Я точно знаю, что людей на эти акции сгоняли, у нас в центр Лельчиц пригнали два автобуса, привезли работников хлебокомбината. Мне рассказывали некоторые работники оттуда, что их просто поставили перед выбором: либо вы идете на митинг, либо увольняетесь. В итоге вышли полторы тысячи человек. И вот я судью спрашиваю, как так получилось, что эта акция получила разрешение на проведение в течение пары дней. А потом еще участники провластного марша перекрыли движение, шли по проезжей части. Почему им это разрешено? А нас, кто просто стоял, а если и шел, то по тротуару, задерживали. Мы ничего плохого не кричали, не делали, только положили цветы на лестницу у исполкома. Где справедливость?
– В сентябре суд вам присудил шесть суток ареста, но перед тем, как сесть, вы успели даже на своей странице Вконтакте написать: «Ушел на сутки».
– После того, как прошел суд, в РУВД была пересменка. И мне нужно было ждать, пока придут новые милиционеры. Мне там говорят: «Посиди тут в холле на стульчике, подожди». А я им: «Так чего ждать? Я лучше пойду чаю попью, потом вернусь». Так и сделал. В итоге отсидел шесть суток за решеткой в здании местного изолятора временного содержания.
Обходились со мной нормально, никто не бил. В целом, милиционеры там вполне адекватные, где-то даже поддерживали, с ними можно было нормально пообщаться. Когда эти парни дежурили в ночное время, даже сигареты нам передавали. А были молодые, и я не понимал, что ими вообще двигало. То есть эти люди постоянно подходили ко мне и говорили: «Чего ты добился своими выходами? Что изменилось? Только хуже себе сделал». Провоцировали по разному на ответную реакцию, но без применения силы.
Но одну пакость мне все равно сделали. Меня должны были выпустить 22 сентября в восемь вечера. И знаю, что хотели встретить друзья. Но милиционеры мало того, что выпустили меня на полтора часа раньше, так и выходил я еще через запасной выход, с другой стороны ИВС.
– Вы наверняка слышали ужасающие истории об издевательствах на Окрестина и в Жодино. В Лельчицах такого и близко не было?
– Конечно, тут все спокойно. А Окрестина… Это ужас. Я с одним другом как-то ездил в Минск, нужно было подать документы на польскую визу (хотели поехать в Польшу на подработку), и встретились со знакомыми пацанами из Минска. Они нам разные ужасы рассказывали. Мы все задавались вопросом: «Зачем простых людей, которые вышли на улицы, чтобы мирно выразить свою точку зрения, убивать и калечить?» Вообще непонятно. А еще придумываются какие-то уголовные дела. На моего знакомого, например, завели дело за то, что он якобы ударил сотрудника ОМОНа. Неизвестно, чем все закончится.
В Лельчицах же жести особой не было, в большей степени такие экономические репрессии. Например, прессуют частников, закрывают их торговые точки фактически ни за что, по выдуманным причинам. Так о чем говорить, если сейчас ты можешь выйти на улицу в костюме Деда Мороза, и скажут, что ты проводишь акцию, посадят за это? А потом по ТВ рассказывают, что была пресечена несанкционированная акция. И некоторые люди верят, потому что их по телевидению просто зомбируют. Разве это нормально?
Но есть и примеры того, как люди меняют свое мнение. Моей тете уже много лет, у нее только 40 лет педагогического стажа в начальной школе, и она недавно получила нормальный телефон, который позволяет выходить в интернет. Раньше она говорила, чтобы я не ходил на митинги, потому что доиграюсь, отберут у меня арендное жилье. Нужно, мол, сидеть спокойно и принимать все, как есть. Но потом я ей показал истории с Окрестина, она прочитала, как там над людьми издевались, и полностью поменяла свое мнение о власти, о государстве. Она ужаснулась. Я сам не понимаю, как так можно поступать с простыми людьми. Или какие-то омоновцы говорили, что если бы была их воля, то живьем мы сожгли всех митингующих. Как так можно говорить? Что ты употребляешь, чтобы так думать?
Ужасно было читать истории, которые рассказывали такие спортсмены, как Андрей Кравченко и Иван Ганин. Даже им, подготовленным в физическом плане людям, пришлось тяжело в Жодино. Но они молодцы, все выдержали. Вот это, считаю, настоящие спортсмены. Уважаю Елену Левченко, Ольгу Хижинкову – они тоже большие молодцы.
– Кстати, о Левченко. Смотрели, как она общалась с легкоатлетом Максимом Недосековым?
