Владимир Веремеенко: «Либо ты хороший для всех, либо хороший для себя. Я выбрал быть хорошим для себя»
Главный белорусский баскетболист Беларуси «нулевых» дал большое интервью Тарасу Щирому.
Честное интервью крутого белорусского баскетболиста.
В последнее время в белорусском баскетболе происходят интересные вещи. Впервые за долгие годы один из лидеров женской сборной Беларуси Анастасия Веремеенко может не сыграть за сборную на чемпионате Европы. Причина, кстати, вполне себе понятная. У Анастасии был тяжелый сезон в Турции, она давно не виделась с дочерью и просто решила провести время с семьей. Но, как сказал глава Белорусской федерации баскетбола Максим Рыженков, уважительных причин неприезда в сборную пока не услышал. А чуть раньше спортивный функционер выступил с инициативой наказывать тех спортсменов, которые отказываются приезжать в националку. Такая вот история. Среди отказников уже давно ходит брат Анастасии Владимир, главный белорусский баскетболист «нулевых», недавно признавшийся, что несколько раз просто «сачковал» и не прилетал в стан сборной. Пока Анастасия молчит, Тарас Щирый поговорил с Владимиром о целесообразности принятия подобных мер, его отношении к Рыженкову, а заодно расспросил его о жизни в Германии и о том, увидим ли мы его когда-нибудь в «Цмоках».
- Владимир, какую реакцию у вас вызвала инициатива Рыженкова наказывать игроков, которые по неуважительным причинам не приезжают в сборную?
– Если честно, то никакую. Я считаю, что это правильное решение. Но к кому оно будет применяться? К тем баскетболистам, которые получают заработную плату в сборной, стоят на каких-то ставках. В таком случае от них имеют право что-то требовать. Ведь федерация платит деньги игрокам, которые не хотят приезжать. Я от сборной в последний раз что-то получил 10-12 лет назад. Помню, стоял на ставке один год. Но ни я, ни мой первый тренер сейчас не стоим на ставках. Так что с меня спрос маленький. Поэтому я просто почитал эту новость. Думаю, все эти решения больше относятся к женскому баскетболу. В контексте этого я читал про Левченко, свою сестру.
- А с собой вы никакую связь не видите? Ведь Максим Рыженков сказал об этом после того, как вы признались, что несколько раз не приезжали в сборную по неуважительным причинам.
– Не думаю, что это распространится на меня. Что мне скажут? Меня лишают лицензии игрока? Тогда я официально откажусь играть за сборную. Вот и все.
- Кстати, как часто вам удавалось общаться с Максимом Владимировичем?
– Общался с ним раз или два. Он приезжал в Турцию вместе с Егором Мещеряковым и женской сборной. Мне тогда как раз удалось посетить игру сборной. Что я могу сказать о нем? Приятный человек с глобальными планами и идеями. Мы немного пообщались. Впечатления о человеке были хорошие, положительные.
- Рыженков сказал, что санкции будут применяться, если баскетболист не подтвердит свой приезд существенной причиной. В ином случае, по его словам, федерация готова идти навстречу. А какие мотивы считаете существенными и наоборот?
– Существенные причины – это все то, что касается здоровья спортсмена, семейных вопросов и каких-нибудь контрактных нюансов, связанных с клубами. А к несущественным отнесу просто желание отдохнуть или какую-нибудь неприязнь.
- Вы вспомнили о клубах. Они вряд ли заинтересованы в отлучках баскетболистов в сборную.
– Конечно. Ни один тренер сборной, работая в клубе, никогда бы не хотел, чтобы его баскетболисты уезжали в сборную. В таком случае сбивается подготовка команды. Ты ведь не знаешь, в каком состоянии игрок вернется назад. Под него нужно подстраивать тренировочный процесс. Здесь две стороны медали.
- Тренер вашего «Брозе» Андреа Тринкьери спокойно отпускает людей в сборные?
– Нет, конечно. В этом году от нас в сборную отлучались только три немца. Остальные баскетболисты никуда не ездили.
