Не стыдно не знать, но когда-то в Минске был ипподром. Самую большую толпу там собрал не спорт, а массовая смертная казнь
Вот как это было.
Главный футбольный стадион Минска – пока что «Динамо». Первый футбольный матч в городе провели до появления этой арены – но совсем недалеко, буквально в пяти минутах пешком. Дело было в предместье Кошары (тогда южная окраина города), что находилось в излучине Свислочи, – сейчас это вполне считается центром Минска, река отделяет территорию от станций метро «Первомайская» и «Пролетарская».
На главной площади предместья часто проводили состязания военнослужащие – «кошарами» назывались их казармы, и даже после их сноса традиция спортивных состязаний сохранилась. И летом 1913-го там же впервые для Минска сыграли в диковинный тогда футбол – команда гимназистов «Олимп» разгромила 3:0 команду торгово-промышленных служащих «Маккаби». Проведение матча отметили маршем в исполнении живого оркестра.
Афиши соревнований в Кошарах, рабочие тогда получали примерно 50 копеек в день
В 1920-е новоявленная советская власть решила устроить в Минске ипподром – в городе располагались кавалерийские части, бойцам надо было тренироваться. Сооружение в составе армейского «спортивного городка» решили поместить на привычном для спорта месте – застроить ту самую площадь в Кошарах. Так как преследовались практические цели, обошлись без изысков – к размеченному полю добавили деревянные трибуны да навесы для коней. Ипподром торжественно открыли 30 мая 1925 года и стали, помимо тренировок, проводить скачки, которые, впрочем, много зрителей не привлекали – 1000 человек уже были большой аудиторией, а привлекал большинство из них тотализатор, устроенный на соревнованиях.
Фрагмент карты Минска 1933 года (слева) и тот же участок теперь
Впрочем, бывали случаи, когда комплекс не мог вместить всех желающих туда попасть. Например, когда в 1934-м провели большой конноспортивный турнир, куда приехал силами советского «эпоса» сделанный легендой кавалерист Семен Буденный, имя которого носил ипподром. Самый известный случай – пожалуй, партизанский парад 16 июля 1944 года. За пару недель до этого советские войска выдавили из Минска фашистские немецкие силы, после чего было решено провести торжественное мероприятие – выбрали для него поле ипподрома, которое обезвредили от мин, а партизан созвали со всей Беларуси. В итоге собралось 30 тысяч – разрушенному городу было негде столько селить, и лагеря разбивали в пригороде, а посмотреть на сам парад пришли еще и около 50 тысяч минчан. В итоге шествие продолжалось много часов.
А 30 января 1946 года на ипподроме вообще собрались около 100 тысяч человек. Все они ждали одного – публичной казни 14 немцев. Смертный приговор (повешение) им вынесли вечером 29 января – на последнем заседании показательного дела, которое военный трибунал разбирал две недели. Это был один из 19 таких открытых процессов по всему СССР, которые проходили в 1940-х годах, и один из восьми почти параллельных зимой на стыке 1945 и 1946 годов, в каждом из которых также были публичные казни.
В Минске подсудимых было 18. 12 из них, от генералов до капитанов, обвинялись в организации «массового истребления советских граждан, угона их в Германию, разрушения городов и деревень, промышленных предприятий». Еще шестеро, офицеры низких званий и солдаты, назывались «непосредственными участниками кровавых злодеяний, проявлявшими зверскую жестокость». Далее были перечислены конкретные эпизоды уничтожения людей, издевательства над ними, принудительного вывоза с Родины, лишения скота и продуктов питания, уничтожения домов, заводов, электростанций (в 1947-м обвинение было опубликовано полностью, его можно прочитать по ссылке). Набор действий по многим пунктам сильно напоминал то, что теперь совершают российские оккупанты в войне, с 24 февраля 2022 года продолжаемой Россией в Украине при поддержке режима Лукашенко.
В основном все подсудимые признали свою вину, но добавляли, что исполняли приказы. Молодые немцы обращали внимание, что их «со школы учили, что мы окружены врагами и должны защищаться, Гитлер – сверхчеловек, а его приказы – святые» (ничего не напоминает из современной Беларуси?). Только один Ганс Кох, бывший комиссар гестапо, шокировал своей позицией даже товарищей по скамье, заявив, что лично расстрелял 500 человек, чтобы показать пример своим подчиненным, и по своей инициативе «умерщвлял и уничтожал» больше, чем приказывали, как убежденный нацист следуя теории расового превосходства.
Проведение публичных казней советские власти считали полезным, чтобы люди разносили новости о том, что фашистов покарали, а дальше в обществе по цепочке приходили к ложному выводу о справедливости советских порядков в целом. Так что утром 30 января о проведении повешения минчанам централизованно объявляли на учебе и работе, а тем, кто говорил о желании посмотреть, давали отгулы. Очевидцы вспоминали, что фронтовики на казнь не шли и советовали не ходить остальным, но интереса это не уменьшило.
На ипподроме установили виселицы. В 14:25 к ним подъехали грузовики, в кузовах которых находились немцы. Им на шеи у виселиц накинули петли. Вскоре гособвинитель Леонид Яченин (который был прокурором УССР во времена сталинских «троек», то есть не хуже фашистов знал о расстрелах без суда и следствия) зачитал приговор и скомандовал привести его в исполнение. После этого машины одна за одной начали движение, оставляя приговоренных на веревках. После отъезда всех грузовиков к виселицам пустили людей – тела не снимали до конца дня.
Фашисты первыми в XX веке устроили в Минске публичную казнь – а их повешение стало последней. В конце 1947-го в Беларуси прошло еще три открытых процесса (в Бобруйске, Витебске и Гомеле), но там приговаривали уже только к 25 годам каторжных работ. А в 1957-м минский ипподром тихо исчез – на его месте разбили сквер.
