Сначала борец подписал письмо за честные выборы, а потом нашел свою фамилию среди атлетов за Лукашенко – попал туда против воли
Удивительная история Александра Букрея.
Кричал, что провластное обращение подписывать не будет, но…
Письмо белорусских спортсменов, поддерживающих нынешнюю власть, уже наделало немало шуму. Но когда появились списки тех, кто оставил свои подписи под этим обращением, будто произошел разрыв бомбы. Оказалось, что многие из «подписантов» даже не в курсе, что они подписанты. Спортсмены поспешили опровергнуть свою причастность к обращению. Так уже сделали в том числе игроки могилевского «Днепра» Евгений Елезаренко, Илья Удодов и Максим Ходенков.
Буквально через час после публикации списка подписантов с «Трибуной» начали связываться и другие спортсмены, желающие заявить, что они свои подписи под провластным обращением не ставили и ставить не хотели. Позвонил и чемпион Беларуси по греко-римской борьбе 2005 года, а ныне тренер городского училища олимпийского резерва Александр Букрей, который вообще попал в удивительную историю.
Несколько месяцев назад он подписал открытое письмо спортсменов за новые выборы и против насилия, а в среду оказался уже среди подписантов, которые поддерживают нынешнюю власть. Как так получилось, 35-летний специалист рассказал Дмитрию Руто.
– У вас вообще странная ситуация: еще несколько месяцев назад подписали открытое письмо спортивного сообщества за честные выборы, а в среду нашли свою фамилию среди подписантов провластного письма. Как так получилось?
– Мне позвонили с работы, уточнили, призер ли я чемпионата Беларуси по греко-римской борьбе-2005. Я ответил, что не призер, а чемпион. Тогда предложили подписаться под письмом спортсменом, поддерживающих нынешнюю власть. Естественно, я отказался, тем более моя фамилия в списке тех, кто подписывал всем известную петицию. У меня, к слову, раньше был разговор с директором училища по этому поводу. Он нормально отреагировал на то, что я поддерживаю пункты, изложенные там. Сказал, что если больше ничего подписывать не буду, нигде не стану выступать, то никаких проблем, все нормально. Сошлись на том, что я принимаю его условия, но тогда и подпись свою не забираю.
А тут, буквально на днях, звонит мне методист из училища Владимир Волчик, узнает мои данные и заводит разговор о провластном письме. Я сразу предупредил, что ничего подписывать не буду. Со мной рядом стоял человек и был свидетелем того, как я даже кричал уже на этого методиста. Он меня посадил на такого коня... Я реально разозлился. В итоге методист сказал, что подпишет все вместо меня, и кинул трубку.
– То есть заявил, что, несмотря на ваше несогласие, все равно внесет вас в список?
– Да, именно так. Я кричал ему, что против, но он меня слушать не хотел, а просто закончил разговор.
Человек, который мне рассказал о том, что нашем меня в списке подписантов провластного письма, предложил одну идею: внести фамилию Волчика в список тех, кто поддерживает пункты петиции, что появилась в августе. Волчик и так в училище не на очень хорошем счету, но ему почему-то все равно продлили контракт, хотя ходили разговоры об увольнении. И он, наверное, решил прогнуться.
– Как вы узнали, что вы «подписали» провластное письмо?
– Друг позвонил, и я сразу ему даже не поверил. Тем более помню, как буквально кричал методисту по телефону, что ничего такого подписывать не буду.
– После того, как методист сказал, что распишется вместо вас, думали, что ситуация будет развиваться таким образом?
– Теоретически предполагал. Естественно, разозлился после того разговора, но затем закрутился, сдавал тесты на коронавирус, чтобы поехать на сборы. И об этой ситуации не думал. А тут выясняется, что я, оказывается, подписался. А как такое возможно, что я и в том письме, и в этом? Слышал, что одному тренеру вообще не звонили, а в итоге его фамилия оказалась под провластным письмом. Ну вообще смешно!
– Что дальше намерены делать?
– Как минимум позвоню методисту. У меня только к нему вопросы, тем более директор училища никаких претензий ко мне не имеет, даже за то, что я выступаю за честные выборы и против насилия в стране. Просто попросил больше нигде не выступать и не светиться. А тут методист такое сделал. Насколько мне известно, Волчик – бывший штангист, ему больше 60 лет.