- Если эти санкции вступят в силу, то они потенциально могут быть направлены против вашей сестры Анастасии, ветерана сборной, которая не будет участвовать в турнире памяти Семена Халипского. Рыженков говорит, что уважительной причины от вашей сестры пока не услышал.
– Если бы все разговоры были направлены в мою сторону, я бы еще как-то это понял. Но когда разговор заходит про Лену Левченко, мою сестру, которая в играх за сборную пропустила лишь год из-за беременности, для меня слышать это смешно. Если бы я был на месте сестры, мне было бы очень неприятно.
- Правильно ли поступила Анастасия, отказавшись от участия в турнире?
– Конечно. Сколько лет она без отдыха бомбит за команду?! Лет 10, наверное. У нее были проблемы, она год провела без семьи в Турции, дочка все время была с мужем. Поэтому она приняла правильное решение провести лето с семьей. Ведь неизвестно, как все будет в следующем году.
- Вы сами с ней об этом общались? Что она вам говорит об этих санкциях, сборной?
– Ничего особенного. Мы толком об этом даже не разговаривали. Я больше даже узнал от мамы и папы, нежели от сестры, но никакого обсасывания темы не было. Она решение приняла. Все. И это нормальное решение здорового человека, который живет не только одним баскетболом, но и семьей.
- Вам за сестру обидно в этой ситуации?
– Я же говорю, если сказанное было бы направлено в мой адрес, я бы принял спокойно, не обижался. Это было бы правильно, по делу. А вот за сестру, честно, обидно. Я ее очень уважаю за то, что она постоянно приезжала в сборную и отдавала все свои силы ради команды. Но обиды проходят. Думаю, через определенное время об этом вообще никто не вспомнит.
- Анастасия примет участие в чемпионате Европы?
– Не знаю, честно говоря. Об этом лучше спросить у нее.
- Если бы вы были на месте Рыженкова, какое приняли бы решение? Имею в виду потенциальные санкции.
- В отношении таких игроков как я, которые постоянно не приезжают, поступил бы, возможно, так же. Закон законом, но применять их в отношении всех – это нелогично. В отношении Левченко и Насти – это абсурд. После применения таких санкций люди вообще могут в сборную не приехать. Для меня это ненормально.
- Это может отбить желание выступать за Беларусь?
– Конечно. Когда они играли, к ним было отношение такое: «Ой, Настенька, Леночка, царицы наши!» Но как только они решили не приехать, сразу пошли разговоры про какие-то санкции.
- Вам не кажется, что это вообще кабала – заставлять человека играть за сборную, если он не хочет?
– Если баскетболист не хочет, а его под гнетом заставляют, какой тогда толк от такого игрока на площадке. Считаю, это неправильно. За сборную должен выступать тот, кто хочет играть и сам к этому стремится. Ведь в ответственный момент из-за нежелания и пофигизма такого человека можно проиграть матч.
* * *
- О причинах, почему не приезжали в сборную, вы рассказали лишь в январе. Почему не могли признаться раньше?
– Решил сказать, чтобы раз и навсегда откомментировали эту тему и забыли. Пускай я буду плохим, но никаких догадок уже не будет.
- Вас так достали обсуждения в интернете?
– Да, достали. Я иногда читаю комментарии. Но нет такого, что я обижаюсь, бьюсь головой об стенку. Просто после интервью мне самому легче стало. Я высказался – и тема закрыта.
- Главной причиной неприезда в сборную чаще всего было здоровье?
– Если так посмотреть, то каждый год с 18 лет у меня проблемы со спиной. И если нужно было бы делать медицинские справки об этом, я бы их каждый раз предоставлял.
Сейчас сестра хочет побыть с семьей, так как давно ее не видела. Последние три года я так и живу – без семьи. В прошлом году я ее три месяца за сезон видел. Так что мне объяснять? Объяснить всем, что, кроме баскетбола, у меня есть еще семья? Думаю, это и так понятно. Просто люди никогда так не жили, в такой ситуации не были. Поэтому им легко комментировать и обсуждать.
- Что вас довело до того, что вы зарегистрировались на сайте «Прессбола» и ответили интернет-комментаторам?
