Tribuna/Футбол/Блоги/Оршанский вокзал/«Делалось все, чтобы меня убить». Громыко – о том, как расходился с «Шахтером», и почему не оказался в БАТЭ

«Делалось все, чтобы меня убить». Громыко – о том, как расходился с «Шахтером», и почему не оказался в БАТЭ

Клуб в Солигорске имеет свой колорит.

11 января 2020, 08:26
27
«Делалось все, чтобы меня убить». Громыко – о том, как расходился с «Шахтером», и почему не оказался в БАТЭ

Клуб в Солигорске имеет свой колорит.

Валерий Громыко – одно из главных открытий прошлого сезона «вышки». В десяти матчах первого круга он забил четыре мяча и отдал две голевые передачи, помог «горнякам» выиграть Кубок и дебютировал в «националке». Но в июле 22-летний полузащитник неожиданно пропал с радаров. Хавбек отказался продлевать контракт с клубом, и это решение стоило игровой практики.

До конца сезона Громыко тренировался отдельно от команды, а в начале года перебрался в тульский «Арсенал». Перед отъездом в Россию Александр Ивулин встретился с футболистом и узнал много интересного о крутости Дениса Лаптева, специфике тренировок Сергея Ташуева (на одной полузащитника едва не вырвало) и специфике менеджмента «горняков»: 

– Почему два года назад ты решил перебраться из «Минска» в «Шахтер»? 

– В те времена моим агентом был Женя Гайдук. После окончания сезона он сказал, что мной интересуются БАТЭ, минское «Динамо» и «Шахтер». 

– Почему ты выбрал именно «Шахтер»? 

– Руководство «Минска» долго договаривалось о сумме компенсации. В итоге нужные деньги были готовы заплатить только в «Шахтере». 

– В СМИ мелькала сумма в 50 тысяч долларов. 

– Кажется, что-то около того. 

– Не поверю, если ты скажешь, что не хотел перейти в БАТЭ… 

– Я просил подыскать такой вариант, чтобы иметь игровую практику в новой команде. Тогда в БАТЭ был Иванич. Мне говорили: «Если он уйдет, тебя могут подписать на его место». Но Мирко остался в Борисове, а я уехал в «Шахтер». Перед подписанием контракта разговаривал с Мишей Шибуном. Он говорил, что в первые полгода я вряд ли буду играть в Солигорске. Это было понятно, все-таки нужно было влиться в коллектив, проявить себя. Такое положение не смущало, ведь я хотел сделать сделать шаг вперед в своем развитии. У меня было огромное желание побороться за медали, почувствовать настоящую конкуренцию и ответственность. 

– Чувствовал, что начинаешь расслабляться в «Минске»? 

– Уже во время последней предсезонки в «Минске» я не ощущал никакой конкуренции. Понимал, что меня никто не вытеснит из состава. Наверное, из-за этого где-то играл так, как захочу. Захотел – побежал отрабатывать, не захотел – остался на месте. Понятно, любой футболист хочет выигрывать в каждом матче, но в «Шахтере» это ощущалось иначе. В Солигорске появилась настоящее понимание ответственности.

– Тебя не очень хотели отпускать из «Минска». Приходилось много общаться с главным тренером и руководством клуба? 

– Александр Лухвич говорил: «Делай так, как хочешь. Но, на мой взгляд, тебе еще нужно проявить себя в «Минске», а уже потом идти на повышение». Я был с этим не согласен. Если есть шанс проявить себя на более высоком уровне, нужно за него цепляться. Все-таки футбол – дело случая, и второй возможности просто может не быть.

– Со стороны «Шахтера» ты вел переговоры со спортивным директором Дмитрием Хохловым? 

– Когда приехал в Солигорск подписывать контракт, говорил с Юрием Васильевичем Вергейчиком. Интересный был опыт. Он решил проверить, какое полушарие мозга у меня работает лучше: проткнул листик и сказал смотреть на него через дырочку. Если смотришь правым глазом – лучше работает правое полушарие, левым – левое, двумя – оба. После этого теста Вергейчик сказал: «Ай, левоногий! В общем, старайся, мы на тебя рассчитываем». Кто знает, остался бы Юрий Васильевич в должности директора «Шахтера», может, и не было бы такого скандала с моим участием. 