– Думаете, уберут вашу подпись?
– Мне вообще интересно узнать, как и почему убираются подписи из открытого письма спортсменов, и как это сделать в случае с провластным письмом.
Кстати, говоря о нем, вспомнил о Василисе Марзалюк. Я ее знаю лично, и, честно скажу, меня поразило, что она стала одним из инициаторов этого письма. Сидела бы и не рыпалась, но нет, полезла. Вдруг стала медийной личностью.
Через несколько часов после разговора Александр перезвонил и сообщил, что все-таки поговорил с методистом училища.
– Владимир Волчик на мои претензии и вопросы сразу начал отнекиваться, мол, ничего он не делал. Да и мало ли кто мою фамилию мог закинуть в этот список. Я ему говорю: «Подождите, вы же мне звонили. Вы на данный момент у меня крайний в этой цепочке, поэтому на кого-то другого подумать не могу. Давайте решайте вопрос, как меня из этого письма убрать». Он ответил: «Хорошо, все сделаю. Но я не на работе, завтра буду узнавать и наберу». В общем, всячески отнекивался от своей причастности к этому делу. Посмотрим, что он сделает в четверг.
Утром в четверг «Трибуна» связалась с Александром и выяснила новые подробности.
– В восемь утра мне позвонили из руководства училища, начали спрашивать, что случилось. Ответил: «Я методисту говорил, что ничего подписывать не собираюсь. А тут оказалось, что моя фамилия в числе подписантов. Как так?» Сказал, что у меня даже есть свидетели, которые могут подтвердить, что я отказывался. В общем, мне ответили, что не знают, как убрать мою фамилию, будут звонить в управление спорта и туризма [Мингорисполкома] и узнавать, как это сделать. Потому что в училище понятия не имеют. Реально, у меня нет слов, как так можно делать!
Буквально перед самым размещением материала Букрей сообщил новые подробности.
– В общем, из руководства училища мне снова позвонили и сказали, мол, моя фамилия оказалась там по ошибке. Но как убрать ее, никто не знает. Пойду к директору училища, пускай он звонит уже в НОК и разбирается с вопросом. Пускай вычеркивают меня из этого списка!
«Трибуна» связалась и с методистом училища Владимиром Волчиком, чтобы выяснить, как фамилия тренера оказалась в списке подписантом провластного письма.
– Так это не ко мне, я этим не занимаюсь. Это надо обращаться к администрации, задавайте вопросы руководству училища. Я же списки не составляю.
– Но у вас же был разговор с Александром?
– Разговор был, и тренер дал неопределенный ответ. Руководству я доложил, что Букрей не определился, он не дал четкого ответа. Вот и все. Если хотите, включайте его, если не хотите, не включайте. А так, чтобы Александр сам приезжал в училище и подписывал, такого не было. Скорее, тут произошло недоразумение. Могу точно сказать, что в училище никто никого насильно не заставляет подписывать.
И еще говорят, что это провластное письмо. Ну какое оно провластное? Я читал его внимательно. Я за то, чтобы спортсмены могли выступать на чемпионатах мира и Европы, на Олимпийских играх. Многие готовились пять лет, и что, теперь им надо перекрыть кислород?
– Так никто же не запрещает выступать.
– Я лично так понял это письмо. Я за то, чтобы белорусским спортсменам давали возможность выступать. Может, я неправильно понял, не знаю. Вы же сами понимаете: спортсмену 30 лет, он готовился к Олимпиаде, всю жизнь на это отдавал. А если ему не давать возможность выступить на Играх, это как-то несерьезно.
– А в случае с Александром, по-вашему, получилось недоразумение?
– Да, именно так. Может, и моя вина, что я сказал руководству, что если Букрей не дал определенного ответа, то, может, и надо включать его в списки.
– Его подпись уберут?
– Думаю, да. Уже позвонили в управление спорта, там будут решать этот вопрос.
– Вы в курсе, что Александр Букрей является подписантом открытого письма спортсменов?
– Лично я узнал об этом только вчера, чисто случайно. Но я же не администрация, простой работник, поэтому как-то комментировать это не могу. Подписал – у каждого свое мнение, свой взгляд.
Фото: из личного архива Александра Букрея