– Давно хотел это сделать, но у меня как-то не получалось. На сайте «Прессбола» вырезали часть интервью, подали его со своим заголовком. Тогда накипело, и я высказался в комментариях, но сейчас мне уже все равно. Мои знакомые вообще спрашивали, зачем я давал интервью.Однако я посчитал, что сделал правильно.
- Родители читали?
– Читали. Мама следит за мной постоянно. Но она знает все лучше любой газеты. Так что на интервью она никак не отреагировала.
- И не говорила, мол, сынок, нужно бы съездить и сыграть?
– Нет, с таким я не сталкивался. Мама знает, как я живу, и чего мне это стоит. Если бы у меня было конское здоровье, я бы приезжал.
Вообще у всех есть разница с приездами в сборную. К примеру, вот что рассказал Никос Зисис, с которым играем в «Бамберге». Он, как и практически все греческие сборники, живет в Афинах. И сборы всегда проводили там, где живут игроки, чтобы они могли быть с семьями. Но потом пришел новый тренер, который решил проводить сборы непонятно где. И игроки сказали, что если так будет продолжаться, то больше в сборную не приедут. Баскетболисты объяснили это тем, что год играют за рубежом, не видят семью, а лето – единственное время, когда они могут быть с родными, но их хотят отлучить от родных. А я в Беларуси вообще не живу. За последние 10 лет в Гомеле провел в общей сложности четыре месяца. И моя семья во время сборов со мной бы не была. Получилось бы так, что год я провел в разъездах, а летом опять был бы без семьи.
Все люди разные. Кто-то патриот, кто-то отдает себя работе, науке. Я не такой. У меня помимо работы есть семья. Свою работу стараюсь делать на отлично, а потом свободное время стараюсь проводить с близкими.
- От некоторых доводилось слышать, дескать, Веремеенко не приезжает из-за того, что команда не его уровня.
– Это неправда. Я никогда не думал, что сборная Беларуси – это не мой уровень, что игроки собраны не те. Ни разу таких мыслей не было. Неприезды пошли изначально из-за того, что мне нужна была страховка на случай травмы. Например, в Турции я играл с баскетболистом, который получил травму колена, находясь в сборной. Повреждение выбило его из строя на полгода. И пока он восстанавливался, федерация платила ему половину зарплаты. Это нормальный подход. Но я знал: если я травмируюсь в сборной Беларуси, то ничего получать не буду. На тот момент я имел хороший контракт в клубе, и рисковать им не хотел.
- Вы никогда не кусали локти из-за того, что не можете помочь парням?
– Конечно, мне было неудобно. Я мог бы приехать, забить на себя, на контракт, на клуб, но понимаю, что в 2027 году об этом все забудут, ничего не вспомнят. Кто знает, может, я бы приехал и получил такую травму, после которой пропустил бы весь сезон, и потом у меня не было бы вообще никаких контрактов. Нужно выбирать. Либо ты будешь хорошим для всех, либо ты будешь хорошим для себя. Я выбрал быть хорошим для себя.
* * *
- Вы следите за белорусским баскетболом?
–- Конечно. Каждую неделю что-то читаю в интернете, общаюсь с близкими. Мой друг Ростислав Вергун работает в «Цмоках». Я с ним общаюсь, и он мне много рассказывает.
- Увольнение Грищука из «Цмокаў» стало для вас откровением?
– Возможно, руководство ждало от команды других результатов. Но, исходя из результатов тех встреч, которые я видел, команда проигрывала с небольшой разницей. В принципе, коллектив мог бы занять в итоге более высокую позицию в чемпионате. Я ни разу не тренировался у Грищука, но отзывы о нем хорошие. Говорят, что тренер он, как и многие европейские специалисты, с характером и дисциплиной. Мне такие нравятся. Больше ничего сказать не могу.
- Александр Лукашенко недавно раскритиковал работу спортивных федераций, пообещал кардинальные изменения в руководстве. Даже заговорили о том, что Егор Мещеряков может сменить Рыженкова на посту руководителя федерации, хотя потом сообщили, что глава останется прежним. Вы видите Мещерякова крупным функционером, менеджером?
