Как сосед Гончаренко пробивался в БАТЭ: недооцененный Шикавка, пластилин Володько, сегодня – жизнь в США
Макдональдс был чемпионом с дублем, но рано понял, что большим игроком не станет.
Никита Харко в 16 подписал контракт с БАТЭ, который был на пике могущества. Парня из Молодечно даже привлекали к тренировкам с основой, а с дублем Борисова он стал чемпионом Беларуси. Однако пробиться в первый состав так и не сумел, хоть и жил в соседнем подъезде с Виктором Гончаренко, а пару лет поскитавшись по минору, понял, что серьезной карьеры не сделает – и круто поменял жизнь: не зная английского, купил билет в один конец до Нью-Йорка. Сразу хотел вернуться домой, как только отобьет все траты, но живет в США уже больше семи лет, и будущее уже связывает с этой страной.
31-летний Харко рассказал телеграм-каналу «О, спорт! Ты – мир!» о том, что видел в беларусском футболе, и о том, чем занимается сейчас (пробовал развивать футбольную школу в Майами, но неудачно). «Трибуна» перепечатывает материал.
– С вашего чемпионства в составе дубля БАТЭ прошло уже почти 13 лет. Вспоминаете то время и тот титул?
– Конечно, определенные воспоминания есть. У нас тогда большую часть сезона главным тренером был Вячеслав Геращенко, потом пришел Александр Лисовский вместе с Владимиром Невинским. По-моему, все было напряженно, решалось в последних турах, мы взяли чемпионство в конце сезона. Но у нас тогда была очень хорошая команда, из первого состава даже никого не спускали – мы, получается, чемпионство взяли сами, своим коллективом. Но, честно, больших эмоций сегодня уже нет – было и было. При этом тот сезон – самая яркая страница в карьере. В середине 2012-го, когда тренировал уже Невинский, нас пораздавали в аренды. Я уехал в «Смолевичи» к Юрию Пунтусу, с его командой выиграл чемпионат в Д3. А потом уже была «Сморгонь», но я тренировался, не играл, потому что что-то не получилось с заявкой. После – «Орша», «Узда», «Молодечно». В последнем и закончил карьеру в Беларуси. В «Молодечно» я приехал с пониманием, что вскоре уеду [жить за границу], поэтому приехал, по сути, доигрывать дома и готовиться к переезду.
– Если взглянуть на тот состав дубля БАТЭ, то на серьезном уровне потом заиграли единицы. Почему?
– Однозначного ответа нет, все индивидуально. Кто-то недоработал, кому-то просто не повезло, у кого-то были другие причины – какой-то общей точно нет. Главное, что с некоторыми парнями из того состава до сих пор на связи. Например, с Серым Глебко встретился как-то в Беларуси, кофе попили, тепло пообщались. С Эдиком Чудновским переписывались в соцсетях, с Кириллом Алексияном на связи, можем написать друг другу в любой момент, если нужна какая-то помощь. Вадика Курловича недавно видел.
– Кто-то из того состава уже и закончил, хотя по возрасту еще можно играть.
– Сейчас такой футбол, что люди понимаю, что если в 27-30 лет ничего не добился и нет каких-то перспектив, то лучше уже закончить и начинать новую жизнь, адаптироваться вне футбола. В Беларуси в этом виде спорта точно не заработать, если не играть на топ-уровне. Лучше пробовать что-то новое. 13 лет назад можно еще было заработать, были серьезные деньги, можно было отложить, бизнес открыть. А сейчас все настолько упало… Мягко говоря, тяжеловато. По крайней мере исходя из той информации, которую я получаю.
– Когда играли за дубль, вам платили?
– Да, были деньги, но я уже не помню сумму. Могу лишь сказать, что деньги были приземленные. В том же дубле минского «Динамо» зарплаты были гораздо больше. А нас сильно не баловали. Но несколько сотен долларов платили. Плюс были премиальные за чемпионство, но тоже не самые большие.
– Расскажите в принципе о той команде.
– Атмосфера была просто сумасшедшая, плюс был сплав опыта и молодости. Мы, парни 1992 года рождения, подошли к составу, а уже в нем были ребята постарше. Те же Чудновский, Алексиян. Молодые с ними быстро сдружились, не было большого различия между поколениями. А еще у нас одно время тренером был Юрий Пудышев, и он вообще делал шикарную атмосферу. И всем, конечно, клички давал.