– Но дела в «Шахтере» у тебя сразу не пошли…

– Вроде прошел с командой предсезонку, но почти сразу после возвращения со сборов травмировал на «синтетике» голеностоп. Пропустил примерно месяц. Получилось, что все сборы пошли насмарку.  

– Говорят, те сборы «Шахтера» при Зубе были похожи на продолжение отпуска. Польский тренер почти вас не нагружал. 

– Можно сказать, тогда продолжался отпуск. Например, на сборах играли товарищеский матч, а на следующий день был почти выходной. Утром отрабатывали легкое восстановительное занятие, а вечером отдыхали. Так не должно быть на сборах, но тогда я думал: «Ничего себе, как легко себя чувствую». Правда, после такой подготовки меня физически хватало минут на 60 матча. При Ташуеве сборы были совсем другими. Мы много работали над выносливостью. Через работу с мячом получали приличную нагрузку на обычных тренировках, а после шли бегать в гору. Было жестко! Помню, шли на одну из первых «горок», с которой возвращалась первая группа ребят. Я спрашиваю у Селявы: «Как самочувствие?» Селя, который только-только отработал тренировку, посмотрел на меня: «Честно? Тебе ###### [конец]!» Если даже он так сказал, то понял, что будет ад:).

– Вспомнишь самую тяжелую тренировку Ташуева? 

– Для меня самым трудным было упражнение, где надо играть в футбол два в два. Ворота ставились на расстоянии 15 метров друг от друга, и ты две минуты интенсивно играешь. И так много-много серий. Я просто умирал на таких тренировках. Помню, когда ближе к концу какого-то сбора начала накаливаться усталость, после такого упражнения меня чуть не вытошнило.

– Серьезно? 

– Ну да, чуть не сошел с дистанции. В глазах потемнело, а к горлу подкатило все, что было внутри. Чувствовал себя очень хреново, но понимал, что весь этот труд пойдет на пользу. Тренеры постоянно об этом говорили, и оказались правы. Посмотрите, какая физически мощная команда была у нас в прошлом сезоне. 

– Но давай еще немного о сезоне-2018. Как ты переживал почти полное отсутствие игровой практики? 

– Понятно, мысли были не самыми веселыми. В голову лезла всякая ерунда. Думал, может, зря поехал в Солигорск. Кажется, уже через несколько месяцев после прихода Ташуева набрал форму, но все равно не попадал в состав. Злился и на себя, и вообще на всех. Накапливалась какая-то агрессия, поэтому на тренировках иногда были такие зарубы! Порой так стелились с Селявой в подкатах!

– Почему ты рубился с Селявой? Из-за того, что он конкурент за место в старте? 

– Бывало, рубился и с Селявой, и с Сзоке. Это нормально, ведь каждый хочет быть лучшим на своей позиции. Никто не бил кого-то исподтишка, но если стык 50 на 50, в подкат летели оба. Это нормальные эмоции. При этом после окончания тренировки вместе шли к корпусам и улыбались. 

– Более опытные футболисты поддерживали тебя? 

– Я жил в одной комнате с Денисом Лаптевым. Он, как и все, говорил: «Малый, не переживай. Все нормально будет, что-то в тебе есть». Но я и сам понимал, что нужно терпеть и доказывать. 

– Деня Лаптев – крутой? 

– Шутили, что он мне как папа. Все-таки Деня – большой, почти два метра ростом. Как только я пришел в команду, он сказал: «Если кто-то будет обижать – сразу говори мне». Прикалывались по этому поводу. Допустим, кто-то зацепит меня на тренировке, тогда я сразу в шутку кричу: «Деня, меня тут трогают!» И он сразу приходил разбираться :).

Ну и воспитывал меня немного. Дело в том, что я по ночам храплю, поэтому Деня мог кинуть в меня бутылкой: «Малый, сколько можно? Ты уже задолбал!» Иногда просыпался: «Еще раз захрапишь, пойдешь в коридор спать!» Но, поверь, Деня очень добрый. Все-таки спать в коридоре мне не пришлось :). 

***

– Помнишь свой первый серьезный разговор с Сергеем Ташуевым? 