– Почему бы и нет? Егор – патриот. У него есть огромное желание развивать белорусский баскетбол. Думаю, он делал бы все возможное для нашего спорта. Как бы все вышло – неизвестно. Всегда все упирается в финансы. Без них никто ничего не сделает. Чтобы молодые тренеры развивались, их принято отправлять на семинары, стажировки. Они возвращаются и применяют эти знания на своей молодежи. Но чем живут наши тренеры? Телевизором, думаю. При наличии финансов можно было бы найти и энтузиастов. Вместе с рвением Егора многое могло бы получиться. Но я думаю, что и Рыженков хочет многое сделать. Еще раз повторю: многое упирается в деньги.
* * *
- Как ваши дела в Германии? Ваша мама рассказала, что вы опять травмировались.
– Да, этот сезон, наверное, самый худший в моей карьере. Начал его с микротравмы. А сейчас опять около месяца не играю, так как делали операцию на колене. Но, думаю, через несколько дней опять начну тренироваться. Если в состав попаду, то еще поиграю. Сегодня «Брозе» играет очередной матч плей-офф против «Бонна» (разговор состоялся во вторник – Tribuna.com), слежу пока со стороны.
- Команда в регулярке заняла второе место. Как руководство оценило результаты?
– Никто не хотел быть на втором месте. Но это произошло из-за тяжелого графика в Евролиге, большого количества матчей, переездов. Первую позицию занял «Ульм», проведший очень хороший сезон. Думаю, все по делу. Но самое главное – это плей-офф, как команда будет готова к решающим матчам.
- Вы подписывали контракт, будучи здоровым?
– Нет. У меня на тот момент был поврежден голеностоп. И в клубе знали, что я восстанавливаюсь в Италии. Приезжал тренер, он меня осматривал, проводил тесты, общался с моим физиотерапевтом. И только после этого я поехал в Германию.
- Немцы рисковали.
– Когда мне набрал главный тренер, первым делом спросил: «Вова, ты еще живой? Играть можешь?» Но меня брали не как основного.
- Отношение со стороны тренера не изменилось из-за того, что много времени находитесь в лазарете?
– Нет, все нормально. Что он ожидал, то и получил. Пускай я и долго болею. Он мне сразу сказал, что играть буду немного. Мне нужно было заменить травмированного основного центрового Леона Радошевича. Пока он восстанавливался, я играл первые 3 месяца. Потом Радошевич вернулся в строй, и я стал выходить на площадку в основном тогда, когда тренер давал ему возможность отдохнуть.
- В чемпионате Германии участвуют 18 клубов. В Единой Лиге ВТБ – и того меньше. Такое солидное представительство команд не удивило?
– После того, как я уехал из России, попал в чемпионаты, в которых играет много команд, в сезоне много игр. В Италии, кстати, тоже достаточно клубов в чемпионате. В Германии тяжело играть с любой командой. В домашних матчах у нас было мало проблем - мы практически всех уверенно обыгрывали. А вот на выезде у нас получалось тяжело. Но плюс в том, что у нас было только несколько дальних выездов. Все команды расположены в основном рядышком, и мы добирались до них за 3-4 часа на нашем комфортабельном автобусе. На самолете по Германии, наверное, летали лишь раз.
- Владимир Крисевич, поигравший в этом сезоне в Португалии, рассказывал, что на выезд команды добирались на микроавтобусах.
– Все, конечно, зависит от финансов. Но если руководство хочет, чтобы команда в период поездок не уставала, нужно приложить минимальные усилия для создания адекватных условий. Если еще и на микроавтобусах ездить, думаю, в этом году я бы точно закончил с баскетболом.
- Так что из себя представляет ваш автобус?
– Он просто немного удлиненный. И между сиденьями больше пространства, чем в обычном. Есть еще шесть лежачих мест, которые можно раскладывать и отдыхать. Wi-Fi, кофе – это уже как в нормальных обычных автобусах.
- Когда в вашей карьере был настоящий трэш с переездами?