У меня в команде была кличка McDonalds, причем ее дал не Пудышев. Когда в 16 лет я приехал в БАТЭ, меня с первой командой отправили на сборы в Турцию. А я, парень, приехавший из Молодечно, никогда такого не видел: отель, шведский стол, шикарные условия. Так вот, сидим, ужинаем. Чувствую, что еще хочу чего-то – пошел и взял картощки фри с кетчупом. Идет мимо Сергей Веремко, видит это и говорит: «Михалыч [Гончаренко], посмотрите, что у нас молодежь ест». И назвал меня McDonalds. В итоге называли меня или так, или Mac. И в дубле, и дальше по карьере. Прикол в том, что я картошку фри особо и не ем, просто все так совпало в один момент :).
– Пудышев с вами тренировался?
– Он частенько в квадрате был, даже фору молодым давал. Его дикие забегания, рывки, отборы – смотришь и думаешь, откуда у человека столько сил и энергии. Ты уже умираешь на поле, а Пудышев все бегает. Причем он же участвовал в тренировках часто по собственной инициативе или если не хватало человека в квадрате, он становился. Он точно не портил тренировки, не привносил бардака. Все было весело, смешно, но одновременно профессионально.
– Кого из тренеров того дубля вспоминаете больше?
– Каждый имел свой стиль, свои особенности. Геращенко был более строгий, Лисовский – всегда с командой, в коллективе. Невинский старался найти подход к каждому с человеческой стороны, много разговаривал с нами. Помню, после тренировок мы могли в раздевалке чая попить, просто поболтать. В 2012-м проиграли несколько матчей подряд, Невинский собрал нас и сказал: «Ребята, ничего страшного не произошло. И даже если вы не станете хорошими футболистами, главное, чтобы вы стали хорошими людьми». Слушал тогда и думал: «Да о чем вы? Нам сейчас главное стать хорошими футболистами, показывать все на поле». А сейчас вспоминаю эти слова и воспринимаю их немного по-другому.
– Какая у вас была цель в дубле?
– Конечно, попасть в первую команду БАТЭ. Тем более казалось, что это реально. Я же частенько тренировался с основным составом, ездил на сборы. Шанс был, но если бы больше работал, в том числе над собой, то, возможно, все бы и получилось. С другой стороны, если вспомнить, какая команда тогда была, кто играл в БАТЭ, то понимаешь, что попасть в основу было очень сложно. Вот в нынешний БАТЭ, думаю, попал бы, сделать это было бы проще. Но тогда…
Гончаренко приходил на наши тренировки, игры. Плюс я с ним жил в соседних подъездах на Радужной. Так получилось, что я с Михалычем как-то так часто общался, он мне говорил о моих недочетах, где и что нужно доработать. И у меня было желание доказать ему, что достоин играть в первой команде. Но, видимо, недостаточно старался.
А в 2012-м, через полгода после старта сезона, меня и почти весь состав дубля отправили в аренду. Игр пять-шесть мы не могли выиграть – то ничья, то поражение, и Гончаренко зашел как-то в раздевалку, устроил маленький разнос и сказал, чтобы все кроме Артема Сороки и Сергея Глебко искали аренды до конца сезона. Честно, мы все сидели в шоке. Вроде, играли неплохо, пусть и не могли набрать очки.
– Кто был вашим конкурентом в основной команде?
– Всегда играл Сергей Сосновский, был еще в составе Владимир Ржевский, Артем Радьков играл. Даже Дмитрий Лихтарович иногда действовал в центре защиты. Когда тренировался с этими людьми, ощущал себя… Ну, какие могут быть ощущения у 17-летнего парня, который только недавно тренировался в Молодечно чуть ли не на песке, а тут выходит в Дудинке с игроками, которые участвуют в Лиге чемпионов, играют с «Ювентусом» 2:2. Понятно, ножки тряслись. Только потом понял, что не стоило ничего бояться, а только работать – и тогда, возможно, все бы получилось.