– Каждый мог спокойно поговорить с тренером. Первый наш серьезный разговор состоялся летом 2018-го ближе к началу трансферного окна. Я вроде набрал форму, но все равно не играл. Решил, что нужно поговорить с тренером. Может, я просто не понимал его требований? В общем, подошел к Сергею Абуезидовичу, и мы неплохо поговорили. Он сказал, что мне еще нужно прибавить в выносливости и скорости. 

– Волновался перед этим разговором? 

– Честно говоря, я хотел уйти в аренду. Тем более Олег Кубарев был не против видеть меня в «Торпедо-БелАЗ». Я тоже склонялся к варианту с арендой, все-таки приличное время находился без игровой практики. Но Ташуев сказал: «Я вижу в тебе потенциал. Еще нужно потерпеть, и ты будешь играть». Прошел месяц, но ничего не изменилось, а трансферное окно уже закрывалось. Снова подошел к Ташуеву, стал проситься в аренду. Он ответил: «Ты издеваешься? Никуда тебя не отпущу, мы столько сил в тебя вложили, а ты хочешь уйти?»

– Это был разговор на повышенных тонах? 

– Нет, Сергей Абуезидович постоянно говорил спокойно. Он из тех, кто всегда скажет правду в лицо. Считаю, так и должно быть. Тогда Ташуев сказал: «В начале сезона ты был совсем разобранным и никакущим. Понимаю, была травма, но сейчас ты сам чувствуешь, что набираешь форму. Потерпи немного и будешь играть». И через несколько недель меня впервые выпустили на замену, кажется, на три минуты. Думаю: «Ну это, конечно, совсем несерьезно». Но потом потихонечку Ташуев стал подпускать меня к составу. 

– И уже в концовке сезона ты провел классный матч против БАТЭ.

– В начале каждого тренировочного цикла видно, кого Ташуев подводит к основе. Знаешь, в начале той недели меня прилично колотило. Считай, это был последний шанс зацепиться за основу. Все-таки толком не играл весь сезон, а тут матч против БАТЭ. Ребята говорили: «Расслабься, все будет хорошо». Но я переживал. Правда, в день игры знал, что выйду в старте. И, наверное, никогда до этого не был так мотивирован. Было ощущение, что это последний матч в жизни. Кажется, на каждую игру выходишь с такими мыслями, но тогда произошло что-то особенное. Даже не знаю, как так получилось. Перед матчем говорил ребятам: «Отвечаю, этот матч мы точно выиграем! Я один сделаю результат! Если хотите, умру на поле, но мы победим!» В итоге выиграли со счетом 3:0.

– Чисто визуально за 2018-й ты неплохо прокачался. 

– Сам заметил, что некоторые майки и байки стали малы :). Но я бы не сказал, что сутками зависал в тренажерке. Мог прийти позаниматься, но это не было чем-то фанатичным. Может, просто повзрослел?

– Благодаря этому тебе стало легче играть в отборе? 

– В «Минске» у меня вообще не было отбора. В «Шахтере» Ташуев многое дал в этом плане. На тренировках много времени уделяли отбору. Все-таки от нас постоянно требовали играть в прессинг, поэтому нужно было уметь отбирать мяч. Плюс у меня где-то накапливалась злость: хочешь играть – нужно уметь играть в отборе. От нас требовали лететь на соперника, чтобы заставить его испугаться. Потом нужно было резко остановиться и смотреть, куда игрок начнет движение. Со временем это закрепилось на каком-то рефлектором уровне. Тем более Ташуев постоянно говорил: «Если увижу, что вы не бегаете – тут же поменяю». Приходилось бегать и за себя, и за других. Например, когда играешь два в два и не добегаешь за своим игроком, тут же пропускаешь. Все-таки расстояние между воротами минимально, поэтому у вратарей почти нет шансов что-то потащить. Опоздал где-то на секунду – сразу гол. Вратари это понимали, но иногда заводились и жестко пихали. 

– Тебе сильно доставалось от Андрея Климовича? 

– Мне пару раз в жизни пихали вратари. Как-то во времена «Минска» досталось от Сергея Веремко. Тогда чуть не добежал на тренировке, и здорово получил. Засело в подсознании: если не доработаешь – может прилететь по лицу. Что-то подобное услышал от Андрея Климовича на последних сборах. Тогда во время упражнения увидел, что не успеваю за соперником и не добежал. Кажется, даже игрок был не мой, но Клим так взорвался! 

