«Как-то Василюк ел семечки на тренировке». Андрей Цеван в 30 лет подводит итоги карьеры

Истории про Пунтуса, Вергейчика и странности вратарей от бывшего полузащитника брестского «Динамо», который очень рано завязал с футболом.

Воспитанник брестского футбола Андрей Цеван долгие годы зажигал на левом фланге местного «Динамо». Скромные габариты не помешали закрепиться в основе, а затем стать одним из лидеров клуба. После успешного сезона-2011 и начавшихся финансовых проблем в Бресте последовал переезд в более стабильный Солигорск. В «Шахтере» у Цевана получалось не так здорово. Спустя три года полузащитник вернулся в безденежный Брест, но травма спутала все планы. Андрей полностью пропустил сезон-2015, прошел предсезонку накануне следующего чемпионата, но в матче 1-го тура против БАТЭ смог провести лишь 39 минут. Эти минуты стали последними для игрока в профессиональной карьере.

– Чем сейчас занимаешься?

– Стараюсь проводить время с семьей. Работаю в брестском «Динамо», помогаю с основным составом. Должность вот придумали мне. У меня ведь высшего образования нет, поэтому тренером оформиться пока не могу. Да и вообще Сергей Ковальчук и Владимир Журавель говорили: чтобы стать тренером, нужно в себе убить футболиста. Я еще полностью не осознал, что игровая карьера закончилась. Где-то еще свербит в душе. Сложно дается переход. Ковальчук говорил, что ему на это понадобилось три года.

Сейчас учусь в Брестском государственном университете имени Пушкина на спортивном факультете. На первом курсе заочки студенчество проходит спокойно, без эксцессов. Поступал сам, сдавал все тестирования кроме физической подготовки. Мастерам спорта ставят автомат. Звание получил за победу в Кубке Беларуси в 2007-м. Среди студентов меня не выделяют, но на первом курсе и нет как таковых спортивных предметов. Анатомию вообще бабушка ведет. Вряд ли она знает такого футболиста как Цеван. Что касается тренерской категории, то, насколько я знаю, раньше ее можно было получить без высшего образования. Если ты мастер спорта, то мог претендовать на категорию Б. В прошлом году попытался, но ответили, что только с высшим образованием либо когда буду учиться хотя бы на третьем курсе.

Не знаю, кого после буду тренировать, взрослых или детей, но сейчас хочется быть поближе к основной команде. Знаний накопил, в карьере было много хороших тренеров. Все по чуть-чуть что-то давали, у каждого своя изюминка. Если говорить о мировых коучах, мне нравятся Гвардиола и Клопп. Юрген подкупает экспрессивностью, поведением, плюс достигает результата.

Сам я по натуре демократ, а не диктатор. Тренеры-диктаторы были в СССР, там кнут – и все. Сейчас люди и время меняются, молодежь другая. Совсем другие требования. Народ стал свободнее. Раньше сказал молодому – и тот сразу сделал. Сейчас могут ответить, и так ответить, что станет плохо. Хоть я и вошел в тренерский штаб, но футболисты, с которыми я играл, еще обращаются ко мне на ты. Понятно, что привыкнуть к новому статусу сразу сложно. Внимания на это не обращаю. Какое обращение по имени и отчеству, когда мне всего 30 лет?

И раньше планировал после игровой карьеры остаться в футболе. Правда, не ожидал, что придется сделать это так рано. Понятно, что нужно зарабатывать и, возможно, открывать какой-то бизнес. Но сейчас об этом не думаю. Пока не наелся футболом.

– Расскажи о травме колена, из-за которой пришлось завершить карьеру?

– Травму получил в 2008 году – надрыв задних крестообразных связок. Поехал в Германию, в Мюнхен. Там в клинике провели обследование, сделали снимки. Сказали, что операцию не видят смысла делать, потому что надрыв только 9 миллиметров, а хирургическое вмешательство рекомендовано от 12 мм. Сказали: «Можем дорвать, но какой смысл? Потеряешь год-полтора». Особо важных функций задняя крестообразная не несет. После реабилитации отыграл потом еще 7 лет. Правда, когда летал в Германию, кроме проблем с задней были подозрения на мениск. Врачи не советовали что-либо делать. Приехал в Беларусь, начал тренироваться и через две недели порвал мениск. Но проблемы с мениском – обычное дело для футболиста, как зуб вырвать. Месяц – и можно играть. После никаких серьезных проблем не было – играл, тренировался.