Меня или кого-то другого периодически выдергивали из дубля, месяц я мог потренироваться с первой командой, месяц работал кто-то другой. Давали шанс всем. Макс Володько им воспользовался, Кирюха Алексиян, Олежка Патоцкий. Я, получается, не воспользовался, хотя и достаточно часто работал с основой, ездил на сборы. Тем не менее благодарен за то время, за огромный опыт, который получил, работая с такими футболистами. Поначалу, конечно, было очень тяжело: и нагрузки, и интенсивность иная по сравнению с дублем. Но постепенно привыкал. Реально, можно было побороться за место в основе, но у тех людей за плечами был такой огромный опыт, в том числе международный. Так что не удалось мне потеснить конкурентов.
Гончаренко добавил, что если кто-то выстрелит в аренде, проявит себя, то вернется. Но, извините, что можно было сделать за полгода, сколько нужно забить, чтобы снова оказаться в БАТЭ? Уже тогда, наверное, стало понятно, что на нас не рассчитывают, нужно двигаться вперед, даже несмотря на то, что почти у каждого был контракт с клубом еще по полтора года.
– Вместе с вами в дубле играл и Евгений Шикавка. Наблюдаете за ним?
– Мы с ним в то время хорошо общались, даже сейчас можем друг другу написать, поздравить с днем рождения. А так, конечно, я в курсе, где он играет, как. Знаю, что все у него хорошо, он большой молодец, и я рад за него.
– Что тогда представлял собой Шикавка?
– Знаете, у меня такое ощущение, что Жене нужно было найти своего тренера. Когда он попал в «Крумкачы» к Олегу Дулубу, тогда и заиграл прилично. Специалист поверил в него, а игрок выстрелил и начал стремительно расти. Еще в дубле БАТЭ он демонстрировал скорость, удар с обеих ног, умение открываться. Просто даже в нашем дубле ему особых шансов не давали, как-то не рассмотрели в нем потенциала. А потом – пошло-поехало. И он оказался уже в Польше, отдает и забивает. Реально, просто однажды нашел тренера, который в него поверил.
Я вообще уверен, что в то время Женя точно был не хуже того же Макса Володько. Но в последнем что-то увидели, он в итоге закрепился в основе БАТЭ, поиграл в еврокубках. А вот на Женю не посмотрели внимательно, хотя, повторюсь, он тоже был силен, но поехал в «Полоцк».
– Сейчас Шикавка забивает в Экстраклассе, а Володько за последние годы поиграл в Андорре и на Мальте.
– Макс всегда был таким своеобразным :). Я вообще не удивлен, что его потянуло на экзотику. Еще в дубле он был не таким, как все. Всегда слушал тяжелую музыку, был на своей волне. Геращенко еще его называл пластилином, пластилиновым человеком. Макс бегал своеобразно, везде мог пролезть, просочиться. Мы не понимали, как он мог пролезть между соперниками.
– Когда вы играли за БАТЭ, с Анатолием Капским пересекались?
– Конечно. Когда я только перешел в клуб, сразу контракт подписал с первой командой, поехал с ней на сборы в Турцию. И вот там Капский подходил ко мне, спрашивал, как дела. Он прекрасно знал, откуда я, что из себя представляю. И разговоры с его стороны были максимально дружелюбными. Он ко мне, 16-летнему, относился как к равному. Меня тогда удивляло, как человек такого статуса подходит и по-простому общается с каким-то подростком. Он интересовался, решил ли я вопрос с бумагами от родителей, чтобы меня можно было возить за границу, выдали ли мне всю экипировку. В общем, интересовался даже простыми бытовыми вопросами, волновался, чтобы мне было комфортно.
– Согласны, что после смерти Капского ушла эпоха БАТЭ?
– Если смотреть на нынешние результаты, то, конечно, согласен. К сожалению, это нужно принять. БАТЭ уже чуть-чуть не тот. А может, и не чуть-чуть. Тем не менее хочется верить, что закончится этап перестройки, клуб вернется на былые высоты. Но это, откровенно, будет очень тяжело. Потому что Капский – не просто президент клуба, а на самом деле намного больше, чем все думали.
– Вы ушли из БАТЭ во вторую лигу. Была надежда, что все-таки удастся вернуться в Борисов?
– Когда была первая аренда, я считал, что это возможно. Но прошли полгода-год, и наступило время, когда, по сути, обо мне уже забыли, нужно было все начинать с нуля. В итоге спустя еще какое-то время пришло осознание, что нужно уезжать из Беларуси – в 23-24 года кататься по первым и вторым лигам нет смысла. Нужно переходить на что-то другое.