– Неужели так страшно, когда на тебя кричит Климович или Веремко? 

– И Верем, и Клим в жизни добрейшие люди, но если их завести, то мало не покажется. Лучше этого не делать:). 

*** 

– Первую половину прошлого сезона ты провел очень круто! 

– Забивал, отдавал, но относился к этому как к своей работе. Совсем не ощущал какой-то звездной болезни. Не говорил ничего в стиле: «Пацаны, дайте мне, я зарешаю». Короче, вел себя спокойно. Только ребята иногда подтравливали, что скоро все колени сотру со своими празднованиями :).

– Тогда почувствовал какую-то уверенность? 

– Не сказал бы. Просто было ощущение, что хорошо делаю свою работу. Появлялся момент – реализовывал. Но не сказал бы, что у меня было много возможностей для ударов. 

– Но все мячи ты забил на исполнение. 

– Так мы отрабатывали это на тренировках. В «Шахтере» никто не бил на силу, все работали на исполнение. Во время тренировок даже ставили по углам ворот маленькие воротики. Если попадал в них, то гол считался за два. Может быть, это и пошло мне на пользу. Теперь на каком-то подсознательном уровне, когда бью по воротам, представляю в углу еще одни маленькие. 

– Когда твоя игра стала вызывать интерес у других клубов? 

– Я об этом даже не думал. Очень хотел доиграть сезон в «Шахтере» до конца и выиграть чемпионат. Все-таки у нас была очень хорошая команда! Но ты сам видел, что в итоге получилось. 

– Когда тебе поступило первое предложение от зарубежного клуба? 

– Честно говоря, не обращал на это внимание. Звонили агенты, говорили, что есть интерес от такого-то клуба. Я отвечал: «Класс! Когда предложат контракт, тогда будем разговаривать». Получилось, что это сделал «Арсенал». Из Тулы было конкретное предложение после окончания сезона. Это подкупило, но я не заморачивался на этот счет. Хотя руководство говорило, что у меня в голове одни контракты. Еще раз, я думал только о чемпионстве с «Шахтером», но руководство решило иначе. 

– Когда руководство «Шахтера» впервые начало говорить с тобой о продлении контракта? 

– Сразу скажу, я никому не обещал, что буду продлевать контракт с «Шахтером», но руководство уверяло в обратном. Сразу обозначил, что хочу поменять чемпионат, но только после окончания сезона. Когда началась вся эта «Санта-Барбара», сказал руководству: «Почему зимой вы не пришли ко мне с предложением продлить контракт?» Мне ответили, что сглупили. Так чего сейчас вы от меня хотите? Я не говорил, что мне плохо в «Шахтере», просто хотелось сменить чемпионат. Меня спрашивали: «И куда ты хочешь?» Я говорил, что есть вариант в России, где меня готовы ждать. В ответ слышал: «Зачем тебе эта Россия? Играй тут, а потом уедешь дальше». Короче, уверяли, что из «Шахтера» могу уехать чуть ли не в ПСЖ.

Первые серьезные разговоры были перед началом квалификации в Лиге Европы. Недели через две они повторились. Я попросил дать время до конца выступления «Шахтера» в еврокубках. Мне хотелось думать только об игре за «Шахтер». В итоге в разгар Лиги Европы я еще раз встретился с [спортивным директором Александром] Рехвиашвили. Он спросил: «Что ты решил?» Я ответил, что ничего. В ответ услышал: «В таком случае не будешь играть. Если ты не остаешься в команде на следующий год, то нам нужны другие футболисты».

– Когда началась самая жесть? 

– Перед игрой с «Торино» меня начали душить: подписываешь новый контракт – едешь на игру, не подписываешь – не едешь. Я очень хотел сыграть, и было обидно, когда меня не взяли в Турин. 

– Был соблазн подписать контракт и все-таки сыграть матч?

– Конечно. Очень хотелось сыграть, но мне предлагали только долгосрочный контракт. Тогда я поговорил с более опытными ребятами, которые бывали в таких ситуациях. Они сказали, чтобы я не торопился. Все-таки два матча против «Торино» могли стоить мне всей карьеры. В итоге решил не рисковать. Тем более с таким отношением руководства…

– Все переговоры с тобой вел спортивный директор? 