В прошлом году поехал в Рим. Не сказать, что с ногой было совсем плохо. Ходить мог, но по лестнице подниматься было тяжело. Вроде бы немного отпускает, начинаешь тренироваться – и опять болит. Обследовался и оказалось, что дорвал заднюю связку полностью. Операцию провели, но уже стерся хрящ. В принципе, и хрящ можно нарастить, но это очень дорого. Когда ездил в Германию, с расходами помог клуб и Шишко Владимир Михайлович, который руководил тогда «Динамо». В Италию ездил за свои деньги и операцию тоже оплачивал сам. Обследование, операция и последующее восстановление обошлись в 20-25 тысяч евро. Если бы захотел нарастить хрящ, понадобилось бы еще столько же. Даже не просил «Динамо» помочь чем-то. Понимал, какая ситуация в клубе. Смысла что-то требовать от него не было.

Сделать подобную операцию в Беларуси? В Минске есть хороший доктор. Я у него три раза мениски делал. Ничего не скажу плохого. Но заднюю связку побоялся у нас делать. Если бы продолжал играть без хряща, то терлись бы друг о друга кости. Воспаления постоянные, а потом обязательная замена сустава. Перед отлетом в Рим делал МРТ в Бресте. Ничего не было видно. Аппаратура за границей и у нас – небо и земля. В Риме как раз Дима Мозолевский и Саня Володько восстанавливались после болячек. Попросил уточнить что и как. В итоге полетел. Ребята через неделю вернулись в Беларусь, а я остался. Очень помогала семья. Мы всегда рядом, поддерживаем и переживаем друг за друга.

– Как познакомились с женой?

– Она сама из Пинска. Познакомились в 2000 году. Время вместе постоянно проводили. После школы Алена поступила в техникум «Бизнеса и права» в Бресте. Поженились в 2005-м. Сразу понял, что Алена – моя судьба. Сейчас с подругой занимаются декором из дерева. Оформлена как ремесленник. Творческий человек. Раньше шила кукол, одеяла. Сейчас решила деревом заняться. Я поддерживаю, пусть занимается тем, что ей по душе. Когда жена узнала о решении завершить карьеру, сказала: «Слава Богу, больше не буду волноваться за тебя во время матчей».

Сын, как и я, занимается футболом. Но направляем его не только на футбол. Водим на теннис. Плюс нужно заниматься учебой. Не спорт отдельно – учеба отдельно, а все успевать параллельно. Пока сын еще маленький и не понимает этого. Хочет только футбол. Желания стать футболистом очень много. Я не против, но и заставлять не буду. В клубную академию сын пока не пошел, туда только с 12 зачисляют. Да и не так просто в академию будет попасть. Там ведь отбор, а не набор :). Но гены футбольные есть, только их нужно развивать и поддерживать.

– Когда понял, что пора заканчивать?

– В этом году тренировался. Прошел предсезонку. Выходил и проводил игры. Готовился к первому матчу чемпионата с БАТЭ. Вышел на поле, дернул заднюю. Оказалось, разорвал подкожную вену. Вена – не связка, вроде, отпустило. Начал недели через полторы тренироваться, но возобновились боли. Понял, что больше не надо. Морально был готов завершить карьеру, а физически и психологически – пока еще нет. Организм просит нагрузки. Сейчас, бывает, сидишь дома и не знаешь, чем себя занять. Раньше после тренировок приходил домой уставшим и все было нормально. А сейчас сил остается больше, хочется чем-то заняться, но не знаешь, куда себя засунуть. Это самое сложное.

***

– У многих брестских футболистов серьезные травмы - у Мозолевского, Володько. С чем это связано?

– Есть тренер один. Наверное, знаешь, о ком я. Это Владимир Геворкян. По моим ощущениям большинство из тех, с кем он работал, заканчивали с футболом после серьезных травм. Вижу его в городе, пересекаемся на футболе. Сейчас можно говорить все, что угодно, – и про перегрузки, и про тренировочный процесс… Мне ведь было 16, когда Геворкян пришел в дубль «Динамо». Он говорил, что делать, а я выполнял. Да и после, уже в основе, молодым был. Не придешь ведь на тренировку со словами: «Не хочу это делать».