– Какое впечатление оставил минор?
– Тогда, мне кажется, уровень Д2 и Д3 был достаточно неплохой, хватало толковых ребят, которые в высшей лиге точно бы не затерялись. В «Смолевичах» было на 100 процентов профессиональное отношение, у нас играли Денис Трапашко, Ярик Шкурко, которые потом выступали в высшей лиге. Никого с пивными животами не было :). В некоторых коллективах, конечно, чуть другое отношение к спорту было. Но не сказать, что совсем уж любительское.
Ну а у нас еще многое делал Юрий Пунтус для победы в Д3. Всегда показывал, что верит в футболистов, поддерживал. Он больше не на тактические моменты делал ставку, а на моральную составляющую, и за счет этого сделал коллектив.
– А от инфраструктуры минора какие впечатления?
– Как-то ездили на матч в Миоры. Стадион, конечно, еще тот. Поле, лавочки в два ряда, к ним – стулья из школьных классов приставлены. Это была лавка запасных и места для тренеров. Тогда смотрел на это и думал: «Вот к чему пришел. Еще год-два назад тренировался в Дудинке, а сейчас – на таком стадионе в Миорах». Тогда начал понимать все слова тренеров БАТЭ, которые говорили, чтобы ценил каждый момент в клубе. На таком фоне, если честно, посещали мысли все закончить, бросить, уйти из футбола. Но понимал, что это моя жизнь, с семи лет бегаю, играю, и как-то сложно все враз обрезать. Лишь когда выиграл грин-карту, понял, что всё, нужно заканчивать и все менять. Да и тем более в 24 года, когда нужно было прогрессировать, я, наоборот, шел назад, играл в миноре.
Мы с отцом иногда разговариваем, рассуждаем, ищем причины, почему у меня не получилось заиграть на высоком уровне. Думаю, нужно было работать над самим собой еще больше. Но, повторюсь, пробиться в тот БАТЭ было практически нереально. Возможно, если бы попал в дубль «Немана», куда меня звали, то все сложилось бы чуть по-другому. Но, извините, когда тебе предлагают контракт в Борисове, то просто не остается выбора.
– С футболом в Беларуси вы закончили и уехали в США. Как так получилось?
– Самое интересное, у меня никогда не было большого желания уехать в Америку. Родители десять лет подавали заявку на грин-карту, отсылали и мои документы. В 2015 году узнал, что выиграл. Бешенных эмоций по этому поводу точно не было, тем более за океаном не было знакомых, английского я не знал. С другой стороны понимал, что в Беларуси в футболе уже точно много денег не заработаю, где-то еще себя не видел, поэтому решил, что нужно рискнуть. В 2016 году купил билет в один конец и уехал. В полнейшую пустоту. В своей жизни ничем не занимался кроме футбола, но решил, что нужно ехать, пробовать. Билет был по маршруту Минск – Киев – Нью-Йорк.
Изначально был билет в Баффало, но на собеседовании по грин-карте в Варшаве меня спросили, что я там буду делать. Откровенно сказал, что не знаю. На что ответили: «Слушай, ты молодой парень, спортсмен. Зачем тебе этот снежный Баффало? Езжай ты в Нью-Йорк!» И вот после этого поменял билет.
Первый год жил в китайском районе – ужасный запах, повсюду мусор. Ходил и думал, где тот красивый город. Первые пару месяцев даже думал, что нужно возвращаться. Со временем познакомился с одним человеком, другим, и понял, что нужно цепляться, оставаться.
– А что впечатлило с приятной стороны?
– Улыбчивые люди. Для меня это было в диковинку. Не понимал, почему люди настолько добродушные. А оказалось, что они просто умеют радоваться жизни.
– Расскажите подробнее, как вообще началась ваша американская жизнь.