– О, да. Реально, это какой-то недосека. Мне одна из его фраз просто врезалась в память. Он говорил, что выступает за флаг и за тех людей, которые его тренировали. Народ не нужен. Парень, что ты несешь? Ему Левченко правильно сказала: «Ты думаешь, что экипировку дают чиновники? Они покупают за свои деньги? Или сами оплачивают тебе сборы?» Нет, это все с налогов простых белорусов. А он такие вещи говорит. В натуре какой-то недосека. И еще потом мямлил что-то, не мог нормально ответить. Ты вообще кто? Можешь нормально пообщаться с человеком? Тебе же никаких каверзных вопросов не задают.
– Но человек уверен в своей правоте.
– Такими людьми, как этот недосека, движет жажда прибыли и денег. Они думают, что скажут сейчас то и то, сделают это, и тогда им дадут служебное жилье, будут платить стипендию. На остальной народ, на белорусов таким людям просто наплевать.
Я помню свою карьеру. Когда выступал, когда брал медали на международных соревнованиях, всегда думал, что делаю это ради и для белорусов. В 2009 году стал чемпионом мира среди юниоров, и когда летел домой на самолете, только и думал, лишь бы он не упал, потому что нужно быстрее вернуться на Родину, там же будут встречать меня болельщики, тренеры, простые белорусы. Я понимал, что принес им радость, они будут мной гордиться. О каких-то деньгах, премиальных не думал, главное – это достойно представить народ, Беларусь, улучшить имидж республики. А вот такие, как Недосеков… Я даже не знаю.
Есть же в нашем спорте нормальные парни, хорошие команды. Я восхищаюсь «Крумкачамi». Их игроков глушанули, задержали, потом команда провела акции поддержки. Какие молодцы, вот таких людей я уважаю. Когда они живут по принципу «один за всех и все за одного». Не надо быть в стороне, мы одни народ.
Некоторые говорят: «Меня все это не коснулось, поэтому я не лезу. Мне это не надо». Да нет, оно коснулось нас всех! Всех белорусов! Больше 150 дней мы боремся за свободу, за справедливость. И как можно говорить, что вас это не коснулось? Те же спортсмены, которые подписывают провластное письмо, говорят, что события в стране их не касаются. Бред.
– Они говорят, что выступают за мир, за спокойствие в стране.
– Да они за бабки выступают, я на 100 процентов уверен. За свои деньги они переживают. Некоторые из числа подписантов понимают, что ничего кроме, как бросить мяч, боксировать или бегать, не умеют. Плюс им постоянно вдалбливают всякую идеологию, тренеры говорят, мол, зачем тебе куда-то лезть, у тебя же все нормально. Деньги получаешь, есть где жить, машина ездит. Все, живи и балдей. Но эти спортсмены не понимают, что наступит день, когда они травмируются, когда не смогут продолжить карьеру, и все, их тихонько в сторонку отодвинут и больше о них не вспомнят. Да и тренеры сами ищут для себя выгоду. Если будут все верно говорить – это премиальные, спонсорские, зарплаты. Да и работа не напряжная, они же не с лопатой ходят, могилы не роют, трупы не моют и не хоронят их, как я это сейчас делаю. И тренеры, и спортсмены не понимают, что в один день их могут пробросить.
У меня тоже в чем-то похожая ситуация была. Брал медали, завоевывал награды на разных турнирах, и даже после травмы вернулся в спорт. Но начал задавать чиновникам и тренерам не самые удобные вопросы, выяснять некоторые, на мой взгляд, несправедливые вещи (по деньгам, еще чему-то), и все, меня отодвинули. В итоге в 23 года вынужден был закончить карьеру. Это уже можно назвать диктатурой в небольшом коллективе. Мне никогда это не нравилось, и я всегда был за порядочных, образованных людей. Если вижу очевидную несправедливость, то молчать не буду.
– А вот ваш коллега Андрей Арямнов предпочитает молчать, особо не высказывается о ситуации в Беларуси. Почему, как думаете?
– Честно вам скажу, недавно написал ему в инстаграме. Тоже вижу, что он молчит, и мне это не очень нравится. После Олимпийских игр, после того, как его лишили прав за езду в пьяном виде, мы с ним много общались. Он всегда выступал, давал интервью, ругался на тренера. Я его поддерживал, всегда был с ним на связи. Андрей и меня поддерживал. Когда тренеры за моей спиной решали мою же судьбу, сами рассуждали, к какому мне тренеру нужно переходить, Арямнов был на моей стороне, говорил, что в любом случае поможет, будет подтягивать, если надо. Мне нравилось, что у Андрея была своя точка зрения, которую он не стеснялся выражать.