Геворкян до сих пор считает, что был прав. Мы и на разминке прыгали, и в день игры утром прыгали. Каждый день прыгали. Была ситуация в Турции. Вратарем был 36-летний Дима Екимов. Вот он прыгал, потом упал, сломал четыре барьера и сказал: «Больше не могу». Помню, как в дубле чемпионат закончился в начале ноября. Получили отпуск до 1 декабря. 1 декабря мы только собрались – и сразу побежали. 29 декабря получили выходные на праздники. 3 января вновь собрались и получили кросс на 12 километров. Тренер с нами бежал, одевал свинцовый жилет и бежал. Человек держал себя в форме. Впрочем, смысл сейчас на Геворкяна обижаться, жизнь ведь продолжается.

Помню второй год Владимира Франгесович в дубле. Во время сбора он сказал: «Я даю вам нагрузку высшей лиги России». Прошло 6-7 лет, он вернулся в клуб и, став главным тренером основы, сказал «Прошли те времена, когда я вам нагрузку от балды давал». О чем еще можно говорить? Похожие по сложности тренировки были у Курнева. С ним не каждый день прыгали, но были ситуации. На предсезонке большие нагрузки получали. Курнев объясняли необходимость большого количества прыжков тем, что раз не хватает мастерства, то надо перебегать соперника.

– Когда ты начинал, конкуренция в брестском «Динамо» была высокой. Быстро пробился в состав?

– Всегда сложно пробиваться. С возрастом приходит опыт, а поначалу было огромное желание. Уже из дубля меня порой забирали на тренировки с основой. Раньше команды занимались параллельно на соседних полях, было все видно. Стал заигрываться за основу при Сосницком в 2003 году. С многими ребятами из состава тех лет до сих пор поддерживаю отношения. Мозолевский – крестный отец моего сына. Плюс Олехнович, Гайдучик, Серый Козак, Чистый, Панасюк. До сих пор встречаемся. Коллектив был очень сплоченный. Наверное, потому что все ребята были примерно одного возраста. Свободное время проводили вместе.

– Ты ведь успел и под руководством Юрия Пунтуса поиграть в «Динамо». В жизни он такой же эмоциональный, каким бывает на пресс-конференциях?

– Успел. Пунтус – тяжелый человек. Сегодня ты у него бог, а затем резко предатель. Я у него тоже как-то был предателем. Проиграли «Белшине», зашел в раздевалку. Пунтус говорит мне: «Ты – предатель!» Эмоциональный человек, переживает за результат. Пунтус – сильный психолог, мог настроить абсолютно на любую игру, на любого соперника. При этом, несмотря на эмоциональность и экспрессивность, не вспомню как таковых конфликтов. Да, Юрий Иосифович мог после игры залететь и матом объяснить, что мы такие-сякие. Но потом успокаивался и отходил.

Очень сердитым Пунтуса видел дважды. Играли против «Минска» в одном из последних туров чемпионата. Тогда еще были варианты зацепиться за тройку. Выиграть не получилось, и в раздевалке был очень сильный разнос. Второй раз – это была игра, после которой Пунтуса сняли.

Еще была история после чемпионата. Организовали восстановительный сбор под Барановичами. Там есть оздоровительный центр. Ехать можно было по желанию. Сказали, что при центре бассейн, баня, восстановительные грязевые ванны. В итоге туда отправилась одна молодежь. После заезда ребята звонили и рассказывали, что кругом лес, магазинов нет, все услуги – платные, только тренажерный зал на один час в день предоставляли. Появилась возможности провести товарищеский матч с «Барановичами». Пунтус сказал, мол, если есть желание, приезжайте. Поехали я, Сокол, Олехнович на своих машинах. Приехали, проиграли 2:3 и штраф от Пунтуса получили. Выходит, съездили за свой счет да еще были наказаны. И в Луцке как-то играли товарищеский матч перед отъездом на сбор в Турцию. Влетели «Волыни» 0:4 и тоже под штраф попали. Понятно, обижались на такое. Но что тут скажешь? Пунтус – человек авторитетный.

– Когда понял, что в Бресте наступают тяжелые времена?

