«С пенсии скопил больше, чем за годы карьеры». Как легендарному футболисту прошлого живется в кризис
Михаил Мустыгин на пенсии уже 19 лет.
Фото: Дарья Бурякина
Бомбардир-динамовец уехал в деревню и отлично себя чувствует.
Из двора маленького синенького домика в деревне Малиновка доносится стук топора. В сарае кто-то колет дрова. Откликаясь на «Здравствуйте», оттуда со щепками в руках выглядывает супруга Михаила Мустыгина.
– Мария, а чего вы сами? Подключили бы мужа.
– Берегу :). Ты проходи в дом. Миша ждет.
Легендарный форвард минского «Динамо» 60-х встречает улыбкой. За 12 сезонов в составе «бело-голубых» нападающий сыграл 234 матча и забил 90 мячей. Восемь лет был капитаном команды. Вместе с ним «Динамо» в 63-м выиграло «бронзу» чемпионата СССР, а через два года вышло в финал Кубка страны, где в переигровке уступило московскому «Спартаку». Дважды становился лучшим бомбардиром чемпионатов Союза. И столько же попадал в список 33-х лучших. У белорусских футболистов того времени была примета: Мустыгин перед воротами и мяч под правой ногой – будет гол.
В октябре Мустыгину исполнится 79. Михаил Михайлович берет со стола одну из трех пачек сигарет «Минск» и затягивается, прикуривая от спички.
– Представь себе, закурил, дурак (крутит пальцем у виска – Tribuna.com), в 50 лет! Все удивляются! Помню, начал из-за того, что очень расстроился. Но забыл, почему :). Но я стараюсь пачку растягивать на два дня. Хочу бросить, но все никак не могу. Эта дрянь хуже, чем водка. Ты проходи в комнату. Я сейчас.
Комната обставлена по-простому. Шкаф, стол, диван и телевизор. На стенах фотографии еще с игроцких времен. На телевизоре – футбольный мяч. Вообще, весь дом наполнен футбольными деталями – повсюду фото, календари, вымпелы.
Усаживаясь на диван, ветеран вспоминает, что в прошлый раз общались на качелях в саду, а вокруг «прыгала» девушка-фотограф. Тогда экс-футболист чувствовал себя на пять с плюсом.
– Сейчас мое здоровье на пять с двумя плюсами! – улыбается мужчина. – Если бы жил в городе, такого здоровья не было бы. В деревне свежий воздух, нервы никто не треплет. Спокойно, тихо. Не тянет в Минск. На квартиру с Марией ездим раз в неделю по субботам – моемся, стираем вещи. Жилье недалеко от кольцевой. Минут 20 на автобусе от областной больницы. Но я не могу там долго находиться. Автобус обратно идет в половину шестого вечера – рвусь на остановку. Нравится мне в деревне. Я тут больше отдыхаю, чем в однокомнатной квартире, где меня со всех сторон что-то душит.
Меня часто ребята спрашивают: «Миша, как ты в деревне живешь?» Накануне переезда тоже думал, как же я буду. Но приехал, обжился – так понравилось, что не выгонишь теперь. Здесь очень хорошо. Особенно летом! Люблю ходить за грибами. Это моя слабость. Да и просто погулять по лесу люблю. Городские при встрече говорят: «Михалыч, выглядите хорошо». Всегда отвечаю: «Приезжайте ко мне. Поживете недельку, тоже будете свежо выглядеть».
Михаил Михайлович вспоминает, что переехать из Минска в Малиновку решился во многом случайно.
– Друг пригласил в гости и сказал: «Миша, ты ж один живешь. Давай познакомлю с женщиной – у нее три недели назад муж умер. Будешь жить без забот». С Марией сразу нашли общий язык, и вскоре переехал к ней. Помню, соседки в деревне ругались на нее: «Как ты можешь! Месяц не прошел, а ты уже другого нашла». Ну, вот такая судьба! Маша жила плохо. Здесь почти ничего не было. Вдвоем обставили дом и живем теперь спокойно.
И я признаюсь тебе, что мне очень повезло! Жил бы в городе – соблазняли бы товарищи и друзья. Я бы не выдержал. Здесь таких друзей нет. С теми, кто выпивает, я не вожусь. Сам тоже пью редко – по праздникам. Когда живешь и удовольствие получаешь, это не нужно. Помню, Сашу Прокопенко пытался спасти от алкоголя. Его очень любили болельщики. И часто звали выпить. А он отказать не мог – шел со всеми. Саша, говорил ему, ну что ты делаешь!? Ладно, я могу выпить. Так я ж уже отыграл. Но тебе, игроку, это зачем? Но мои слова не особо влияли на него.