– В аэропорту услышал русскую речь у девушки, спросил у нее, как мне доехать по нужному адресу, как вызвать такси. Она сказала, что ей тоже нужно туда, поэтому помог ей загрузить чемоданы в такси, и мы вместе поехали. К тому времени через Фэйсбук мне удалось снять квартиру у какой-то украинки, там прожил год. Заселился, сел на диван и тупо думал, что мне дальше делать. Я один, никому не позвонить, не посоветоваться. Слава Богу, украинка помогала, подключила телефон. Ну а я купил газету на русском языке, называется «Русская реклама». Там куча объявлений, и через три дня я уже пошел на собеседование – на должность мангальщика. Раньше с папой жарил шашлыки, так подумал, что и тут справлюсь. Пришел на собеседование в белой рубашке, брюках, туфлях – все солидно. Директор на меня посмотрел и спросил, точно ли на мангальщика пришел устраиваться. А мне вообще все равно было, лишь бы дали какую-то работу. В итоге устроился помощником официанта, посуду мыл. Работа, скажу, очень сложная. Нужно было приходить очень рано, мыть полы, расставлять стулья, убираться на кухне. Меня хватило на две недели, так как трудился чуть ли не каждый день с 11 утра до часа ночи. Думал, что отобью деньги на билеты и вернусь домой. Но спустя две недели мне дали конверт с деньгами, а там… Посчитал, что заплатили мне по 120 долларов в день. Билет отбил, аренду комнаты отбил и решил, что нужно все-таки еще потерпеть, попробовать жить дальше.
– А как выглядело ваше жилье?
– Кровать, шкаф и тумбочка, площадь комнаты – 8-10 квадратов. У меня рост почти два метра, так на кровати приходилось постоянно подгибать ноги. И за это платил 850 долларов в месяц.
В один момент понял: чтобы нормально жить в США, нужно, конечно, учить язык. Поступил в колледж. Как? Пришел в учебное заведение с документами, там проверили мое знание английского – его вообще не было :). Отправили на языковые курсы, поучился, а потом зачислили на специальность «Спортивный менеджмент». К тому моменту я уже играл за команду колледжа в футбол, поэтому обучение у меня было бесплатное. Только вот пробыл в колледже всего два месяца. Во время языковых курсов и учебы уже работал, и в определенный момент стало тяжело совмещать и работу, и учебу, и еще футбол. Поэтому выбрал работу.
– Что за футбольная команда в колледже?
– Все как в фильмах: тренировки, игры, неплохие стадионы, болельщики, черлидерши, выезды на матчи на автобусах. Если бы не работа, 100 процентов играл бы дальше, тем более тренер ко мне хорошо относился. Он видел, что у меня еще осталось что-то футбольное. Что касается уровня команды, то, наверное, плюс-минус как наш чемпионский дубль БАТЭ. И, думаю, команда колледжа в первой лиге Беларуси того периода была бы где-то в конце таблицы. В составе – студенты, 21-23 года, я единственный русскоязычный. Плюс был один африканец, все остальные – американцы. Помню, когда пришел подавать документы на учебу, меня спросили, занимался ли я раньше спортом. Ответил, что играл в футбол. Предложили сходить на тренировку. Уже на первом занятии тренер увидел меня, взял за руку и отвел к руководству колледжа, сказал, чтобы побыстрее меня записывали на учебу, потому что через неделю игра, и я должен в ней участвовать. В итоге вот так легко попал в команду, был основным защитником, даже иногда с капитанской повязкой.
Мы играли в чемпионате штата между колледжами. Закончили регулярный чемпионат на третьем месте, у меня даже медаль сохранилась. Но в плей-офф выходили только победители.
– Американцы не расспрашивали о Беларуси?
– Нет. Такое ощущение, что американцы даже не знают, где находится Беларусь. Когда спрашивали, откуда я, говорил, что из Беларуси, а это страна около России, Украины и Польши. На этом вопросы заканчивались.
– Вам пришлось оставить колледж и футбол, чтобы работать. А это, насколько знаю, проведение экскурсий по Центральному парку Нью-Йорка.
– Именно.
– Бывший футболист Сергей Цветинский рассказывал, что вы помогли ему устроиться на эту работу. А как вы попали в эту сферу без связей и контактов?
– Сидел во «ВКонтакте», искал работу, смотрел объявления. Увидел, что требуются какие-то водители, зарплата была написана очень хорошая. Позвонил, поднял русскоговорящий парень, пригласил на встречу. Оказалось, что он занимался сдачей велосипедов в аренду для проведения экскурсий. Он мне дал велосипед, и я начал вот так проводить экскурсии. При этом английский у меня был далеко не на самом высоком уровне, но что-то объяснить мог.
– Попадались необычные клиенты?