– Я здесь пережил много сложных времен. До прихода в клуб Шишко тут было много проблем. Сразу после ухода Владимира Михайловича тоже настали тяжелые времена. Хватало моментов. Спокойно жилось только при Шишко. После все чего-то ждали, всем были должны. Когда я уже ушел, то слышал, что были проблемы даже с тем, чтобы отправиться на выезд. А сперва вопросы возникали только из-за нерегулярных выплат зарплаты. Думали, что все очень плохо, а оказывается, что было более-менее. Не знаю, почему после ухода Шишко не нашлось человека, способного поддержать брестский футбол. Этот вопрос, наверное, лучше задавать не мне.

Тогда ведь и в стране настал кризис, финансирование везде урезали, указы отменили. Надо было зарабатывать самим. А как заработать клубу, если у него ничего нет? Тот же спорткомплекс «Брестский» – городской, за раздевалки, за аренду поля «Динамо» платит. Свой небольшой стадион продали. На чем зарабатывать? Понятно, что нужно было искать спонсоров, проводить рекламные кампании, но это никому не надо было. Одна из причин моего ухода – финансовые проблемы клуба. Когда есть семья, маленький ребенок, сидеть и слушать, как кормят обещаниями по четыре месяца? Считаю, это неправильно. Но деньги – не основная причина. Хотелось что-то поменять, поиграть в другом месте.

***

– Как появился вариант с «Шахтером»?

– Знаю, что Вергейчик давно хотел пригласить меня. Была ситуация, когда в Бресте играли с «Шахтером», после чего Юрий Васильевич сказал, что из «Динамо» можно забрать только троих футболистов: Цевана, Василюка и Мозолевского. Но Роме нужен вертолет до Солигорска, чтобы его уговорить перейти. Знал об интересе «горняков». Кроме того ходили слухи о БАТЭ и минском «Динамо». Вергейчик позвонил лично, обрисовал ситуацию. В принципе, не сильно убеждал меня. Я ведь хотел уже поменять что-то, видя безразличие к брестскому футболу. Был готов к предложению и сразу согласился.

Жена понимала, что надо. Они приезжали ко мне только летом, потому что ребенок как раз пошел в школу и не хотелось его срывать. К тому же в Солигорске квартиру снять просто нереально. Все жили на базе, только Баланович и Постников снимали жилье на втором году. Квартир свободных практически не было, да и те в таком состоянии, что перевозить туда семью смысла не было. В первый год приехали на лето, договорились со скидкой на посуточную квартиру, во второй жили у Юры Коломыца.

– Вергейчик – знаковая фигура для солигорского футбола. Какое впечатление о нем сложилось?

– Юрий Васильевич вложил душу в клуб, он там очень давно. При нем построили базу. Бывало, после проигрышей приходил и начинал: «Я в свое время за 300 долларов играл, с травмами, а вы...» Понятно, что человек болеет за команду, хочет, чтобы «Шахтер» достигал высоких результатов. Не могу комментировать высказывания о том, что Вергейчика пора убрать из клуба. Кого тогда ставить? Он сделал очень много для солигорского футбола. По Юрию Васильевичу видно, что он хочет тренировать. Точнее, было видно, что он неравнодушен к тренировочному процессу. Бывало, приезжал и присутствовал на тренировках. Вергейчик – веселый человек. Запомнилось, как он ругался с агрономами местными, когда те газон укладывали на базе. Как ни выйдешь на улицу, постоянно крики и ругань :). Деньги вложили, поля постелили, а вода не уходит. Но плохого ничего сказать не могу. Передо мной все обязательства, которые оговаривались, клуб выполнил.

– Ты перешел в «Шахтер» во время Владимира Журавеля. Насколько он подходит брестскому «Динамо»?

– Тренер-демократ. Спокойный, уравновешенный. Объясняет футбольные нюансы так, что поймет каждый. Если игроки усвоят его требования, то «Динамо» прибавит очень сильно. Журавель не дистанцируется от футболистов, может спокойно пообщаться и пошутить. После назначения Владимира Ивановича в Брест сижу дома, и тут звонок от него: «Привет. Вот мы твою судьбу решаем». Я сразу и присел на диван. Потом посмеялись, оказалось, пошутил. Обсудили некоторые вопросы, но еще встретимся, обсудим подробнее мое будущее.