Мустыгин ударяется в детские воспоминания и рассказывает, как порок сердца еще больше подстегнул к занятиям футболом.
– Полюбил мяч с самого раннего возраста. Все дни во дворе гонял его с ребятами. Домой забегал только положить что-нибудь в рот. А иногда мама приносила еду туда, где играли: «Миша, покушай, а потом будешь бегать». А в четвертом классе врачи сказали, что у меня порок сердца. Чуть раньше такой же диагноз поставили старшему брату. Он перестал играть, а я не обратил внимания. Решил: умру, так умру. И, наоборот, стал бегать еще больше. Я был сумасшедшим насчет футбола. Сам себя обучал финтами. А зимой постоянно находился на катке. Все мои плавные движения на поле – оттуда. Играли в «Колдунчики». Я не знаю, как называется эта игра у теперешних детей. Да и есть ли она. В общем, это типа салок, только на льду. Приходилось изрядно выкручиваться, чтобы не поймали.
Детство экс-футболиста прошло в подмосковной Коломне. Семья была бедной. Отец получал 120 рублей в месяц, мать – 70.
– Время такое тяжелое было. Полки в магазинах пустовали. Я худой был – страшное дело! В 18 лет весил 59 килограммов. Меня тогда позвали в ЦСКА. Скорость была отличная. С места взрывался! С мячом обращался хорошо. Он был словно привязан к моей правой. А вот силенок не было. Чуть толкни – повалюсь. Из-за этого в ЦСКА не заиграл. Через два года, когда срок службы закончился, поехал в Минск. Это было в 1961-м. Команда тогда слабая-слабая была. Мы еле-еле остались в высшей лиге. На следующий год было то же самое. В последнем туре в Вильнюсе победили и остались. Я, правда, стал лучшим бомбардиром чемпионата. А потом пришли ребята из Москвы и мы приподнялись. Выиграли «бронзу», играли в финале Кубка. А в 67-м я еще разок стал лучшим бомбардиром.
Мустыгин второй слева во втором ряду.
Все игроки числились офицерами МВД. Я был старшим лейтенантом. Получал 300 рублей в месяц и еще по 80 за победу. С учетом премиальных выходило под 500. Всем платили одинаково. Никого особо не выделяли и не поощряли. И никто никогда не ныл, чтобы повысили. Во-первых, люди раньше другими были. А во-вторых, 500 рублей – солидные деньги. К примеру, «Москвич» стоил две с половиной тысячи. Но мы на деньги не смотрели. Для нас важен был только футбол. Играли за болельщиков и для них. Это же чертовски приятно, когда тебе после побед аплодирует полный стадион. Вспоминаю, как финал Кубка СССР со «Спартаком» играли при ста тысячах человек! Классная атмосфера. Да и в Минске «Динамо» любили. На топ-матчи люди очереди у касс занимали с вечера. А сейчас по две тысячи ходит...
А «Москвич», кстати, купил по дешевке. Как рассказал начальник команды, милиционеры в Молодечно у какого-то часового мастера конфисковали авто. Видимо, воровал. Машина была новая, но в акте написали, что в плохом состоянии и продали мне за тысячу рублей. Да и то сумму из зарплаты вычитали. Через пару лет продал это авто и купил новую «Волгу» за четыре с половиной тысячи. Милиционеры в Минске мою машину знали. И часто останавливали просто поговорить, поделиться новостями: «Миша, ну как завтра сыграете?» Говорил, что все будет отлично. В ответ желали удачи и отпускали. Никогда не штрафовали.
Фото: dinamo-minsk.by
В Минск Мустыгин приехал женатым человеком. Молодой семье «Динамо» выделило двухкомнатную квартиру.