– Да, он разговаривал со мной.  

– Не было мыслей подойти к тому же директору клуба Андрею Леончику, чтобы он как-то помог решить вопрос? 

– Андрей Иванович не занимался трансферными делами. Все эти вопросы решались через спортивного директора. 

– Как в этой ситуации вел себя Сергей Ташуев? 

– Он понимал меня, поддерживал, но ничего не мог изменить. Сергею Абуезидовичу хотелось, чтобы я играл. Он говорил: «Может, все-таки получится как-то решить эту ситуацию? Ты нужен команде. Но, пойми, если возьму тебя в Турин – меня в команде не будет». Выкупить меня летом было проблематично. Все-таки за трансфер просили серьезные деньги, а уже после окончания сезона компенсация была в три-четыре раза меньше. 

– Как тебе спалось в тот период?

– Я люблю поспать, поэтому засыпал нормально:). Все ребята были на моей стороне. Говорили, что все делаю правильно: если есть шанс – нужно уходить.

– Во время переговоров руководство клуба Рехвиашвили и Леончик подходили к тебе и говорили, что ты сдал, мол, у тебя только контракты на уме. Ты сам чувствовал, что сбавил? 

– После одного из таких разговоров подошел к [помощнику Ташуева] Аделю Сасси. К тому моменту мы сыграли против Мальты и «Эсбьерга»: «Как я выгляжу? Со мной точно все в порядке? Просто руководство говорит, мол, выгляжу как-то не так». Он отвечал: «Нет, все в порядке. Видно, что немного устал, потому что играем в очень плотном графике. Но мы тобой довольны». 

– Как ситуация развивалась дальше? 

– Было очень неприятно читать интервью Леончика и [председателя Вадима] Шумака в прессе. Все-таки можно было решить вопрос мирно и не выносить историю на публику. Но все пошло через всю команду. К ребятам подходили и просили убедить меня продлить контракт с «Шахтером». Белорусский футбол – небольшой, поэтому все быстро разлетелось. Мне позвонил пресс-атташе клуба. Решили не выносить сор из избы. Договорились, что в интервью скажу, что у меня травма голеностопа. Но через пару дней вышли интервью руководителей, где они говорили, что я не хочу продлевать контракт. 

– Что было у тебя в голове, когда читал все эти высказывания? 

– Было неприятно. Кажется, только-только договорились, а тут выходит такое. Поначалу хотел рассказать журналистам всю правду, но потом остыл. Думал подойти к Леончику и Шумаку, спросить, зачем так поступать. Но решил, что в этом нет смысла. С тем же Рехвиашвили мы договаривались об одном, а все делалось по-другому. Например, Максиму Бордачеву в ходе сезона руководители говорили: «Ты нам не нужен». Но в конце чемпионата его увидел Вернидуб, и Макс ему понравился. Тогда Рехвиашвили подходит к Бордачеву: «А что у тебя за проблемы? Я же не говорил, что ты нам не нужен». Со мной было то же самое. Ко мне подходили, говорили: «Так ты же обещал, что подпишешь контракт. Ты нас обманываешь, поэтому не будешь тренироваться». Вот только я такого никогда не обещал. Не знаю, может, меня хотели на чем-то подловить. 

– С какими чувствами ты смотрел игру «Шахтера» против «Торино»? 

– Смотрел по телеку, переживал за ребят. 

– Как отреагировал на промах Паши Рыбака? 

– Я даже потом видео сделал по этому поводу. После этого промаха подставил эпичные титры-мем, которые сейчас популярны в интернете. Потом на базе все ржали над этим роликом. Опять же, это показывает, какой крутой коллектив был в «Шахтере» в прошлом году. 

***

– После «Торино» ты начал тренироваться по индивидуальной программе. Как узнал об этом? 

– Рехвиашвили встретил на базе и заявил «С этого дня ты не тренируешься с командой». Тогда я сказал, что возьму мячи и пойду поработаю индивидуально. В ответ услышал: «Тебе нельзя! Я тебе запрещаю». Отправился работать в тренажерку, но это был какой-то бред.