В первую очередь Журавель требует дисциплины. Это понятно, она должна быть в любом клубе. У него играющие команды. В том же Солигорске неплохо выступали. Были моменты, когда могли показать даже больше того, что вышло, но чуть-чуть не получилось. Думаю, его амбиции совпадают с амбициями «Динамо». Иначе бы его не пригласили возглавить клуб. Он и сам поиграл, много чего выиграл, и на тренерском мостике уже добился достаточно многого. Думаю, амбиции у человека серьезные. Плюс его подкупил сам проект, который в Бресте создается и строится.

– Что изменилось в «Шахтере» с приходом Боровского?

– Стало очень много тактики. Разбирали соперника и по два часа, и по три. Была ситуация в Турции на сборах. Сидим в зале на теоретическом занятии. Боровский сидит, объясняет, фишки в ноутбуке передвигает. Прошел час, полтора, два. Команда начинает смеяться. Оказалось, тренер не подключил компьютер к проектору. И Боровский два часа сам себе всю эту теорию объяснял, глядя в ноутбук. Когда понял это, посмотрел на нас и спокойно сказал: «Мда. Ладно, завтра еще раз посмотрим». Тактики было действительно очень много. Говорят, что человек хорошо воспринимает информацию первые 30-40 минут. Понятно, что тот поток, который поступал от Боровского, трудно было впитать. Хотя что-то да откладывалось в голове. Это уже хорошо.

– При Боровском ты играл больше, чем при Журавеле.

– У Журавеля как таковой ротации не было. У него играли 14-16 человек, такая обойма. А Боровский склонен к ротации. С ним провести две игры подряд одним составом – что-то из разряда фантастики. Боровский ведь меня тренировал еще в Бресте, в 2006 году. Может, поэтому больше доверял. Когда заканчивался контракт, поговорил с Боровским. Тот назвал меня мини-футболистом. Сказал, что для большого футбола у меня здоровья нет. Хотя я не считаю, что у меня была низкая скорость, пускай это и называлось одной из причин расставания.

– Из-за чего не получилось в Солигорске?

– Сложно сказать. Много нюансов. В любом случае виноват сам. Где-то считал, что должен играть, но почему-то не ставят. Может, где-то чуть сбавил и расслабился, а стоило продолжать работать. С Вергейчиком нормально поговорили и спокойно расстались. Сказали друг другу «Спасибо».

– Почему решил вернуться в Брест?

– Общался с Ковальчуком. Он был не против. Я был готов вернуться и ничего не искал. Хотелось домой, поближе к семье. Три года вне дома – езда туда-сюда очень сильно выматывала. Может, это где-то и помешало в «Шахтере». Не хватало семьи.

Насчет возвращения в «Динамо» знал, куда иду, и понимал ситуацию, в которой находился клуб. Говорил с ребятами, которые здесь играли, с тем же Вовой Щербо. К клубным проблемам был готов. Несмотря на задержки зарплат, в коллективе было весело, это же футболисты :). Шутили над нашими неурядицами. Кто-то искал подработку на стороне. Много в Польшу ездили, крутились. Помогали один одному, без этого никак. Жаль, случилась травма.

При мне команда ни разу не планировала бойкотировать игру. Бывало, серьезно задерживали выплаты и доходило до крайности, когда не знали, к кому и куда обращаться. Тогда ничего не хотелось делать. Но собирались и выходили из этих ситуаций. Никогда спустя рукава не играли. Раз вышли на поле, нужно играть. Считаю, в первую очередь это заслуга Ковальчука. Он находил нужные слова, чтобы руки совсем не опускались, когда с зарплатами становилось все тяжелее. Сергей Петрович ведь и команду собирал с миру по нитке. Бывали и провальные игры, но мы всегда выходили и бились.

– Попасть в еврокубки по итогам следующего сезона реально?

– Попадем или не попадем, покажет время. Понятно, что не только Брест хочет туда попасть, не только наш клуб работает на трансферном рынке. Считаю, чемпионат-2017 будет самым интересным за последние лет 7-8, если не больше.

***

– Три одноклубника, которые больше всего запомнились?