– У меня не было, а вот коллеги возили. Как-то приехал бразильский миллиардер, заказал экскурсию. Его возят час, второй, и он говорит, что у него самолет в три часа дня. А на часах – 14.30. Ему говорят, что он опаздывает на рейс. В ответ: «Да не волнуйся. У меня свой самолет, так что подождет».
Недавно коллеги возили рэпера Jay-Z, бывший баскетболист Шакил О’Нил часто пользуется услугами. Вместе со своей семьей катается, слушает музыку, просто отдыхает. Мне довелось как-то пообщаться с актером Джимом Керри. Долго беседовали, но впечатление он оставил неприятное. К сожалению, один из моих любимых актеров оказался некультурным, даже хамоватым. Киану Ривза видел несколько раз, общался. Вот он топ. Лучше людей по человеческим качествам не видел. Вообще, много звезд пользуется услугами экскурсоводов, и смотришь сейчас на них – ничего особенного.
– Насколько знаю, вы уже этим бизнесом не занимаетесь?
– Только если иногда. Два с половиной года назад мне предложили поработать в футбольной школе в Майами, я не смог отказать. Сначала был тренером, а потом меня сделали одним из партнеров.
Во время пандемии я год не выходил из квартиры в Нью-Йорке, а когда все закончилось, с друзьями решили поехать отдохнуть в Майами. Через знакомых на меня как-то вышли израильтянин и казах, рассказали, что собираются открывать там футбольную школу, предложили мне тоже попробовать. Я за месяц собрался и переехал в Майами.
Сначала вел две группы – 4-7 и 8-11 лет. Но изначально мы договаривались, что все время этим заниматься не буду – хотелось быть одним из партнеров. Через полгода так и получилось. Но со временем они отошли от дел в Майами, занялись вплотную своей первой футбольной школой в Бруклине. Сказали, что если я хочу работать в Майами, то могу это делать самостоятельно. Какое-то время у меня получалось, но когда стало реально тяжело тащить все самому, решил приостановить эту деятельность.
– Как были организованы тренировки?
– Три раза в неделю. В пять часов вечера родители привозили детей, могли сами остаться и посмотреть на занятие. Большая часть родителей была русскоязычной, но при этом они просили, чтобы я с детьми работал и на русском, и на английском. Час тренировка, потом сами могли побегать и уезжали.
– Сколько платили тренеру?
– 40 долларов в час. Если индивидуальное занятие – 80-90 долларов в час. У нас было несколько тренеров, и я какое-то время занимался с детьми, а потом стал партнером основателей школы. Однако меня, если говорить по-русски, кинули.
– Что случилось?
– Мне были положены проценты как партнеру. Считались сначала каждые две недели, переводили деньги, потом – раз в месяц. При этом партнеры были в Нью-Йорке, а я занимался школой в Майами. Задержали мне на месяц деньги, я позвонил и сказал, что скоро приеду к ним, мне как раз нужно было в Нью-Йорк. Без проблем, договорились встретиться и рассчитаться. А когда приехал, со мной на связь так никто и не вышел. Как-то встретил израильтянина, попытался заговорить об этом деле, но он уходил от ответов. В итоге деньги свои я так до сих пор и не получил. Они небольшие по американским меркам, но все равно обидно. Сейчас уже где-то полгода, как школа не работает. Возможно, с учетом того, что много наших людей приезжает в США, в том числе бывших футболистов из Беларуси, то перезапустимся.
– Чем сейчас занимаетесь?
– Живу на два штата, по сути. То в Нью-Йорке, то в Майами, у меня одного дома даже и нет :). В Майами есть машина, сдаю ее в аренду – тоже небольшой заработок. А в Нью-Йорке продаю экскурсии по парку, сам провожу очень редко – только если обращаются старые клиенты.
– Цветинский, получается, ваш подчиненный?
– Может, сначала что-то такое и было, но я его просто обучал, что-то подсказывал, помогал. Сейчас он все делает самостоятельно, и вполне успешно.
– Какие дальнейшие планы?
– Все просто: работать, развиваться, не останавливаться на достигнутом. Не говорю, что останусь на всю жизнь в США, хотя мне действительно тут комфортно, да и менталитет американцев ближе. Тем не менее не исключаю, что через год могу жить в другой стране. А чем заниматься? Посмотрим. Но точно могу сказать, что тренерство и футбол – это, скорее, уже не моя тема.
Фото: из личного архива Никиты Харко