– Сперва дали «хрущевку» на «Шарикоподшипниках». За Тракторным заводом где-то. А в 62-м или 63-м переехал в дом возле ботанического сада, где магазин «1000 мелочей». Дома почти не питался, так как в ресторанах все было дешево. Любимое место – ресторан гостиницы «Минск». Заказывал борщ, солянку и отбивные. Мясо очень любил. Накладно? Отбивная рубль стоила! Бери, чего хочешь. В отпуск футболисты моего времени летали в Крым и Одессу. Тоже копеечные траты. А вот за границу можно было только с клубом выехать. В одиночку не было возможности. Да и там же валютой надо было расплачиваться. А где ее взять в Союзе? Ну, приедешь ты в Берлин, и что в кафе – вместо марок советские рубли будешь давать? Нет же. А вот с клубами и сборной поездил. Был в Индонезии, Марокко, Мексике, Германии, Голландии, Бельгии, Франции… За все время иностранные деньги на руки выдали лишь раз – в сборной после турнира в Мексике получили по 500 долларов. Во Франции потом закупались. Из вещей привез кучу шмоток и какой-то магнитофон. Самое удивительное, что на въезде в СССР багаж не проверяли.
Несмотря на хорошую зарплату, Михаил Михайлович с улыбкой признается, что за карьеру ничего не скопил.
– Из-за жены все. До сих пор не понимаю, куда она девала деньги. Моментально тратила. Поэтому и развелся. С Марией на пенсии скопил больше, чем за годы футбольной карьеры :)! Когда заканчивал, знал, что буду детским тренером. Осознанно выбирал такую спокойную жизнь. Тренерская работа неблагодарная и здоровья не добавляет. Когда мои дети на город играли, переживал, а тут взрослые игроки, да еще и результат. Вон Эдик (Эдуард Малофеев – Tribuna.com) поездил по командам. Сколько здоровья положил и нервов пережег! А сейчас, когда в гости заезжает, говорит, что сердечко стучит сильно, дергает. Даже врачи не могут сказать, что можно сделать. Я его жалею.
Спокойно работал до пенсии в СДЮШОР-5 и «Моторе». Да, в деньгах проиграл – зарабатывал 200 рублей. Пришлось слегка поджимать расходы, но, так как после развода жил один, хватало. Хотя с развалом СССР было плохо. Денег почти не было. Все резко подорожало. Дотянул до пенсии и на отдых. Сейчас получаю три с половиной миллиона. Еще два с половиной «приносит» Мария. Нам хватает. Покупаем все, что хочется.
– Миша немного напутал, – поясняет супруга. – Его пенсия три миллиона, а моя два. Но нам действительно хватает. За продуктами езжу в боровлянский торговый центр. Акции и скидки? Обращаю на это внимание от случая к случаю. Позавчера поехала за мясом. Оно оказалось на скидке – купила. Повезло. Здорово помогает огород. Я же только год, как на пенсии. Когда работала, было легче – зарабатывала четыре миллиона. Хватало вообще на все. Но и сейчас, если не делать больших трат, миллиона полтора остается.
За дом семья платит полтора миллиона рублей в год. Один прицеп дров, которого хватает на шесть месяцев, «тянет» 1,7 миллиона. А три тонны брикета – миллион. Угля обычно хватает на две зимы.
– Я тебе скажу что, несмотря на кризис, жить не особо трудно, – говорит Мустыгин. – Хотя квартплата столичной квартиры выросла со 160 тысяч до 220-ти. Сдавать ее? Зачем? Денег с собой не заберешь. Да и сдавал я ее, как в Малиновку перебрался. Квартиранты устроили такой бардак! Выгнал, сделал ремонт, купил новую мебель. Видишь, на пенсии живем, а делаем ремонт :).
Помогают ветерану минское «Динамо» и федерация. Правда, по словам футболиста, не регулярно.
– Раза два в год дают в конверте денежку. «Динамо», к примеру, прошлым летом три миллиона дало. Звонят и из АБФФ, просят приехать. Но я туда не езжу. Обычно через Малофеева получаю. Не люблю ездить. Вечер, водки сколько хочешь. Обязательно начнется: «О, Миш, не уважаешь. Давай выпьем». А я не хочу. Хочу пожить еще немного, а водка в моем возрасте… Я и во время карьеры не пил. Было только одно правило. После игры, чтобы снять стресс и лучше заснуть, выпивал бокал шампанского.
Михаил Михайлович вышел провожать и снова закурил:
– Ты на автбусе назад?
- Да.
– О, так тебе бежать надо. Он через 15 минут, – вмешалась хозяйка.
– Маш, дай ему пару банок варенья с собой. Вишню и малину. Донесешь :)?
Донес. Вкусное, спасибо.