– И как ты тренировался? 

– Сначала индивидуально работал в Минске, ходил в тренажерку. Потом сказали, чтобы я приезжал на базу и работал по индивидуальной программе с Дмитрием Сергеевичем Довнаром. Руководство дало ему план моей индивидуальной работы, где было по две тренировки в день. Ежедневно нужно было много приседать со штангой, работать с железом, выполнять сумасшедшие челноки.

– Короче, включили режим блогера Давидыча, который в тюрьме приседал по 1200 раз? 

– Что-то вроде этого. Говорили, что этот план разработало руководство. В общем, делалось все, чтобы меня убить. 

– Ты пытался узнать, почему к тебе так относятся? 

– Подходил к Рехвиашвили: «Вы хотите меня убить?» Он отвечал: «Какое убить? Мы тебя в Тулу готовим, чтобы ты приехал в хорошей форме». 

– С каким настроением ездил на эти тренировки? 

– Понятно, какого-то энтузиазма не было. Все-таки мог выполнять те же самые задания дома, но нужно было обязательно показываться на базе. 

– Грубо говоря, отмечаться? 

– Можно и так сказать. Было ощущение, словно нахожусь в тюрьме. Приехал, отметился и потом все по новой. 

– Тяжело было тренироваться одному? 

– Почему одному? Работали с Максом Бордачевым, Саней Володько, но Саня уехал из команды примерно месяца за два до конца сезона. 

– Нормальная у вас была компания…

– Ждали, что в конце сезона к нам подключится еще и Бакай. Тогда шутили: «Нам бы еще вратаря, и можно было бы куда-нибудь заявляться». Правда, ребята в команде меня поддерживали. Порой подшучивали: «Когда ты успел стать таким основным, что команда без тебя не может?» 

– Кажется, «Шахтер» жил по принципу, если ты не с нами, то против нас…

– Можно и так сказать. Не знаю, зачем так делать. Например, в обычной жизни у работника заканчивается контракт, и он хочет уйти в другое место. В таком случае дорабатываешь соглашение и тебя отпускают. Никто же не пытается навредить, можно все решить по-человечески. 

– Но когда в игру вступают большие деньги, о человеческих качествах порой забывают…

– Мне так и объяснили, что сейчас футбол в Солигорске не на первом месте. Перед «Торино» я побывал на встрече с Иваном Головатым. Просил войти в мою ситуацию. Но Иван Иванович сказал: «Пойми и ты нас. Ты уйдешь практически бесплатно, а нам нужно готовить ребят на твое место». 

– При этом тебя отпустили в «Арсенал» за месяц до окончания контракта с «Шахтером»… 

– Люди из Тулы серьезно занялись переговорами. Попросили отпустить раньше, все-таки я полгода отсидел без игровой практики, а форму набирать нужно. Получилось решить вопрос. Пойми, я не отношусь плохо к «Шахтеру». Кто знает, может, на месте руководства поступил бы точно так? Не хочется никого обвинять, но иногда в Солигорске поступают не по-человечески. 

– С какими мыслями уезжал из Солигорска? 

– Если честно, было даже немного грустно. Буду скучать по коллективу, ребятам. Осталось много приятных воспоминаний, правда, все знают, что происходит в руководстве клуба. Но давай не будем об этом. 

– Когда «Шахтер» при таком раскладе станет чемпионом? 

– Когда футбол в клубе выйдет на первое место. В «Шахтере» можно легко создать все условия, чтобы выиграть чемпионат.

– Медаль за третье место хотя бы получил? 

– А такая есть? Если что, я наиграл нужное количество матчей. Может, потом по почте пришлют :).

– Когда ты последний раз играл в футбол? 

– 29 декабря забили пульку с ребятами, с которыми в свое время играл в «Минске». Понятно, было немного тяжеловато физически, но мяч чувствовал нормально. Если честно, ожидал худшего. Сейчас предстоит много работы на сборах с «Арсеналом», но морально готов к этому. Надо проявить себя. Понимаю, что в первое время будет сложно, но готов много работать. Тем более в клубе меня ждут. Надеюсь, все будет хорошо. 

Лучшее в блогах
Больше интересных постов

Другие посты блога

Все посты