«Некоторые допинговые вещи я пробовал на себе». Кто мочит Россию
Владислав Воронин – о человеке, который рассказывает о допинге в Сочи-2014.
Владислав Воронин собрал главное о человеке, который рассказывает о допинге в Сочи-2014.
Григорию Родченкову – 57 лет. В детстве он занимался бегом, как-то стал чемпионом в Москвы на дистанции 5000 метров. Поступив на химический факультет МГУ (специальность – химическая кинетика и катализ), на протяжении многих лет входил в состав легкоатлетической сборной университета и даже стал мастером спорта.
Как раз тогда Родченкова заинтересовала фармакология. «Возможно, на это решение натолкнула профессия мамы. Она работала врачом в Кремлевской больнице–нынешней ЦКБ–и очень хорошо знала фармакологию, – рассказывал Родченков в интервью «Времени новостей» в 2005-м. – Естественно, что тема допинга интересовала меня. Кое-какие вещи я пробовал и применял на себе. Когда пришло время определяться с будущим занятием – а в тот момент я уже четко осознавал, что в спорте в силу объективных причин не достигну высот – решил сосредоточиться на близкой тематике».
В 1985 году Родченков устроился в Московский антидопинговый центр, куда его взял Виктор Уралец, позже ставший одним из главных специалистов лаборатории в Сан-Диего (США). Потом Родченков признался, что в 1986 году, во время Игр доброй воли в Москве, видел положительную допинг-пробу Бена Джонсона на станозолол. До великого скандала оставалось еще два года. «Тогда об этом никто узнал», – отметил он.
В 1990-м Родченков защитил диссертацию, а еще спустя четыре года покинул антидопинговую лабораторию.
«Была идея поработать в США. Но туда, куда звали, мне не хотелось, а куда я хотел – меня не брали. Зато взяли в московское представительство американской фирмы «Хьюлетт-Паккард», которая являлась крупнейшим производителем аналитического оборудования. Их приборы стояли во всех антидопинговых центрах мира», – рассказывал потом химик.
Из-за кризиса 1998 года Родченков уехал в Канаду, где целый год трудился в антидопинговом центре Калгари. Работа россиянина не впечатляла: нужно было серийно проверять пробы на пестициды, анаболические стероиды и наркотики, а он привык к более творческим задачам. Поэтому когда к недовольству добавились проблемы с сыном, который учился в МГУ, Родченков вернулся в Россию и начал работать в нефтехимической компании. Название не уточняется.
«Вскоре руководитель антидопинговой инспекции Олимпийского комитета России Николай Дурманов стал привлекать меня к совместной работе с перспективой возглавить Антидопинговый центр. Конечно, я представлял, что работы будет невпроворот. Но я по натуре химик и очень люблю приборы и лабораторию, так что вернулся туда, где чувствую себя как дома. Спортом продолжаю заниматься до сих пор. Недавно участвовал в лиссабонском полумарафоне, пробежал его за 1 час 33 минуты и 17 секунд», – рассказывал Родченков 11 лет назад.
Григорий Родченков был руководителем Антидопингового центра с 2005 по конец 2015 года. Его работу не назвать тихой и спокойной. Как сообщает телеканал «360», в 2011 году оперативники выстраивали версию о том, что в Москве действует организованная группа по торговле запрещенными препаратами и что ее лидер – как раз Родченков. Его ближайшей помощницей считалась родная сестра Марина Родченкова – чемпионка СССР по кроссу, двукратная чемпионка мира в беге по шоссе в командном первенстве (1986, 1988), чемпионка мира по кроссу в командном первенстве (1988).
Как уточняет «360», наблюдение за Родченковой показало, что она занималась всей технической работой по продаже допинга, а брат руководил ее действиями. Также он гарантировал, что у спортсменов, купивших допинг у их семьи, будут чистые пробы.
В феврале 2011 года в доме Григория Родченкова прошли обыски. В мае с его рабочего места были изъяты «документы, содержащие государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну». Позже были арестованы банковские счета Родченкова, также ему предъявили обвинения по статье 234 УК РФ «Незаконный оборот сильнодействующих или ядовитых веществ в целях сбыта организованной группой в крупном размере».
Родченков при этом, продолжает «360», притворялся невменяемым. С марта 2011 года он находился на стационарном лечении в психиатрической больнице Москвы после попытки суицида. Позже суду представили заключение комиссии о том, что у Родченкова – шизотипическое расстройство личности, обострившееся из-за стресса.
Также в расследовании отмечается, что за время госпитализации руководитель Антидопингового центра успел задействовать коррупционные связи, из-за чего дело резко начало разваливаться. С Родченкова сняли все обвинения, он сохранил руководящую должность. Сестра чиновника, которую сначала приговорили к полутора годам лишения свободы, вышла на свободу: после кассационной жалобы реальный срок заменили условным наказанием.
Родченков ушел из Антидопингового центра только после осеннего допингового скандала, когда стало известно о его регулярных встречах с агентами спецслужб и уничтожении 1417 био-проб. При этом вину чиновник не признал («Все пробы, которые WADA просила хранить в рамках расследования, мы хранили и храним до сих пор, наши морозильные камеры переполнены. Мы выбросили только пробы, срок хранения которых истек до получения указаний WADA»), а тех, кто его допрашивал, назвал «тремя дураками».
После увольнения из Антидопингового центра Родченков переехал в США, где работает в антидопинговой лаборатории Лос-Анджелеса. Уже там он сообщил, что его вынудили уйти в отставку и что он покинул страну, опасаясь за собственную безопасность. Эмигрировать ему помог американский режиссер и продюсер Брайан Фогель.
12 мая в The New York Times вышло невероятно мощное расследование, основанное на показаниях Родченкова. В частности, утверждается, что перед Сочи-2014 допинг употребляли лыжник Александр Легков (золото и серебро), бобслеист Александр Зубков (два золота) и скелетонист Александр Третьяков (золото). Якобы к Играм была разработана смесь анаболических стероидов (метенолон, тренболон и оксандролон), которые употреблялись спортсменами вместе с алкоголем.
Что говорил Родченков о работе лаборатории в Сочи до переезда в США?
«Мы получили самые восторженные отзывы от Международных олимпийского и паралимпийского комитетов. Такого количества положительных допинг-проб предыдущим Играм и не снилось! Их было восемь. А в Турине и Ванкувере было всего по одной. Дело не в том, что спорт стал «грязнее», просто мы научились тщательнее выявлять нарушения».
Фото: globallookpress.com/Viktor Chernov; РИА Новости/Валерий Мельников, Илья Питалев