– В молодости было все равно. Разного хватало и в Беларуси, и в казанском УНИКСе, когда один полет на самолете, чтобы сэкономить, затягивался на целый день. Хотелось, конечно, лучшего, но все это на здоровье не отражалось. Но, возможно, отразилось на нем сейчас. Европа сама по себе меньше России. И расстояния из-за этого совершенно другие. По той же Италии мы передвигались на скоростных поездах. Все было очень комфортно. Если бы Россия по площади была сопоставима с Европой, все было бы проще. А так ты постоянно теряешь время на пробках, дороге в аэропорт, задержках, на прохождении контроля и ожидании.
- Какой интерес к баскетболу в Германии?
– Лишь у нескольких клубов я видел неполный зал на домашних матчах. А так постоянные аншлаги. В Бамберге, где базируется мой клуб, проживает 70 тысяч человек, а на игры приходит постоянно по 6 тысяч. Зал всегда полон, независимо от соперника. В маленьких городках, где особо делать нечего, это как шоу. Люди приходят пива попить и со знакомыми пообщаться. Для них это хорошее времяпрепровождение. Ну и возможность игру увидеть. Кроме того, для зрителей часто разыгрывают призы. Во время матча можно, к примеру, выиграть дорогой электрический велосипед. Стоит он примерно 6 тысяч евро.
- Круто. Вы ведь постоянно один живете?
– Да, семья в Москве. Ко мне приезжают примерно раз в месяц, когда удается отпросить сына на дней 10 со школы. Одному, безусловно, тяжело. Особенно, когда травмы, не играешь или плохо играешь. В такие моменты поддержка семьи очень важна. При возможности стараюсь общаться с родными по телефону на протяжении дня.
- Условия вам хорошие выделили?
– Живу не в самом в Бамберге, а в его пригороде. Проживаю в трехэтажном доме, первый этаж которого семья сдает под квартиру. Меня все устраивает. До тренировочного зала мне минут десять пешком. Здесь и ресторан рядом, и места для развлечений. Поэтому, когда приезжает семья, детей есть чем занять. Для маленького города – то, что надо. Для удобства клуб выделил для меня новую «Тойоту». Организация работы в «Брозе», конечно, на очень высоком уровне.
- Вы как-то сказали, что после Италии Германия для вас – серая страна. Что же на вас тоску наводит?
- Для человека, который большую часть жизни прожил в России и Беларуси, переехать жить за границу очень сложно. Тем более привыкнуть к Германии, где очень много правил. Здесь доктор никогда не будет работать сверх нормы. Будет делать только так, как прописано в контракте. Для советского человека здесь слишком много правил. Кроме того, люди такие… В Италии все улыбчивые, открытые, доброжелательные, а здесь... Да, есть приветливые, добрые болельщики, но хватает и тех, чья аура отвергает. Ну и города в Германии однотипные. Они красивые, но не для меня.
- К вам относятся как к иностранцу-гастарбайтеру?
– Нет, у нас достаточно интернациональный коллектив. Баскетболисты представляют 7-8 национальностей. К игрокам в клубе относятся как к тем, кто находится на вершине. И весь клуб, а это и администраторы, и менеджеры, и другие сотрудники, старается для того, чтобы мы достигли высоких результатов и постоянно побеждали. И никакого негатива я никогда не ощущал. Ни разу. Как бы ты ни играл, ты остаешься игроком клуба, ради которого каждый готов сделать многое. Это первый мой клуб, где все работает так отлаженно.
- Вы готовы продолжить карьеру в «Брозе»?
– Я не думаю, что после стольких травм, полученных в этом сезоне, руководство оставит меня в клубе. Я уже сказал агенту, что буду долечиваться до конца, чтобы следующий сезон начать без единой травмы – с чистого листа. За первым попавшимся предложением бежать не буду. Если нужно будет ждать – подожду.
- А если в «Цмокі» пригласят, согласитесь?
– Думаю, в «Цмокі» я вряд ли поеду.
- Из-за нежелания или тех условий, которые вам могли бы предложить?
– По совокупности. Мне осталось немного играть. Поэтому я хочу закончить эти годы в команде, где буду уверен и в том, что буду играть, и в том, что условия будут выполняться.