– Витя Сокол, Дима Мозолевский, Серый Козак. Козак мог напихать в перерыве так, что не хотелось выходить на второй тайм. Но говорил всегда по делу. И с себя спрашивал по-максимуму. Ему ответить даже язык не поворачивался. Сокол очень креативный. Юревич меня очень поразил. Когда пришел в Солигорск, был в отменной форме, несмотря на возраст. Играл еще с Лазари. У него пальца на ноге не было, но это ничего. Как и все легионеры, и потанцевать любил, и попеть. Сейчас в «Динамо» самый веселый – Куяте. Тоже танцует, поет. На своей волне. Идет грустный, потом что-то щелкает в голове – и начинает петь на всю раздевалку. Я в этом проблем не вижу. В «Шахтере» еще был Эдик Курскис – человечище. Всегда на позитиве, всегда шутит и подкалывает. Его прозвали Эдуард Суровый.

– Самый сильный футболист, с которым довелось играть в одной команде?

– Одного не выделю. Юревич, Старгородский, Баланович, Постников - очень сильные футболисты. В Бресте, когда еще молодым был, поиграл со Страхановичем, Ковальчуком, Прокопюком, Грибом. В то время неплохо молодым пихали. Попробуй забыть где-то мячи взять. Хотя Ковальчук и Прокопюк довольно спокойными были, вот Гриб и вратарь Вирко – пожестче.

Вообще, вратарь – это диагноз. Вот Аснин – это катастрофа :). Допустим, сбор на тренировку в 11.00. Человек приходит в 10.30. А отъезжает команда только в 12.00, потому что его все ждем. Он вообще не спешит по жизни. Урок английского начинается в 14.00, он опаздывает. Говорит: «А я не спеша шел». Аснин – умный и порядочный человек, но как любой голкипер, со своими заскоками. Все вратари с пулей в голове. Сложно объяснить почему, но так и есть. Саня Плотников вроде спокойный человек. Была ситуация, когда нам не платили деньги и организовали собрание с руководством. Начальство пришло, два часа нам объясняли, почему зарплат нет, мол, потерпите еще чуть-чуть. Собрание подошло к концу, Плотников встает и спрашивает: «Так я не понял, а деньги когда будут?» Саня – это единственный вратарь, у которого ноги сводило на 60-й минуте матча :).

– Есть какой-нибудь случай, который может охарактеризовать Романа Василюка как человека?

– Василюк – легенда. Он всегда спокоен, в любой ситуации. Так уж повелось – человек-молчун. Не вижу с его стороны никакой звездности. Да, может напихать во время тренировки. Обычный человек. В коллективе общается побольше, чем с прессой. Как-то Василюк ел семечки во время тренировки :). В то время главным тренером был Евгений Степанович Троцюк. За весь сезон на тренировках ни разу не вспотели. У Ромы талант очень огромный, богом дано играть и забивать. А так про Василюка можно сказать «спокойный, как удав».

– Самая забавная ситуация в карьере?

– Почему-то вспомнился случай, который произошел на сборах с Троцюком в Турции. Нам дали выходной, поехали по магазинам. Целый день гуляли, вечером вернулись. Следующим утром в шутку говорим тренеру: «Евгений Степанович, не успели закупиться, может, еще на денек съездим?». Он отвечает: «Принимается, поехали еще».

– Самый важный матч в карьере?

– Наверное, финал Кубка Беларуси, когда в составе «Динамо-Брест» обыграли БАТЭ. Хотя был еще один, но я в нем участия не принимал. В Солигорске могли выйти в групповой раунд Лиги Европы, играли с ПСВ. Хотелось выйти на поле, но не получилось. Считаю, что победа в Кубке Беларуси – это стечение обстоятельств. Вернее, совпал ряд факторов. Был хороший состав с качественными футболистами. В ответной полуфинальной игре в Гродно нам воздалось за какие-то прошлые неудачи. Против БАТЭ вышел на замену, установки от Геворкяна играть на 0:0 не было. Дошли до серии пенальти. Там били практически все молодые брестские ребята и грузин Гогинашвили. Я психологически оказался готов и не побоялся подойти к точке. Когда Гогинашвили попал в штангу, подумали, что все пропало. Поливали его очень сильно :). Хорошо, что в итоге завоевали трофей. Значит, так должно было случиться. Может, это судьба. Правда, потом судьба в чемпионате все забрала назад - чуть тогда не вылетели.

ФОТО:официальный сайт брестского «Динамо», offside.by