Но сейчас я вижу, что он, именитый спортсмен, молчит в тряпочку. Поэтому написал ему недавно: «Я тебя, Андрей, не узнаю. Верил раньше тебе, ты хорошо все говорил, выступал. А сейчас, походу, ты продажная…» И в конце написал оскорбление, наверное, не стоило так делать. Он мне на это ответил так: «Да ты сам ничего не пишешь, я тоже молчу. И больше не оскорбляй». Никаких угроз с его стороны не было, а я даже извинился за то, что оскорбил. Закончился разговор на том, что у каждого, в принципе, свое мнение и свое отношение к нынешней ситуации, но больше с Арямновым я не общаюсь.
Еще один тяжелоатлет Николай Новиков (трехкратный бронзовый призер ЧЕ, после окончания карьеры в пробах, взятых у Новикова на ОИ-2012, был обнаружен допинг – Tribuna.com) меня как-то спросил: «А чем тебе плохо живется? Каких перемен ты хочешь?» Я ему говорю: «Коля, тебе понравится, если ты с женой и ребенком будешь идти мимо своего же дома, а сзади налетят неизвестные, разобьют башку, а потом посадят в тюрьму? И неизвестно, выживешь ты или нет». И Новиков мне ничего не ответил, мы с ним несколько недель не разговаривали. Это такие люди, как я говорил, которых события не касаются, поэтому им, по сути, ничего не надо. У меня совсем все по-другому, я буду поддерживать народ. Поэтому и выходил на марши в Лельчицах, и голосовал за Тихановскую, и отсидел шесть суток.
– А у вас город вообще спокойный в плане протестов или, наоборот, часто акции проходят?
– Лельчицы – это городок непротестный. Многие акции у нас пытались пресечь на корню, то есть фактически даже не давали собираться. Что уж говорить, если мэр Лельчиц [Сергей Косинский] – бывший или подполковник, или полковник милиции. Это о чем-то да говорит. Те, кто выражал свою гражданскую позицию на акциях, уже отсидели :). А остальные не выходят, потому что боятся потерять работу. У нас же дофига тут начальников, которые простых рабочих сокращают, например, дворников, а в кабинетах при этом будут сидеть по шесть человек администраторов и руководителей. Так вы сократите себя, а не простых работяг, тогда жить станет лучше. А то у нас, чтобы прожить, выходят на работу даже те, кто должен сидеть на пенсии. То сторожами, то дворниками, то еще где-то. Не хватает людям денег.
– Когда была самая массовая акция в Лельчицах?
– По-моему, на третий день после выборов, вышло более 300 человек. Мы договорились в телеграме о месте сбора, пришли на площадь, потом прошли по улице, поскандировали. Нас поддерживали автомобилисты, сигналили, а потом их за это штрафовали. Мы подписали свою петицию против насилия и за честные выборы. Потом вернулись на площадь и разошлись. Несколько часов так было. А уже через какое-то время потихоньку участников акции начали задерживать.
– Сейчас в Лельчицах все спокойно?
– Разговоры, обсуждения есть, люди высказывают недовольства. Многие поменяли свое мнение о власти. Если раньше были за нее, то сейчас категорически против. Но все ограничивается разговорами, никто не выходит, потому что у кого-то кредит, у кого-то еще что-то. Людей запугали: машину заберут, что-то еще. Меня тоже пытались правоохранительные органы запугать, но что они мне сделают? Посадят снова на сутки? Мнение свое я все равно не поменяю.
– В вашем городе Новый год люди встречали в 23.34?
– Конечно. Не все, конечно, но многие мои знакомые встретили Новый год именно в это время. Посмотрели обращение Светланы Тихановской. Я думал сначала, что включу телевизор, послушаю Лукашенко. Да нет, вы что? Если он говорит, что пока последний омоновец ему не скажет уходить, он будет драться за свою землю, при этом до этого утверждал, что синими мальцами держаться за власть не будет – это нормально? Как его можно воспринимать адекватно?
– Как думаете, чем и когда все в Беларуси разрешится?
– Надеюсь, что в этом году. Очень хочется, не зря же наступил год быка. Естественно, даже когда наступят перемены, жизнь будет нелегкая, тем более экономика в Беларуси и так сейчас никакая. В связи со всеми последними событиями она станет еще хуже. Боюсь, чтобы не начались силовые противостояния, этого бы не хотелось. Надеюсь, смена власти произойдет все-таки мирным путем. Нынешние правители уйдут, суд посадит, кого надо. Кого-то, может, простим. Я бы с удовольствием на все эти процессы посмотрел и стал свидетелем светлого будущего, в которое верю.
Фото: из личного архива Казимира Фицнер, lelchitsy.by