- Собираетесь играть за рубежом?
– Мне все равно, где играть. Важно, чтобы финансовая часть соответствовала моим запросам и ожиданиям. Главное, чтобы семья была рядом. Или из города хотя бы был прямой рейс до Москвы, чтобы можно было по времени недолго добираться. Но как получится. Это вначале карьеры я бы думал и выбирал. А в последние годы главное – найти хорошую команду, подписать контракт, быть здоровым и играть.
- Условно говоря, если бы приглашение поступило из Берлина, вы бы согласились.
– Да, без проблем. Конечно, было бы хорошо, если бы в городе работала еще русская школа. Но в крупных городах вроде Мюнхена, Берлина, Милана, Болоньи они есть. Так что, повторюсь, было бы неплохо.
- У вас травма на травме уже не первый год. Сколько планируете еще поиграть?
– Не знаю. Буду продолжать до тех пор, пока стыдно не станет, пока ноги бегают.
- Сабонис доиграл практически до 40. Как думаете, сможете?
– Вряд ли. Еще максимум 2-3 года выдержу.
- Ваша история со сборной Беларуси все еще актуальна?
– Думаю, что уже ничего неактуально. Мне бы дожить этот игровой месяц до конца, а дальше все видно будет по здоровью. Этот сезон у меня на травмах. И желания, честно, пока никакого нет.
- Играть за сборную или за клуб?
– Месяц назад, после очередной травмы, у меня вообще не было никакого желания играть. Думал, что закончу.
- Кто же вас подбодрил в сложный момент?
– Меня жена и родители всегда очень сильно подбадривают. В этом плане никаких проблем нет. Но я и сам понимал, что нужно работать и зарабатывать. Чисто психологически очень сложно восстанавливаться, набирать форму, а потом опять травмироваться. Поэтому я и сказал агенту, что торопиться не буду. Если хороших вариантов не появится, сразу подписывать контракт не стану. Буду ждать.
- Какие проблемы со здоровьем приобрели к 33 годам?
- Cпина, повторюсь, у меня болит с 18 лет. И я не знаю, сколько за эти 15 лет я съел таблеток вольтарена, сколько сделал обезболивающих уколов. Если посчитать, это будет годовой оборот аптеки на противовоспалительных препаратах. От спины болит все остальное. Если бежишь криво, нагрузка идет на одну ногу – на колено и голеностоп. От одного страдает все. Это как в машине, в которой один болтик отвинтился, и «летит» все остальное. Некоторым игрокам везет – они обходятся без травм. Но таких немного. Несмотря на это, считаю, у меня все нормально. Да, проблемы есть. Но они есть у всех. Рассчитываю, что они уйдут, и я смогу поиграть нормально.
- Если бы карьеру пришлось закончить, знали, чем себя занять?
– Таких мыслей много. Особенно они появляются, когда у тебя новая травма. В голове сразу возникают супербизнес-проекты. Но потом восстанавливаешься и понимаешь, что, может, следующий год будет получше. Мне бы еще 2-3 годика поиграть. А потом хотел бы быть рядом с семьей.
- Какая деятельность у вас вызывает симпатию кроме спорта?
– Не знаю. У меня сын занимается баскетболом в школе «Динамо» в Москве. Думал, может туда пойти тренером поработать, чтобы быть поближе к нему. Я же говорю, мне бы еще пару лет поиграть. Дальше будет легче.
- Возле успешных спортсменов всегда крутятся какие-то шарлатаны, предлагающие вложить деньги. Вас они стороной не обошли?
– Бывало. Даже обжигался в Казани один раз.
- На чем?
– Секрет. Не хотел бы об этом говорить. Но сейчас я иду по своей линии, никого не слушаю. Странные предложения мне не поступают. Но таких случаев – миллион. Наверное, каждый спортсмен на разных суммах хоть раз да обжигался. Если у тебя, конечно, папа не банкир, который может помочь правильно распорядиться деньгами. Но нужно думать своей головой. Лучше самому раз обжечься, а потом жить своим умом.
ФОТО: brosebamberg.de, pressball.by
